Том 8, глава 5
17 апреля – 17 июля 2007

Первую неделю июня я проповедовал в Соединенных Штатах, а затем поехал к Гирираджу Свами в Калифорнию, чтобы отдохнуть и подготовиться к летним фестивалям в Польше. Каждый день я повторял мантру, читал книги и делал упражнения. После месяцев интенсивных поездок по всему миру, мне нужно было привести себя в форму перед 48 фестивалями.

Во время упражнений я медитировал на предстоящий тур, представляя, как выступает на сцене ИСККОНовская танцевальная труппа, которую мы пригласили из Манипура. Я также вспоминал театральный реквизит, который пополнился двумя куклами, с которыми будут воевать Кришна и Баларама: двухметровой гориллой Двивидой и трёхметровым слоном Кувалаяпидой. Я почти видел изумленные лица наших гостей.

Но однажды мне позвонила Нандини даси, и я понял, что не только я медитирую на наш летний тур. Тем же заняты и наши постоянные враги.

– Вчера, – сказала она, – мне позвонил директор школы, которую мы арендуем каждый год под базу на побережье. Он сказал, что несколько дней назад ему позвонили из правительства и официально предложили крупную сумму денег на ремонт школы при условии, что он откажет нам в аренде в этом году. Он отказался, объяснив, что уже дал нам слово и не собирается нарушать свое обещание.

Я подумал, что каждый год, как только мы начинаем действовать, наша оппозиция поднимает свою отвратительную голову. Я вспомнил слова Чанакьи Пандита из его Нити-шастры:

“Нельзя тревожить сон змеи, царя, тигра, осы, маленького ребенка, чужой собаки и дурака” [ Нити-шастра, глава 9, стих 7 ].

Двумя днями позже тучи стали сгущаться. Позвонил Джаятам и сказал, что он только что разговаривал с директором школы в Коштыне, которую мы ежегодно арендуем на время Вудстока для преданных в августе.

– Правительство и ему предложило денег на ремонт школы, – сказал Джаятам, – но при этом они настаивали, что ремонт должен проходить именно в августе. В общем, он сказал, что не сможет сдать нам школу на время Вудстока. Очевидно, это часть большой стратегии.

“Во время войны, – подумал я про себя, – истина становится первой жертвой” [Б. Картер].

Через несколько дней я полетел в Варшаву, где мы встретились и разработали свою стратегию. Нандини начала с рассказа о том, с какими трудностями пришлось ей столкнуться при получении разрешения для наших фестивалей в Колобжеге.

Это самый большой и популярный город на побережье, и в прошлом году на наш фестиваль в этом городе приезжал посол Индии. Я попросил Джаятама и Нандини поговорить лично с каждым, кто имеет отношение к этому делу, другом или врагом.

Нандини тут же позвонила мэру Коштына. Договорившись о встрече, они с Джаятамом немедленно отправились за 400 километров, чтобы поговорить с ним. После этого она позвонила мне.

– Как только мы зашли, он сказал нам не беспокоиться об аренде школы, – сказала она. – Он сказал, что все устроит. Потом он стал задавать вопросы о нашей философии и образе жизни. Он был в нашем лагере во время Вудстока в прошлом году. Мы проговорили 3 часа.

Первый раз за десять дней мы вздохнули с облегчением.

Но проблема с получением разрешения на проведение фестиваля в Колобжеге ещё не была решена. От секретаря города мы узнали, что городской совет только что решил обложить большой платой проведение наших мероприятий. И снова мы решили использовать персональный подход, и Нандини позвонила недавно избранному мэру, чтобы поговорить с ним.

– Не беспокойтесь, – сказала она перед своим звонком ему. – Я уверена, что он поможет нам. Я знала его еще до того, как его избрали мэром.

– Мы – некоммерческая организация, – сказала она в начала разговора. – Мы проводим культурные мероприятия бесплатно. Мы привнесем праздничное, радужное настроение в ваш город. Вы не вправе брать с нас деньги. Все наши люди – добровольцы. Мы им не платим. Они жертвуют своим летним отдыхом, чтобы поделиться прекрасной духовной культурой Индии с жителями Вашего города и туристами.

