Даря и принимая дары

, , ,

Том 7, глава 13 

8 – 25 августа 2006  

 

 

В течение финальной части нашего летнего тура приходило всё больше и больше людей, иногда до 6.000 в день. Мэр пляжного городка сказал нам, что перед наступлением лета его секретаря засыпали звонками, спрашивая, приедет ли наш фестиваль. К тому времени, как мы должны были прибыть туда, в городе не осталось ни одной свободной комнаты для аренды.

“Все гостиницы говорят, что люди приезжают специально на ваш праздник, –   сказал мэр. – Даже мне пришлось принять в свой дом одну семью, которая приехала на ваш фестиваль, но не смогла найти, где остановиться”.

Но, как обычно, наш успех вызывал зависть наших противников, которые развернули кампанию, чтобы дискредитировать нас. Местный священник городка, в котором мы остановились, продолжал ежедневно вывешивать объявления на городской доске, иногда выходя за всякие разумные границы: “Внимание, граждане! Секта Харе Кришна начала выращивать рис на футбольном поле, чтобы кормить своего гуру”.

Но против нас принимались, также, и серьезные меры. Созданный недавно Национальный Комитет по защите от сект распространял на побережье десятки тысяч брошюр, объясняя людям, как оберегаться от сект и где найти помощь, если понадобится. “Если мы не будем бороться с сектами в Польше, – заявил глава Комитета средствам массовой информации, – то у нас произойдёт настоящий Армагеддон”.

-Я думал, нас больше к сектам не причисляют, – сказал я Джаятаму дасу.-

-Это так, – ответил он, – но вред уже нанесён, и созданный образ останется на много лет. Кроме того, Церковь по-прежнему считает нас опасными.

МВД, начав кампанию “Лето против культов”,  послало полный отчёт в каждое отделение полиции в стране, прося их (и вооруженные силы!) наблюдать за всеми группами, воспринимаемыми как секты, включая нас.

-В особенности нас, – уточнил Джаятам.

В результате начальник полиции города, в котором мы устроили базу, появился на одном из наших фестивалей.

-Я тут по делу, – грубо ответил он, когда Нандини даси поприветствовала его, – мне нечего с вами обсуждать.

В течение часа он обходил площадку фестиваля, а потом, вероятно в поиске хоть какого-то другого занятия, присел на скамейку среди огромной толпы, смотревшей преставление на сцене. Когда все одобряюще зааплодировали в конце танца острова Бали, он выглядел удивлённым. Ведущий, Трибхуванешвара дас, позвал всех детей на сцену чтобы петь с ним, и отозвалось больше шестидесяти. И когда они начали петь песенку про Кришну, всё время смеясь и хихикая, я увидел, что сердце начальника полиции растаяло.

Но coup de grace, последний удар, был нанесён в конце спектакля Рамаяны. Актёры кланялись, толпа бешено аплодировала. Когда несколько человек рядом с начальником полиции стали аплодировать стоя, он встал вместе с ними, громко хлопая в ладоши и крича “Браво! Браво!”

“Это упрощает дело, – тихо сказал я. – Если и желать иметь на своей стороне начальника полиции, то, лучше, безусловно, местного”.

Но победа в битве – ещё не конец войны, так что я сохранял бдительность, стараясь заметить следующий ход оппозиции. И мне не пришлось долго ждать.

Следующим вечером я давал лекцию на фестивале в Колобжеге, когда к передним рядам подошёл Тришама дас и подал знак, чтобы я немедленно заканчивал. Это было необычно, но я откликнулся на его сигнал и свернул лекцию. Когда я сел, чтобы начать завершающий киртан, он поднялся на сцену и подошёл  ко мне.

“Махараджа, – прошептал он, – поговаривают, что банда бритоголовых будет здесь через несколько минут, чтобы разгромить фестиваль. Полиция уже в пути, но охрана говорит, что нам надо остановить программу немедленно”.

Хотя мой ум метался, я поднялся и спокойно попрощался с нашими гостями. Пока я стоял, наблюдая, как они уходят, Джаятам подбежал и схватил меня за руку.

