Том 7, глава 12   

2 – 7 августа 2006 

После Вудстока мы снова вернулись на Балтийское побережье. Это было нелегко. Все 250 преданных устали после 18 фестивалей в июле, не говоря уже о Вудстоке. Только их решимость служить гуру и Гауранге сделала возможным проведение фестиваля в Джвижино всего лишь после 3-дневной передышки.

Утром мы провели Харинаму, во время которой приглашали всех на программу, и вечером пришло 5 тысяч людей. Нам, определённо, помогали полубоги: во время Харинамы на пляже было солнечно, но после обеда небо заволокло тучами, и большинство людей ушли с пляжа прямо на нашу программу.

деван бхавайатанена

те дева бхавайанту вах

параспарам бхавайанта

шрейах парам авапсйатха

“Довольные вашими жертвоприношениями,

полубоги дадут всё необходимое, и тогда,

благодаря такому взаимодействию людей и полубогов,

в мире воцарится благоденствие”.

[ Бхагавад-гита 3.11 ]

После грандиозной и величественной Мирной Деревеньки Кришны на Вудстоке, этот фестиваль казался маленьким, но это ничуть не умаляло качеств пришедших гостей. Я зашел в палатку с книгами. Кто-то фотографировал наши прекрасные Божества, Шри Шри Гандхарвика Гиридхари, а кто-то рассматривал книги Шрилы Прабхупады.

Когда из палатки вышли женщина с девочкой, ко мне подошел Радха Чаран дас.

– Гуру Махарадж, – сказал он, – эта 11-летняя девочка – один из самых удивительных детей, каких я когда-либо встречал.

Когда они с матерью вошли в палатку, она сразу же подошла к алтарю. Она стояла со сложенными ладонями и долго смотрела на Божеств.

Ее мать сказала, что они впервые встретили преданных, но ее дочь демонстрирует удивительную преданность ко всему, что мы делаем. Она сказала: “С самого детства моя дочь постоянно говорит `Харе Кришна`. Я не знаю, откуда она об этом узнала. Я никогда не учила ее этому. Я ничего не знаю о вас. Однажды она попросила меня купить ей сари. Представляете? Где я могу купить сари в маленькой польской деревне? 2 года назад она повергла в шок священника и прихожан во время мессы, когда отказалась от облатки. Она сказала священнику, что она преданная Кришны. В этом году на уроке религиоведения она сказала учительнице, что все религии мира хороши, но только в Индии люди по настоящему знают, кто такой Бог. И на заявление о том, что индусы сумасшедшие, раз не едят мяса, она ответила, что убийцы животных будут страдать много жизней. Моя маленькая дочь проповедует реинкарнацию! Когда сегодня утром она увидела вас поющих на пляже, ее лицо просияло как никогда  прежде, и  она  настояла  на том,  чтобы  мы  пришли  к вам  на фестиваль.  А когда она увидела вас поющих со сцены, она заявила, что это лучший способ молиться, и теперь я не могу оттащить ее от вашего алтаря. Только посмотрите. Она так пристально смотрит на статуэтки, как будто влюбилась в них”.

Радха Чаран светился от радости.

– Что Вы об этом думаете, Гуру Махараджа? – спросил он.

– Знаешь, – ответил я, – я думаю, что по всей планете рождаются преданные, чтобы продолжить дело, начатое Шрилой Прабхупадой.

пурвабхйасена тенаива

хрийате хй авашо ‘пи сах

джигйасур апи йогасйа

шабда-брахмативартате

Обладая божественным сознанием, развитым в предыдущей жизни, такой человек естественным образом получает возможность заниматься йогой, даже не ища ее. Трансценденталист, стремящийся обрести духовное знание, всегда стоит выше обрядов и ритуалов, рекомендованных в шастрах.

[Бхагавад-гита 6.44]

Выйдя из книжной палатки, я увидел главу охранного предприятия, обеспечивающего порядок на нашем фестивале. Он был частью команды из 4-х человек, которые защищали фестивали на протяжении месяца вплоть до Вудстока. Их сменила другая группа, но он был в форме, как будто на дежурстве.

– Какой сюрприз! – сказал я. – Я думал, что ты уехал домой, в отпуск.

Он рассмеялся.

– Да, – сказал он, – я в отпуске, на вашем туре. Уехав домой, я стал так сильно скучать по фестивалю, что решил вернуться сюда вместе с семьей. Они смотрят выступление на сцене, а я смотрю за порядком.

– В самом деле? – удивился я. – Ты хочешь сказать, что работаешь во время отпуска?

– Я не считаю это работой, – ответил он, – это удовольствие.

– Воистину он на пути назад к Богу, – подумал я. – Он совершает преданное служение, не помышляя о материальной выгоде.

Подойдя к ресторану, я заметил мужчину, которого видел сегодня утром на харинаме. Когда преданные вышли на мягкий песок пляжа, многие сняли обувь.

Один из преданных собрал ее в большой пакет и шел позади харинамы, неся его на плече на случай, если кому-нибудь понадобится обувь. Как только мы двинулись, этот человек, прежде загоравший, встал и спросил, может ли он понести сумку. Сначала я подумал, что он шутит, но он взял сумку и шел за нами в течение часа, пока мы шли туда и обратно. У меня сложилось впечатление, что он умственно неполноценный, но когда я увидел его вечером, он был хорошо одет, его сопровождали столь же хорошо одетые жена и двое детей, и я понял, что он высокообразованный человек.

“Удивительно, – думал я, – человек такого ранга вдохновился совершить столь смиренное служение преданным”.

Тут я увидел, как Нандини разговаривает с мужчиной и женщиной за столом рядом с рестораном. Она жестом позвала меня, и представила их как отца и дочь. Мужчина был пекарем в городе, где располагалась наша летняя база.