Через 15 минут он согласился с ее аргументами и пообещал еще раз поговорить с городским советом.

Сделав паузу, он спросил: “Ваш голос кажется мне знакомым, мы уже встречались?”

– Да, – ответила Нандини.

Мэр на мгновение задумался.

– Точно, – сказал он. – Припоминаю. Три года назад, когда я был директором школы, вы приходили ко мне в гости.

– Так и есть, – сказала Нандини.

– Однажды я пришел на ваш фестиваль, – продолжал мэр, – и хотел пообщаться со специалистом по Аюрведе, чтобы узнать как вести более здоровый образ жизни. Но было очень поздно, вы уже заканчивали фестиваль. Я познакомился с вами и спросил, сможете ли вы прийти ко мне домой с консультантом по Аюрведе. Вы согласились, и пришли ко мне с ним в полночь по пути с фестиваля. И потратили три часа, рассказывая, как жить здоровой и счастливой жизнью. Я очень благодарен за то, что вы рассказали. По поводу вашей просьбы я перезвоню вам завтра.

На следующий день он позвонил в 9 утра.

– Вам разрешили провести фестиваль, – сказал он. – Платить ничего не нужно. И мы предоставим вам главную площадь города.

Когда Нандини сообщила мне об этом, я сказал:

– Сейчас все выглядит благоприятным.

Но все еще было впереди. В эту же ночь, в два часа ночи Нандини получила в школе срочный звонок от Аджиты даса, отвечавшего за приезд 18 индийских танцоров из Манипура. Турецкие Авиалинии в Дели отказывались пропустить их на борт, поскольку не могли прочитать польское приглашение.

– Но у вас же есть польские визы, – воскликнула Нандини.

– Похоже, им плевать, – ответил Аджит. – Они требуют в течение 10 минут выслать им по факсу копию приглашения на английском языке. Посадку на рейс уже объявили.

Без труппы из Манипура мы потеряли бы половину сценической программы, поэтому Нандини быстро перевела приглашение на английский язык и бросилась на поиски факса в школе. В последнюю минуту она нашла его и отправила приглашение. Оно пришло за мгновение до окончания посадки.

Через 10 часов ей позвонил работник иммиграционной службы аэропорта Варшавы.

– Мы разрешим этим людям из Манипура въехать в страну лишь потому, что знаем о ваших фестивалях, – сказал он.

Итак, по милости свыше и умению решать все в последнюю минуту, мы наконец-то были готовы начать фестивали. 280 преданных из 18 стран собрались в школе и в течение недели готовились к первому фестивалю в Джвиржино.

Но все наши вместе взятые навыки не смогли подготовить нас к бешеной атаке, которую припасла для нас мать-природа.

Темные тучи появились на горизонте в тот момент, когда преданные садились в автобус, чтобы отправиться на первую харинаму в Джвиржино. Когда мы подъехали к городу, тучи угрожающе обложили все небо, но к счастью, были только слышны раскаты грома.

На следующий день мы провели фестиваль, и, как обычно, пришли тысячи людей. Тучи продолжали нависать, и мы знали, что они разверзнутся – это лишь вопрос времени.

В первый день фестиваля в Ничеже тучи прорвало. Ливень шел пять часов и залил большую часть фестивальной площадки. Солнце появилось лишь за час до начала программы. Мы тут же вызвали пожарную команду, и они насосами откачали всю воду как раз к началу фестиваля.

Командир пожарников подошел ко мне.

– В июле можете ждать дождя в любой момент, – сказал он.

– Весь месяц? – я был поражен.

– Редкий день не будет дождя, – ответил он. – Я здесь всю жизнь живу, знаю все причуды здешней погоды.

Я сидел удрученный, когда ко мне подошел Джаятам и показал на дом около фестивальной площадки.

– Помните человека, который там живет? – спросил он.

– Да, помню, – ответил я. – Он был негативно настроен по отношению к нам на протяжении многих лет.

– Правильно, – сказал Джаятам. – Несколько раз он пытался отменить наши фестивали. Но однажды его сердце изменилось. Я встретил его несколько минут назад. Он поздравил нас с возвращением в город. А затем обратился с просьбой, которая меня просто поразила.