-Гуру Махарадж, – сказал он, – Вы должны немедленно сесть в машину.

В сопровождении нескольких охранников он проводил меня к нашему микроавтобусу, открыл дверь и усадил туда.

-А как же остальные преданные? – сказал я.

-Мы не говорим им, что происходит, – сказал Джаятам, – не хотим, чтобы они паниковали. Мы собираем их и рассаживаем по автобусам быстро, насколько это возможно.

-Что? – гневно сказал я, выпрыгивая из микроавтобуса. – Не думайте, что я буду тут сидеть, когда преданные всё ещё на поле.

Через 10 минут все были в автобусах, и мы уехали. Вскоре к нашим восьми охранникам присоединилось 2 автобуса полиции, готовой к схватке.

-На туре никогда не было подобной угрозы, – сказал я Джаятаму, – всегда было очень спокойно. Что происходит?

– Вероятно, кто-то их послал.

-Кто? – спросил я. Он просто посмотрел на меня. Отвечать не было нужды. У нас обоих было одинаковое подозрение.

-Ну да, – пробормотал я. – Наверное, они хотят собрать весь рис на футбольном поле.

Я пристально осмотрел границы фестивальной площадки, в поисках возможных неприятностей.

Как на войне, – сказал Джаятам.

-Да, – кивнул я, – но я никогда не ждал её здесь, на Балтийском побережье.

Вернувшись на базу, мы с нетерпением ждали звонка от Ракшаны даса, главы охраны преданных. В итоге он позвонил Джаятаму.

-Скины не пришли, – сказал Джаятам. – Должно быть, увидели, что не справятся с нашей охраной и полицией.

-А преданные поняли, что произошло? – спросил я.

-Некоторые, – ответил он.

-Не рассказывай об этом, – сказал я. – Преданные счастливы на этом туре. Я не говорил им про плохие публикации.

-Что мы теперь будем делать? – спросил Джаятам.

-Продолжать проповедовать, – сказал я, – людей, которые любят этот фестиваль, гораздо больше, чем тех, кто ему противостоит.

Джаятам кивнул. Удаляясь в свою комнату, я понял, насколько сильно эти угрозы влияют на меня. Я становился слишком обеспокоенным. Меня стали раздражать даже небольшие проблемы. В частности, мне действовал на нервы нанятый водитель автобуса. Антони был низеньким, толстеньким пожилым человеком с красным носом (вероятно из-за выпивки), всегда в раздражённом настроении. Он кричал на преданных из-за любой мелочи.

-Он водит слишком медленно, – однажды сказал я Джаятаму, когда мы ехали за автобусом. – Это опасно. Посмотри на череду машин за нами.

-Проблема не только в этом, – добавил Джаятам, – ещё он часто сбивается с дороги. Также, преданные жалуются, что он курит в машине.

Я был поражён.

-Когда приедем, скажу ему пару слов, – сказал я.

Прибыв на место, я быстро вышел из машины и пошёл к автобусу.

-Где водитель? – спросил я у преданного.

-Он только что умчался из автобуса, – последовал ответ. – Он поругался с одним преданным и ушел, бранясь. Проблема в том, что у него ключи от багажного отсека. Мы не можем достать инструменты.

-Это последняя капля! – сказал я. По мере того, как мы сидели и ждали его, я злился всё больше и больше. Через полчаса Антони появился. Пока преданные доставали инструменты, я готовился его отругать.

“Вот бестолковый, – думал я. – Никаких мозгов”.

Я подошел к Антони.

-Я хочу поговорить с тобой, – жёстко начал я.

Он выглядел удивленным.

-Аа, – сказал он, – я тоже хотел поговорить с тобой.

“Хорошо, – подумал я, – пусть он говорить первым. Тем хуже для него”.

-Прежде всего,- заговорил он,- мне не нравится ваши театральные представления и танцы этих балийцев мне тоже не нравятся.

“Продолжай, продолжай, – думал я. – Сейчас вылетишь с работы”.

“Мне также не нравится ваша еда, – продолжал он, скривившись. – И я терпеть не могу, когда все эти дети забираются на сцену.

