Том 14, глава 4

12 октября 2014

 

Команда наша из 300 преданных была вымотана. Мы провели на побережье Балтийского моря уже 24 фестиваля, плюс к этому фестиваль на Вудстоке, и теперь оказались перед счастливой и в то же время пугающей перспективой провести во второй половине лета еще 24 фестиваля. Но все храбрились, зная, что результаты наших усилий намного перевесят все выпадающие нам аскезы.

«Преданных надо немного приободрить», – думал я, решив поделиться с ними одним из излюбленных моих источников вдохновения на протяжении многих лет. Это письмо, которое Шрила Прабхупада написал моему духовному брату Прабхавишну дасу в 1973:

 «Я понимаю, что непросто так интенсивно путешествовать в течение долгого времени без нормальной еды, без отдыха, и также иногда может быть очень холодно. Но все же, от того, что ты получаешь при этом столько наслаждения, духовного наслаждения, кажется, что для тебя это будто игра. Это продвинутая стадия духовной жизни, никогда не достигаемая даже величайшими йоги и так называемыми гьяни. Пусть все видят, как тяжело наши преданные трудятся ради Кришны, и пусть только кто-нибудь попробует сказать, что они не лучше миллионов йоги и так называемых трансценденталистов, – я бросаю им вызов! Ты верно понимаешь эту философию сознания Кришны благодаря своим реализациям, поэтому за столь короткое время, пройдя все ступени процесса йоги, ты пришел к высшему моменту предания Кришне. Я это очень ценю; большое спасибо, что помогаешь мне на этом пути».

[3 января 1973]

Я предполагал, что мы будем делиться этим вдохновением с гостями фестиваля – но, иронично:  это они оказались источниками вдохновения, а мы  – его получателями.

Началось все в первый же день по возвращении фестиваля на побережье Балтийского моря, когда мы повернули харинаму на границе пляжа обратно. Какая-то женщина окликнула нас: «Эй! А почему вы возвращаетесь? Ниже по пляжу еще больше семей отдыхает. Почему вы не хотите и им дать шанс услышать ваше пение и увидеть танцы?  И как они получат приглашение на ваш фестиваль?”

«Что ж, спасибо, мэм, – подумал  я. – Как раз это нам и надо было услышать, чтобы начать заново!» Мы развернулись и продолжили петь дальше по берегу.

Закончив петь на пляже, мы отправились на главную городскую улицу, заполненную туристами и местными жителями. Я шел за группой киртана, и вдруг человек позади меня удушающей хваткой обхватил мне шею. Все, что я мог рассмотреть – это татуировки на его потной руке.

– Ты же фестивальный гуру? – сказал он на ломаном английском.

– Фестивальный гуру? – проговорил я, пробуя освободиться.

– Ну да, – сказал мужчина, – мы все тебя знаем. Ты все эти годы приезжал.

– Ты меня задушишь, – сказал я. – Я не могу дышать.

Он чуть ослабил хватку.

– Прошу прощения, – сказал он, – я только хотел показать своим парням, что в этот раз я тебя охраняю.

– Охраняешь? – проговорил я, начиная нервничать.

– Ну да, – отозвался он. – Это скверный город. Полно хулиганья, воров, и насилуют, и убивают. Но я буду твоим тылом, приятель.

– Моим тылом? – переспрашиваю.

– Аха, – говорит он, – я это выиграл.

Он наконец-то убрал захват:

– Видишь тех парней?

Я глянул на двоих мужчин. У одного был затекший глаз, у другого из носа сочилась кровь. Расслабиться мне это не помогло.

– Ооо… мда, – сказал я, с трудом сглотнув.

– Это я их уделал, за право быть твоим телохранителем следующие несколько дней.

– Вот оно что… очень любезно с твоей стороны, – говорю.

– Я чемпион Европы в UFC*, – сказал он с улыбкой.

– В смысле, ты бьешься на ринге? – спросил я. Это становилось любопытно.

– Ну да, – отвечал он. – Два года подряд. Никто еще меня не уложил.

– И за что мне такая честь? – спросил я, вздыхая с облегчением.

– Ваши люди умиротворяют город, – сказал он. – Какие-то краски. Какое-то счастье. Нам с ребятами это нравится. Атмосфера меняется, понимаете? И мы всегда едим в вашем ресторане. Чертовски хорошая еда, даром что вегетарианская.

– Так вы сегодня вечером придете? – спросил я.

– Сегодня вечером? – переспросил он. – Да я буду при вас следующие 72 часа.