– И о чём же? – спросил я.

– Он сказал, что его 14-летняя дочь недавно стала вегетарианкой, – ответил Джаятам. – Он беспокоится, получает ли ее организм достаточно питательных веществ, и поэтому попросил меня и Нандини прийти к ним домой и научить ее готовить вегетарианские блюда.

На протяжении фестиваля время от времени шел дождь, но люди стояли, прячась под зонтами.

Проснувшись на утро второго фестивального дня, я увидел, что дождь стал еще сильнее. Во время лекции по Бхагаватам Джаятаму позвонили из городского секретариата.

– Нам с 7 утра звонят люди и спрашивают, будет ли фестиваль сегодня вечером, – сказала женщина. – Что мне им отвечать?

Джаятам повернулся, ожидая моего решения.

– Поедем на фестивальную площадку, посмотрим, что там, – ответил я.

Приехав, мы поняли, что мероприятие невозможно. Дождь лил, как из ведра – вся площадка была затоплена. Третий раз за 19 лет нам пришлось отменить фестиваль из-за дождя.

На следующий день мы поехали на харинаму, чтобы рекламировать следующий фестиваль в Колобжеге. Солнце едва проглядывало сквозь тучи, но на пляже лежали тысячи людей, решительно настроенные не позволить плохой погоде испортить их отпуск. Шри Прахлад дас, присоединившийся к туру, вел свой первый киртан этого лета. Большая группа киртана в течение нескольких часов пела и распространила тысячи приглашений.

Когда мы остановились передохнуть, многие преданные опустились на песок и стали повторять полуденную Гаятри-мантру, глядя на море. Вокруг нас сразу же собралась толпа людей.

Для них это было странно. То мы танцевали танцевали и пели, и тут через минуту молча неподвижно сидим на песке, глядя на море. Многие вежливо, даже благоговейно, ждали, пока преданные закончат читать Гаятри, а затем просили продолжить петь.

Прямо перед тем как нам подняться, Амритананда даса показал на газету, которую держал кто-то из подошедших.

– Пишут, что в горах на юге Польше снег идет, – сказал он.

– Снег в июле? – удивился я.

– Невероятно, но факт, – подтвердил он.

Вечером дождь шел на протяжении всего фестиваля, но это не помешало прийти многим тысячам людей. Они сидели под зонтами, заворожено наблюдая за танцами группы из Манипура, изображающими Раса-лилу, за их показом боевых искусств и за неповторимой манерой игры на барабанах.

Когда мы вечером возвращались на базу, микроавтобус остановила полиция. Офицер проверил документы на машину и обнаружил, что не был уплачен ежегодный регистрационный взнос.

– Звоните кому-нибудь и просите забрать вас отсюда, – сурово сказал он. – Мы ставим машину на штрафстоянку.

– На штрафстоянку? – переспросил Амритананда. – Пожалуйста, не надо! Она нужна нам для проведения фестивалей. Каждый день в течение лета мы проводим фестивали по всему побережью. Тысячи людей приходят на них.

– Что за фестивали? – спросил офицер.

– Фестивали Индии, – ответил Амритананда. – Мы из движения Харе Кришна.

– А, Фестиваль Индии! – радостно воскликнул офицер. – Несколько дней назад я был с семьей на вашем фестивале в Джвижино. Было чудесно. Моя маленькая дочка ходила в сари, взятом напрокат. Нам очень понравился спектакль, особенно большая горилла, и мы дважды ели в ресторане.

Он замолчал на мгновение.

– Ну хорошо, – сказал он. – Отпускаю вас. Ваши фестивали слишком значимы. Но пообещайте оплатить сбор до конца недели.

– Конечно, офицер, – выпалил Амритананда. – Харе Кришна!

– Харе Кришна, – ответил офицер, когда мы тронулись.

Когда мы подъехали к базе, снова пошел дождь.

– Похоже, предсказание пожарника сбывается, – сказал я Амритананде. – Это лето может оказаться самым дождливым за все последние годы.

– Тем не менее, – продолжил я. – Мы должны продолжать. Господь Чайтанья пролил на нас достаточно милости, чтобы мы не опускали руки.

Амритананда посмотрел на небо.