“Ну все, хватит! – подумал я. – Настало время его отругать”.

-Теперь послушай меня.., – сказал я, повышая голос. Но прежде, чем я мог сказать что-либо еще, он прервал меня.

-Но вот что мне действительно нравится.., – сказал он, – это когда в конце фестиваля ты поёшь на сцене. Что-то происходит со мной, когда я слышу, как ты поёшь эту красивую песню про Кришну.

Я потерял дар речи.

-Знаешь, – продолжил он, – я старик с очень скверным характером, но, как ты говоришь в своих лекциях, во мне есть более глубокая, духовная природа.

Он вытащил из кармана потрепанную карточку.

-Я всегда молюсь Марии о помощи, – проговорил он. На одной стороне карточки я увидел изображение Девы Марии, а на другой – две молитвы на польском.

-Я молюсь каждое утро и каждый вечер, – тихо сказал он, глядя на изображение. – Оно у меня с детства. Мне дала его мама. Это самое дорогое, что у меня есть.

Он бережно положил изображение обратно.

-Что, сегодня вечером опять будешь петь ? – спросил он. – Вчера пел кто-то другой. Это было не то.

-Ну, вообще-то, дело не во мне, – сказал я. – Это природа этой песни. Поверь мне.

Он рассмеялся.

-Ты никогда меня не переубедишь, – сказал он. – Ладно, что ты хотел мне сказать?

-Э… нет, ничего. Я имею в виду, что это может подождать.

Возвращаясь к своему микроавтобусу, чтобы подготовиться к харинаме, я чувствовал себя глупцом.

“Такой благочестивый человек, – думал я, – а я не видел в нём ничего хорошего”.

По дороге на базу я молчал. В какой-то момент Амритананда дас повернулся ко мне:

-Гуру Махараджа, – спросил он,- все в порядке?

-Уже да, – ответил я – Я только что понял, кто на самом деле является противником.

Амритананда засмеялся.

-Церковь или правительство? – спросил он.

-Ни то, ни другое, – сказал я. – Это грязь в моём сердце. Однажды Шрила Прабхупада сказал,  что у него есть план, как завоевать мир за 18 дней. Когда ученик спросил, что это за план, Шрила Прабхупада ответил: “Вы, юноши и девушки, пока не готовы”. Теперь я понимаю, что он имел в виду”.

Фестивали продолжались без особых происшествий.

Однажды Нандини даси получила звонок от главы “Шоу Мисс Вселенная”, которое должно было состояться в Варшаве через месяц.

“Недавно я посетила ваш фестиваль на Балтийском побережье, – начала она. – Там было замечательно. В этом году мы хотим открыть наше Варшавское шоу вспышкой индийских красок. Мы бы хотели, чтобы вы открыли его своим пением, танцами и спектаклем. Трансляция будет на весь мир”.

“Большинство наших преданных – иностранцы, – сказала Нандини, – и их визы истекут до начала вашего шоу. Но я посмотрю, что можно сделать”.

Однажды вечером я попросил Амритананду пригласить Антони посидеть с нами на сцене на финальном киртане. Вернувшись, Амритананда смеялся.

– Он сказал, что ни за что не выйдет на сцену, и через миллион лет. Он нервничает вблизи толпы. Поэтому большую часть фестиваля проводит в автобусе. Он выходит лишь, когда вы начинаете петь, и даже тогда садится в самый конец, где нет освещения.

Настал последний фестиваль сезона. Для всех преданных это был день смешанных эмоций. С одной стороны, все 230 преданных очень устали. Мы провели 46 фестивалей почти без перерывов. С другой – мы не могли представить свою жизнь без радости распространения миссии Господа Чайтаньи. Все преданные чувствовали себя очищенными и вдохновлёнными таким служением. Я слышал, что даже у Антони произошла перемена в сердце. Теперь он был вежливым с преданными и помогал им, когда было нужно. Каждый вечер он продолжал свой ритуал, сидя позади толпы, почти в темноте, и наблюдая завершающий киртан на сцене.