– Ну тогда ладно, – сказал я. – Только надо нагнать группу певцов.

Вечером, с чемпионом UFC под боком, я обходил территорию фестиваля, проверяя, как оно все идет. В ресторане я отметил одну женщину около стеклянной витрины с блюдами на вынос.

– Вот это самоса, – говорила она своим друзьям, – это алу-патра. Сделано из картофеля c очень вкусными специями. Вот там – сладости из молока, называется бурфи. Советую попробовать все.

– Кажется, вы нашу еду очень хорошо знаете, – сказал я ей, когда ее приятели начали покупать.

– Конечно, знаю, – отозвалась она. – Я с 1986 каждое лето бываю хотя бы на одном вашем фестивале. Можно сказать, уже пристрастилась к вашей еде. И я обычно стараюсь поговорить кое с кем из ваших, пока ем. В этот раз я его здесь, правда, не вижу.

– Как его зовут? – спросил я.

– Хари Чаран, – сказала она.

Я вздохнул и сказал:

– К сожалению, он оставил этот мир два года тому назад.

Слезы навернулись ей на глаза и потекли по щекам. Казалось, она была не в состоянии говорить дальше. Забрав купленый прасадам, она вышла из палатки.

Мы уже собрались уходить, когда в ресторан зашла молодая женщина чуть за двадцать с огромным букетом красных роз. Она была в ярком национальном польском костюме, даже с головным убором. Выглядела она небогато, и я заметил, что ее открытая сумочка для денег была пуста.

– Кому-нибудь розу? – проговорила она. – Всего пять злотых.

Никто не проявил ни малейшего интереса, и она стала молча разглядывать прасадам в стеклянной витрине. «Явно голодна» – подумал я.

– Прошу прощения, – сказал я с улыбкой. – Если вы проголодались, можете выбрать, что хотите, за одну-единственную розу.

Глаза ее распахнулись и брови поползли вверх. Голова чуть отклонилась.

– Правда? – сказала она.

– Да, – ответил я, – столько, сколько хотите.

Она протянула мне розу и стала выбирать еду. Отошла, вовсю улыбаясь и села за один из ресторанных столиков. Как раз началось представление на сцене, и я видел, что ела она, поглощенная им. Через час я послал ей от ресторана фруктовый напиток.

Позже вечером, уходя с территории фестиваля, она подошла ко мне. «Сэр, – сказала она, – я пришла сюда сделать деньги, но чувствую, что нашла кое-что куда более ценное. Спасибо, что заметили меня и были ко мне так добры».

Продолжая обход, я проходил мимо тента, где как раз закончился показ приготовления блюд. «Ну что ж, дорогой, – донеслись до меня слова пожилой женщины, обращающейся к своему мужу. – С этого дня мы вегетарианцы. Даже без рыбы и яиц».

Решив посмотреть, как фестиваль смотрится издалека, я вышел за территорию и увидел у другого входа выставку живых бабочек. Продавщица билетов окликнула меня.

– А вы почему не заходите? – сказала она. Я сомневался, и она улыбнулась. – Они тоже Божье творение.

– Ну хорошо, – сказал я, – но только на две минуты.

Она проводила меня в начало очереди и завела внутрь.

– Ээ, – протянул какой-то мужчина в очереди, нахмурив брови и скривившись, – здесь очередь, знаете ли. И почему бы ему не заплатить, как всем?

– Вот когда вы сделаете что-то полезное для мира, как эти люди, – сказала билетерша, – я и вас бесплатно проведу.

Окрыленному и порхающему как те бабочки, мне не терпелось вернуться на фестиваль. Только я зашел – подошла дама средних лет.

– Я встретила вас десять лет назад, – сказала она. – Точно на таком же фестивале, только он был поменьше. Я высказала интерес к философии, и вы целый час разговаривали со мной и убедили начать повторять Харе Кришна на четках. Вы меня ободряли, говоря, что достаточно каждый день повторять хотя бы по одному-два круга. Но вскоре я так привязалась к воспеванию, что в течение последних 10 лет повторяю каждый день по 25 кругов. Вы также объяснили мне важность следования четырем правилам. С того дня я строго их соблюдаю.

Вы дали мне Бхагавад-гиту. Я читала ее много раз и запомнила более 100 стихов. Теперь, с кем ни встречаюсь, делюсь мудростью, которую узнала, так что теперь в моем городе многие также воспевают и читают Бхагавад-гиту. Кто-то регулярно встречается и поет вместе. Кроме них, с другими людьми я не очень люблю общаться. Моя мечта – отправиться перед смертью во Вриндаван.