– Так или иначе, – сказал он. – Эти тучи кажутся более опасным врагом, чем люди, которые стремятся помешать нам арендовать школы под базы.

– Это так, – согласился я. – Нам просто нужно показать Верховному Господу, что наше желание распространять Его милость сильнее, чем неблагочестивые поступки тех, кто стали причиной таких ливней. Несомненно, если наши преданные помолятся все вместе, то сияние Его милости возобладает.

Лочан дас Тхакур пишет:

“Когда прекрасный закат обагрил горизонт и день подходил к концу, дождевые тучи внезапно закрыли небо.
Чем больше сгущались оин, тем в большее беспокойство впадали Вайшнавы.
Понимая, что надвигаются неудобства, они впали в уныние.
“Как нам избежать этого?” – думали они.
Тогда Господь Чайтанья заиграл на караталах и громко запел святые имена.
Полубоги ощутили в своих сердцах, что их жизнь увенчались успехом.
Вытягивая головы, они старались увидать с небес Господа Чайтанью.
Тогда дождевые облака рассеялись, небо расчистилось, и все Вайшнавы возликовали.”

[ “Шри Чайтанья-Мангала” Лочаны даса Тхакура, том 2, стихи 198-204 ]

Том 8, глава 3
17 февраля – 17 марта 2007

Том 8, глава 1

11 ноября 2006 – 15 января 2007

В аэропорту Йоханнесбурга я протянул билет с паспортом женщине за стойкой регистрации пассажиров. Она посмотрела на меня и спросила, куда я направляюсь.

– В Найроби, Кению, – ответил я с улыбкой.
– По делам или отдыхать? – полюбопытствовала она.
– С миссией, – с энтузиазмом ответил я.
– Похоже, вы любите свою работу, – взглянув на меня, добавила она.
– Да, мэм, очень.
– Сколько у вас сумок на проверку, сэр? – спросила она.
– Я без багажа, – ответил я.
– Без багажа, – удивилась она. – А сколько у вас ручной клади?
– Только эта “сумка Будды”, – показал я маленькую красную сумку, висящую у меня на плече.
– Это все? – спросила она.
– Да, – гордо ответил я.

В Новый год я дал себе обещание брать с собой в путешествие только самое необходимое. Это было нелегко. Но я был настроен решительно. Однажды Тамала Кришна Госвами встретился со Шрилой Прабхупадой в Нью-Йоркском аэропорту имени Кеннеди, чтобы лететь с ним в Лондон. Он только что приступил к исполнению обязанностей секретаря Шрилы Прабхупады. Когда Шрила Прабхупада увидел, что у Махараджа была с собой только одна сумка через плечо, он сказал: “Большое спасибо”, дав понять, что был очень доволен отречением Махараджа.

Во время полета я читал книгу о Кении из серии “Одинокая планета”. Страна с населением 30 миллионов человек, когда-то была названа британцами “жемчужиной Африки” из-за своей живописной красоты и богатых природных ресурсов. Но, как и во многих других странах Африки, в Кении были тяжелые времена, особенно в период работорговли в конце 19 века и ожесточенной борьбы за независимость с Британией в начале 1950-х. Но не менее ужасным, как я прочитал, было и правление собственных политиков Кении. Коррупция, цензура, преследование инакомыслящих и экономические кризисы сдерживали развитие демократии.

Конечно же, для преданных Господа Кришны самая значительная часть истории Кении началась, когда Брахмананда Свами стал проповедовать здесь сознание Кришны в 1971 году. Подобно многим другим миссионерам, Брахмананда столкнулся с нелёгкой задачей основать духовное движение на черном континенте. Признательный за это служение, Шрила Прабхупада однажды расплакался, читая отчет Брахмананды о проповеди африканцам. Из благодарности к ученикам за их аскезы Шрила Прабхупада дважды посетил Кению.

Я поехал в Кению, чтобы встретиться в Кисуму с группой молодых преданных из храма ИСККОН, которых планировал пригласить в этом году на польский тур.

“Little Go Kool” – группа мальчиков 10 лет. Они поют песни о сознании Кришны в стиле рэп и танцуют. Они живут в сиротском приюте, созданном преданными Кисуму. Группа собиралась выступать на фестивале в Найроби, организованном Махавишну Свами и Гиридхари Дасом из Англии.