– Его жена недавно умерла, – сказала Нандини.

Девушка повернулась ко мне.

– Нандини была столь добра, что помогла нам смириться со смертью моей матери, – сказала она. – В вашей философии глубокий смысл. Моя мать ушла, но я знаю, что она живет где-то еще и продолжает свой путь к Богу. Сначала меня привлекали культурные стороны вашего фестиваля – музыка, танцы, театральные представления, но сейчас я понимаю, что вы даете намного больше. Ваша философия дает цель и высшее понимание жизни.

Неожиданно в разговор вмешалась женщина, сидящая за этим же столом.

– Извините, что перебиваю, – сказала она, – не хочу показаться грубой.

– Все в порядке, – сказала Нандини.

– Я не могла не слышать вашу беседу с этой юной леди, – продолжила женщина, – должна сказать, что ваша философия произвела впечатление и на меня также. Я пришла на ваш фестиваль второй раз. В том году я была так скептически настроена, что даже не поговорила ни с кем из вас. Я просто смотрела, что происходит вокруг. На самом деле, я даже не знаю, что заставило меня снова прийти в этом году. Но, услышав, что эта леди сказала о своей матери, я изменила свою точку зрения. Вы предлагаете действительно выдающиеся решения жизненных проблем.

– Могу я спросить, кто вы? – спросила Нандини.

Женщина улыбнулась. – Я юрист из Варшавы, – сказала она.

Нандини повернулась к ее мужу.

– А Вы чем занимаетесь? – сказала она.

– Если скажу – не поверите, – ответил он.

– Он один из самых влиятельных политиков в Польше, – сказала его жена.

В этот момент менеджер сцены подал знак, что через 5 минут я должен давать лекцию. Я извинился.

– Мы послушаем, чтобы узнать больше, – сказал муж.

Поднимаясь на сцену, я вспоминал сотни лекций, которые дал в течение тура:    “Я всегда должен помнить, насколько они важны, – думал я. – Некоторым, как, например, отцу и дочери, с которыми я только что познакомился, это знание облегчает страдания материального существования”.

Я смотрел со сцены на людей, и среди собравшейся толпы видел мать и ее 11-летнюю дочку, директора охранного предприятия, мужчину, нёсшего сумку с обувью, пекаря и его дочь и юриста и политика – все горели желанием слушать.

– Леди и Джентльмены, – начал я. – Большое спасибо за то, что пришли и приняли участие в этом великом событии. Как многие из вас уже поняли, это необычный фестиваль, он представляет духовную культуру, которая поднимает нас на трансцендентную платформу. Мы призываем вас провести этот вечер с нами и соприкоснуться с чудесным миром сознания Кришны, миром, который находится за пределами двойственности материальной жизни, миром вечности, знания и блаженства.

Когда я говорил, я увидел, что все те люди, с которыми я познакомился в этот вечер, одобрительно кивали. Что может доставить больше удовольствия слуге Господа?

“Шри Чайтанья Махапрабху лично путешествовал по всей Индии, распространяя повсюду культ бхакти. Тем самым Он показывал пример последователям. Поэтому, каждый должен распространять культ преданного служения. Вайшнав особенно заинтересован в пара-упакара, в том, чтобы делать добро другим. Шри Чайтанья Махапрабху хотел, чтобы Его миссия распространилась по всему миру. Следуя по Его стопам, мы стараемся нести Его послание. По Его милости, люди всерьез воспринимают это движение”.  

 [ Шри Чайтанья-чаритамрита, Мадхья 25.264, комментарий ] 

Том 7,  глава 10   

22 -26 июля 2006

Наши фестивали продолжались, несмотря на подлую анти-культовую кампанию правительства. По крайней мере, на данный момент победа за нами: на наши фестивали каждую неделю приходили десятки тысяч гостей, что создало хорошую рекламу. Но все же, с давних пор я знаю, что противника нельзя недооценивать.

“Если ты знаешь врага и знаешь себя, ты, без сомнения, победишь”.  [Искусство Войны, Сун Цзу, Глава 10, Текст 31]

Поэтому, когда мы получили известие, которое, казалось, полностью перечёркивает наши планы на Вудсток, оно не стало для нас неожиданным. Однажды утром Нандини даси позвонил Юрек Овщак, организатор фестиваля и наш хороший друг.

– На меня давят сверху, – сказал Юрек, – поэтому я вынужден попросить вас сократить размеры вашей деревни на Вудстоке в этом году. Вам также придется переехать с холма, где вы были в прошлом году, и откуда виден весь фестиваль, в угол площадки.

Нандини была поражена.

– Что случилось? – спросила она. – В чем причина таких перемен?

– Вы не хуже меня знаете политическую обстановку, – сказал он. – Большая площадка, которую вы занимали в предыдущие годы, привлекала слишком много внимания и ставила под угрозу срыва весь Вудсток. Не забывайте, у нас есть враги.

Нандини пришла ко мне и рассказала о телефонном звонке.

– Делай, как он говорит, – сказал я ей. – Когда продаешь слона, не стоит торговаться из-за стрекала погонщика.

На следующий день Нандини, Джаятаму и бхакта Доминику пришлось проехать 300 километров до Коштына, где будет проходить Вудсток. Секретарь Юрека показал им небольшую площадку рядом с входом на поле фестиваля.

– У вас будет 50 на 50 метров, – сказал он.

Преданные остолбенели, увидев такое маленькое пространство. Нандини, с её острым умом, тут же нашла выход.

