The Secrets of Gokula /Секреты Гокулы

, , ,

На днях провели парикраму по Гокуле, во Вриндаване. Среди многих новых интересных мест, которые посетили, были священные самадхи Рас Хана и Тадж Биви. Рас Хан был уважаемым мусульманином, и стал известным и весьма уважаемым Вайшнавом. Его стихи о Вриндаване, Радхе и Кришне растапливают сердце. Тадж Биви была царицей у Великих Моголов – в точности как жена императора Акбара – и также обратилась в Гаудия-Вайшнавизм. Она прожила большую часть жизни во Вриндаване, в отречении.

The other day we did parikrama in Gokula, Vrindavan. Among the many new and interesting places we visited were the sacred samadhi’s of Ras Khan and Taj Biwi. Ras Khan was a Muslim gentleman who became a great and highly respected Vaisnava. His poetry about Vrindavan and Rádha and Krsna melts one’s heart. Tāj Biwi was a Mughal Queen – the wife of Emperor Akbar to be exact – who also converted to Gaudiya Vaisnavism and lived most of her life as a renunciate in Vrindavan.

https://www.facebook.com/media/set/?vanity=indradyumna&set=a.10220573846919099

 

 

 

В одном ряду

, , , , ,

Том 14, глава 14

31 июля 2017, Польша

В последний день первой половины нашего летнего тура я проснулся в радостном расположении духа. Несмотря на плохую, не по сезону, погоду, все двадцать четыре фестивальные программы, уже проведенные нами на Балтийском побережье Польши, были успешными. Всё пока что складывалось благополучно. Тем не менее, я подумал об изменчивой природе этого мира и словах Шрилы Прабхупады ученику: «Когда угодно может произойти всё, что угодно». Но, отбросив эти мысли, вернулся к радостной действительности: сегодня намечался последний фестиваль перед сборами и переездом на другую нашу базу, на грандиозный фестиваль Вудсток. Готовясь к своему служению, я вспомнил цитату, привлекшую накануне мое внимание:

 

Что счастье полноценной жизни есть?

Довольным быть своим уменьем,

По данному тебе пути с готовностью ступать,

Благодарить за то, что минуло, ловить мгновенье,

Приблизившейся смерти – и не страшиться, и не призывать.

[ Марк Валерий Марциал, римский поэт (41-102 н.э.) ]

 

Утром, встретившись на собрании со всеми преданными, я поблагодарил их за стойкость в служении, проявленную за последний месяц. Но и напомнил о трудностях, которые еще предстояло преодолеть. Физически преданные явно устали – но глаза их светились из-за их твердой решимости продолжать. Как же люблю я этих преданных!

Позже отправились на харинаму, рекламировать фестиваль. Пляж в Устроние-Морские был забит до отказа: и одному человеку было негде ступить, что уж говорить о стопах семидесяти пяти танцующих преданных!

– Идите ближе к воде! – крикнул я им.

Но и там каждый дюйм песка был занят отдыхающими. Не оставалось ничего другого, как зайти в море и идти по плещущим волнам, по щиколотку в воде.

– Вода ледяная! – воскликнул один преданный.

– Это Балтийское море, – крикнул я в ответ, – не Тихий океан! Ступай, ступай вперед – скоро привыкнешь.

Наверное, мы смешно смотрелись со стороны, когда шагали вот так по воде, по мокрому песку, пытаясь удержать равновесие и при этом петь и играть на музыкальных инструментах. Но люди явно нам симпатизировали: они выходили из воды, уступали дорогу и подбадривали нас. Какие-то женщины даже встали и захлопали, скандируя «Браво! Браво!»

Тут на противоположной стороне пляжа показалась большая группа христиан. Они шли по направлению к нам с гитарами и своими хоругвями и пели славу Иисусу Христу! Я был поражен. За все годы харинам на пляжах Балтийского моря никогда еще я не видел поющих, подобно нам, христиан. Когда они поравнялись с нами, я улыбнулся, но шедший рядом со мной преданный высказался пренебрежительно.

– Нет-нет, – сказал я. – не говори так. Чем отличается их деятельность от нашей? Ничем. И та, и другая во славу Господа. И еще, говорится: «Подражание – высшая форма лести».

Улыбаясь, я помахал нескольким монахиням, сопровождавшим процессию поющих – они улыбнулись и помахали в ответ. На преданного рядом со мной это не произвело особого впечатления. Я посмотрел на него и процитировал слова Альберта Швейцера: «Этот мир не принадлежит тебе одному. Здесь живут и твои братья».

Дальше по берегу, когда я остановил процессию киртана, человек двадцать отдыхающих спонтанно присоединились к нам и стали танцевать. Такое происходит каждый раз. Я не перестаю удивляться тому, с каким самозабвением танцуют с нами люди на польских пляжах. Самое логичное тому объяснение – это мгновенно очищающая сила святых имен. Святые имена столь могущественны, что тотчас превращают самое обыкновенное место в трансцендентную обитель.

 «И все благодатные реки – Шри Ганга, Сарасвати, Ямуна, Годавари – и все места святые есть там, где возглашают катху о Бхагаване**, о непогрешимом, Ачьюте».

[ Шрила Рупа Госвами, Падьявали, текст 44 ]

Киртан уже снижал обороты, и я обратил внимание на распространительницу книг, которая предлагала «Бхагавад-гиту» семейной паре в нескольких метрах от меня. Увы, книга их не заинтересовала, но тут одна из их дочерей, девушка лет шестнадцати, выхватила ее и крепко прижала к груди. Когда мать попыталась отобрать книгу у дочери, та принялась отбиваться и гримасничать. Она явно хотела получить ее. Посовещавшись с мужем, женщина, в конце концов, купила ей книгу. Как только мы тронулись дальше, я  поинтересовался у преданной, продавшей книгу:

– Что это там было?

– Родители не заинтересовались, а вот девушка – да, – ответила та. – Ее поразили картинки в «Гите», и она прочла несколько стихов, пока я показывала их родителям. Я удивилась, когда она выхватила у меня книгу. Родители извинились, объяснив, что дочка глухонемая. Она не может слышать и говорить – но за такое короткое знакомство с книгой что-то в ней срезонировало, и она ни в какую не хотела с ней расставаться! Так что родители сдались и купили ей книгу.

Я оглянулся посмотреть на эту семью. Мама и папа купались в море – а дочь сидела на пляже, полностью погруженная в чтение «Гиты».

Наш трехчасовой киртан завершился, и видно было, что преданные устали. Не столько от того, что шагали по мягкому песку, по воде, сколько от двадцати четырех предыдущих харинам и двадцати четырех фестивалей!

Когда мы вернулись на территорию фестиваля раньше обычного, Нандини подошла ко мне, явно чувствуя облегчение.

– Шрила Гурудева, вас уже ждут гости. Вот, ушли с пляжа, зашли в отели, переоделись и уже здесь. – Она показала рукой на небольшую группу людей на скамейках перед сценой.

Я замешкался на мгновение, подумав:  «А я ведь устал». Но потом напомнил себе, что эти люди ищут общения с преданными, и сомнения улетучились.

– Хорошо, дай мне десять минут. Нет грешникам покоя*, – пошутил я.

– Каким грешникам? – не поняла Нандини.

– Неважно, – ответил я. – Вернусь через десять минут.

Я пошел в тенистое местечко подальше от палаток и прилег на траву. Спустя десять минут, освежив холодной водой лицо, отправился к тем людям, что хотели со мной поговорить.

– Здравствуйте, меня зовут Кинга, – сказала девушка двадцати с небольшим лет. – Могли бы подписать мне «Бхагавад-гиту»? Купила ее сегодня на пляже.

– Конечно, – отвечаю. – Ты первый раз на нашем фестивале?

– Да, – говорит она. – Но я всё о вас знаю.

– Правда? – слегка удивился я. – И как же ты всё о нас узнала?

– Нет, я не имела в виду, что всё знаю обо всем этом, – произнесла она, обводя рукой фестивальное поле. – Я имела в виду, я знаю всё о ВАС, – и она показала на меня.

Я озадачился.

– Знаешь всё обо мне?

– Да, – сказала она. – Два года тому назад я была в глубокой депрессии. Ходила к профессиональным психологам, но безрезультатно – я погружалась всё глубже и глубже. Однажды ночью, отчаявшись, я набрала в поисковике слово «счастье». Можете себе представить, сколько выпало разных ссылок! Решив рискнуть, я кликнула на ту, что гласила «Повторяй Харе Кришна и будь счастлив», и она привела меня к Движению Харе Кришна. Спустя полчаса я уже пролистывала вашу страничку на Фейсбуке. Не спала всю ночь, читала ваши посты, смотрела фотоальбомы и видео. То, как вы пели Харе Кришна, подействовало на меня успокаивающе. Через несколько дней я уже не могла без этой песни заснуть.

И я многое узнала о вашем духовном учителе, Свами Прабхупаде. Когда я прочла о том, через сколько трудностей он прошел, чтобы принести учение Кришны на Запад, то все мои проблемы показались мне такими пустяковыми. Я начала повторять Харе Кришна и читать книги Харе Кришна он-лайн. Постепенно депрессия прошла, и сейчас я всё время чувствую себя счастливой. Врачи даже поверить не могут. И я не пропускаю ни одного вашего поста на Фейсбуке.

В общем, я сказала маме, что хотела бы встретиться с вами лично, и мы подгадали отпуска под ваш фестиваль. Мне так не терпится, чтобы он поскорее начался. Когда вы будете петь?

– Ближе к концу представления, – сказал я, немного смущенный, протягивая ей подписанный экземпляр «Бхагавад-гиты».

– Вы не представляете, как много вы значите для меня, – сказала она. – Если бы не вы, то я, наверное, была бы уже мертва.

Я онемел. Только лишь кивнул и помолился Шриле Прабхупаде о том, чтобы быть его достойным представителем.

Следующей была женщина, которая показалась мне знакомой. Рядом с ней был ее муж.

– Очень рада снова вас видеть! – сказала она, энергично пожимая мне руку. – Вы меня помните? Два дня назад, в Ревале, после лекции вы подарили мне свою гирлянду. И еще «Бхагавад-гиту».

– Ах, да, – ответил я. – Помню. Я всегда после выступления отдаю гирлянду и «Бхагавад-гиту» кому-нибудь из зрителей.

– Честно сказать, – продолжала она, – мне было совсем не интересно. Я толком и не слушала вашу речь, ждала следующего номера программы. Но меня тронула ваша доброта, и вчера я взяла с собой книгу на пляж. Короче говоря, я не могла от нее оторваться, читала и вчера, и сегодня весь день напролет. В ней все настолько логично. Сегодня притащила сюда своего мужа. Он инженер-химик, и я уверена, что он поймет вашу философию. Хотя в книге говорится, что для осознания этих вещей нужна помощь духовного учителя.

– Вы быстро схватываете, – сказал я с улыбкой, подписывая экземпляр «Бхагавад-гиты», данный ей два дня назад.

– Дома поставим эту книгу рядом с Библией, – сказала она.

«Какое соседство», – подумал я.

Следующей была статная, хорошо одетая дама. Она подошла вместе с дочерью и протянула мне старую зачитанную «Бхагавад-гиту».

– Добро пожаловать на фестиваль, – сказал я, кивнув.

– Спасибо, – ответила она. – Мы приходим на фестиваль уже шестнадцать лет. Дочке было два годика, когда пришли впервые.

– Да, мы его любим, – сказала девушка. – У нас по всему дому фотографии с фестиваля. Все время крутим вашу музыку и «Бхагавад-гиту» читаем. Принесли ее сегодня вам подписать. Раньше приходили с бабушкой, но вот уже три года она не может, совсем старенькая стала.

– О, жаль это слышать, – посочувствовал я.

– Нет-нет, все в порядке, – сказала дама. – Мы звоним ей и, пока сидим и смотрим программу, держим телефон повыше, чтобы звук был четче. Она полностью прослушала все представления за те годы, что не смогла прийти.

– Мы с мамой меняемся, держим телефон по очереди, а то шоу длится пять часов, и руки затекают, – сказала дочка, смеясь. – Больше всего бабушка любит ваше пение в конце. Мы многие ваши песни записали. Бабуля не уснет, не послушав, как вы поете!

Подписав еще пару книг, я отправился к фургону освежиться и подготовиться к фестивалю. Шагая, я прокручивал в уме радостные утренние мысли.

«А ведь и правда всё хорошо складывается», – решил я.

И в тот же миг одна девушка-преданная бросилась бежать ко мне, крича в истерике:

– Гурудева, Гурудева! Мне позвонили из дома, мама только что умерла! От внезапного сердечного приступа!

Она рухнула передо мной, подбежали ее подруги и стали ее успокаивать. Я вспомнил пророческие слова Шрилы Прабхупады: «Всё, что угодно, может случиться, когда угодно».

В такие моменты можно лишь предложить слова утешения скорбящему. Не время это для философии.

– Простите, что плачу, – сказала девушка.

– Плачь, плачь, – ответил я. – Мы всё понимаем. И мы здесь для тебя.

Спустя десять минут она попросила:

– Гурудева, пожалуйста, скажите мне какие-нибудь мудрые слова.

Я процитировал Библию:

«Всему своё время, и время всякой вещи под небом:

Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное;

Время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;

Время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать».

[ Экклезиаст 3:1 ]

 

Какое-то время я мягко говорил с ней, поясняя слова Экклезиаста, и она мало-помалу успокоилась.

– Можно рассказать вам мамину историю? – спросила она.

– Да, расскажи, – ответил я.

– Двадцать лет тому назад мама работала в аэропорту Екатеринбурга, в России. Как-то вы прилетели из Москвы, вас встречала целая толпа преданных. Вам надели прекрасную благоухающую цветочную гирлянду – она доходила вам до колен. Преданные сопровождали вас к выходу из терминала. А мама никогда раньше не видела их и стояла у дверей офиса, восхищенная. Заметив ее, вы подошли и надели ей гирлянду. Потом пошли, как ни в чем не бывало, дальше с группой киртана.