В Найроби меня встречал Говинда Према Дас, молодой преданный лет 20.

– Добро пожаловать в Кирата-шуддхи, – тепло поприветствовал он меня. – Так Шрила Прабхупада назвал наш храм. Это означает место, где кираты, люди, населяющие эту землю, очищаются.

– Судя по дружелюбию сотрудников иммиграционной службы и таможни, – сказал я, – здесь нас любят.

– О да, – ответил он. – В Найроби мы поем, танцуем и раздаем прасад уже более 35 лет.

– В целом кенийцы неконфликтные люди, – продолжал Говинда Према, пока мы ехали по городу. – В стране уживаются более 70 племен, столкновения между ними бывают редко. Большая часть населения приняла нас. Вон посмотрите, воины племени Масаи, – показал он на группу десяти идущих по дороге мужчин в традиционных одеждах… Это племя предпочитает держаться в стороне от материального прогресса.

Когда мы подъехали поближе, я увидел, что они были одеты в красные одеяла, несли булавы, и у них на шеях были ожерелья из крупных бус. У некоторых заплетенные волосы были выкрашены в оранжевый цвет.

– Это кочевники, – сказал Говинда Према. – Они пьют кровь коров, которую берут из вены, сделав небольшой надрез.

Я поморщился при мысли об этом.

– Но они никогда не убивают коров, – быстро добавил он, – и эти воины, вероятно, пришли в город, чтобы продать очень эффективные лекарства, которые делают из трав.

– Я запомню это на случай болезни, – попытался пошутить я.

– Кстати, – спросил Говинда Према, – Вы сделали прививку от желтой лихорадки?

– Да, – ответил я и показал сертификат о вакцинации. – Иначе они бы не позволили мне вернуться в Южную Африку. Это стоило мне 100 долларов и адской боли.

– В больших городах нет желтой лихорадки, – рассмеялся Говинда Према, – только в сельской местности. В Найроби любой турагент продаст вам такой сертификат за 2 доллара. Вам лучше побеспокоиться о малярии. Используйте ночью москитные сетки.

– А ты когда-нибудь болел малярией? – спросил я.

– Много раз, – улыбаясь, ответил он. – Но сейчас комары ищут новые жертвы.

Я посмеялся и, утомленный путешествием, задремал.

Я проснулся через час, когда мы въехали на территорию храма, и был потрясен, увидев величественное сооружение, построенное в Ведических традициях.

– Не знал, что у вас такой большой храм, – сказал я.

– Он был построен в 1994, и вот идет преданный, который руководил строительством, – сказал Говинда Према, в это время к машине быстро подошел преданный. – Умапати Дас, президент нашего храма.

– Очень приятно, – сказал я Умапати.

– Он собрал несколько миллионов долларов, чтобы построить этот храм, – гордо произнес Говинда Према. – В течение 16 лет он повторяет 32 круга в день и ни разу не пропустил мангала-арати.

– Довольно! – смущенно потупил взор Умапати. – Этот храм существует потому, что Шрила Прабхупада хотел этого. Он привез наших Божеств Радхи-Кришны в Найроби и лично установил Их.

Умапати показал мне храмовый комплекс и привел в прасадам-холл.

– Это была наша первая алтарная, – сказал он. – Мы использовали ее, пока не была готова главная алтарная наверху.

Однажды 35 мужчин, все вооруженные АК-47, ворвались сюда во время класса Шримад-Бхагаватам. Они пришли грабить, и приказали нам лечь на пол. Когда они увидели Шрилу Прабхупаду, сидящего на вьясасане, то закричали на него:

– Ложись на пол вместе со всеми!

Конечно, мурти даже не пошевелилось. Еще три или четыре раза они выкрикивали свой приказ все более угрожающим тоном.

– Ложись или будем стрелять! – крикнул один из них наводя, на мурти автомат.

И воры, испугавшись бесстрашия Шрилы Прабхупады, убежали. Шрила Прабхупада спас нас!

– Вот это история! – сказал я.