Когда я сидел в микроавтобусе, отдыхая перед последним киртаном, ко мне подошёл Амритананда.

-Антони попросил меня передать это вам, – сказал он. – Он слишком стесняется подойти сам. Сказал, что это сюрприз.

Амритананда протянул мне потрепанное изображение Девы Марии.

-Что? – удивился я. – Это же самое ценное, что у него есть!

Амритананда улыбнулся.

-Да, – ответил он, – и именно поэтому он отдаёт её вам.

Я долго смотрел на изображение. Когда настал момент прощального киртана, я  вышел на сцену перед огромной толпой. Глубоко задумавшись об Антони, я не знал, что сказать. После нескольких секунд молчания я начал:

-Дамы и господа, как все вы знаете, это последнее представление нашего вечера, а также завершающая часть нашего фестивального сезона.

Я помолчал несколько секунд.

-Сейчас, – объявил я, – я хочу посвятить этот последний киртан дорогому другу, который значит для меня очень много. Он научил меня видеть хорошее в других. Он научил меня смирению. Он дал мне веру в то, что святые имена Господа могут очистить сердце каждого.

Я опять сделал паузу и сказал:

-Это водитель нашего автобуса, Антони.

Толпа взорвалась аплодисментами. Я достал из кармана изображение Девы Марии и поднял его вверх, показывая всем.

-И он подарил мне самый лучший подарок, который мне когда-либо дарили, – сказал я, – подарок от всего сердца.

Я окинул толпу взглядом.

-Антони, – сказал я, – если ты там, – этот киртан для тебя.

Все преданные присоединились ко мне на сцене, и я начал киртан. Через 15 минут все мы пели и танцевали в блаженстве. Перед сценой танцевала большая группа детей.

Я пел с закрытыми глазами. Когда я их открыл, то увидел что Антони пробирается сквозь толпу к сцене. Он сел в первом ряду, закрыл глаза и стал сосредоточенно слушать. Через несколько секунд по его щекам катились слёзы.

“Мой дорогой Господь, – тихо сказал я, – только посмотри на силу Своих святых имён”.

Через 45 минут я подвёл киртан к завершению. Я встал, чтобы последний раз попрощаться этим вечером – и в этом сезоне – и увидел, что Антони все ещё сидит в переднем ряду, с опущенной головой.

-Дамы и господа, прежде чем мы расстанемся, я хотел бы, чтобы вы попросили подняться на сцену человека, который подарил мне сегодня вечером этот особый подарок: Антони.

Люди зааплодировали, и Антони поднял глаза. Несколько мгновений он нервно ёрзал, потом посмотрел на меня и улыбнулся. Он медленно встал и пошел к сцене. Чем ближе он подходил, тем громче звучали овации. Когда он взошел на сцену, мы обнялись.

На этот раз сюрприз был у меня. Я достал из-за спины коробку в подарочной упаковке и протянул ему.

-Сегодня, – сказал я в микрофон, – я купил подарок моему любимому водителю автобуса.

Публика засмеялась, а Антони открыл подарок. Его глаза широко раскрылись, когда он увидел внутри плейер для компакт-дисков. Там же был диск со всеми бхаджанами, которые мы пели на протяжении тура. Его глаза снова наполнились слезами, он повернулся и расцеловал меня в обе щеки.

-Дамы и господа, – сказал я, – какой удачный момент для завершения нашего фестивального тура. Мы прощаемся с вами и надеемся снова встретиться следующим летом на этом фестивале любви.

Я сам с трудом сдерживал слёзы.

 

Когда богатства или знания из мириадов всех вселенных и станут собраны все вместе,

то и тогда им не сравниться  с крупицей славы Кришна-намы.

Святое имя Кришны – и жизнь моя, и назначенье жизни.

Оно – то средство, которым я достигну цели жизни.  