Этот ваш жест тронул маму до глубины души. Так что гирлянда все это время висела у нее в офисе, пока в прошлом году мама не вышла на пенсию. Я, помнится, видела эту гирлянду всякий раз, когда приходила к ней на работу. И она рассказывала мне эту историю снова и снова. Три года тому назад я стала интересоваться сознанием Кришны, начала ходить в наш храм. Мама хорошо относилась к преданным, но меня отпускала как-то неохотно. В какой-то момент даже отговорила бывать в храме слишком часто.

В прошлом году вы приехали в Екатеринбург на Ратха-ятру. Тогда я обратилась к вам с просьбой стать вашей ученицей. Вы милостиво согласились и спросили, поддерживает ли мама мой выбор. Я объяснила вам, что ее немного тревожит эта идея, и рассказала ту историю, как вы дали ей гирлянду в аэропорту двадцать лет тому назад. Ваши глаза засияли и вы сказали: «У меня есть одна идея!». Вы присели и написали маме нежнейшее письмо, прося ее не беспокоиться, потому что жизнь в сознании Кришны – это самая желательная вещь для молодежи.  Вы пообещали ей, что будете приглядывать за мной и защищать. Отдав мне письмо, вы опять сняли с себя большую цветочную гирлянду и попросили передать маме вместе с письмом.

Придя вечером домой, я первым делом протянула маме письмо. Она читала его, и по щекам у нее катились слезы. Когда она закончила, я отдала ей гирлянду, и тут она уже не могла сдержать рыданий. После этого все изменилось. Она не только поощряла мою практику сознания Кришны, она сама увлеклась. Стала постоянно ходить в храм помогать на кухне и не раз давала деньги на разные храмовые проекты. Все преданные любили ее, и она любила их всех.

А сегодня рано утром у нее случился сердечный приступ. Скорая забрала ее в больницу. Мама попросила преданных приехать, побыть рядом с ней. Она оставила тело несколько часов назад, и много преданных вокруг нее сладко пели святые имена Кришны. Такой благоприятный уход. Как же мне мамы не хватает!

Она вновь разрыдалась.

– С твоей мамой будет все в порядке, – сказал я. – Она услышала безупречное послание о том, как выйти за пределы этого мира рождения и смерти, – то же самое, которое мы пытаемся донести до людей нашими фестивалями. Будь уверена: Кришна постепенно приведет ее обратно к Себе домой.

 

************************

«Своим извечным состраданием Господь Чайтанья вернул людей обратно к жизни и милостью святых имен дал пересечь бездонный океан века раздоров. Так, милостью золотых лун Хари и Вайшнавов весть об именах Кришны из уст в уста передавалась».

[ Сарвабхаума Бхаттачарья, Сушлока-шатакам, текст 46 ]

 

 

 

______________

* цитата из книги пророка Исайи (прим. перев.)

** катха – разговоры, обсуждение тем, связанных с Бхагаваном, Верховной Личностью Бога (прим. ред.)

на англ. http://www.dandavats.com/?p=49214

Свет души

, , ,

Том 14, глава 8

– Добро пожаловать домой! – приветствовал меня, уставшего после перелета из Бангалора, Махаван даса на выходе из нового блестящего терминала аэропорта Нью-Дели. Махаван (ему нет еще тридцати) – мой русский ученик и секретарь в путешествиях по Индии. Он брахмачари, носит шафран, бреет голову и забивает свою сумку новейшими гаджетами – сотовыми телефонами, iPad-ами, наушниками и зарядными устройствами.

– Пока мы еще не дома, – ответил я. – Хотелось бы, а до Вриндавана еще добрых три часа пути.

– Тогда поспешим, – сказал он. – Машина уже ждет.

Мы пробирались через толчею входящих и выходящих из терминала людей, как вдруг Махаван заметил в толпе пожилого мужчину в перепачканных одеждах винного оттенка.

– Гурудева, взгляните на того человека. Кажется, он просит о помощи. Должно быть, нищий?

– Он не нищий, – ответил я. – Он монах-буддист из Тибета. Просить подаяние – часть их традиции. Это помогает монахам развивать смирение.

– А чашки-то для милостыни у него нет. И похоже, он в отчаянии.

Ему никто ничего не подавал. Пока мы смотрели, мальчишка-подросток оттолкнул его в сторону. Монах, прикрыв лицо рукой, опустился на скамью. Секунду спустя мимо проследовала состоятельная пара, и он, поднявшись, направился к ним, но и они его проигнорировали. Он пробовал было настаивать – мужчина прикрикнул на него. Монах выглядел расстроенным. Он вернулся, сел на скамью и устремил взгляд прямо перед собой, будто в медитации. Вид у него был запачканный, однако, казалось, что он сияет.

Я был потрясен тем, как люди обходились с ним. Чувствуя, что мой долг – помочь ему, я направился прямиком к его скамье. Лишь только заметив меня, монах, вскочив, поспешил ко мне и ухватил за рукав.

– Пожалуйста, позвольте немного побыть с вами, – произнес он по-английски. – Мне нужно прибежище духовных лиц.

– Конечно, – ответил я. – Почему бы нам не присесть?

– Есть ли у вас время? – тихо спросил он.

– Для таких, как вы, у меня есть все время мира, – сказал я. Мы прошли к той скамье, на которой он сидел. Он все еще удерживал меня за рукав.

– Вы голодны? – спросил я. – Могу ли я вас чем-нибудь угостить?

– Спасибо, нет, – отвечал он. – Я не голоден.

– Вы потерялись? – расспрашивал я. – Может быть, помочь вам добраться до вашего места назначения?

– Подождите минуту, – ответил он и, выпрямив спину и закрыв глаза, принял медитативную позу. Медленно вдыхая и выдыхая, он стал невозмутим, спокоен и собран.

«Как, ради всего святого, он сумел настолько быстро успокоиться после столь дурного обращения?» – изумлялся я. Минута прошла, и я почувствовал, что волна умиротворения накрыла и меня. Наконец он открыл глаза. Смотря не прямо на меня, а куда-то вдаль, он поведал мне свою историю.

– Меня зовут Церинг Лама, – сказал он. – Приехал я из монастыря Сэра, Лхаса, Тибет. Жил там с пятилетнего возраста.

– Ого! – сказал я. – Сколько же вам сейчас?

– Мне семьдесят.

– А какое служение было у вас в монастыре?

– Изучать писания, – ответил он. – Мне с детства преподавали учение Ламы Цонг-кхалпы, который жил в четырнадцатом веке. Он основатель школы Гелуг-па, которой я принадлежу, и высокочтимый учитель буддистских писаний. Дебаты по писаниям – мое основное служение. Это неотъемлемая часть нашей традиции.

– Встреча со столь сведущим ученым для меня большая честь, – проговорил я. – Сожалею, что видел,  как люди вели себя с вами сегодня.

Он покачал головой, как если бы дурное обращение не имело к нему никакого отношения, а может быть, чтобы пропустить мою похвалу.

– Я всю жизнь мечтал побывать в Бодх Гайе, – продолжал он. – Это место, где Будда достиг просветления. Это здесь, в Индии, штат Бихар. Несколько месяцев тому назад я попрощался со своими любимыми учениками и в одиночку, пешком отправился в Бодх Гайу.

Я подумал, сколько же сотен или даже тысяч учеников должно было быть у такого человека. Он продолжал:

– Когда я добрался сюда, в Дели двое мужчин предложили мне остановиться на ночь в их доме. Уставший после месяцев путешествий, я принял их приглашение. Вечером они меня накормили и напоили каким-то чаем. Следующее, что я помню – как я очнулся на тротуаре делийских трущоб. Наверное, в чай был подмешан какой-то препарат, потому я и потерял сознание. Я обнаружил, что они украли у меня все, что было: одежду, паспорт, конечно же, деньги и даже освященные четки для молитв. Я копил деньги на это паломничество в Бодх Гайу с самого детства, и вдруг оказалось, что я не могу совершить его. Теперь у меня ничего нет. Я в этом аэропорту уже три дня, прошу милостыню, чтобы завершить путешествие. Никто не подал мне ни единой рупии, скорее всего, оттого что я весь перепачкан и помят.

Я взял его за руку и сказал:

– Я вам помогу.

– Нет-нет, – отвечал он, – от такого святого человека, как вы, я не возьму деньги.

– Да всё в порядке, – сказал я. – Я еще не святой. Я стараюсь, но в действительности, я только начинающий. Мне еще предстоит долгий путь. Уверяю вас, можете смело принять от меня немного денег.

– То, что вы с таким смирением произнесли – не правда, – сдержанно сказал он. – Я изучил ваше лицо. Я вижу ваше истинное «я» через ваши глаза.

– Вы можете меня видеть сквозь мои глаза? – переспросил я.

– Да, – отозвался он. – Я научился этому от наших тибетских учителей.

Он пристально посмотрел мне прямо в глаза. Мне стало неудобно, и я отвел взгляд, но он ухватил меня за подбородок и повернул мою голову обратно к себе, внимательно изучая мое лицо. У его маленькой руки была неслабая хватка.

Я также взглянул на его лицо. Темно-карие глаза смотрели на меня из-под раскосых, как на тибетских изображениях, и приподнятых внешними уголками век. У него был маленький плоский нос, а тонкие губы, хотя и были твердо сомкнуты, казалось, еле заметно улыбались. Он явно не брился несколько дней, на золотистой коже было несколько маленьких рубцов. Казалось, от него исходит сияние, которое я скорее чувствовал, чем видел, и легкий острый аромат тибетских благовоний еще витал вокруг запачканного и потертого в путешествии одеяния. Хотя он едва ли доставал головой мне до носа, было чувство, что я стою перед кем-то огромным, могучим, кем-то, кто может сбить меня одним щелчком пальца.

Через несколько минут он заговорил.

– Ты хорошо служишь своему учителю в этой жизни.

– Что ж, выполняю кое-какое служение, – сказал я. – Говорю же, я стараюсь, однако…

– Ты распространяешь его славу посредством письменного слова, посредством речи и посредством праздников, которые ты проводишь в дальних землях.

«Дальних землях? – изумился я про себя. – Откуда тибетский монах может знать о фестивалях в Польше?»

– Однако в прошлом году твое служение было прервано болезнью, – сказал он.

– Ну да. Боролся с раком и…

– В марте, – сказал он.

У меня перехватило дыхание.

– Да, – сказал я. – Да. Вы совершенно правы. Это было в марте прошлого года.

– И впереди еще болезни, – сказал он.

– О… правда? – произнес я и услышал разочарование в собственном голосе.

– Не беспокойся, – сказал он. – Я тебе помогу.

Поднявшись со скамьи, он сел на полу в полную йоговскую асану. Снова закрыл глаза и, казалось, тут же переместился на иной уровень. Через несколько минут брови его из-за силы медитации сошлись, а губы задвигались, так как он читал мантры на тибетском.

Люди останавливались посмотреть на необычную картину: на скамье сидит санньяси, а буддистский монах медитирует около него на полу. Они поглядывали на меня, будто ожидая объяснений – у меня их не было. Я просто сидел молча, а он предлагал молитвы ради моего блага.

Двадцать минут спустя он открыл глаза и повернулся ко мне.

– Я убрал препятствия, – сказал он. – Ты проживешь долгую жизнь в служении своему учителю.

– Надо же, – сказал я. – Большое спасибо.

Я поднялся и помог ему вернуться на скамью.

– Сострадание – суть учения Будды, – сказал он.

– Я знаю, – сказал я. – Только вот почему вы так добры ко мне, незнакомцу?

– Мы не незнакомцы, – отвечал он. – Я возвращаю благо, оказанное тобою мне несколько жизней тому назад.

Я почувствовал, как волосы у меня на руках встают дыбом.

– Вы имеете в виду… хотите сказать, что мы встречались в прошлом…?

– Некоторые вещи лучше оставлять невысказанными, – отозвался он. – И мне нужно идти. Надо постараться исполнить свою мечту.

– Постойте, – сказал я. – Подождите минуту. Я хочу вам помочь.

– Нет, – сказал он. – Я ведь уже сказал, что не приму от тебя деньги. Ты используешь их, помогая людям, которым не так повезло, как тебе.

– Но подождите, – сказал я. – Откуда вам известно, как я использую деньги? Мы только что встретились.

– Я ведь говорю: глаза являют свет души.

Он повернулся и зашагал к терминалу.

– Нет! – я догнал его. – Я не позволю этим людям снова дурно обращаться с вами. Возьмите, пожалуйста, пожертвование. Здесь хватит, чтобы добраться до Бодх-Гайи и вернуться в Тибет поездом.

Я затолкал ему в руку несколько купюр.

Он долго смотрел на деньги. Когда он поднял взгляд, глаза его были влажны.

– Я приму твою доброту, – медленно сказал он. – И я тебя не забуду.

Он опять стал уходить, а потом остановился и повернулся.

– Мы не встретимся более в этой жизни, – произнес он. – Но я оставлю тебе особенный подарок в монастыре в Лхасе. Приедешь туда – назови мое имя. Монахи тебя проведут.

Он достал клочок бумаги из рукава своих одежд и написал адрес монастыря. У меня мурашки пошли по коже.

– Пообещай, что приедешь, – сказал он. – То, что я оставлю для тебя, будет большим подспорьем в служении твоему учителю.

– Вы говорите о деньгах? – спрашиваю.

– О нет, – отвечает он. – Ничего подобного. Это не купишь ни за какие деньги. Ты не будешь разочарован.

С этими словами он исчез в переполненной станции метро.

Я обернулся к Махавану.

– Что это сейчас было? Это сон?

– Нет, – сказал он с тем же, что у меня, потрясенным видом. – Я все это видел собственными глазами. Вы действительно поедете в Лхасу?

– Конечно, поеду, – отвечал я. – Всегда хотел побывать в Тибете. Теперь есть отличный повод – усилить служение моему духовному учителю, Шриле Прабхупаде.

– А можно мне поехать с вами? – спросил Махаван.

– Ты должен поехать, – сказал я. – Чтобы, когда мы найдем то, что оставил нам монах, подтвердить мне, что это не сон. И чтобы убедиться, что служение великой душе никогда не бывает напрасным.