– Это непрактично с точки зрения безопасности, сказала она. – Вы знаете, как подростки любят нашу деревню, особенно раздачу еды. В прошлом году мы распространили больше 110 тысяч порций. Здесь недостаточно пространства, и будет давка.

– Хм-м, да, действительно, – сказал секретарь. – Хорошо. 100 на 100 метров и ни сантиметра больше.

Нандини позвонила мне, как только они вернулись на нашу летнюю базу.

– Гуру Махараджа, – сказала она. – Я знаю, мы привыкли проводить наши фестивали с большим размахом, но в этом году нам придется уложиться в меньшие рамкии. Тем не менее, Джаятам, Доминик и я считаем, что наше новое место не так уж плохо. Каждый, кто придет на Вудсток, увидит нас. К тому же, все будет компактно расположено, что создаст уютную атмосферу.

Через две недели мы закончили первую часть нашего тура по Балтийскому побережью. Мы все упаковали и вместе с 250 преданными отправились в Коштын. Я поехал прямо на новое место. Доминик уже установил главную палатку,которая была в 3 раза меньше, чем в предыдущие годы.

Я был впечатлен и не смог сдержать улыбки.

– На самом деле, – сказал я Доминику, – это место лучше. Мы будем в самой гуще событий.

Я прогулялся по нашей территории и посмотрел, как идут приготовления к фестивалю. Ко мне подошел Джаятам

– Гуру Махараджа, – сказал он, – один пожилой человек спрашивает, может ли он купить большую картину с изображением Радхи и Кришны – заставку на нашей основной сцене.

– Так ведь она огромная! – ответил я.

– Его это не волнует, – сказал Джаятам. – Он хочет повесить ее в своем доме. Он говорит, что мы приезжаем лишь раз в году и уезжаем, а он целый год скучает по нам, но если у него будет эта картина, он будет чувствовать, что Господь всегда рядом с ним.

– Скажи ему, что он сможет забрать ее, когда закончится Вудсток, – сказал я.

– А цена? – спросил Джаятам.

– Отдай просто так, – сказал я. – Кто может назвать цену любви к Богу?

По дороге с поля, я увидел длинноволосого молодого человека лет 20 с рюкзаком.

– Он приехал рановато, – сказал я Амритананда дасу.

Потом я заметил, что он держит в руках мешочек с четками и повторяет джапу.

– Гляди, – сказал я Амритананде, – он повторяет джапу. Он один из наших?

Амритананда присмотрелся.

– Не думаю, – сказал он. – Я его никогда раньше не видел.

– Позови-ка его, – сказал я.

Юноша подошел к машине.

– Ты преданный Харе Кришна? – спросил я его.

Он выглядел озадаченным.

– Я … м-м-м … мне нравится читать Бхагавад-гиту, – сказал он.

– Ты живешь в храме? – спросил я.

– В храме? – удивился он.

-Ладно, – сказал я, – Кто научил тебя повторять на четках?

– Бхактиведанта, – сказал он.

Мы с Амританандой переглянулись.

– Какое-то время назад, – сказал он, – я лазил в Интернете в поисках духовного знания и натолкнулся на Бхагавад-гиту как она есть. Я заказал ее и начал читать. Несколько раз Бхактиведанта упоминает о важности повторения Харе Кришна.  В конце концов, я понял, что повторение значит повторение на четках. И вот я это делаю.

– И ты никогда не встречал преданных? – спросил я.

– Преданных? – снова переспросил он.

– Да, – сказал я. – Видишь? Вон там скоро поставят целую деревню, которую мы называем Мирная Деревня Кришны. Всю следующую неделю ты сможешь общаться с преданными Кришны и узнать больше о повторении Харе Кришна.

– Хорошо, – сказал он.

– Мы с тобой еще поговорим, – сказал я, когда мы отъезжали.

Следующие несколько дней мы лихорадочно работали, сооружая нашу деревню. За месяц фестивалей на побережье я очень устал. Но усталость мгновенно отступила, как только я представил себе грядущие перспективы.

– 300 тысяч людей получат большую дозу сознания Кришны, – восхищенно сказал я Амритананде, когда мы помогали разгружать на кухню грузовик с 22 тоннами продуктов. – Кому-то приходится ждать такой возможности много жизней.

Еще один знак, предвещающий наш успех, Нандини увидела, посетив общественную школу, в которой мы хотели готовить прасад для фестиваля и разместить преданных. Нандини переживала, потому что в прошлом году директор школы оказала ей холодный прием.

Но в этом году она очень тепло поприветствовала Нандини.

– Я так рада, что вы вернулись в Коштын, – сказала она. – Можете использовать школу в течение фестиваля Вудсток.

– Спасибо, – сказала Нандини. – Но по сравнению с прошлым годом, Вы изменили свое отношение. Почему?

Директриса улыбнулась.

– В прошлом году я была в вашей деревне на Вудстоке, – сказала она. – Когда я пришла, один из ваших лидеров говорил со сцены. Послушав его, я поняла, что вы проповедуете те же ценности, которые мы стараемся привить нашим ученикам. Но настоящие изменения произошли, после того как я прогулялась по всему фестивалю Вудсток. Я поспешно вернулась в вашу деревню преисполненная благодарности за атмосферу покоя и чистоты.

– На следующий день я вернулась в вашу деревню, но по другой причине. Мой отец недавно умер, и я глубоко переживала. Я искала ответы на многие жизненные вопросы. В палатке йоги инструктор обучал нас асанам и рассказывал о философии. Мне стало легче. С тех пор я практикую йогу три раза в неделю и ввела преподавание йоги в школе.

– Чудесно, – сказала Нандини. – Я рада слышать, что благодаря нам в Вашей жизни произошли такие изменения.