[ Шрила Рупа Госвами,  “Падьявали”, текст 23 ]

 

/0 Comments/by

Необычный фестиваль

, ,

Том 7, глава 12   

2 – 7 августа 2006 

 

 

После Вудстока мы снова вернулись на Балтийское побережье. Это было нелегко. Все 250 преданных устали после 18 фестивалей в июле, не говоря уже о Вудстоке. Только их решимость служить гуру и Гауранге сделала возможным проведение фестиваля в Джвижино всего лишь после 3-дневной передышки.

Утром мы провели Харинаму, во время которой приглашали всех на программу, и вечером пришло 5 тысяч людей. Нам, определённо, помогали полубоги: во время Харинамы на пляже было солнечно, но после обеда небо заволокло тучами, и большинство людей ушли с пляжа прямо на нашу программу.

 

деван бхавайатанена

те дева бхавайанту вах

параспарам бхавайанта

шрейах парам авапсйатха

“Довольные вашими жертвоприношениями,

полубоги дадут всё необходимое, и тогда,

благодаря такому взаимодействию людей и полубогов,

в мире воцарится благоденствие”.

[ Бхагавад-гита 3.11 ]

 

После грандиозной и величественной Мирной Деревеньки Кришны на Вудстоке, этот фестиваль казался маленьким, но это ничуть не умаляло качеств пришедших гостей. Я зашел в палатку с книгами. Кто-то фотографировал наши прекрасные Божества, Шри Шри Гандхарвика Гиридхари, а кто-то рассматривал книги Шрилы Прабхупады.

Когда из палатки вышли женщина с девочкой, ко мне подошел Радха Чаран дас.

– Гуру Махарадж, – сказал он, – эта 11-летняя девочка – один из самых удивительных детей, каких я когда-либо встречал.

Когда они с матерью вошли в палатку, она сразу же подошла к алтарю. Она стояла со сложенными ладонями и долго смотрела на Божеств.

Ее мать сказала, что они впервые встретили преданных, но ее дочь демонстрирует удивительную преданность ко всему, что мы делаем. Она сказала: “С самого детства моя дочь постоянно говорит `Харе Кришна`. Я не знаю, откуда она об этом узнала. Я никогда не учила ее этому. Я ничего не знаю о вас. Однажды она попросила меня купить ей сари. Представляете? Где я могу купить сари в маленькой польской деревне? 2 года назад она повергла в шок священника и прихожан во время мессы, когда отказалась от облатки. Она сказала священнику, что она преданная Кришны. В этом году на уроке религиоведения она сказала учительнице, что все религии мира хороши, но только в Индии люди по настоящему знают, кто такой Бог. И на заявление о том, что индусы сумасшедшие, раз не едят мяса, она ответила, что убийцы животных будут страдать много жизней. Моя маленькая дочь проповедует реинкарнацию! Когда сегодня утром она увидела вас поющих на пляже, ее лицо просияло как никогда  прежде, и  она  настояла  на том,  чтобы  мы  пришли  к вам  на фестиваль.  А когда она увидела вас поющих со сцены, она заявила, что это лучший способ молиться, и теперь я не могу оттащить ее от вашего алтаря. Только посмотрите. Она так пристально смотрит на статуэтки, как будто влюбилась в них”.

 

Радха Чаран светился от радости.

– Что Вы об этом думаете, Гуру Махараджа? – спросил он.

– Знаешь, – ответил я, – я думаю, что по всей планете рождаются преданные, чтобы продолжить дело, начатое Шрилой Прабхупадой.

 

пурвабхйасена тенаива

хрийате хй авашо ‘пи сах

джигйасур апи йогасйа

шабда-брахмативартате

Обладая божественным сознанием, развитым в предыдущей жизни, такой человек естественным образом получает возможность заниматься йогой, даже не ища ее. Трансценденталист, стремящийся обрести духовное знание, всегда стоит выше обрядов и ритуалов, рекомендованных в шастрах.

[Бхагавад-гита 6.44]

 

Выйдя из книжной палатки, я увидел главу охранного предприятия, обеспечивающего порядок на нашем фестивале. Он был частью команды из 4-х человек, которые защищали фестивали на протяжении месяца вплоть до Вудстока. Их сменила другая группа, но он был в форме, как будто на дежурстве.