 

********************

«Встать на путь освобождения из материального плена можно, только служа великим душам, достигшим духовного совершенства. К ним относятся имперсоналисты и преданные Господа. Хочет ли кто слиться с бытием Господа, или желает общаться с Самим Богом, он должен служить махатмам. Перед теми, кто не заинтересован в этом, кто общается с людьми, привязанными к женщинам и сексу, открывается прямая дорога в ад. Махатмы не видят разницы между живыми существами и равно расположены ко всем. Они умиротворены и целиком отдают себя преданному служению. Свободные от гнева, они заботятся о благе каждого и никогда не поступают неправедно. Такие люди известны как махатмы».

[ Шримад-Бхагаватам 5.5.2 ]

На англ. http://www.dandavats.com/?p=25093

С почтением и любовью

На этом фото мы обнимаемся с почтенным католическим священником около гробницы Иисуса Христа в Иерусалиме.

Ниже официальный документ ИСККОН об отношении членов нашего Общества к другим верующим*. Он был разработан комитетом ИСККОН по межрелигиозному диалогу и утвержден Джи-Би-Си в 1999. Процесс его разработки включал в себя обстоятельные консультации со многими уважаемыми преданными, известными учеными и представителями религий. Вот первая из его четырех частей.

(1) Любовь к Верховной Личности Бога считается в ИСККОН высшей формой проявления религиозности, и мы признаем и уважаем присутствие этой любви в других теистических традициях. Мы уважаем также и духовные ценности тех путей истинной самореализации и поиска Абсолютной Истины, в которых понятие личностного Божества не раскрыто. Мы также ценим общины и организации, выступающие за гуманизм и этические и моральные нормы, так как они несут благо обществу.

(2) В диалоге своих членов и людей других вероисповеданий ИСККОН видит возможность выслушать других, развить взаимопонимание и взаимное доверие, разделяя наши взгляды и веру с другими, – уважая при этом их приверженность своей вере.

(3) ИСККОН признает, что ни одна религия не имеет монополии на Истину, откровение Бога или наши отношения с Ним.

(4) Членов ИСККОН поощряют с уважением относиться к верующим других традиций и понимать, что людям различных вероисповеданий необходимо сотрудничать на благо общества в целом и ради прославления Господа.

(5) ИСККОН подчеркивает, что каждый сам ответственен за развитие своих отношений со Всевышним.

___________________
*ISKCON’S Interfaith Statement (прим. перев.)

Facebook

Хвалите Его во гласе трубном

, , ,

Фотоальбом на FB

“Praise God in His sanctuary, praise Him in His mighty heavens, praise Him for his acts of power, praise Him for His surpassing greatness, praise Him with the sounding of the trumpet, praise Him with the harp and lyre, praise Him with timbrel and dancing, praise Him with the strings and pipe, praise Him with the clash of cymbals, praise Him with resounding cymbals. Let everything that has breath praise the Lord.”
[ Holy Bible, Psalms ]

 

 

Перевод 1

Хвалите Бога во святыне Его, хвалите Его на тверди силы Его.
Хвалите Его по могуществу Его, хвалите Его по множеству величия Его.
Хвалите Его со звуком трубным, хвалите Его на псалтири и гуслях.
Хвалите Его с тимпаном и ликами, хвалите Его на струнах и органе.
Хвалите Его на звучных кимвалах, хвалите Его на кимвалах громогласных.
Все дышащее да хвалит Господа! Аллилуия.

[ Библия, Псалмы ]

 

Перевод 2

Славьте Бога во Храме Его,
славьте Его на тверди небес,
где явлена сила Его.

Славьте Его в делах мощи Его,
славьте Его во многом величии Его.

Славьте Его гулом труб,
славьте Его звоном лютней и арф.

Да славит Его тимпан и пляс,
да славит Его кимвала звон,
да славит Его кимвала зык.

Все, что дышит, да славит Господа!
Аллилуйя*.

____________

* Аллилуйя — возглас, буквально означающий «Хвалите Господа!»
(прим. перев., академика РАН, филолога, библеиста С.С.Аверинцева)

Преданные и политики

, , , ,

Том 13, глава 9

23 декабря 2012

Сэр..,

надеюсь, что пишу о своих беспокойствах по адресу. Я связан с ИСККОН и во многом разделяю взгляды преданных. Следя за тем, что пишет на Facebook Индрадьюмна Свами, я отметил, что он сейчас в Южной Африке. И я вижу, что фото, которые он разместил на своей странице 23 марта 2013 г., явно пропагандируют ANC и президента Зума. Весьма расстроен тем фактом, что Индрадьюмна Свами/ИСККОН поддерживает политическую партию. Думаю, ни один духовный лЛидер не должен наставлять политические партии с трибуны или пропагандировать их. Реклама ANC слишком явная.

Буду признателен за ответ,
с уважением, …

************************

Сэр..,

спасибо за ваше письмо. Пишу в ответ на возникшие у вас беспокойства.

В древних обществах Ведической культуры у царя (который в те времена и являл собой правительство) всегда был консультативный совет из священников-брахманов, которые помогали ему принимать решения. Брахманы эти не были политически ангажированы. Они были нужны, только чтобы помогать царю в выполнении его основного долга, который заключался в том, чтобы содействовать духовному высвобождению общества, которым он правил. В противовес ситуации со светскими правительствами нашего времени, тогда священники помогали царю, чтобы быть уверенными: в царстве практикуются принципы религии (чистота, правдивость, милосердие и аскетичность). Брахманы не говорили людям, какой религии им следовать, но поддерживали универсальные принципы религии. Без этих принципов люди в обществе лишены своей истинной цели жизни.

К духовным личностям предъявляется это требование – помогать править обществом. Поэтому, до некоторой степени, они и вовлечены в политику. Политика – это средство управления, и во времена Вед правление влекло за собой две фундаментальных обязанности: помогать людям жить в этом мире и помогать им выбраться из него, т.е. отправиться обратно в их изначальный дом в духовном небе. Царь это понимал, но ему напоминали об этих принципах духовного правления.

Это явно видно из слов Господа Кришны в Бхагавад-гите:

эвам парампара-праптам
имам раджаршайо видух
са каленеха махата
його наштах парантапа

«Эта высшая наука передавалась по цепи ученической преемственности, и так познавали ее праведные цари. Со временем эта цепь была нарушена, и потому это знание в его первозданном виде сейчас утрачено». [ БГ 4.2 ]

В свете этого на мое общение с правящей партией (ANC) надо смотреть не как на амбиции политика или поддержку мной какой-то политической программы. Я, следуя линии Ведической культуры, присутствовал на их недавнем съезде с намерением действовать как брахман, советник. Во вступительной молитве я написал:

«Стоим перед Тобой сегодня, как один народ. Хотя мы родились разными – черными, белыми, индийцами и мулатами, христианами, индуистами, мусульманами, иудеями и последователями духовных традиций Африки, – нас связывает то, что все мы – Твои дети. Пусть же эта изначальная духовная истина будет тем путем, которым мы достигнем гармонии в обществе, который объединит нас в единую нацию с демократическими свободами и равными для всех возможностями».

Это подводит нас к другому важному моменту: правительство и сейчас пытается найти решения для достижения социального единства, но до сих пор безуспешно, несмотря на долгие годы усилий. Потому что выход из этой проблемы – не в области политики. Что бы ни говорили, но существует идеальное духовное решение: перестать сражаться из-за наших явных различий и постараться увидеть, что у нас общего. Что же у нас общего? То, что все мы сотворены одним и тем же Богом. Имея много имен, Бог – один. Поскольку все мы – каждый из нас – сотворены Им, по сути дела, все мы братья и сестры. Если у всех нас один Отец, мы братья и сестры.

Политикам необходимо услышать это. Они принимают и отменяют законы. Но без знания и осмысления – благодаря брахманам – вселенских законов Бога, как они могут эффективно править? Это основная проблема современных политиков: по большей части люди предпочитают Бога игнорировать. Так что, безотносительно к тому, кто у власти, что за партия правит, долг тех, кто знает духовные истины – это направлять лидеров. Если это подразумевает посещение их съездов, чтобы поделиться знанием на их открытии – что же, значит так.

Я и раньше делился этими истинами с демократами, социалистами, коммунистами и царями. Я не состою в ANC. Но как преданный Господа я связан обязательством общаться с этими людьми и смиренно стараться убедить их понять, как именно выправить социальные болезни, с которыми мы сегодня сталкиваемся. Мой духовный учитель, Шрила Прабхупада, как-то сказал одному моему духовному брату: «Напиши книгу «Духовное решение материальных проблем».

Если лидеры не приходят к нам, мы должны идти к ним. Это ясное наставление моего духовного учителя. Он написал в 1972:

«Что касается твоих идей о влиянии на лидеров общества: да, это нужно делать. Если на лидеров можно повлиять и проповедовать в наших интересах, это поможет нам как-то на деле распространять сознание Кришны. Это лучшее служение».

Так что, по сути дела, я использовал трибуну съезда ANC, чтобы поделиться с присутствующими идеалами духовного правления. И должен также сказать, что мы, преданные, были любезно приглашены членами этой организации и приняты со всем уважением и почтением, за что очень благодарны.

В результате моего общения с ANC городской совет Дурбана предоставил нам разрешение провести Фестиваль колесниц на престижной городской набережной. Это позволит познакомить с сознанием Кришны сотни тысяч людей.

Фотоальбом же, сопровождающий мою речь на заседании ANC – это просто запечатление того факта, что мы там были, чтобы поделиться духовными идеалами, чтобы напомнить лидерам об их высочайшей ответственности и чтобы вдохновить их поддержать наш фестиваль на побережье. Если через десять лет у власти будет другая политическая партия, я сделаю то же самое. Пожалуйста, не смотрите на это так, что преданные встречаются с политиками и продвигают политическую партию (ANC или любую другую). Мы продвигаем Кришну. Мы не сможем это сделать, сидя дома. Надо выходить и быть активными, ради Кришны.

«Я рад, что ты вхож к политикам. Это хорошая возможность широко проповедовать, продавать нашу литературу, так что воспользуйся этим преимуществом». [письмо Шрилы Прабхупады Балаванте дасу, 1972]

Харе Кришна,
c наилучшими пожеланиями,
Индрадьюмна Свами

Культурно многообразны, духовно едины

, , , ,

Том 13, глава 8

1 февраля 2013

Ваше Величество король Гудвил Зветилини, Ваше Превосходительство президент Джейкоб Зума, глубокоуважаемый премьер-министр Квазулу-Натала д-р Звели Мкизе, уважаемые министры и члены правительства, дамы и господа!

Благодарю вас за возможность выступать сегодня перед вами. Я перейду сразу к делу. Нет необходимости подробно описывать социальные беды Южной Африки: каждый из нас в той или иной степени испытал на себе репрессии и агрессию и разочаровался в нашем обществе, разделенном по этническим, племенным, религиозным, экономическим и политическим признакам. В глубине души все мы желаем, чтобы это общество было поистине сплоченным: чтобы люди в нем уважали права других и трудились сообща, как единое целое.

Мое сегодняшнее скромное предложение основано на учении древнеиндийских священных писаний, где говорится, что социальное единство возможно, только если мы перестанем обращать внимание на наши различия, и поймем, в чем мы схожи. Что же у всех нас есть общего в этой стране, где один радикально отличается от другого – по языку, экономическому положению, религии или цвету кожи? Общее у нас то, что все мы созданы одним Богом. Задумайтесь на мгновение: если все мы созданы Богом, значит у нас – общий отец. Когда у двух человек общий отец, они – брат и сестра. Когда у четверых общий отец, они – братья и сестры. И когда у пятидесяти миллионов человек общий отец, они – братья и сестры. Что я хотел подчеркнуть, так это то, что все мы здесь, в Южной Африке, – братья и сестры. Бог-Отец – вот общий знаменатель и объединяющий фактор для всех жителей этой страны.

Можно задаться вопросом: какой именно Бог – наш общий отец? Христианский Бог? Мусульманский Бог? Индуистский Бог? Иудейский Бог? Нет. Подобно тому, как одно и то же солнце в разных частях света называется по-разному, так и Бог известен под разными именами, такими как Христос, Аллах, Адонай, Кришна и Ун-кулун-кула*. Очень важно это понять: для того, чтобы достичь настоящего единства общества, мы должны подняться надо всеми, даже религиозными, различиями. Другими словами, мы должны объединиться на духовном уровне, осознавая, что все мы – части и более огромной семьи, семьи Бога. Есть такая пословица о семейных узах: «Кровь гуще воды». Если мы поймем, что Бог – это Верховный Отец и все мы – Его дети, ничто не сможет разрушить наши узы.

Еще один важный момент: если мы осознаем идентичность друг другу, то наши различия будут не разделять нас, но дополнять. В симфоническом оркестре отдельные инструменты явно отличаются, но стоит им заиграть вместе под управлением дирижера, эффект – просто удивительный. Если все мы, – и африканцы, и белые, и цветные, и индийцы, – научимся уважать друг друга и осознаем ту нашу общую особенность, что все мы – вечные слуги верховного дирижера, Бога, – тогда в Южной Африке будет социальная сплоченность.

Движение Харе Кришна пытается продемонстрировать этот принцип единства, пропагандируя совместное воспевание имен Бога. Как результат, по всей стране в любом нашем центре есть мини-сообщества африканцев, белых, цветных и индийцев, живущих в полном согласии друг с другом. Мы хотим поделиться нашей удачей с другими и пытаемся ломать социальные барьеры практически, в повседневной жизни. Например, на протяжении последних двадцати четырех лет наше Движение распространило десятки миллионов тарелок горячей сытной пищи в бедных пригородах и деревнях Квазулу-Натала. И сегодня мы обещаем сотрудничать с другими, чтобы добиться ни многого, ни малого – «Южной Африки без голода». Когда дети этой страны накормлены, они могут сосредоточиться на учебе, а за образованием последует карьера и стабильность. Когда жизнь граждан стабильна, преступность и насилие идут на спад, люди становятся более открытыми друг к другу, великодушными и способными увидеть, в чем они похожи.

Мы стараемся достичь социального единства, организуя во время пасхальных каникул в конце марта на набережной Дурбана грандиозное культурное событие, Фестиваль колесниц. Тема этого фестиваля схожа с темой нашей сегодняшней программы: «Культурно многообразны, духовно едины». Мы приглашаем все этнические и религиозные группы принять участие в семинарах и выступить на главной сцене. Король Гудвил уже милостиво принял наше приглашение.