– Могу я попросить еще об одном одолжении? – спросила директриса. – Нам в школу требуется преподаватель английского языка, но мне бы хотелось, чтобы это был высоконравственный человек. Из любви к детям я не могу нанять кого-то с низкими стандартами. Мы предоставим хорошую зарплату, хороший дом, страховку – все. Найдите мне кого-нибудь из Харе Кришна.

Нандини рассмеялась.

– Я постараюсь, – сказала она.

Директриса проводила Нандини до дверей.

– Я с нетерпением жду фестиваля в этом году, – сказала она, – и я хотела бы выразить восхищение вашим новым местом. Оно превосходно, прямо рядом с входом на фестиваль, отличное место, чтобы распространять ваше послание. Как я слышала, все жители Коштына собираются посетить Вудсток или, точнее говоря, Мирную Деревеньку Кришны.

Нандини не могла сдержать улыбку и смеялась всю дорогу назад на фестиваль.

– Люди хвалят наши деяния, – сказал Шрила Прабхупада однажды. – Если мы поддерживаем свои стандарты, люди будут ценить нас. Они скажут: “О, это здорово, эти люди – хорошие”. Иногда в газетах они пишут: “Эти Харе Кришна – хорошие. Мы хотим, чтобы их было больше”.

[лекция по Шримад-Бхагаватам, Лос-Анджелес, 7 декабря, 1975]

Том 7, глава 8  

30 июня – 17 июля 2006

Наслаждаясь каждой минутой паломничества в Джаганнатха Пури, я всё же беспокоился о Польском туре. Мы с Джаятама дасом находились в Пури, и вся ответственность за организацию тура легла на Нандини даси. Нандини, бесспорно, очень способна, но забота о целом туре – слишком много для одного человека.

В этом году наши планы были грандиознее прежних. Темой тура мы выбрали «Лето йоги». В прошедшем году и Джаятам и Нандини прошли интенсивные курсы по преподаванию йоги, чтобы давать уроки на фестивалях. Польские СМИ подхватили тему, и главный радиовещательный канал Польши «Програм 1» каждый день рассказывал о фестивалях. «Газета Выборчжа», крупнейшая газета страны, также рекламировала фестивали в ежедневном разделе «Летний отдых».

Как раз перед моим отъездом в Пури Нандини была занята организацией виз для 250 русских и украинских преданных, подготовкой 25 тонн реквизита, хранившегося зимой на складах, бронированием базы в школе на Балтийском побережье и подписанием контрактов для 42 фестивалей.

Но, находясь в Пури, ни Джаятам, ни я не имели с ней никакой связи. Наши мобильные телефоны не работали, в основном, похоже, по причине того, что связь была блокирована разговорами миллионов паломников, использовавших городскую систему телекоммуникаций.

Как только мы прибыли в аэропорт Мадраса, чтобы пересесть на рейс до Европы, мой мобильник начал звонить не переставая, сообщая об СМС сообщениях, скопившихся за последнюю неделю. Первый же открытый текст сообщал: «Срочно! Свяжитесь со мной немедленно. Ужасная оппозиция. Один фестиваль уже отменён. Нандини».

Я тут же позвонил Нандини, но поскольку в Польше было далеко за полночь, она не отвечала. Мне не сиделось спокойно во время всего нашего перелёта до Европы. «Как ты думаешь, с какого рода проблемами мы столкнулись на этот раз?» – спросил я Джаятама.

«Не хотелось бы выдумывать, – ответил он, но я ждал проблем в этом году, поскольку новое правительство экстра-консервативно».

Позже, во время полёта, я с удивлением нашёл статью в «Интернэшнл Херальд Трибьюн», озаглавленную «Получив выговор Евросоюза, Польша села в лужу».

«Две недели назад, – начиналась она, – представители народов Европы (Европарламента), заседая в Страсбурге подписали резолюцию, выражающую всеобщую обеспокоенность расовой ненавистью и ксенофобией в Европе, упоминая несколько стран, в которых происходили инциденты, связанные с расовой либо религиозной нетерпимостью, и, в особенности делая акцент на Польше».

По прибытии во Франкфурт я тут же позвонил Нандини снова. На это раз она ответила и вкратце сообщила мне последние новости.

«Католическая церковь тесно сотрудничает с новым правительством, – начала она, – и использует любую возможность отстоять свои позиции. Мы привлекли внимание небывалым количеством публикаций, рекламирующих наши фестивали.

Параллельно нашей организована кампания под названием «Лето против культов». Во всех средствах массовой информации людей предупреждают, что культы используют летний сезон для расширения своей пропаганды.

Последние несколько недель священник главной церкви в Колобжеге, самом большом городе, где будет проходить наш тур, поливает нас грязью в своих воскресных проповедях. Это всё, о чём он говорит. В результате город отменил разрешение выбрать для нашего фестиваля место около пляжа, которое предполагалось использовать в течение двух недель.

Священник в Сьемышле, где расположена наша база, тоже накаляет страсти против нас. Он уговаривает свою воскресную паству внимательно смотреть за своими детьми, пока мы в городе. Он размещает ежедневные предупреждения о нас на публичной доске объявлений за церковью. Обстановка в городке напряжённая. Есть и другие вещи, но я дождусь Вашего приезда, чтобы рассказать всё».

Я размышлял над ситуацией по дороге из Франкфурта в Варшаву. «Когда я был в Пури, – думал я, – я молился Господу Джаганнатхе о благословении всегда распространять Его милость тем, кому повезло меньше, чем мне, но те, для кого она предназначена, не всегда принимают эту милость. Поэтому священнику следует быть терпимым».

На собрании тура на следующий день я поговорил с Нандини об отменённом фестивале в Колобжеге.