– Но нам не всегда так везет, – продолжал Умапати. – Местные частенько обворовывают нас. Но это все мелочи, ведь нам удается распространять в городе тысячу тарелок прасада в день. А на наши воскресные пиры приходят толпы индусов и африканцев. Завтра на фестивале вы убедитесь в этом. Преданные готовят для него площадку в трущобах.

На следующий день перед утренней лекцией я встретился с Гиридхари Дасом, смиренным преданным около 40 с небольшим. Он и Махавишну Свами – главные организаторы фестивалей в Восточной Африке. Мой духовный брат, Трибхуванатх Дас, начал здесь фестивали в 1995-ом году и проводил их до своей смерти в 2002-м.

– Трибхуванатх был великим пионером проповеди сознания Кришны в Уганде, Танзании, Руанде, Конго и Кении, – с большим чувством сказал Гиридхари. – Немногие знают, как тяжело ему приходилось трудиться и с какими опасностями сталкиваться, проповедуя движение Господа Чайтаньи в этой части мира. Он – невоспетый герой.

Я кивнул, соглашаясь с ним. Я едва знал его и познакомился с ним в Лондоне в начале 70-х. Иногда я привозил свою группу санкиртаны из Франции в Англию, чтобы они пообщались с английскими преданными. Мы часто ходили на харинамы с Трибхуванатхом, – он вел многочасовые киртаны на улицах, всегда с широкой улыбкой на лице. Люди невольно привлекались им.

– С маленькой группой английских преданных он самоотверженно развивал здесь, в Восточной Африке, фестивальную программу, – продолжал Гиридхари. – Был очень предан своему делу и трудился, не рассчитывая на признание. Вы даже не можете себе представить, как это было трудно во времена репрессий и гражданских войн, в отсутствие нормального транспортного сообщения, хорошего оборудования, денег и помощников.

Однажды нас арестовали в джунглях Конго и держали несколько дней в деревянной клетке, которую охраняли вооруженные люди. Мы думали, что умрем. А потом они безо всяких объяснений выпустили нас.

Как-то Трибхуванатх подхватил церебральную малярию и чуть не умер. Даже это не смогло остановить его. В течение 7 лет он проводил по тридцать фестивалей с ноября по январь. У него было столько энергии и сильное желание дать людям святое имя. В перерывах между фестивалями он собирал средства для их проведения. Только смерть смогла остановить его.

Гиридхари немного разволновался.

– Вы лучше поймете, что ему удалось сделать за все эти годы, когда сегодня приедете на фестиваль.

Когда я сел давать лекцию, я подумал: “Точно также как Шрила Прабхупада был признателен Брахмананде за его проповедь, без сомнений, он то же самое чувствовал по отношению к Трибхуванатхе. Для проповеди сознания Кришны в таких местах требуется большая вера в духовного учителя и Кришну”.

Днем преданные отвезли меня в трущобы, где должен был проходить наш фестиваль. Я занервничал, когда мы въехали в район обветшалых лачуг.

– Они платят за жилье 2 доллара в месяц, – сказал один преданный. – Некоторые каждый день пешком проделывают путь в 25 километров до работы и обратно.

Я сидел на переднем сиденьи – и меня заметила большая группа уличных детей.

Они подпрыгивая, побежали к машине, кричая что-то навроде: “Еда! Еда!”

– Кажется, они просят прасада, – сказал я водителю.

– Нет, – рассмеялся он. – Они кричат “Музунгу! Музунгу!” – это значит “белые люди”.

Мы ехали по пыльной дороге, и я ужасался, наблюдая, как люди продают на обочинах дороги старую обувь, поношенную одежду, туалетную бумагу и подгнившие овощи.

Чем ближе мы подъезжали к фестивальной площадке, тем любопытнее мне становилось, на что это будет похоже. Я представлял себе что-то вроде моих фестивалей в Польше: большая сцена, вегетарианский ресторан, магазинчики и много других палаток, иллюстрирующих разные аспекты Ведической культуры.

Меня ждал большой сюрприз.

Мы повернули, пересекли открытую канализацию и неожиданно оказались перед фестивальной площадкой. Там была только одна маленькая сцена.

– И это все? – спросил я водителя.