В заключение я бы хотел сказать следующее: давайте и с уважением относиться к нашим различиям, и осознавать, что все мы связаны одними узами, будучи детьми Бога, – чтобы действительно стать “радужной нацией”, страной, в которой люди разного цвета кожи и разных культур объединены на платформе духовности. Есть такая пословица: «По краям у радуги – горшочки с золотом». В такой стране, как Южная Африка, благословленной многообразием культур и религий, горшочком золота поистине станет проявляемое друг к другу уважение и чувство гордости за нацию, которое охватит нас, если мы, наконец-то, осознаем, что все мы – братья и сестры.

Победив социальные недуги Южной Африки, жители этой великой страны однажды объединятся в пример всему миру. Это возможно. Это не какая-то мечта. Это не фантазия, ибо Веды говорят: вашудхайва кутумбакам: “Весь мир – это одна семья”.

Да благословит вас всех Господь. Да благословит Господь Южную Африку.

Харе Кришна.

_________________

 

* “Бог” на языке зулусов ( прим. перев.)

* * *

26 марта 2013
Претензия

Сэр,

Надеюсь, что пишу о своих беспокойствах по адресу. Я связан с ИСККОН и во многом разделяю взгляды преданных. Следя за тем, что пишет на Facebook Индрадьюмна Свами, я отметил, что он в Южной Африке. Я увидел, что фото, которые он разместил на своей странице 23 марта 2013 г., явно пропагандируют ANC и президента Зума. Весьма расстроен тем фактом, что Индрадьюмна Свами/ИСККОН поддерживает политическую партию, – думаю, ни один Духовный Лидер не должен с трибуны наставлять политические партии или пропагандировать их. Реклама ANC слишком явная.

Буду признателен за ответ,
с уважением, …

************************

Сэр,

Спасибо за ваше письмо. Пишу в ответ на возникшие у вас беспокойства.

В древности, согласно Ведической культуре, у царя – который в те времена и являл собой правительство – всегда был консультативный совет из священников-брахманов, которые помогали ему принимать решения. Брахманы эти не были политически ангажированы. Они были нужны, только чтобы помогать царю в выполнении его основного долга, который заключался в том, чтобы содействовать духовному высвобождению общества, которым он правил. В противовес ситуации со светскими правительствами нашего времени, тогда священники помогали царю, чтобы быть уверенными: в царстве практикуются принципы религии (чистота, правдивость, милосердие и аскетичность). Брахманы не говорили людям, какой религии им следовать, но поддерживали универсальные принципы религии. Без этих принципов люди в обществе лишены своей истинной цели жизни.

К духовным личностям предъявляется это требование – помогать править обществом. Поэтому, до некоторой степени, они и вовлечены в политику. Политика – это средство управления, и во времена Вед правление влекло за собой две фундаментальных обязанности: помогать людям жить в этом мире и помогать им выбраться из него, т.е. отправиться обратно в их изначальный дом в духовном небе. Царь это понимал, но ему напоминали об этих принципах духовного правления.

Это явно видно из слов Господа Кришны в Бхагавад-гите:

evam parampara praptam
imam rajarsayo viduh
sa kaleneha mahata
yogo nasta parantapa

«Эта высшая наука передавалась по цепи ученической преемственности, и так познавали ее праведные цари. Со временем эта цепь была нарушена, и потому сущность знания кажется сейчас утраченной». [БГ 4.2]

В свете этого на мое общение с правящей партией (ANC) надо смотреть не как на амбиции политика или поддержку мной какой-то политической программы. Я, следуя линии Ведической культуры, присутствовал на их недавнем съезде с намерением действовать как брахман, советник. Во вступительной молитве я написал:

«Стоим перед Тобой сегодня, как один народ. Хотя мы родились разными – черными, белыми, индийцами и мулатами, христианами, индуистами, мусульманами, иудеями и последователями духовных традиций Африки, – нас связывает то, что все мы – Твои дети. Пусть же эта изначальная духовная истина будет тем путем, которым мы достигнем гармонии в обществе, который объединит нас в единую нацию с демократическими свободами и равными для всех возможностями».

Это подводит нас к другому важному моменту: правительство и сейчас пытается найти решения для достижения социального единства, но до сих пор безуспешно, несмотря на долгие годы усилий. Потому что выход из этой проблемы – не в области политики. Что бы ни говорили, но существует идеальное духовное решение: перестать сражаться из-за наших явных различий и постараться увидеть, что у нас общего. Что же у нас общего? То, что все мы сотворены одним и тем же Богом. Имея много имен, Бог – один. Поскольку все мы – каждый из нас – сотворены Им, по сути дела, все мы братья и сестры. Если у всех нас один Отец, мы братья и сестры.

Политикам необходимо услышать это. Они принимают и отменяют законы. Но без знания и осмысления – благодаря брахманам – вселенских законов Бога, как они могут эффективно править? Это основная проблема современных политиков: по большей части люди предпочитают Бога игнорировать. Так что, безотносительно к тому, кто у власти, что за партия правит, долг тех, кто знает духовные истины – это направлять лидеров. Если это подразумевает посещение их съездов, чтобы поделиться знанием на их открытии – что же, пусть так.

Я и раньше делился этими истинами с демократами, социалистами, коммунистами и царями. Я не состою в ANC. Но как преданный Господа я связан обязательством общаться с этими людьми и смиренно стараться убедить их понять, как именно выправить социальные болезни, с которыми мы сегодня сталкиваемся. Мой духовный учитель, Шрила Прабхупада, как-то сказал одному моему духовному брату: «Напиши книгу «Духовное решение материальных проблем».

Если лидеры не приходят к нам, мы должны идти к ним. Это ясное наставление моего духовного учителя. Он написал в 1972:

«Что касается твоих идей о влиянии на лидеров общества, – да, это нужно делать. Если на лидеров можно повлиять и проповедовать в наших интересах, это поможет нам как-то на деле распространять сознание Кришны, – это лучшее служение».

Так что, по сути дела, я использовал трибуну съезда ANC, чтобы поделиться с присутствующими идеалами духовного правления. И должен также сказать, что мы, преданные, были любезно приглашены членами этой организации и приняты со всем уважением и почтением, за что очень благодарны.

В результате моего общения с ANC городской совет Дурбана предоставил нам разрешение провести Фестиваль колесниц на престижной городской набережной. Это позволит познакомить с сознанием Кришны сотки тысяч людей.

Фотоальбом же, сопровождающий мою речь на заседании ANC – это просто запечатление того факта, что мы там были, чтобы поделиться духовными идеалами, чтобы напомнить лидерам об их высочайшей ответственности и чтобы вдохновить их поддержать наш фестиваль на побережье. Если через десять лет у власти будет другая политическая партия, я сделаю то же самое. Пожалуйста, не смотрите на это так, что преданные встречаются с политиками и продвигают политическую партию, – ANC или любую другую. Мы продвигаем Кришну. Мы не сможем это сделать, сидя дома. Надо выходить и быть активными, ради Кришны.

«Я рад, что ты вхож к политикам. Это хорошая возможность широко проповедовать, продавать нашу литературу, так что воспользуйся этим преимуществом» [письмо Шрилы Прабхупады Балаванте дасу, 1972].

 

Харе Кришна,
С наилучшими пожеланиями,
Индрадьюмна Свами

 

 

 

Место счастья

, , , ,

Том 13, глава 6

26 ноября 2012

 

Пока наше такси медленно пробиралось к аэропорту через делийские пробки, Шри Нама Ванамали Кришна дас повернулся ко мне и спросил:

– Зачем вы едете в Бутан? Там же все – буддисты.

– Ну, вообще-то, – ответил я, – это долг санньяси: путешествовать по миру и проповедовать сознание Кришны, особенно в таких местах, где люди ничего или совсем немного знают о нашей духовной традиции.

– Но, насколько мне известно, в Бутане обращать в другую веру запрещено, – сказал Шри Нама.

– Это правда, – согласился я, – но мы и не собираемся этого делать. Если мы просто проедемся по стране и пообщаемся с ее жителями, то я уверен, что кто-то заинтересуется сознанием Кришны. К тому же я еду в Бутан кое-чему научиться.

– Чему, например? – спросил Шри Нама.

– Я читал, что и правительство, и сами жители Бутана очень трепетно хранят свою древнюю духовную культуру, с большой осторожностью внедряя достижения научно-технического прогресса. Мне чрезвычайно интересно, как в наше время изначальные ценности могут поддерживаться до такой степени. Я уверен, что мы, ИСККОН, могли бы кое-чему у бутанцев поучиться.

Уже в течение многих лет Бутан осуществляет уникальную программу развития общества, основанную на принципе так называемого “валового национального счастья”. Согласно этой программе, улучшения в материальной и духовной сферах должны подкреплять и дополнять друг друга. Их король недавно сказал, что валовое национальное счастье гораздо важнее валового национального продукта.

– Прямо как царь времен ведической цивилизации, – сказал Шри Нама.

– Я слышал, что люди любят его, – ответил я. – В наши дни это большая редкость. Послушай, что пишут в буклете для туристов. Это из его речи на коронации в 2008:

“В ходе своего правления я никоим образом не стану господствовать над вами как царь. Я буду защищать вас как отец, заботиться о вас как брат и служить вам как сын. Я буду отдавать вам всё, не оставляя себе ничего. Я буду вести жизнь добропорядочного человека, достойную того, чтобы вы посчитали ее примером для своих детей. Я не преследую никаких личных целей, а только лишь стремлюсь оправдать ваши надежды и чаяния. Я буду всегда служить вам, и днем и ночью, в духе добра, справедливости и равенства”.

– Вот это да! – воскликнул Шри Нама. – Напоминает описанное в “Шримад-Бхагаватам” правление Махараджи Юдхиштхиры. Тогда все жители страны были счастливы.

– По данным недавнего опроса, – сказал я, – 45.2 % бутанцев считают себя очень счастливыми, 51.6 % – счастливыми и только 3.2 % – несчастными. Хотелось бы на это посмотреть.

Когда мой рейс авиакомпании “Drukair” делал круг над аэропортом в Паро (Бутан), я глянул в окно: всюду, насколько только хватало глаз, простирались горы. Мне еще только предстояло узнать, что вся страна – это сплошные горы. Здесь едва ли найдешь прямую дорогу, большинство дорог узки и петляют по склонам хребтов среди крутых ущелий.

На выходе из аэропорта меня встретили Шри Прахлада даса и Сакхи Рай даса из Австралии, а также наш бутанский гид. Бутан предусмотрительно не выдает иностранным туристам много виз, исходя из того, что массовый туризм может сказаться на окружающей среде, на культуре и всем облике страны. Число туристов, посещающих страну в течение года, ограничено, и все они обязаны покупать туры в одном одобренном правительством турагентстве.

Из Паро мы за час доехали на машине до столицы Бутана Тхимпху, где первым делом посетили Чотен, огромную ступу, памятник национального значения неподалеку от центра города. Подойдя поближе, я увидел множество обходящих ступу людей. Это особый ритуал для обретения благочестия, совершаемый верующими в благоприятные дни. Сама ступа – это украшенное мантрами и молитвами монолитное сооружение, внутри которого находятся божества.

Около пятидесяти-шестидесяти облаченных в традиционные бутанские одежды паломников обходили ступу, повторяя древнюю буддистскую мантру “Аум мани падме хум” (“Я выражаю почтение драгоценности внутри лотоса”).

– Что это за драгоценность внутри лотоса? – поинтересовался я у Шри Прахлада. Он улыбнулся и сказал:

– В нашем понимании это Лакшми, богиня процветания, или же Радхарани. Как описывает Шрила Рупа Госвами в своей “Видагда-мадхаве”, царь Вришабхану нашел Ее на озере на цветке лотоса.

– Но как трактуют эту мантру буддисты? – спросил я.

– Они говорят, что на лотосе восседает Господь Будда, – ответил Шри Прахлад.

Побывав у ступы, мы поехали в гостиницу. Меня поразило, что все люди на улице были одеты в традиционные одежды.

– Сегодня какой-то праздник? – спросил я нашего гида. – Все принарядились.

Он рассмеялся.

– Нет, – сказал он. – Мы одеваемся так каждый день. Это часть нашей культуры. Закон Бутана предписывает всем гражданам в общественных местах носить традиционные одежды. Мужчины носят так называемый гхо – халат до колен, подпоясывая его поясом, а женщины – платье до пят, называемое кейра.

– Только посмотрите на здания! – воскликнул Сакхи Рай. – До чего прекрасны! Очень искусно построены.

– Тоже закон Бутана, – пояснил гид. – Все новые здания, и государственные, и частные, должны соответствовать стандартам традиционной архитектуры. Это один из способов, с помощью которых мы и сохраняем культуру. Путешествуя по стране, вы еще увидите, что все деревянные балки, окна и двери домов расписаны узорами с цветами и животными или религиозными мотивами. Эти изображения помогают нам всегда помнить о Будде.

Когда мы выехали за город, я убедился в истинности его слов. Каждое здание отличалось неповторимым очарованием. Более того, я видел, что религия играет существенную роль в каждом аспекте жизни бутанцев. Практически на каждом горном хребте я находил храм, на каждом горном перевале – ступы и тысячи разноцветных флажков с молитвами.

Мне показалось, что более всего в Бутане популярны молитвенные барабаны – большие цилиндры на оси, содержащие свитки с молитвами. Считается, что, вращая барабан, человек получает такое же благо, как и от чтения молитв. Я видел, как многие люди одновременно вращали барабан и перебирали четки. “Двойное благо”, – улыбаясь, сказал наш гид.

Ночью мне никак не спалось. И когда я, наконец, провалился в сон, все равно то и дело просыпался от нехватки воздуха. Утром я встал с головной болью.

“Это из-за того, что мы находимся на огромной высоте, – сказал гид, – около трех тысяч метров над уровнем моря. Атмосферное давление влияет на всех по-разному. Вы скоро к нему привыкнете”.