«Предполагалось, что посол Индии в Польше будет почётным гостем на этом фестивале, – сказал я. – Польскому правительству будет весьма неловко, если мы расскажем послу, что праздник был отменён из-за религиозной дискриминации».

«Я это понимаю, – ответила Нандини, – и планирую поднять этот вопрос при встрече с мэром Колобжега в конце недели».

Я посмотрел на всех присутствовавших преданных. «Никто из нас не должен быть обескуражен, – сказал я. – Оппозиция, с которой мы столкнулись, не является чем-то новым. Нам приходилось бороться с ней каждый год».

«Но в этом году она особенно агрессивна, – сказал Джаятам, – особенно после недавних выборов. Наш начальник охраны, Ракшана дас, каждый день получает угрожающие сообщения на свой мобильный телефон, предупреждающие нас не проводить никаких фестивалей в этом году».

«Давайте подождём и посмотрим на реакцию людей, – предложил я. – Отправившись завтра на Харинаму, мы сможем оценить ситуацию».

На следующие день все, во главе со мной, отправились на пляж в Побиерово, чтобы разрекламировать вечерний фестиваль. Думая о высказывании Европейского Парламента о ксенофобии в Польше и плохих статьях со стороны кампании «Лето против культов», я был полон опасений, если не сказать больше.

Когда мы вышли из автобуса, я огляделся. «Возможно, люди даже не будут брать наши приглашения», – думал я.

Но эффект от проведения фестивалей на побережье в течение 17 лет не собирался исчезать так быстро. Как только мы вышли на пляж, воля народа была явлена, несмотря на противостояние правительства.

«Нация, которая боится позволить своим людям открыто обсуждать верность или ложность идей – нация, которая боится своих людей».  

[Джон Ф. Кеннеди]

В тот момент, когда наша пёстрая процессия из сотни преданных ступила на песок, зрители схватили своих детей, но не из страха. Они проталкивали своих детей вперёд, чтобы сфотографировать с нами. Матаджи сняли с себя шёлковые гирлянды, которые я купил во время поездки в Пури и повесили их на шеи детей.

Это произвело сенсацию. Каждый хотел получить шёлковую гирлянду и сфотографироваться с нами. Но в окруже-нии такой толпы, обступившей нас, чтобы сфотографироваться, мы двигались по пляжу со скоростью улитки.

Я повернулся к Амритананде дасу: «Это великолепно, – сказал я, – но как мы сможем рекламировать фестиваль, продвигаясь с такой скоростью?»

Амритананда засмеялся: «Не думаю, что можно организовать рекламную кампанию лучше этой».

Когда мы пели, двигаясь по пляжу, люди махали нам и улыбались. И, впервые, многие из них выкрикивали: «Харе Кришна!» или «Харе Харе!»

Я покачал головой. «Определённо, времена меняются, – тихо сказал я, – и, похоже, к лучшему».

Когда мы приблизились к одной семье загорающих, девочка лет семи села, как только услышала киртан. Я тут же увидел, что она слепа. По мере того, как двигалась Харинама, она медленно поворачивала голову. Она начала улыбаться, и когда мы подошли ближе, сунула руку в сумку, пытаясь там что-то нащупать. Затем она выбежала вперёд с большой улыбкой и вручила мне монетку в один злотый.

«Харе Кришна», – прошептал я ей на ухо.

Ещё через сто метров мы встретили единственное за день противостояние. К группе киртана подошла женщина и начала громко жаловаться, что мы разрушаем (как вам это нравится?) дикую природу в окрестностях. Она упомянула морские котики, которые, якобы, уплывают в страхе от шума Харинамы.

«Вы причиняете беспокойство бедным животным, птицам и рыбам свои грохотом», – кричала она, привлекая внимание загорающих.

Вдруг молодой тюлень высунул из воды голову буквально в нескольких метрах от нас. Он медленно подплыл к берегу и выбрался на песок, остановившись в двух метрах от группы киртана. Он вытянул свою голову и уселся слушать киртан. Люди рассмеялись, а лицо женщины выражало шок.

«Это, наверное, тот тюлень, что следовал за нами вдоль берега в прошлом году, – сказал я преданным. – Посмотрим, поплывёт ли он за нами снова».

И, конечно же, как только мы двинулись, воспевая, по пляжу, тюлень прыгнул в воду и поплыл рядом. Каждый раз, когда мы останавливались, он высовывал голову из воды посмотреть на нас.

В этот вечер наш фестивальный городок был переполнен людьми. Местная учительница привела с собой в палатку моды, где мы переодеваем посетителей в сари, 50 маленьких девочек.

«Через час в городе свадьба, – сказала она, – и наш класс пригласили. Все девочки хотят быть одетыми в сари с фестиваля Харе Кришна».

Нам пришлось достать свои запасы, чтобы помочь одеть девочек к празднику вовремя.

В то же самое время преданные из палатки гопи-дотсов чуть не упали в обморок, когда появилась устроитель кемпинга с 320 девушками, желавших, чтобы их лица были украшены. На выполнение их просьбы ушёл почти весь вечер.

Как только началась программа на сцене, люди хлынули к передним скамейкам. Они заворожено сидели, глядя на танцоров с Бали, представлявших Рамаяну в своих прекрасных традиционных костюмах.

На следующий день мы вышли с Харинамой на тот же пляж, чтобы анонсировать следующее вечернее представление. Погода была совершенной. Дождя не было уже несколько недель. Преданные сказали мне, что уже с месяц не видели на небе ни облачка. Это было необычайно жаркое лето, температура была за 30.

При этом сложилась ироничная ситуация, поскольку местные власти запретили купаться в Балтийском море. Они боялись, что разница между жаркой погодой и холодной водой будет слишком велика для людей. Когда мы пели на пляже, люди лежали, загорая, и не имея возможности укрыться от жары.