– А вы ожидали чего-то большего? – в свою очередь спросил он.

– Ну-у… да. Я думал…

Он рассмеялся.

– Если бы здесь было что-то большее, они украли бы это прямо у нас из-под носа. На одном фестивале у нас украли все. Здесь живут чрезвычайно бедные люди. Это формула Трибхуванатхи. Будьте терпеливы. Вы увидите, это работает. Помните, вы находитесь в самом сердце Африке. Не в Европе и не в Америке.

Я вышел из машины и стал пробираться через большую толпу.

– Как думаешь, сколько здесь людей? – спросил я преданного, который шел рядом со мной.

– Обычно собирается толпа в несколько тысяч, – ответил он.

Когда мы, в конце концов, добрались до сцены, я сел на стул. Глядя на меня, дети из первого ряда стали скандировать: “Музунгу! Музунгу!”

– А вы уверены, что они пришли не только для того, чтобы увидеть нескольких белых людей? – спросил я Гиридхари.

– Частично из-за этого, – смеясь, ответил он. – Но многие из них знают, что это духовная программа. Они интересуются духовной жизнью, потому что материальная ничего не может им предложить.

Я видел, что у многих людей в толпе нет обуви. Также у многих из них с собой были чашки, миски, тарелки и даже кастрюли.

– Они слышали, что Харе Кришна – значит раздача пищи, – стал объяснять мне Гиридхари, – но у них будет и много хороших вопросов. Вот увидите.

Сидя и ожидая начала программы, я осмотрелся. Оказалось, мы расположились на грязной автостоянке. Со всех сторон нас окружали ветхие, полуразрушенные здания. На оградах сушилось белье. На противоположной стороне стоянки располагался бар без окон “Новые удовольствия”. Люди в толпе, ожидающей программы, были, казалось, всех возрастов, и стояли так плотно, что не могли двинуться.

Наконец, киртан открыл программу. Вначале все просто глазели на преданных, многие из гостей слышали святое имя Кришны первый раз в жизни. Потом некоторые стали двигаться в такт киртана. Некоторые запели.

Потом преданные показали короткий юмористический номер. Толпе понравилось. А затем на сцену вышли “Little Go Kool”. Группа из восьми мальчиков с тревогой смотрела на меня. Они знали, что для них настал решающий момент – поедут они на польский тур или нет. Если они подойдут, то это будет поездкой всей их жизни.

Когда они начали петь, толпа оживилась. Это был хороший рэп, но самое главное, они пели с реализацией. Они выросли на улицах, борясь за существование. Преданные в Кисуму в прямом смысле слова подобрали их на улице и поместили в приют при храме.

Во время выступления им удалось установить контакт со зрителями, особенно с детьми. Мальчики пели:

“Жили-были на улицах Африки
Много бездомных детей,
Парни сидели на наркоте и криминале,
А девочки занимались проституцией,
Курили траву и нюхали клей,
Полицейские всегда гонялись за нами.
Вот так мы жили.
Но сейчас у нас новая жизнь,
Не на улицах Африки.
Это история о тех, кому повезло,
Это история их победы!”

Когда мальчики запели о СПИДе, многие родители подтолкнули детей вперед, чтобы те лучше слышали. А когда группа запела Харе Кришна, дети в толпе стали подпевать и танцевать.

Когда мальчики спустились со сцены, я показал им поднятый вверх большой палец в знак того, что мне очень понравилось их шоу. Они заулыбались до ушей, но в остальном были невозмутимы, пока не сели в автобус, а там они стали прыгать от радости и орать во всю силу своих легких.

Затем ведущий повернулся ко мне и сказал:

– Ваша очередь.

– Уже? – удивился я.

– Представление рассчитано на три часа, – сказал он, – и большую часть времени мы поем киртан.

Я начал лекцию с объяснения цели человеческой жизни, а затем продолжил, рассказывая о несчастьях материального мира. Но во время своей речи я все больше и больше понимал, что у моей аудитории в этом вопросе опыт гораздо богаче, чем у меня. Через несколько минут я почувствовал себя неуютно. “Кто я такой, чтобы говорить этим людям о невзгодах материальной жизни? – подумал я. – Лучше говорить им о позитивной альтернативе”. И я стал рассказывать, какие блага можно получить, повторяя Харе Кришна, как это очищает сердце и пробуждает любовь к Богу.