Поздним утром того дня мы тронулись в путь – сто тридцать километров на восток до Пхобджикхи. По горным дорогам на это ушло пять часов. Заметив, что меня укачивает, наш гид, сочувственно улыбнувшись, сказал: “У нас страна коротких расстояний и долгих переездов”.

На протяжении последующих десяти дней я никак не мог побороть в себе страх перед резкими обрывами по краям дорог.

Добравшись наконец до Пхобджикхи, мы отправились пешком по горной тропе в Гангтей Гоенпа, буддистский монастырь, построенный в XVI веке. Тропа была крутой и извилистой.

Я повернулся к нашему гиду и спросил, задыхаясь:

– Сколько еще подниматься до монастыря?

– Идти туда два часа, – ответил он. – И это единственный способ туда попасть. Никаких дорог, ведущих в монастырь, нет. Это было бы бессмысленно. Монахи живут там в полной изоляции, чтобы сфокусироваться на ритуалах и молитве. Когда мы туда придем, они будут читать мантры. Нам надо поторопиться.

Но Шри Прахлад, Сакхи Рай и я не могли сделать и нескольких шагов, чтобы не останавливаться и не переводить дыхание.

– Чем выше поднимаемся, тем меньше кислорода, – пыхтя и сопя, произнес Сакхи Рай. – Нам понадобится гораздо больше времени, чтобы добраться до пункта назначения.

Кто бы сомневался: мы дошли до монастыря на три часа позже запланированного. Вступив в священный монастырский храм, я поразился тому, что все выглядело совершенно так, как, должно быть, выглядело и в XVI веке. Ничего не изменилось. Казалось, мы перенеслись во времени. Около семидесяти-восьмидесяти монахов разных возрастов сидели в позе лотоса, перед ними лежали древние писания на листах банановой пальмы, и они повторяли наизусть сотни, а может быть, и тысячи стихов.

Свет проникал в храм лишь сквозь маленькие окошки. Гуру, крупный мужчина с обритой головой, сидя на возвышении, вел эту ритмичную декламацию. Несколько монахов, выглядевших так, будто они были здесь с самого основания монастыря, отбивали ритм на барабанах. На больших медных цимбалах играли другие монахи. В длинные медные трубы дули двое юных послушников лет десяти.

Я посмотрел на гуру, и он жестом пригласил меня сесть среди монахов. Я достал четки и стал повторять Харе Кришна, разглядывая при этом своих соседей. Они поразили меня до глубины души. Сосредоточенные на своей духовной практике, полностью поглощенные верой, все они были очень сконцентрированы.

Минуты бежали одна за другой, и спустя час я почувствовал в своем сердце перемену – пробуждение той же решимости, что была у монахов. Под мерное гудение молитв, звуки труб, гонгов и цимбал я обнаружил, что очень сосредоточенно повторяю каждый слог маха-мантры.

Вдруг, безо всякого предупреждения, все замолчали, замерли, погрузившись на несколько минут в медитацию, а когда открыли глаза, один из молодых послушников стал разносить воду и рис. Он быстро переходил от одного ученика к другому, наливая каждому немного воды в чашку и накладывая немного риса в миску. Гуру показал ему жестом, чтобы он и мне принес чашку воды и миску риса. Монахи закончили свою трапезу в шестьдесят секунд и вновь приступили к мантрам и молитвам.

– Не уйти ли нам сейчас? – прошептал мне на ухо наш гид.

– Не знаю, – ответил я. – Для меня это очень глубокий духовный опыт.

– Если вы хотите остаться, придется просидеть здесь еще шесть часов, – сказал он. – Здесь каждый день по две шестичасовых сессии молитв. Если вы начали, то не можете уйти, не закончив. Это было бы очень невежливо.

Немного смущенный, я поднялся и направился к выходу. Я был уже на пороге, как вдруг гуру жестом подозвал меня. Когда я подошел к его сиденью, он достал из старинного сундука священный шнур, повязал его мне на запястье, а затем приложил к моей голове писание на листах банановой пальмы.

Заметив мой мешочек, он попросил меня показать ему мои четки. Когда я достал их из мешочка, он поднял брови.

– Эти четки много использовались, – сказал он.

– Да, – подтвердил я. – Я пользуюсь ими уже долгие годы.

– Что у вас за вера? – спросил он.

– Я практикую вайшнавизм, – ответил я. – Повторяю на этих четках имена Бога.

– Какие имена?

– Имена Господа Кришны, – сказал я. – Харе Кришна Харе Кришна, Кришна Кришна Харе Харе/ Харе Рама Харе Рама, Рама Рама Харе Харе.

– Да пребудут с тобой благословения Будды, – сказал он.

Когда мы выходили из храма, меня поразило, что никто из монахов на нас даже не обернулся – настолько сосредоточены они были в своей медитации.

На обратном пути вниз по горной тропе Сакхи Рай спросил меня:

– Гуру Махараджа, хорошо ли нам так тесно общаться с буддистами?

– Мы уважительно относимся ко всем типам трансцеденталистов, – ответил я. – Мы не принимаем их учения, но осознаем, что они – необычные души.

Я процитировал стих из “Шримад-Бхагаватам”:

махат-севам дварам ахур вимуктес
тамо-дварам йошитам санги-сангам
махантас те сама-читтах прашанта
виманйавах сухридах садхаво йе

“Встать на путь освобождения из материального плена можно только служа великим душам, достигшим духовного совершенства. К ним относятся имперсоналисты и преданные Господа. Независимо от того, хочет ли человек слиться с бытием Господа или общаться с Самим Господом, – он должен служить махатмам. Перед теми, кого не интересует подобная деятельность, кто общается с теми, кто привязан к женщинам и сексу, открывается прямая дорога в ад. Махатмы равно относятся ко всем, не видя разницы между живыми существами. Они очень умиротворены и целиком отдают себя преданному служению. Они свободны от гнева и заботятся о благе каждого. Они никогда не совершают дурных поступков. Таких людей называют махатмами” [Бхаг., 5.5.2].

– Знаешь, – продолжал я, – меня поразило, с какой серьезностью они относятся к своей духовной практике. Они декламируют и молятся по двенадцать часов в день. Я бы хотел следовать садхане с такой же решимостью.

– Но вся их решимость направлена на то, чтобы стать ничем, – сказал Сакхи Рай. – Разве может это нас вдохновлять?

– Вишну Пурана проводит аналогию материального желания с любовью к Кришне:

йа притир авивеканам
вишайев анапайини
твам анусмаратад са ме
хридайан напасарпату

“Неразумные люди сильно привязаны к объектам наслаждения чувств. Позволь мне подобным же образом всегда помнить Тебя, и пусть эта направленная на Тебя привязанность никогда не покидает моего сердца” [1.20.19].

– Мы приехали сюда учиться, так же как и учить, – сказал я. – Не забывай, что эта духовная культура существует в Бутане сотни лет. Давай лучше подумаем, как уберечь ИСККОН от разрушительного влияния времени.

На следующий день, после еще одной бессонной ночи борьбы с низким давлением, мы поехали дальше в горы – в Бумтанг, самое сердце страны. По дороге, занявшей десять часов, нам попадалось много благочестивых людей, – они любопытствовали и по поводу нашей одежды и, в особенности, наших четок. Множество раз мы показывали им свои четки и объясняли метод воспевания Харе Кришна.

Как-то раз я повернулся к нашему гиду и спросил:

– Как бутанцы сочетают модернизацию с духовными традициями?

– Мы не против материального прогресса, – ответил он, – ведь он может помочь нам в достижении наших духовных целей. В прошлом Бутан был изолированной от мира страной, и последствия были как положительные, так и отрицательные. Например, в здравоохранении: раньше инфекционные заболевания были распространены по всему Бутану, и более половины рожденных в стране детей умирало либо при рождении, либо в первые годы жизни. Малярия уносила жизни сотен людей каждый год. С тех пор как в 1961-м году Бутан вступил на путь модернизации, проведя широкомасштабные реформы в политической, социальной и экономической сферах, здоровье нации улучшилось более чем на девяносто процентов, и все благодаря хорошей заботе о здоровье.

После сотен лет монархии в 2008-м Бутан стал демократической страной. Наш король и Национальный совет тесно сотрудничают друг с другом. Несмотря на то, что мы открыты модернизации, в то же время мы не хотим допустить упадка духовной культуры. Мы твердо верим, что целостное развитие индивидуума и общества может быть достигнуто только при учете всех их потребностей: как экономических и социальных, так и эмоциональных, культурных и духовных. Не всегда, конечно, получается учитывать все нужды людей, но мы делаем все, что в наших силах. Позвольте повториться, для нас показатель успеха – это счастье наших граждан. Здесь у нас говорят: “Счастье зависит от места”.

После восьми часов езды по извилистым дорогам мне хотелось передохнуть, и я попросил водителя съехать на обочину. Выйдя из машины, мы спустились вниз по насыпи и расположились пообедать. Неподалеку журчала река, щебетали птицы, а в зарослях резвились обезьяны. Такая идиллия!

“Как печально, что я не бывал в таких местах со времен своего детства, – думал я. – Такая природа очень успокаивает”.

Я достал четки и стал повторять Харе Кришна. В этой умиротворенной атмосфере было легко концентрироваться на Святых Именах.

“Понятно, почему в стародавние времена йоги выбирали именно такие места для занятий духовной практикой”, – размышлял я, рисуя в своем воображении, с какой легкостью я смог бы прожить целый месяц в такой гуне благости.

Повторяя Святые Имена, я вдруг заметил небольшой монастырь, пристроившийся на высоком скалистом уступе и окруженный многочисленными домиками.

– Что это? – спросил я у нашего гида.

– Особое место медитации для наших монахов, – ответил он.

– Можно себе представить, как им там медитируется, – сказал я. – И я бы не прочь провести здесь с месяц.

Гид усмехнулся.

– После первых девяти лет обучения в монастыре, – пояснил он, – всех наших монахов отправляют в этот монастырь медитировать в тишине на протяжении трех лет, трех месяцев, трех недель и трех дней.

У меня отвисла челюсть. “В сравнении с моим одним месяцем…”, – подумал я, в очередной раз поразившись серьезности, с которой буддистские монахи относятся к своей садхане, духовной практике.

– А в нашей традиции есть похожие примеры решимости? – спросил Сакхи Рай.

– Да, есть, – ответил я. – Такие преданные, как Харидас Тхакур и Рагхунатха дас Госвами повторяли Харе Кришна по двадцать два часа в сутки.

– А почему же мы так не делаем? – спросил он.

– Мы делаем то, что просил Шрила Прабхупада, – сказал я. – Шестнадцать кругов в день минимум. По мере продвижения вы обнаружите, что естественным образом воспеваете больше. Мы также служим Святым Именам, распространяя их славу по всему миру, и за это гуру и Гауранга одаривают нас милостью. А пока что можно помолиться о той решимости, с какой здешние монахи совершают свои ежедневные ритуалы духовной жизни.

– “Мы приехали сюда и учиться, и учить”, – с улыбкой повторил мои слова Сакхи Рай.

– Да, точно, – ответил я. – Так что делаем и то, и другое.

Пообедав, мы продолжили свой путь через горы, покрытые лесами. Спустя некоторое время мы остановились у небольшой ступы, подле которой пожилая женщина разложила свои товары. Мне приглянулось нечто похожее на кусок старинного искусно сотканного ковра.

Я повернулся к гиду:

– Не мог бы ты спросить у нее, что это такое?

Он пообщался с торговкой и доложил:

– Она говорит, что это принадлежало ее предкам и передавалось из поколения в поколение.

“Было бы отличным сидением для пуджи”, – подумал я.

– Сколько она за него просит? – спросил я гида.

– Пятьдесят долларов, – ответил он.

Мы поехали дальше, увозя с собой только что приобретенный кусочек бутанской истории, и гид мне сказал:

– По сути дела, это музейный экспонат.

День за днем мы путешествовали по горным селам, посещали монастыри, школы астрологии и дзонги – правительственные здания, которые являются и приютом для монахов. Всюду, куда бы мы ни пошли, нас принимали почтительно и радушно.

– За все то время, что мы путешествуем по Бутану, я еще ни разу не видел, чтобы кто-то разозлился, – сказал как-то Шри Прахлад. – Я уверен, это случается, но в подавляющем большинстве стран расстроенных и разозленных людей можно увидеть прямо на улице.

– Здешний образ жизни приносит сладкий плод, – ответил я.

Прошло почти две недели, мы добрались до самой дальней точки нашего путешествия – Монгаара в Восточном Бутане.

– Сегодня побываем в особенном монастыре, Драметсе-лакханг. – сообщил нам гид. – Он был основан в 1511-м году Ани Чойтен-Зангмо, внучкой бутанского святого Пемы Лингпа.

Хотя мне эти имена ни о чем не говорили, они многое значили для нашего гида, и я почтительно поблагодарил его за возможность посетить этот монастырь.

Попав в тот день в святую обитель, мы увидели знакомую уже картину: в главном зале храма монахи во главе с гуру декламировали мантры. Мы тихо вошли и, сев среди монахов, достали четки, решив повторять с той же сосредоточенностью, что и они.

Позднее нас повели на экскурсию по монастырю. Пока мы разглядывали вековые постройки, я заметил гуру, стоящего неподалеку и изучающего нас.

– Давайте подойдем, поговорим с ним, – предложил я.

– Нет-нет! – воскликнул наш гид. – Не подобает приближаться к такому мудрому человеку.

– Но он здесь именно для этого, – сказал я.

Наш гид нерешительно последовал за мной.

– Господин, – обратился я к гуру, – я счел бы за честь поговорить с вами. Позволите?

– Да, конечно, – с улыбкой ответил он.

– Я хотел бы понять, в чем цель вашей духовной практики, – начал я. – Посвятив всю жизнь молитвам, медитации и ритуалам, чего вы надеетесь достичь? Насколько я понимаю, согласно буддизму, человек, избавившийся от всех материальных желаний, достигает состояния не-существования.

– Мы последователи буддизма Ваджраяны, – сказал гуру. – Он учит тому, что все живые существа вынуждены перевоплощаться из-за последствий своих действий в предыдущих жизнях, или кармы. Все усилия человека должны быть направлены на то, чтобы достичь просветления, тогда ему откроются врата нирваны. Войдя в состояние нирваны, человек уже не рождается вновь.