Мне тоже доставалось от жары. Для рекламы фестивалей мы воспевали на пляжах по четыре часа в день под палящим солнцем. При шести фестивалях в неделю выходит 24 часа Харинамы, и это выматывает.

«Я уже устал, – подумал я, – а ведь это только первая неделя тура. Нас ожидает ещё семь недель».

Тут я увидел, что многие люди читают книги Шрилы Прабхупады, которые они купили на фестивале прошлым вечером. О большем вознаграждении за все аскезы я не мог и мечтать, и почувствовал прилив энергии.

Вечером, по пути к месту проведения фестиваля, я беседовал с одним преданным. «Группа Харинамы по-настоящему сильна, – сказал я. – Она побуждает людей ценить сознание Кришны».

«Но, к сожалению, – ответил он, – многие тысячи из них не приходят на фестивали».

«Это нормально, – сказал я, – Харинамы – сами по себе фестивали. Люди получают столько блага, просто увидев их!»

«Тривикрама Свами недавно рассказал мне историю, – продолжал я. – Как-то раз после Харинамы он отправился повидать Шрилу Прабхупаду».

«Понравилась ли людям сегодняшняя Харинама?» – спросил Шрила Прабхупада.

«Да, Шрила Прабхупада, – ответил он, – много людей наслаждались ей».

«Это хорошо, – сказал Шрила Прабхупада, – даже если они просто оценят её в уме, они уже совершат духовный прогресс».

Через два дня наш фестиваль переехал в Ревель. Во время этой программы одна женщина ходила по территории фестиваля, критикуя преданных. Потом она подошла ко мне.

«Эй, вы все! – Закричала она. – Только посмотрите! Волк в овечьей шкуре! Он называет себя святым, но его намерения злы!»

К моему удивлению, полиция быстро арестовала её за разжигание беспорядков и оштрафовала на 800 злотых.

На следующий день Нандини встретилась с мэром Колобжега. Он знал, что наш фестиваль был запрещён, но сам не участвовал в принятии этого решения. Нандини требовала, чтобы он отменил вердикт и вернул нам возможность выбора места на пляже.

«Этого я сделать не могу, – сказал мэр, – но поскольку приезжает посол Индии, я дам вам другое место – площадь в центре города. На протяжении всего лета она полна туристов».

Его секретарь задохнулась: «М-р мэр, – сказала она, – Вы поступаете смело, предоставляя им эту площадь. Вспомните об осенних выборах».

Через неделю мы начали трёхдневный фестиваль на площади. Погода была замечательной, и тысячи стекались на фестиваль. Вдобавок к обычной нашей программе зрители наслаждались выступлением группы танцоров из Раджастана, организованным консульством Индии.

Мой духовный брат из Австралии Курма дас тоже доставил гостям немало удовольствия наглядным приготовлением прасада в одной из наших палаток. А палатка йоги Джаятама была забита молодыми и старыми на протяжении всего фестиваля.

В последний день мы провели индийскую свадьбу. Субуддхи Райа и его невеста Радха Катха принесли свои обеты перед тысячей людей. Толпа на площади была так велика, что никто не мог шевельнуться.

После свадьбы со сцены выступили посол Индии и мэр города. Я был в палатке звукозаписи и наслаждался каждой минутой, пока посол восхвалял наши усилия делиться культурой Индии с жителями Польши. Глядя на огромное количество собравшихся, я поражался, как, несмотря на тщательно организованное противостояние, наши фестивали становятся больше и успешней, чем прежде.

И, подобно последней розочке на торте, Господь послал «страховочную» весть в виде звонка от Прачарананды даса, отвечающего за отношения нашего движения с правительством.

«Махараджа, – сказал он, – возможно, Вам будет интересно, что Министерство Внутренних дел только что выпустило отчёт о культах в Польше. Это подробное описание каждой группы, которую правительство считает опасной. К моему удивлению, нас нет в списке. И, в действительности, мы там ни разу даже не упоминаемся. Всё меняется. Конечно, на этом не кончаются наши проблемы с оппозицией, но это большой шаг в верном направлении».

Я был так воодушевлён новостью, что шёл по фестивальному городку в состоянии эйфории. И вишенка на розочке появилась, когда ко мне подошёл преданный из палатки «Вопросы и ответы».

«Махараджа, – сказал он, – в палатку зашла учитель местной высшей школы. Ей очень понравилось, как посол оценил наш фестиваль, и Вы поразитесь, что она сказала».

«Пожалуйста, скажи мне», – попросил я.

«Она сказала мне, что движение Харе Кришна – именно то, в чём нуждается молодёжь Польши, – сказал он, – и что мы должны объединить силы, чтобы сражаться с сектами».

И снова мне на ум пришла истина слов Шрилы Прабхупады:

«Мы не собираемся заводить себе врагов, но сам процесс таков, что непреданные всегда будут враждебны к нам. Несмотря на это, как утверждается в шастрах, преданный должен быть терпелив и милостив. Преданные, занятые в проповеди, должны быть готовы к нападкам невежественных людей, и всё же оставаться очень милостивыми к падшим обусловленным душам. Если кто-то может выполнять свои обязанности в ученической преемственности Нарады Муни, его служение обязательно будет признано. Мы должны искренне служить Господу, и так называемые враги не должны стать препятствием для нас». 

[ Шримад-Бхагаватам, 6.5.39, комментарий ]

Том 7, глава 6   

1 мая – 21 июня  2006

Большую часть года я провожу в подготовке к фестивалю Индии в Польше. Фестиваль длится всего 2,5 месяца, но из-за своих масштабов требует много сил на сбор средств, подготовку и организацию.