– Какой сюрприз! – сказал я. – Я думал, что ты уехал домой, в отпуск.

Он рассмеялся.

– Да, – сказал он, – я в отпуске, на вашем туре. Уехав домой, я стал так сильно скучать по фестивалю, что решил вернуться сюда вместе с семьей. Они смотрят выступление на сцене, а я смотрю за порядком.

– В самом деле? – удивился я. – Ты хочешь сказать, что работаешь во время отпуска?

– Я не считаю это работой, – ответил он, – это удовольствие.

– Воистину он на пути назад к Богу, – подумал я. – Он совершает преданное служение, не помышляя о материальной выгоде.

Подойдя к ресторану, я заметил мужчину, которого видел сегодня утром на харинаме. Когда преданные вышли на мягкий песок пляжа, многие сняли обувь.

Один из преданных собрал ее в большой пакет и шел позади харинамы, неся его на плече на случай, если кому-нибудь понадобится обувь. Как только мы двинулись, этот человек, прежде загоравший, встал и спросил, может ли он понести сумку. Сначала я подумал, что он шутит, но он взял сумку и шел за нами в течение часа, пока мы шли туда и обратно. У меня сложилось впечатление, что он умственно неполноценный, но когда я увидел его вечером, он был хорошо одет, его сопровождали столь же хорошо одетые жена и двое детей, и я понял, что он высокообразованный человек.

“Удивительно, – думал я, – человек такого ранга вдохновился совершить столь смиренное служение преданным”.

Тут я увидел, как Нандини разговаривает с мужчиной и женщиной за столом рядом с рестораном. Она жестом позвала меня, и представила их как отца и дочь. Мужчина был пекарем в городе, где располагалась наша летняя база.

– Его жена недавно умерла, – сказала Нандини.

Девушка повернулась ко мне.

– Нандини была столь добра, что помогла нам смириться со смертью моей матери, – сказала она. – В вашей философии глубокий смысл. Моя мать ушла, но я знаю, что она живет где-то еще и продолжает свой путь к Богу. Сначала меня привлекали культурные стороны вашего фестиваля – музыка, танцы, театральные представления, но сейчас я понимаю, что вы даете намного больше. Ваша философия дает цель и высшее понимание жизни.

Неожиданно в разговор вмешалась женщина, сидящая за этим же столом.

– Извините, что перебиваю, – сказала она, – не хочу показаться грубой.

– Все в порядке, – сказала Нандини.

– Я не могла не слышать вашу беседу с этой юной леди, – продолжила женщина, – должна сказать, что ваша философия произвела впечатление и на меня также. Я пришла на ваш фестиваль второй раз. В том году я была так скептически настроена, что даже не поговорила ни с кем из вас. Я просто смотрела, что происходит вокруг. На самом деле, я даже не знаю, что заставило меня снова прийти в этом году. Но, услышав, что эта леди сказала о своей матери, я изменила свою точку зрения. Вы предлагаете действительно выдающиеся решения жизненных проблем.

– Могу я спросить, кто вы? – спросила Нандини.

Женщина улыбнулась. – Я юрист из Варшавы, – сказала она.

Нандини повернулась к ее мужу.

– А Вы чем занимаетесь? – сказала она.

– Если скажу – не поверите, – ответил он.

– Он один из самых влиятельных политиков в Польше, – сказала его жена.

В этот момент менеджер сцены подал знак, что через 5 минут я должен давать лекцию. Я извинился.

– Мы послушаем, чтобы узнать больше, – сказал муж.

Поднимаясь на сцену, я вспоминал сотни лекций, которые дал в течение тура:    “Я всегда должен помнить, насколько они важны, – думал я. – Некоторым, как, например, отцу и дочери, с которыми я только что познакомился, это знание облегчает страдания материального существования”.

Я смотрел со сцены на людей, и среди собравшейся толпы видел мать и ее 11-летнюю дочку, директора охранного предприятия, мужчину, нёсшего сумку с обувью, пекаря и его дочь и юриста и политика – все горели желанием слушать.