– Благодарю вас за объяснение, – сказал я. – Мне также хотелось бы узнать, теряет ли душа индивидуальность, обретя просветление? Согласно нашей философии, освобожденная душа попадает в духовную обитель, где вечно наслаждается общением с Высшей Душой, Богом.

Гуру, казалось, растерялся. Он задумался на мгновение и сказал:

– В буддизме Ваджраяны мы тоже верим в райскую обитель, обитель Будды.

– Но что именно там происходит? – спросил я.

– Этого никто не знает, – ответил он.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Позвольте нам откланяться.

По дороге к машине Сакхи Рай обратился ко мне:

– Гуру Махараджа, – сказал он. – Я думал, что буддизм проповедует имперсонализм. А этот гуру говорит о райской обители.

Когда мы тронулись в путь, Шри Прахлада достал свой ноутбук.

– У Шрилы Бхактивиноды Тхакура был похожий разговор с буддистским монахом, – поделился он с нами. – В тринадцатом стихе своей “Таттва-вивеки”, в главе “Первое откровение” он пишет: “Однажды я задал несколько вопросов буддистскому монаху из Мьянмы. Он ответил мне так: “Бог не имеет ни начала, ни конца. Он создал весь мир. Приняв форму Будды, Он низошел в этот мир, а затем вновь, приняв Свою форму Бога, вернулся в рай”. На основании его ответов я заключил, что этот буддистский монах из Мьянмы не знает истинной буддистской философии”.

– И какой же из этого вывод? – спросил Сакхи Рай.

– Вывод такой: в действительности Будда проповедовал атеистическую философию, – сказал я, – но делал он это потому, что люди в те времена использовали Веды для оправдания убийства животных. Вот почему Будда сказал: “Не следуйте Ведам. Следуйте за мной”. Он перехитрил их, ведь следовать за ним означало следовать за Верховной Личностью Бога. Если люди последуют наставлениям Будды, то постепенно очистятся и, в конце концов, однажды вновь поймут душу как вечную слугу Бога. Тот гуру, с которым мы только что говорили, – на этом пути, так что мы должны его уважать.

Позаимствовав у Шри Прахлада компьютер, я нашел Положение ИСККОН по межрелигиозному диалогу* и зачитал его Сакхи Раю: “Мы относимся ко всем религиозным сообществам и философиям, провозглашающим любовь к Богу и основанным на богооткровенных писаниях, как представителям истинного религиозного учения. Мы также уважаем и признаем духовную ценность таких путей искреннего стремления к самоосознанию и поиска Абсолютной Истины, в которых не отражена концепция личного божества”.

Пока мы ехали обратно в Тхимпху, чтобы встретиться с заместителем губернатора Пунакхи, я размышлял о своей необыкновенной удаче: мне посчастливилось побывать в стране, всецело верной заповедям и обычаям своей религии. Я молился о том, чтобы Международное Общество Сознания Кришны не изменило своим основополагающим принципам и просуществовало еще 10 000 лет.

Вечером следующего дня мне предстояло лететь обратно в Индию. Путешествие в самое сердце Бутана обогатило меня знаниями и вдохновило, но в то же время мне не терпелось поскорее вернуться в трансцендентную обитель Вриндавана, где Верховный Господь вечно являет Свои игры с любящими Его преданными. Я думал, как буду теперь повторять Святые Имена, молиться и изучать шастры с обновленной решимостью, – такой, какую увидел я у монахов Бутана.

 

************************

Шрила Прабхупада пишет:

“Какой бы философии вы ни следовали: Будды, Шанкары или философии Вайшнавов, конечная цель – это Кришна. Вы должны приблизиться к Кришне через эти разные виды философий. Осознание брахмана – это осознание аспекта вечности. Осознание Параматмы – это осознание аспектов вечности и знания. Такое осознание частично. Осознание же Бхагавана – это осознание всех аспектов Господа: вечности, знания и блаженства. Сознавая Кришну, человек одновременно осознает и брахман, и Параматму, и Бхагавана”

[ лекция в Бомбее 31 марта 1974 ].

 

_________________

*ISKCON’S Interfaith Statement (прим. перев.)

Вишенка на торте

, ,

Том 13, глава 4

14 ноября 2012

Я сидел в своей комнате в здании храма столицы Македонии Скопье, принимал прасадам и слушал бхаджан, который пели преданные на нижнем этаже храма.

– Какой нектарный бхаджан, – сказал я преданному, – и идет уже несколько часов.

– Да, Махараджа, – ответил он. – Македоняне очень музыкальны. Мы любим петь и играть на музыкальных инструментах. У нас здесь даже есть свой тип тамбуры, с четырьмя струнами. Преданные часто используют ее в бхаджанах.

Спустя два часа мы с группой из двадцати человек выехали на площадь в центре города. Площадь, отреставрированная за последние годы, – популярное место отдыха жителей Скопье, которые собираются здесь теплыми летними вечерами, общаются и закусывают в расположенных поблизости ресторанчиках. Когда мы подъезжали к площади, я увидел огромную статую Александра Великого.

– Очень впечатляющая статуя, – сказал я преданному.

– Да, – откликнулся он. – Александр родился в Македонии и отсюда отправился завоевывать мир. Он выстроил огромную империю, но она оказалась слишком большой, чтоб с ней управляться, и он так и не смог вернуться домой.

Во время путешествий я читаю «Дневники Тамала Кришны Госвами», и как раз сегодня утром мне попался отрывок, в котором Госвами цитировал высказывание Шрилы Прабхупады о том же самом, так что я подтвердил:

– Так оно и есть, Шрила Прабхупада говорил, что Александр Македонский не смог поддерживать свою обширную империю. Вот его слова: «Представьте, если бы я покорил Бомбей, а потом Карачи, и тем временем упустил бы Бомбей. Это и случилось с Александром Великим… чрезмерная экспансия». Шрила Прабхупада говорил, что по этой причине он настаивает на важности распространения книг более, чем на открытии храмов. Он говорил: «Не делайте из меня Александра при жизни. Люди уже поняли, что я велик. Не преуменьшайте меня».

Преданный показал на другую сторону площади.

– Там еще одна достопримечательность, – сказал он, – дом матери Терезы. Она родилась здесь в 1910-м году и уехала семнадцатилетней в Индию как миссионерка. Сейчас этот дом – национальный памятник.

Мы подошли ближе, оказалось, что около здания собралась огромная толпа.

– Сегодня в Македонии отмечают годовщину ее отъезда, – сказал преданный.

– Может быть, посмотрим, пока идет бхаджан? – предложил я.

– Да, давайте войдем, – ответил он, и мы направились ко входу. – Открытый амфитеатр, в котором вы сегодня будете давать лекцию, – часть этого мемориала. Программа рекламируется по всему городу, как «Вечер с Индрадьюмной Свами». Думаем, будет около ста пятидесяти человек.

– Приглашены ли какие-нибудь официальные лица, городские чиновники или другие важные персоны? – спросил я.

– Ну, насчет этого я не знаю, – сказал он. – В основном мы фокусируемся на своих друзьях и обычных людях. Но кто знает? Молва идет.

Мы зашли в мемориал, и я заметил несколько буклетов и брошюр о жизни матери Терезы. Я взял одну и стал читать стих, который она написала на борту, покидая Европу в 1928-м году. Читая, я был настолько тронут стихотворением, что даже решил присесть. Поистине, в нем был дух миссионерства, дух той самой жизни, которую избрал и я, приняв санньясу, отреченный образ жизни.

На прощанье

Я покидаю отчий дом
и все места родные
ради далеких берегов
тропической Бенгалии.

Я оставляю всех друзей,
отрекшись от семьи и дома,
чтоб моему Христу служить
так, как велит мне сердце.

Прощайте, матушка, –
да будет с вами всеми Бог.
Меня же Сила Свыше
в жаркую Индию призвала.

Неспешно рассекая океана
волны, плывет корабль.
Последний раз бросаю взгляд
на берега родной Европы.

На палубе стоит бесстрашно
счастливая, спокойная,
дитя довольное Христа,
Его невеста новобрачная.

В руке ее железный крестик
Спасителя распятого, –
душа ее готова принести
свою непростую жертву.

«О Господи, взгляни на эту жертву
как на признание в любви,
позволь созданью Твоему
прославить Твое Имя.

Взамен я у Тебя прошу,
о милосерднейший Отец:
позволь спасти хоть одну душу,
ту, что Тебе уже знакома».

Ясные, чистые, летней росы
ее тихие слезы текут, так
подтвердив благословеньем
ее непростую жертву.

[ Гонжа Бояджиу]

– Махараджа, – произнес преданный, возвращая меня к реальности, – нам надо идти. На площади начали бхаджан.

Мы поспешили к поющим преданным, – вокруг них уже собралась большая толпа. Это напомнило мне наши публичные киртаны в Польше в начале 90-х. Подойдя, я снова поразился красоте музыки и пения. Молча постоял несколько минут, слушая, а потом обратился к преданному около меня.

– Думаю, вы все в прошлых жизнях были гандхарвами, – сказал я. – Господь Чайтанья послал вас сюда, чтобы освободить этих людей.

И отправился к преданной, раздающей сладкий прасад из корзинки.

– Не позволите мне взять корзинку и пораздавать прасадам? – спросил я ее.

Я постепенно продвигался с корзинкой к другой стороне площади, удивляясь, что ни один человек не отказался от прасада. Звуки киртана на расстоянии становились все тише. Пожилые женщины судачили на скамейках, а их мужья за грубыми деревянными столами играли в карты. Несколько молодых пар прошли мимо, явно удивленные моим ярко-шафрановым одеянием, но все были вежливы и почтительны. Несколько раз после короткого разговора люди приглашали меня к себе домой отобедать. Одни пожилые супруги даже спросили, есть ли мне, где остановиться на ночь.

«Вот в таких местах мне нравится бывать, – думал я. – Вот где я счастлив больше всего: на улицах, распространяя сознание Кришны».

Я улыбнулся про себя, подумав, что даже выхлопы проезжающих машин вдохновляют, напоминая мне годы, что я провел, распространяя книги и проводя харинамы в городах по всему миру.

Спустя сорок пять минут за мной пришел преданный.

– Махараджа, – сказал он, – мы бы хотели, чтобы вы провели бхаджан.

Когда мы вернулись к бхаджан-группе, я взял микрофон и произнес небольшую речь, одну из тех, что давал на улицах тысячи раз. «Я мог бы делать это вечно, – думал я, – по сути дела, это путь к бессмертию». И припомнил один из моих любимых стихов:

“На людных площадях славлю я Твою милость, что дарована даже ничтожным созданьям, и что позволила мне, низкорожденному, жить в лесу Враджа, где Твои великие преданные, исполненные чистой любви, стремятся родиться хотя бы лесной травинкой”.

[ Шрила Рупа Госвами, Уткалика-валлари, стих 65 ]

На следующее утро после исполненной блаженства программы, усиленной еще более красивыми бхаджанами, все начали готовиться к вечерней программе. Позже, когда мы ехали в город, я спросил у преданных, будет ли в амфитеатре охрана. Македония – это бывшая часть Югославии, а я помнил о тех случаях насилия, с которыми столкнулся несколькими годами ранее в Боснии и Хорватии.

– В этом нет нужды, – ответил преданный. – Обычно у нас нет проблем.

Мы приехали к восьми вечера, преданные только что начали бхаджан.

«Падшие ангелы, – думал я про себя, улыбаясь их мелодичному киртану, который наполнил и амфитеатр, и прилегающую площадь. – Не привлечься невозможно».

Вскоре весь театр под открытым небом заполнился гостями. Когда бхаджан закончился, перед аудиторией занял свое место я. Настраивая микрофон и переговариваясь с переводчиком, я вдруг заметил, что пятеро крупных хорошо одетых мужчин вошли в амфитеатр и заняли стратегические позиции.

Заметив у них мини-микрофоны и проводки, уходящие за уши, я подумал, что должно быть, это команда охраны. Посмотрев левее, к выходу с программы, я заметил человека пониже, скорее всего, начальника команды, стоящего с двумя охранниками по обе стороны от него.

«Видимо, какая-то опасность все-таки есть, – подумал я, – но преданные, наверное, решили меня не тревожить. Должно быть, наняли парней на тот случай, если все-таки что-нибудь произойдет».

Ум мой был спокоен, и я, зная, что с любыми беспорядками легко разберутся, взял Бхагавад-гиту и начал лекцию. Аудитория была внимательна и хорошо воспринимала все, что я говорил, так что я углубился в философию и даже объяснил, кто такой Кришна, что такое Его имя, слава, форма и игры.

Потом я особо отметил, что философия сознания Кришны применима и в наше время. Я процитировал Шрилу Прабхупаду, что у нас есть духовное решение материальных проблем. Люди кивали головами, соглашаясь с теми доводами, что я приводил, – особенно начальник охранной команды.

Через пролетевший незаметно час я закончил свое выступление. И смутился от шквала аплодисментов. «Я всего лишь исполняю свой долг санньяси», – сказал я переводчику.

Когда я поднялся, чтобы отправиться к столику с книгами, то заметил, что охранная команда быстро направляется к выходу.

«Почему они не остались до конца программы?» – удивился я.

Около стола с книгами было столпотворение, люди ожидали меня, чтобы подписать только что приобретенные книги. Взяв ручку, я присел, подписывая книги и оставляя по несколько вдохновляющих слов.

Внезапно ко мне подбежал запыхавшийся преданный.

– Махараджа! – выговорил он. – Правда, здорово? Просто невероятно! Даже не верится.

– А что случилось? – сказал я.

– Вы не видели? – сказал он. – Премьер-министр страны был на вашей лекции. Пришел, как только вы начали, и стоял у входа с двумя телохранителями по бокам. Он оставался до самого конца вашей лекции.

– Охрану я видел, – сказал я. – Но не знал, что здесь премьер-министр. Вот уж действительно, это как глазурь на торте этого чудесного визита в Македонию.

– Есть еще и вишенка поверх глазури, – заметил преданный, широко улыбаясь.

– И что бы это могло быть? – сказал я.

– Премьер-министр сообщил через своего секретаря, что ему очень понравилась ваша речь.