Первого мая я вылетел из Соединенных Штатов в Англию, а затем в Украину, где праздновалась моя Вьяса-пуджа.

Я был очень воодушевлен только что завершившимся 6-недельным фестивальным туром. А после Вьяса-пуджи мне предстоят еще две краткосрочные поездки перед польским фестивалем – одна по Англии, одна по России.

Но когда я вышел из самолета в Лондоне, Кришна послал мне предупреждение, что я перегружаю себя. Я проходил контроль в зале прилета, и вдруг у меня закружилась голова, я упал на колено. Я встал прежде, чем кто-либо заметил мое состояние, и медленно побрел к пункту проверки, держась за поручень.

Час спустя, я уже сидел в самолете, направляющемся в Киев. Когда самолет взлетел, я размышлял о том, сколько сил я и другие преданные вкладываем  в проповедь Сознания Кришны в Польше. «И, спустя, 20 лет, мы все еще сталкиваемся с противостоянием,- думал я. – И этот год может быть ненамного не лучше – ведь в Польше новое консервативное правительство».

Уставший, голодный, все еще ощущая последствия обморока, я позволил своему уму взять верх над собой и приуныл. «Надеюсь, что однажды поляки оценят Сознание Кришны по достоинству,» – подумал я.

Я решить прочитать свою почту, которую скачал в аэропорту и, одно из писем приподняло мне настроение. Его написала 11-летняя девочка-преданная, семью которой я недавно посетил в Нью Джерси. Мне немного неловко цитировать его, потому что может показаться, что она прославляет меня, но на самом деле она прославляет милость Господа Чайтаньи, которую Он проливает повсюду, и эти глубокие чувства ребенка тронули меня.

“Дорогой Индрадьюмна Махарадж,

Пожалуйста, примите мои почтительные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде.

Я знаю, что еще рановато, но мне хотелось послать свое подношение на Вашу Вьяса-пуджу уже сейчас.

Сегодня утром на занятии по скрипке моя учительница миссис Ковальска спросила меня, хочу ли я заниматься в летнем музыкальном лагере. Я ответила, что поеду в Польшу.

– В Польшу! – удивилась она. – Я родилась в Польше. А зачем ты едешь туда?

– Чтобы участвовать в фестивале Индии, – ответила я. – Вы слышали об этом фестивале?

– Конечно. Я была на одном из них.

– И вы знаете Индрадьюмну Свами?

– О да. Он организатор этих фестивалей. Я восхищаюсь им.

Гуру Махараджа, я была поражена, что она знает вас. Она сказала, что я должна взять с собой в Польшу скрипку и играть, когда поют Харе Кришна. Если Вы позволите, я так и сделаю. И еще, я уже 8 лет танцую Бхаратнатьям, может быть это будет полезно? В любом случае, Ваша проповедь уже достигла успеха, раз учительница музыки из Баскин Ридж, Нью Джерси, знает Вас.

Пожалуйста, дайте мне благословения, чтобы я могла лучше служить вам, Шриле Прабхупаде и Господу.

Желающая стать Вашей слугой,

Шридеви даси”

Я еще раз перечитал письмо. «Спасибо, Кришна, – тихо сказал я. – И спасибо тебе, Шридеви».

В Киеве я пересел на рейс до Днепропетровска, где двумя днями позже должна была пройти моя Вьяса-пуджа. К тому времени, когда я добрался до местного храма, я был в пути уже 37 часов. В ту ночь я уснул быстро.

На следующее утро, пока преданные везли меня на программу, один из них сообщил мне, что Ниранджана Махарадж не приедет из-за болезни. Мы планировали провести свои Вьяса-пуджи вместе, и я вдруг осознал, что за исключением Бхакти Вишрамбха Мадхава Махараджа, который должен был прилететь через два дня, я был единственным старшим преданным, на котором лежала ответственность за проведение всех программ во время фестиваля.

Я поднялся по ступенькам на сцену и сел на асану. Осветительные лампы слепили меня, и я не мог видеть лиц преданных, сидящих в зале.

Я повернулся к одному из организаторов и спросил: «Сколько преданных собралось здесь?»

«Две с половиной тысячи», – ответил он.

Я попросил фисгармонию, но её не было. Я попросил мридангу, но мриданги тоже не нашлось. Тогда я попросил караталы, и мне дали пару маленьких каратал. Я закрыл глаза и помолился Шриле Прабхупаде, чтобы он дал мне духовной силы. Как могу я, вооруженный всего лишь парой маленьких каратал, вдохновить 2,500 преданных.

Двумя днями позже праздновалась моя Вьяса-пуджа. Для меня это всегда самый ужасный день в году. Что может быть хуже – сидеть и слушать, как твои ученики прославляют тебя? Обычно, пока они читают свои подношения, я сижу, закрыв глаза, и размышляю о Шриле Прабхупаде и о своих духовных братьях, которые вдохновляют меня.

Но одно подношение заставило меня открыть глаза. Незрячая преданная, Кунджа Кишори даси, делилась сокровенными чувствами к своему духовному учителю, Шриле Прабхупаде и святой обители Вриндавана.

Я познакомился с Кунджа Кишори в 2001 году на публичной программе в Санкт-Петербурге. Во время лекции я обратил внимание, что она сидит, неподвижно глядя прямо перед собой.

Позже, когда она подошла к сцене, чтобы поговорить со мной, я выразил удивление, насколько внимательно она слушала лекцию. «Да, – ответила она, – благодаря вашим словам я все прекрасно вижу».

Я присмотрелся и понял, что она не видит. Позже она рассказала, что из-за болезни она постепенно утратила зрение к 17 годам.