В Бхагавад-гите Кришна говорит: чтобы быть успешным на этом пути, нужно принять духовного  учителя. Последние десять лет я думаю в этой связи о вас, и сегодня хотела бы просить вас принять меня своей ученицей. Многие мои друзья за меня поручатся.

– Это нереально, – произнес стоящий рядом молодой преданный, – Джи-Би-Си установила строгую процедуру отбора выразивших такое желание. Надо проходить курсы бхакти-шастри, потом тест…

– Помолчи-ка, – прервал я его и обернулся к женщине. – Пусть ваши друзья со мной свяжутся. А вы, пожалуйста, пишите мне каждый четыре недели в следующие шесть месяцев. Я посоветуюсь с руководством и посмотрю, смогу ли я дать вам инициацию в этом году.

Подошло время моего выступления на главной сцене. Я говорил об основах сознания Кришны, и видел, как внимательно слушают люди. Многие из них согласно кивали, когда я акцентировал главное. Тогда я подумал о прошлой карттике**:  тогда я от всего сердца взывал к Шри Шри Радхе-Говинде, главным Божествам Джайпура, моля Их вложить силу в мои слова, чтобы я мог убеждать других, говоря о сознании Кришны.  Видя отклик аудитории, я вспомнил Шри Шри Радху-Говинду и ощутил Их присутствие.

После моего выступления выстроилась очередь желающих получить автограф на купленных книгах.  Первый в очереди протянул мне Бхагавад-гиту.

– Хотел бы сразу прояснить, – сказал он, – я не согласен ни с единым утверждением, которое вы сделали в своей 45-минутной речи.

Я прекратил подписывать и поднял на него взгляд:

– Что ж, ОК, но тогда зачем же вы купили эту книгу?

– Потому что вы настолько хорошо представляли свой предмет, – сказал он, – что, боюсь, убедили тех, кто сомневался в существовании Бога, что в действительности Он существует, и что научные аргументы об обратном несостоятельны.

– Так вы ученый? – спрашиваю.

– Да, – отвечает он, – и довольно известный. Собираюсь исследовать эту книгу от корки до корки, изучить ваши аргументы.

– Хорошо, – говорю, – может быть, в процессе убедитесь в существовании Бога.

– Этого никогда не случится, – отвечает он, но все-таки улыбается мне, уходя и плотно сжимая книгу.

Следующими по очереди было целое семейство: бабушка с дедушкой, родители и дети.

– Мы просто хотели сказать, насколько же нам нравятся ваши фестивали, – сказал дедушка и показал на более молодую женщину, – это моя дочь Кинга, это ее двое детей. Когда мы впервые повстречали вас, ей было 10. Сейчас ей 24. У нас достаточно средств, чтобы полететь в отпуск в любую точку мира, но она настаивает, чтобы мы приезжали каждый год на Балтийское побережье – поучаствовать в вашем фестивале. В прошлом году мы все стали вегетарианцами, и теперь каждый вечер вместе читаем Бхагавад-гиту. И на связи с преданными через интернет.

Другая женщина вместе со своей Бхагавад-гитой протянула мне фотоальбом. Там были фото каждого из наших летних фестивалей за последние 15 лет. Около каждого фото были пригласительные, которые мы распространяли в том году.

– Фиксируем свое счастье, – сказала леди с улыбкой.

Этим вечером на закрытии фестиваля я чувствовал глубокое удовлетворение, зная, что тысячи самых разных людей –  детишек, зрелых пар, чемпионов UFC, цветочниц и атеистов – получили шанс соприкоснуться с прекрасным миром сознания Кришны. Я призадумался, смогу ли я получить большее вдохновение, чем уже получил.

«Если так дело пойдет, – думал я, – то однажды весь мир потонет в любви к Богу. В этом нет ничего невозможного. Святые это предсказывали».

 

********************

«По всему миру, в каждом доме – смятенье хари-санкиртаны.

Потоки слез, волосы дыбом, – у всех разные признаки экстаза.

В сердцах у всех – самый возвышенный и сладкий духовный путь,

ведущий много дальше, чем четыре Веды.

Все потому, что Шри Гаура явился в этом мире».

  [ Шрила Прабходананда Сарасвати, «Шри Чайтанья-чандрамрита», текст 114]

 

 

 

 

______________________________

* бои без правил, смешанные единоборства (прим. перев.)

** карттика – священный месяц паломничеств, выпадает на октябрь-ноябрь (прим. перев.)