Я покачал головой. «Милость Господа Чайтаньи безгранична», – думал я.

 

************************

Шрила Прабхупада пишет:

«Движение сознания Кришны распространяется по всему миру просто благодаря рассказам о Кришне. Мы издали множество книг, в том числе “Шри Чайтанья-чаритамриту” в семнадцати томах по четыреста страниц в каждом, а также “Бхагавад-гиту” и “Нектар преданности”. Мы также публикуем “Шримад-Бхагаватам” в шестидесяти томах. Где бы говорящий ни пересказывал то, что он узнал из этих книг, а аудитория слушала его, там будет хорошая, благоприятная ситуация. Поэтому члены нашего Движения, особенно санньяси, должны очень хорошо заботиться о проповеди сознания Кришны. Это создаст благоприятную атмосферу».

[ Шримад-Бхагаватам 8.1.32, комментарий ]

Мои духовные братья

, ,

Том 11, глава 1

ноябрь-декабрь 2009

Суетливый Гонконг остался позади, я сел в самолет и разместился поудобнее, поскольку мне предстоял долгий перелет до Сиднея. Двадцать восемь преданных, участников моего летнего тура в восточной Европе, прибыли в Австралию неделю назад. Нам предстоял трехмесячный тур по стране.Я взял с собой в полет несколько книг, в том числе один из томов “Дневника странствующего проповедника” – хотел снова просмотреть его, чтобы оценить и улучшить свои писательские навыки. Только я положил книгу в кармашек спинки сидения впереди, как ко мне подошла стюардесса и спросила, не поменяюсь ли я местами с пассажиром, семья которого сидела в креслах через проход от меня. Я собрал вещи и перешел на несколько рядов назад. Мужчина, занявший моё место, горячо поблагодарил меня.Удобно разместившись в кресле, я вспомнил, что забыл дневник.“Ничего страшного, – сказал я сам себе, – заберу его позже, во время полета”.Я занялся другими делами, поспал несколько часов, а, проснувшись, обнаружил, что мы приземляемся в Сиднее.Когда я забирал свою ручную кладь с полки для багажа, ко мне подошел мужчина, поменявшийся со мной местами, с моим дневником в руках.

– Потрясающая книга, – сказал он, – я не спал всю ночь и дочитал ее почти до конца. Ничего, что не принес сразу?

– Ничего страшного,- ответил я. – Вообще-то, даже можете оставить её себе.

– Правда? – переспросил он. – Большое спасибо.

– Кстати, – произнёс я, когда мы вытащили свой багаж, – надеюсь, у вас не возникло сложностей с некоторыми словами и понятиями?

– Да, некоторые из них показались мне сложными, – ответил он. – Но по большей части я все понял. Я с большим интересом читаю дневники путешественников, и заметил, что это был девятый том. Но я никогда не видел этих книг в книжных магазинах.

– Они в основном расходятся среди наших прихожан, – пояснил я.

– Очень интересно, – сказал он. – Мне кажется, что после небольшой редакции ваши книги станут доступными большему количеству читателей.

– Вы так думаете? – спросил я.

– Уверен, – ответил он. – Только измените название. Вы последователь восточной традиции, но название звучит так, будто речь идет о евангельском христианине. Как вам нравится “Дневник странствующего монаха”? Я бы купил книгу с таким названием.

Когда я подходил к стойке иммиграционного контроля, я вспомнил, как однажды Шрила Прабхупада последовал совету одного из своих друзей. В Нью-Дели Шрила Прабхупада усердно писал, печатал и распространял свой журнал “Обратно к Богу”. ” Я думаю, было бы лучше, – сказал ему друг, – если бы ты писал и распространял большие книги. Их эффект долговечнее”. Шрила Прабхупада серьезно отнесся к его словам и начал переводить Шримад-Бхагаватам.

Я проверил по своим часам, сколько сейчас времени в Индии, и по дороге к паспортному контролю позвонил Адвайта-Чандра дасу, хозяину “Torchlight Publishing”.

– Адвайта, у меня появилась идея, – сказал я. – Почему бы нам не попробовать продавать мой дневник в книжных магазинах, назвав его “Дневник странствующего монаха”, а так же сделать новый веб-сайт travelingmonk.com?

Забрав свои сумки, я направился к стойке таможенного контроля. Я нервничал, потому что проходить таможню в Австралии – непростая задача. Чиновники очень серьезно относятся к вопросу защиты населения от болезней. Пассажирам, прибывшим воздушным транспортом, не разрешается ввозить еду, минералы и семена. Дерево в любом виде тщательно проверяют. Любые предметы из дерева конфискуют и подвергают дезинфекции, прежде чем вернуть владельцу. Все нужно заносить в декларацию, и если таможенники найдут что-то неуказанное в декларации, то большой штраф обеспечен.

Я нервничал, поскольку у меня в багаже было несколько деревянных предметов, таких как большие четки, кусок сандалового дерева для моих Божеств, бусы и самое главное – старинные бусинки из туласи – кусочек верхней одежды Мадху Пандита из Джайпура. У меня также было много вещей, таких как масло агуру, камфара, коробочки с шафраном и мои шалаграма-шилы, которые могли бы посчитать экзотическими, и которые могли бы вызвать много вопросов.

Чем ближе я продвигался к таможне, тем больше покрывался испариной. Я узнал одного таможенника, который два года назад пытал меня в течение часа. Он просмотрел абсолютно все вещи, которые были тогда у меня с собой, и конфисковал некоторые из них. Когда я толкнул вперёд свою тележку с двумя большими сумками, я вспомнил, как однажды таможенники конфисковали у моего друга Вимала Кришна даса четки из священного Сидха Бакула, и подумал, не заберут ли они мои двухсотлетние бусы из рудракши, которые мне подарил Шива-бхакта в Южной Индии.

Очередь была длинной, женщина направляла людей к разным инспекторам. Таможенники проверяли у каждого багаж, и многие пассажиры выглядели явно расстроенными от такого обыска. В конце концов, наступила и моя очередь.

– Следующий! – крикнула женщина. – Четвертая стойка!

Когда я завернул за угол и повернул к стойке, таможенник стоял ко мне спиной, его голова была опущена. Затем он повернулся ко мне. Оказалось, что это крупный сикх в синем тюрбане. От удивления у меня захватило дух.

– Харе Кришна, Свамиджи, – сказал он. – Вы приехали посетить ваш храм в Северном Сиднее?

– Что? – воскликнул я. – О… эээ… да-да.

– А вы бывали в храме ИСККОН в Джуху? – спросил он.

– О да-да, бывал, – ответил я. – Я был там много раз. Посмотрите мою декларацию?

– Свамиджи, а вы ели в ресторане при храме в Джуху? – продолжал спрашивать он. – Очень хорошая кухня. Рекомендую.

Я заметил, что несколько других таможенников внимательно смотрят в нашу сторону.

– Я также бывал с женой в храме в Северном Сиднее, – продолжал сикх. – Очень красивые бхаджаны.

– Очень хорошо, – сказал я и положил декларацию перед ним на стол. – Вот моя декларация.

Он взял её, но даже не посмотрел.

– У вас есть какие-то вещи, которые необходимо декларировать? – бесстрастно спросил он.

У меня был длинный список, который начинался с чёток. Я тяжело вздохнул.

– Что ж, мы можем начать с этих четок для медитации, – сказал я.

– О, – удивился он, – они из священного дерева, не так ли, Свамиджи?

Я прокашлялся.

– Да, сэр, – ответил я. – Из священного дерева.

– Хорошо, – сказал он и положил мою декларацию в ящик перед собой. – Тогда можете идти.

– Я могу идти? – не поверил я.

– Да, Свамиджи, – сказал он с широкой улыбкой, – и всего наилучшего!

Когда я выходил, я увидел, как таможенные инспекторы проверяли сумки других пассажиров. Там на столах были огромные груды одежды, электроники и других вещей.

Я вошел в зал прибытия и услышал, как кто-то сказал:

– Харибол, Гурудева.

Я обернулся и увидел своего ученика Сундарананду Гопала даса.

Пока мы шли, я расспрашивал его об изменениях в расписании фестивального тура.

– Все преданные из России и Украины, участвующие в туре, уже прибыли, – сказал он. – Они репетируют в храме свои номера. Завтра у нас программа в Сиднее, а потом мы едем выступать в Парламент мировых религий в Мельбурне.

– В Парламент? – переспросил я. – Это значит, что нашу заявку приняли?

– Да, – ответил он. – Было подано более двух тысяч заявок на лекции, семинары и представления, но из них выбрали только пятьсот. Нам очень повезло.

Я улыбнулся.

– Это не везение, – сказал я. – Это милость Кришны.

Парламент мировых религий собрался впервые в 1893 году, когда представители восточных и западных духовных традиций встретились в Чикаго для межрелигиозного диалога. Теперь Парламент проводится каждые пять лет, и его основная задача – добиться налаживания отношений и взаимопонимания между последователями разных вероисповеданий. ИСККОН впервые принимал участие в работе Парламента в Барселоне пять лет назад.

И теперь нескольких преданных пригласили в Мельбурн, чтобы они выступили с докладами на разные темы, а нашу фестивальную программу выбрали в качестве развлекательного мероприятия для десяти тысяч гостей.

Я повернулся к Сундарананде.

– Это великая возможность рассказать о себе и установить связи с другими духовными традициями, – сказал я. – Наш Джи-Би-Си поддерживает межрелигиозный диалог. Несколько лет назад Шаунака Риши дас создал межрелигиозную комиссию при Оксфордском университете в Англии, чтобы люди, последователи разных религий, могли работать вместе на благо общества.

Сундарананда кивнул.

– Выступление вашей группы запланировано на второй день Парламента в лучшее время в одной из главных аудиторий, – сообщил он.

Через два дня наша группа вылетела в Мельбурн. В день открытия Парламента я отправился туда, чтобы посетить выставку и посмотреть, что там происходит.

Когда я вошел туда с одним молодым преданным, мы увидели тысячи людей, облаченных в одежды разных духовных традиций, которые ходили туда-сюда, принимали участие в разных лекциях, семинарах и практических занятиях.

– Махараджа, здесь в большом зале у каждой религии есть свой выставочный стенд. Там можно встретить их представителей и приобрести книги, где описывается их учение, – объяснил молодой преданный.

– Пойдем, – сказал я.

Мы вошли в выставочный зал, и я увидел сотни чудесно украшенных выставочных стендов. Вокруг них толпилось много людей. И среди них я увидел наш стенд Международного общества сознания Кришны, где были выставлены книги Шрилы Прабхупады. Там было полно людей, которые просматривали книги и разговаривали с преданными.

Только я направился к нему, как ко мне подошел человек в арабских одеждах.

– Свами, – сказал он, – меня зовут Шейх Абдул, я из Иерусалима. Я даю семинар на тему “Религия, конфликты и установление мира на Ближнем Востоке”. Я разговаривал здесь с представителями вашей конфессии и нахожу вашу философию очень интересной.

– Спасибо, – ответил я.

– Я заметил, что вы носите кольцо с арабскими письменами, – продолжил он. – Это язык моего народа, а вы индуист. Почему вы носите исламское кольцо?

– Мне дал его один мусульманский святой, – ответил я. – Я защитил его веру в споре с другим человеком, и в благодарность он подарил мне свое кольцо. Он сказал, что этой надписи на камне триста лет.

Я снял кольцо с пальца и протянул ему.

– Можете перевести мне, что на нем написано? – спросил я.

Какое-то время он рассматривал кольцо, а затем прочитал: “Аллах милосердный дарует долголетие и здоровье на всю жизнь тому, кто носит это кольцо”.

Он протянул мне кольцо назад и улыбнулся.

– Свами, что вы думаете о многочисленных конфликтах, которые происходят в мире, в частности на Ближнем Востоке? – спросил он.

– Подобные конфликты происходят из-за того, что мы придерживаемся телесной концепции жизни, – ответил я. – Мы отождествляем себя со своими телами и думаем, что мы американцы, израильтяне, палестинцы. Но мы не являемся этими телами. Мы – души. На самом деле, мы – дети одного Бога. Люди сражаются из-за своих различий, а мир наступит, только когда мы сосредоточимся на том, что есть общего между нами. С духовной точки зрения мы все братья и сестры.

– Да, – согласился шейх. – Наш Коран утверждает, что важнее сохранить мир, даже если с тобой поступили несправедливо. Сура 3, текст 172 говорит: “Из тех, кто взывают к Аллаху и посланнику, после того, как постигли их раны, те, кто творит добро и борется против зла, удостоятся великой награды!” Это послание я пытаюсь проповедовать в Иерусалиме. Свами, почему бы вам не посетить когда-нибудь мой центр? Вы могли бы поделиться своими убеждениями с нашими людьми, а я мог бы просветить вас в отношении Ислама.

– Спасибо за приглашение, – ответил я. – Если смогу, то с удовольствием воспользуюсь им.

Мы обменялись визитками, и когда шейх уже уходил, он обернулся и улыбнулся мне:

– Свами, я собираюсь посетить ваше представление завтра, – сказал он.

У стенда ИСККОН я потратил какое-то время на общение с посетителями, а затем вместе с молодым учеником отправился в помещение, где проходили семинары. Там стояло много людей, которые обсуждали все то, что они услышали во время лекций. В отдалении я увидел пожилого буддистского монаха восточного происхождения в ниспадающих одеждах. Он сидел в окружении своих последователей в таких же одеяниях. Они поклонялись ему, предлагая благовоние, цветы и опахало из хвоста яка. Когда мы с учеником подошли ближе, учитель увидел нас и тут же встал, чтобы поприветствовать меня.

– Добро пожаловать, – сказал он. – Ваш приход – честь для нас.

– Честь, что я пришел, Ваше Святейшество? – удивился я. – Я всего лишь пытаюсь стать трансценденталистом. Наблюдая, какой верой в вас обладают ваши последователи, я могу судить о том, что вы – осознавшая себя душа.

Он улыбнулся и начал рассказывать мне историю:

– Однажды ученик спросил у Будды: “Вы Бог?”

– Нет, сын мой, – ответил Просветленный.

– Вы святой? – продолжал спрашивать ученик.