«Это двусмысленное благословение, – сказала она. – Объекты этого мира не мешают мне сосредоточиться на осознании Бога и духовного мира».

На следующий день я несколько часов рассказывал ей о славе Вриндавана, обители Господа в духовном мире. В какой-то момент я снова отметил про себя, что она слушает очень внимательно. «Да, – подтвердила она, – если человек теряет зрение, то его слух обостряется».

Когда я рассказал, что Голока Вриндавана проявлена на Земле как Гокула Вриндаван, в которой Господь Кришна являл Свои игры 5000 лет назад, она сказала, что хотела бы попасть туда.

«Как же она сможет? – подумал я. – Незрячему человеку трудно передвтгаться по такой глухой деревне как Вриндаван. Кроме того, она не сможет там ничего увидеть».

На следующий год я инициировал ее, и вскоре, благодаря ее сильной решимости, она поехала в Индию и провела там несколько месяцев, общаясь с преданными. Путешествуя по всей стране, она посетила разные святые места, в том числе и Вриндаван.

Сейчас, в Днепропетровске, я был восхищен милостью Господа: несмотря на отсутствие зрения, она развила глубокую привязанность и понимание Вриндавана. Эта незрячая преданная заставила меня понять, что если есть страстное желание заниматься чистым преданным служением Господу, то ничто не может помешать этому.

«Дорогой Шрила Гурудева, – начала она.

Пожалуйста, примите мои почтительные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде.

Я очень счастлива присутствовать сегодня здесь, на праздновании Вашей Вьяса-пуджи, и что у меня есть возможность поблагодарить Вас за все, и особенно за то, что Вы делитесь со мной самым бесценным сокровищем – любовью и привязанностью к Шри Вриндаван Дхаме.

В священных писаниях говорится, что мы можем пробудить в себе любовь к Голоке Вриндаване в духовном мире, развив привязанность к Гокула Вриндаване в материальном мире. А Вы, мой дорогой духовный учитель, любите Вриндаван так сильно, что заражаете этой любовью всех нас. И мы, не в силах сопротивляться этой трансцендентной инфекции, влюбляемся во Вриндаван и навсегда оставляем свои сердца там.

Я хорошо помню, как уже на второй день нашего знакомства, Вы спросили меня: «Ты когда-нибудь слышала о Вриндаване? Это самое удивительное место в мире. Однажды я возьму тебя туда».

Что я могла знать о Вриндаване тогда? Практически ничего. Но Вы так описывали Вриндаван, что мне захотелось отправиться туда немедленно. Прошло какое-то время, моя мечта сбылась, я оказалась в этом святом месте, и, благодаря Вашим рассказам, основанным на ведических писаниях, я смогла понять эту трансцендентную обитель.

Мой дорогой духовный учитель, по Вашей милости я смогла увидеть Вриндаван, где Кришна постоянно являет Свои вечные игры. Но мы настолько обусловленны, нашими материальными желаниями и анартхами, такими как гнев, вожделение и жадность, что не можем видеть их.

Я помню нашу парикраму у Калия-гхата. Вы рассказывали, как Кришна наказал змея Калию. Я подумала: «Как удивительно, что мы, люди рожденные в Западных странах в век Кали, сидим под деревом кадамба, которого касались лотосные стопы Господа».

Как это возможно? Только благодаря Вашей милости и милости Шрилы Прабхупады.

Шрила Гурудев, я очень благодарна Вам за то, что Вы вернули мне зрение и дали возможность увидеть самое ценное в жизни: всепривлекающего Господа и Его вечную обитель Шри Вриндаван Дхам.

Всегда Ваша слуга,

Кунджа Кишори даси»

Я не смог сдержать своих чувств и опустил голову, чтобы преданные не видели слезы, текущие у меня из глаз. Когда она закончила, я поблагодарил ее.

Позже, в ответном слове я сказал преданным, что счастлив исполнять это важное служение – быть духовным учителем. Затем я замолчал. «Они могут неправильно понять меня» – подумал я, и добавил, что мне доставляет удовольствие любовный взаимообмен между гуру и учеником.

На следующий день я вылетел в Варшаву, а затем в Лондон, чтобы провести 2-недельный проповеднический тур по Британским островам. Я был изможден, и когда тур закончился, стал размышлять, что после поездки по России мне понадобится передышка, поэтому я послал письмо моему дорогому другу Гирираджу Свами в Калифорнию, с вопросом, могу ли я провести время с ним. Он милостиво согласился.

По окончании моего тура в Великобритании я прибыл в аэропорт Хитроу, чтобы отправиться в Варшаву и оттуда в Москву. Но когда я подошел к выходу на посадку, я снова потерял сознание. На этот раз я упал на пол, и несколько человек бросились мне на помощь. Я быстро пришел в себя и отказался от услуг врача.

Я просидел на кресле 20 минут и затем написал Гирираджу Махараджу. Я сказал ему, что отменил свой тур по России, и спросил, могу ли я приехать в Калифорнию прямо сейчас и остаться до начала фестивального тура. Он согласился, и вскоре я уже летел в Соединенные Штаты.

Когда я садился в самолет, я подумал, как это больно – удаляться от дел на столь долгий срок. Тем более что мне уже пришлось взять отдых в этом году по той же причине.

Но это было необходимо. Это будет моим вкладом в самое важное служение: заботиться о моих любимых учениках и продолжать проводить фестивали на протяжении многих лет.

«Вы должны отдыхать. Если вы не заботитесь о своем здоровье,

то позже, даже если вы будете полны энтузиазма, вы не сможете проповедовать».     

[ Шрила Прабхупада, беседа, ноябрь, 1977 ]