– Леди и Джентльмены, – начал я. – Большое спасибо за то, что пришли и приняли участие в этом великом событии. Как многие из вас уже поняли, это необычный фестиваль, он представляет духовную культуру, которая поднимает нас на трансцендентную платформу. Мы призываем вас провести этот вечер с нами и соприкоснуться с чудесным миром сознания Кришны, миром, который находится за пределами двойственности материальной жизни, миром вечности, знания и блаженства.

Когда я говорил, я увидел, что все те люди, с которыми я познакомился в этот вечер, одобрительно кивали. Что может доставить больше удовольствия слуге Господа?

 

“Шри Чайтанья Махапрабху лично путешествовал по всей Индии, распространяя повсюду культ бхакти. Тем самым Он показывал пример последователям. Поэтому, каждый должен распространять культ преданного служения. Вайшнав особенно заинтересован в пара-упакара, в том, чтобы делать добро другим. Шри Чайтанья Махапрабху хотел, чтобы Его миссия распространилась по всему миру. Следуя по Его стопам, мы стараемся нести Его послание. По Его милости, люди всерьез воспринимают это движение”.  

 [ Шри Чайтанья-чаритамрита, Мадхья 25.264, комментарий ] 

 

/0 Comments/by

Игры наших дней

, , ,

Том 7, глава 11  

27 июля – 1 августа  2006

 

В течение целой недели преданные трудились день и ночь, чтобы Мирная Деревенька Кришны была готова к началу фестиваля Вудсток. По вечерам жители Коштына, близлежащего городка, приезжали посидеть на травке и поглазеть, как преданные устанавливают палатки. Они хлопали в ладоши  и одобрительно кричали каждый раз, когда рабочие поднимали очередную деталь металлической конструкции основного шатра или устанавливали очередной фонарный столб.

– Когда мы приехали в первый раз, жидели города в страхе сторонились нас, – как-то вечером сказал Джаятам даса. – На второй год они приходили движимые любопытством. Но в этом году они приходят, похоже, потому, что мы им действительно нравимся.

В этот момент мимо прошла группа молодых священников, демонстративно не обращая на нас внимания.

– Хотелось бы, чтобы это относилось ко всем, – сказал я.

За 2 дня до начала фестиваля мы с Джаятамом и Нандини даси отправились на основную сцену, чтобы встретиться с главным организатором Вудстока, Юреком Овщаком. Я не видел Юрека с прошлогоднего фестиваля и поинтересовался у Джаятама, как его здоровье.

– У него все хорошо, – ответил Джаятам. – Он беспокоился, будет ли достаточно охраны, но все разрешилось. Ожидается хорошая погода, поэтому у него хорошее настроение. Кое-что его беспокоит, но это происходит каждый год.

– И что же это? – спросил я.

– Одна христианская группа, – сказал он. – Каждый год они проповедуют здесь в настроении непримиримого прозелитизма, насаждая атмосферу религиозной вражды. И хотя он обычно доброжелателен ко всем, в этом году он хочет отказать им.

Мы обошли основную сцену и наткнулись на Юрека. Мы тут же обнялись.

– Махараджа, – сказал он, – мы вместе проводим этот фестиваль уже 11 лет. И благодаря нашему сотрудничеству, каждый год нас сопровождает успех. Лидеры христианской группы, которая противостояла нам последние несколько лет, посетили меня сегодня утром. Вам будет приятно узнать, что в этом году они согласились примириться и сотрудничать. Теперь все зависит от вас обоих.

Мои брови поползли вверх.

– В самом деле? – удивился я. – В прошлом году они открыто критиковали и вас, и нас.

– Да, – ответил он, – но в этом году они хотят поделиться своим посланием любви.

– Надеюсь, это произойдет, – сказал я.

По дороге назад, в нашу Деревеньку, Джаятам рассказал мне о планах на Вудсток.

– У нас будут палатки йоги, бхаджанов, вопросов и ответов, макияжа, астрологии, с книгами, разные выставки… На сцене главного шатра концертная программа будет идти в течение 15 часов. Мы будем раздавать прасад 24 часа в сутки. А также, ежедневно будет проходить харинама.