А затем я стал петь киртан. Некоторые присоединились к воспеванию, но большинство не участвовали. У меня появилась идея. Я ускорил киртан и остановил воспевание, дав знак преданному продолжать играть на мриданге.

Когда он начал соло, вся толпа внезапно пустилась в пляс в своей африканской манере. Я позволил этому продолжаться какое-то время. В какой-то момент преданные посмотрели на меня с немым вопросом в глазах: “Что происходит?”.

Тут я снова начал петь, но только по два слова за раз. На этот раз отвечали все. Так мы продолжали 45 минут – я пел 2 слова мантры, и вся толпа мне отвечала. Когда я ушел со сцены, несколько мужчин подбежали и с энтузиазмом пожали мне руку.

Но как только я сел, ко мне подошел ведущий и сказал:

– Махарадж, Вам нужно вернуться на сцену, сейчас время вопросов и ответов.

– А я думал, что сейчас все пойдут принимать прасад, – сказал я.

– Они будут есть, – ответил он. – Но в это время Вы будете отвечать на их вопросы.

Я предался, хотя мне было интересно, как вопросы и ответы будут проходить во время распространения прасада, сопровождающегося, как я себе представлял, нанесением увечий.

Мои опасения рассеялись, когда я поднялся на сцену и увидел длинную очередь людей, но не за прасадом, а чтобы задать вопрос. Перед преданным с микрофоном в руке стояла очередь более чем из ста человек. Когда я встал посреди сцены, преданный протянул микрофон первому мужчине.

– Сэр, – почтительно обратился он ко мне, – Вы рассказывали о реинкарнации.
Какие есть доказательства того, что в момент смерти мы переходим в другое тело?
И это все продолжалось больше часа, а в это время люди спокойно принимали прасад и слушали мои ответы на их вопросы. Под занавес мы провели еще один оглушительный киртан, и я ушел со сцены.

Пока я шел к машине, то был потрясен, увидев огромную толпу людей вокруг столика с книгами, покупающих книги Шрилы Прабхупады. Неожиданно из динамиков зазвучала запись киртана Трибхуванатхи. Я стоял и смотрел, как расходятся люди, многие из них продолжали напевать Харе Кришна. Также как сегодня утром Гиридхари, меня захватили и переполнили эмоции.

– Должно быть, сотни тысяч африканцев посещали программы Трибхуванатхи, – думал я. – Большинство преданных ИСККОН даже не представляют себе, какой вклад сделал он в развитие проповеди сознания Кришны в Африке.

В этот момент ко мне подошел преданный и спросил, напишу ли я в своем дневнике о поездке в Кению.

– Да, конечно, – ответил я.

– О нашем храме? – спросил он.

– Да, – ответил я. – Но в основном я буду писать о Трибхуванатхе Дасе. Потому что благодаря его усилиям этим людям и многим другим африканцам представилась возможность вкусить нектар воспевания святых имен Кришны. Такой великий Вайшнав должен получить признание, которое он заслуживает.

Шрила Прабхупада писал:

“Моя дорогая Вишакха,
Пожалуйста, прими мои благословения. Я получил твое письмо из Бомбея от 24 мая 1972 года, с очень хорошей заметкой “Прабхупада: национальный герой Индии”. Я очень благодарен тебе за теплые слова в мой адрес, но не считаю, что я сделал что-либо. Я просто делился лучшим знанием, – таким как оно есть.

На самом деле, любого, кто является искренним преданным Кришны и совершает служение, проповедуя Его послание, следует считать героем. Таким образом, все вы – герои своей страны и человечества. Герой – это тот, чьему примеру хотят следовать другие люди, ведь он лучший из людей. Вы все должны стать такими, совершенными примерами героев и героинь сознания Кришны и проповедовать послание таким, как я дал его вам, очень серьезно и с полной убежденностью, и тогда другие будут приходить и присоединяться к нам. Мы все станем одной великой армией Господа Чайтаньи Махапрабху.”

[ письмо Вишакхе Даси, 6 июня 1972 ]