– Нет, сын мой, – ответил Просветленный.

– Вы волшебник? – спросил ученик.

– Нет, дорогой мой, – ответил Просветленный.

– Тогда кто же вы? – спросил ученик.

– Я – проснувшийся, – ответил Будда.

Я улыбнулся.

– Мудрые слова, – сказал я. – Большинство из нас спят, не сознавая истинной цели жизни.

– Да, – ответил он, – но ваши глаза говорят о том, что вы не спите.

Я рассмеялся.

– Ваша доброта заставляет вас видеть то, что еще не проявилось, – сказал я.

Я подался вперед, чтобы обнять его, но его ученики с тревогой восприняли это. Один из них вскочил, чтобы помешать мне.

– Нет! – остановил его учитель. Он заключил меня в объятия, и мы долго обнимались.

– Я счастлив познакомиться с вами, брат мой, – сказал он.

– Я тоже, – ответил я, пожимая ему руку.

– Я бы хотел, что бы вы посетили наш монастырь в Таиланде, – сказал он. – Вы будете моим гостем в течение трех месяцев. Я обучу вас буддизму, а вы просветите меня в отношении вашей веры.

Мы обменялись визитками, и я пообещал, что постараюсь найти возможность посетить его ашрам. Я стал медленно уходить со своим учеником.

– Шрила Гурудева, какое благо вы получите, изучая наставления Будды? – спросил мой ученик.

– Будда – одно из воплощений Кришны, – ответил я. – Безусловно, там есть чему поучиться. Только посмотри, как уравновешены эти молодые люди. Посмотри, как невозмутимо и безмятежно они сидят. Конечно же, это очень благоприятно для практики бхакти-йоги.

Я процитировал стих:

вачо вегам манасах кродха-вегам
джихва-вегам ударопастха-вегам
этан веган йо вишахета дхирах
сарвам апимам пртхивим са шишйат

“Уравновешенный человек, способный контролировать речь, совладать с требованиями ума, умеющий сдерживать гнев и укрощать побуждения языка, желудка и гениталий, обладает всеми качествами, необходимыми для того, чтобы принимать учеников повсюду в мире” (Нектар наставлений, стих 1).

На следующий день мы проводили двухчасовую фестивальную программу в зале на четыреста мест. Зал заполнился еще до начала программы, и мы уже не пускали людей, как вдруг я увидел Шейха Абдулу, идущего ко входу. Я бросился со сцены к нему, прежде чем преданные преградили ему путь.

– Пойдемте со мной, – сказал я задыхаясь. – Я занял для вас место.

Когда мы проходили мимо пульта звукооператора, я прихватил стул и понес его к первому ряду. Извинившись перед гостями, которые уже там сидели, я втиснул стул и пригласил шейха присесть. В тоже мгновение началась программа. Я обвел взглядом аудиторию и понял, что огромное количество влиятельных людей со всего мира, таких же, как шейх, пришли, чтобы посмотреть наше представление.

Спустя двадцать минут во время программы я увидел, как одна женщина звонит по мобильному. Я подошел к ней и попросил:

– Пожалуйста, не используйте телефон во время выступления.

Она посмотрела на меня.

– Это шоу так замечательно! Я звоню одному из организаторов Парламента, чтобы он спустился из своего офиса и посмотрел его.

– Хорошо, – улыбнулся я. – Звоните.

Я попросил одного из преданных подежурить у дверей, чтобы, когда придет этот человек, убедиться, что ему найдется место.

Толпа одобрительно ревела после каждого номера. Во время своей двадцатиминутной речи я говорил, основываясь на Бхагавад-гите. Я знал, что эта глубокая истина должна была произвести впечатление на многих присутствующих. После программы мы продали двадцать Гит.

Шейху очень понравилось шоу, в конце он долго пожимал мне руку, прославляя артистов.

– Почту за честь, если вы придете на мой семинар завтра в 104-ю аудиторию, – сказал он.

– Это честь для меня, – ответил я.

Когда мы уже собирались уходить из зала, ко мне подошел организатор Парламента.

– Я бы хотел, чтобы ваша группа участвовала в церемонии закрытия через четыре дня, – сказал он. – Ваше шоу потрясающее, прямо как духовный Цирк дю Солей.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Ваше мнение много значит для нас.

– Будет несколько номеров по четыре минуты каждый, – стал рассказывать он. – Будет присутствовать четыре тысячи человек. Я поставлю вас во второй части сразу после обращения к присутствующим.

На следующий день мы должны были проводить харинаму в окрестностях Мельбурна. Мне пришлось сказать Гаура Хари дасу, что я не пойду с ними на харинаму.

– Я пообещал своему хорошему другу присутствовать на его лекции на Парламенте Мировых Религий, – объяснил я.

– А на какую тему лекция? – спросил Гаура Хари.

– Представители иудеев, христиан, друзов и мусульман будут рассказывать истории о надежде на установление мира в Иерусалиме. Мой друг – координатор и ведущий.

– Впечатляет, – отозвался Гаура Хари. – Сколько там будет людей?

– На большинство семинаров приходит от тридцати до пятидесяти человек, – ответил я.

После обеда я отправился на семинар шейха. Я опоздал на десять минут. Открыв дверь, я к своему удивлению обнаружил, что там собралось человек триста. Не было ни одного свободного места, люди стояли вдоль стен и еще в четыре ряда около выхода. Шейх Абдул выступал с речью, когда заметил, что я замялся у двери.

– Пришел мой духовный брат, – с улыбкой объявил он в микрофон. – Пожалуйста, дайте ему пройти и уступите место в первом ряду.

Два или три человека в первом ряду тут же встали. Толпа почтительно расступилась передо мной. Я почувствовал себя неловко оттого, что шейх Абдул оказал мне такую честь.

– Мой духовный брат собирается приехать ко мне в Иерусалим,- продолжал шейх с улыбкой. Все посмотрели на меня, и я кивнул. Шейх продолжил, призвав к миру на Ближнем Востоке.

– Люди сражаются из-за различий между собой. Но мир в нашем регионе наступит только тогда, когда мы сосредоточимся на том, что есть общего между нами. С духовной точки зрения мы все братья и сестры, – закончил он, посмотрел на меня и подмигнул.

“Не мои ли это слова!” – подумал я. Я был очень тронут, поскольку эти слова звучали как наше обоюдное обещание работать вместе для просвещения людей, и я чувствовал в них силу.

Вспоминая стихотворение, которое я прочитал утром в одной из брошюр Парламента, я дал обет посетить центр шейха на Ближнем Востоке.

Друзья – это ценность,
Как редкий брильянт.
Найти и сберечь их –
Особый талант.
Это под силу только тому,
Кто понял, что другом
Нужно стать самому.
(Энн Крегг)

Когда лекция закончилась, вместе с другими гостями я вышел и стал просматривать в программке, какие еще интересные семинары проходят. “Круглый стол: обсуждение цели религии” приковало мой взгляд. Среди выступающих будут представители христиан, мусульман, индуистов, сикхов и буддистов.

Я быстро отправился туда и обнаружил, что там было столько же народу, сколько и на семинаре шейха. На этот раз я сам смог найти себе место в первом ряду. Все шло гладко, выступающие высказывали свои точки зрения на цель религии. Затем наступило время вопросов.

Кто-то спросил, почему женщинам не позволяется играть важную роль в мировых религиях. Большинство докладчиков заявили, что в их религиях у женщин есть все возможности занять лидирующее положение, но когда римский кардинал сказал, что женщины не могут быть священниками, потому что это не в традиции церкви, по залу прокатился неодобрительный ропот.

После семинара люди стали проходить вперед, чтобы пообщаться с лидерами различных религий, но никто не подошел к кардиналу. Люди постепенно стали покидать зал, а он сидел в одиночестве. Я подошел к нему.

– Я восхищаюсь вашим мужеством. Вы не пошли на компромисс, защищая свою традицию, – сказал я.

– Правда? – спросил он и посмотрел на меня.

– Да, – ответил я. – Всегда нужно действовать в соответствии со временем, местом и обстоятельствами, но мы не можем изменять то, что сказано в священных писаниях. Это очень тонкая грань.

Он посмотрел на меня более внимательно.

– А вы кого здесь представляете? – спросил он.

– Движение Харе Кришна! – ответил я. – Наша традиция основывается на Бхагавад-гите, которую пять тысяч лет назад в Индии рассказал Господь Кришна.

Его лицо потемнело.

– Понятно, – протянул он. – Вы верите в многобожие.

– Это не так, – ответил я. – У нас монотеистическая философия. Мы верим в Единого Бога, как и вы.

– Неужели? – удивился он. – Мне рассказывали другое.

– Вам бы пришлось постараться изо всех сил, чтобы найти какие-либо значимые различия между нашими религиями, – сказал я. – В конечном счете, мы следуем тому же самому предписанию, что и вы: любить и почитать Отца всем своим сердцем и душой.

– Это есть в ваших писаниях? – спросил он.

– Да, – ответил я, – только выражается по-другому.

– Как? – спросил он.

Я процитировал стих из Бхагавад-гиты:

ман-мана бхава мад-бхакто
мад-яджи мам намаскуру
мам эваишйаси сатйам те
пратиджане прийо ‘си ме

“Всегда думай обо Мне, стань Моим преданным, поклоняйся Мне и предлагай Мне свои дары. Тогда ты непременно придешь ко Мне. Я обещаю тебе это, ибо ты – Мой самый дорогой друг” ( Бхагавад-Гита 18.65 ).

Он посмотрел на меня.

– Пожалуйста, благословите меня, – попросил он.

– Святой Отец, как я могу благословить вас? – удивился я. – Вы гораздо старше меня. Это вы должны благословлять таких, как я.

– Нет, – возразил он. – Вы подошли, чтобы подбодрить меня. Теперь, пожалуйста, благословите меня.

– Нет, отец, – не согласился я. – Я не могу этого сделать.

Внезапно я вспомнил Польшу, где я больше всего проповедую. Там любой священник, не говоря уже о кардинале, даже не подумал бы попросить меня о благословении.

– Пожалуйста, брат мой, – продолжал настаивать он, – я прошу вас.

Тут ко мне пришла идея.

– Отец, я благословлю вас, если вы благословите меня, – предложил я.

Мы взяли друга за руки, закрыли глаза и, сидя вдвоем в пустом зале, благословили друг друга.

Я вернулся в храм Мельбурна, чтобы отрепетировать с преданными наше выступление на церемонии закрытия. Мы выбрали музыкальную композицию МС Yogi в стиле хип-хоп “Любовь Кришны”. Мы включили все номера нашего обычного двухчасового представления: танец бхарат-натьям, йогу, боевые искусства и киртан. Хотя номер длится всего четыре минуты, нам потребовалось два часа, чтобы отработать его.

Шри Прахлад улыбнулся, когда я сказал ему об этом и процитировал Блеза Паскаля: “Я написал длинное письмо, потому что у меня не было времени, чтобы написать короткое”.

Спустя 3 дня наша группа из 28 преданных прибыла в Парламент, и нас тут же проводили за кулисы. Я заглянул за занавес и, к своему удивлению, увидел огромную толпу. Свет приглушили, и ведущий обратился к зрителям. Он поприветствовал всех, в особенности духовных лидеров разных мировых религий и объявил, кто из высокопоставленных гостей будет выступать с речью.

Как только он вернулся за кулисы, на сцену вышли буддистские монахи: одни стали бить в огромный гонг и дуть в медные горны, а другие начали горловое пение. Это было очень красиво и завораживающе, и продолжалось минут десять. Когда они ушли, распорядитель сцены показал на нас и сказал:

– Теперь ваша очередь. Удачи.

Как только из колонок раздались звуки “Любви Кришны”, мантра Харе Кришна заполнила аудиторию. Я услышал возгласы удивления зрителей, когда они увидели наши одежды и костюмы, – все были очарованы тем, что мы обычно показываем каждый день. В конце мы выстроились в одну линию и танцуя, вышли вперед и бросили в зрительный зал пригоршни цветочных лепестков, вызвав одобрительные возгласы. И все закончилось также быстро, как и началось.

Аудитория продолжала рукоплескать и когда мы уходили со сцены. За кулисами распорядитель сцены сделал нам комплимент.

– Это было чудесно! – похвалил он. – Послушайте, как вам аплодируют. Они не могут остановиться.

Затем выступали духовные лидеры, а потом были еще представления. Когда церемония закрытия подошла к концу, мы быстро переместились в фойе, куда выходили люди. Вокруг нас тут же образовалась огромная толпа, люди хотели сфотографироваться с нами. Но через час я был вынужден прекратить это.

– Нам пора, – сказал я преданным. – У нас через час еще одно представление в пригороде. Десять минут назад мне позвонили организаторы и сообщили, что в зале уже восемьсот человек. Мы не можем опоздать.

Когда мы отъезжали, я обернулся и посмотрел на огромную толпу людей, все еще выходящих из зала собраний.

Я улыбнулся Гаура Хари.

– У нас даже не было времени насладиться своим успехом, – сказал я.

– Так и есть, – улыбнулся он в ответ. – Но зато мы произвели глубокое впечатление на многих духовных лидеров и участников Парламента, а вы еще и встретили новых духовных братьев.

 

“Мы распространяем движение санкиртаны в странах Запада. Недавно мы посетили в Европе несколько городов: Рим, Женеву, Париж и Франкфурт, где встречались с многими высокообразованными христианскими учеными, священниками, философами и йогами. По милости Кришны они соглашались с нами, что это движение Сознания Кришны, культ бхакти, ведет к высшей цели.

Следуя по стопам Шри Чайтаньи Махапрабху, мы стараемся убедить каждого, что преданное служение Господу описывается во всех священных писаниях. Неважно, кто вы, – христианин, мусульманин или индуист. Благодаря тому, что мы представляем сознание Кришны, используя логику и научный подход, предсказание Шри Чайтаньи Махапрабху о том, что сознание Кришны придет в каждый город и деревню, постепенно начинает сбываться”.

( Шри Чайтанья-Чаритамрита, Мадхья-лила 25.20, комментарий )

______________

На фото: Таким было наше выступление на церемонии закрытия всемирного Парламента религий в Мельбурне (Австралия, декабрь 2009).