– И шесть Ратха Ятр! – добавила Нандини.

– Что? – воскликнул я. – Шесть Ратха Ятр? В самом деле?

– Вы не были на собрании вчера вечером, Гуру Махараджа, – сказала Нандини. –  Мы решили уделить больше внимания распространению нашего послания молодежи с помощью Ратха Ятр. Шествия будут проходить дважды в день по основной дороге Вудстока.

Ночью прибыла рок-группа Блэк Саммер Краш из Америки. Я познакомился с лидером группы, преданным по имени бхакта Скотт, когда посетил храм в Лагуна Бич в апреле. Когда я послал диск группы Юреку, он попросил, чтобы они играли на основной сцене Вудстока, и выделил им лучшее время.

Другие музыканты группы тоже симпатизировали сознанию Кришны, но, увидев, в каких спартанских условиях им придется жить (в одной из арендованных нами школ), они возмутились. И хотя была уже глубокая ночь, Нандини решила снять для них номера в гостинице. Когда она обзвонила близлежащие отели, выяснилось, что из-за Вудстока всё забронировано за несколько месяцев.

В последний момент, по милости Кришны, она нашла жилье даже лучше, чем можно было себе представить.

Она позвонила в гостиницу в 120 километрах от нас.

– Сожалею, – сказала администратор гостиницы, – но все номера давно забронированы. Подождите! Я узнаю Ваш голос. Вы звонили мне два года назад, когда искали весеннюю базу для участников вашего Фестиваля Индии. Вы помните?

– Дайте подумать, – сказала Нандини. – Да, припоминаю. В тот раз Вы тоже сказали, что мест нет, – рассмеялась она.

– Но мы так хорошо поговорили о жизни, – ответила женщина. – Многое из того, что Вы рассказали, помогло мне. И теперь мне бы хотелось Вам помочь. У меня есть зал для конференций и банкетов, которые я сдаю только очень важным гостям. Последний раз его арендовала группа политиков из Германии 3 месяца назад. Я буду счастлива предоставить несколько комнат вашей группе.

– А где это? – спросила Нандини.

– 15 минут езды от Вудстока, – ответила женщина.

Мы открыли нашу Деревню утром за день до начала основного фестиваля – этой традиции мы следуем уже много лет. Уже через несколько минут у нашей палатки раздачи пищи выстроилась огромная очередь молодых людей. Я присоединился к раздатчикам, и первый же человек, приветливо улыбнулся мне и сказал: “Я целый год ждал вашей еды”.

Чуть позже 100 преданных собрались на поле перед нашей огромной колесницей Ратха Ятры. Я коротко рассказал о значении Ратха Ятры и выдал преданным для раздачи 20 тысяч пестрых приглашений. Мы тянули колесницу по главной дороге фестивального поля, и молодые люди присоединялись к нам, пели и танцевали. Я заметил, что очень немногие выбрасывали наши приглашения, и сделал вывод, что большинство людей придут к нам в Деревеньку в следующие три дня.

В доказательство этого вечером наша Деревенька была заполнена молодежью, наслаждающейся прасадом, шоу на основной сцене и тем, что происходит в других палатках.

На следующий день состоялось официальное открытие Вудстока. Из любопытства я отправил Нандини и Джаятама на холм, где располагалась наша Деревенька в прошлом году. Там стояли 2 шатра, где в течение фестиваля должны были выступать разные известные писатели, поэты и шоумены.

Когда Джаятам и Нандини пришли туда, они увидели, что у одного из выступающих берет интервью съемочная группа. Джаятам и Нандини сразу же узнали в журналистке репортера Первого Канала, центрального телеканала Польши. Юрек впервые позволил национальному телевидению снимать Вудсток.

Джаятам и Нандини терпеливо ждали окончания интервью, а потом подошли и представились. После нескольких минут беседы журналистка приняла их приглашение посетить нашу Деревеньку.

Возвращаясь с  холма, Джаятам позвонил мне. А подойдя, прошептал, что национальное телевидение собирается снимать, как мы раздаем пищу. Я не мог поверить своим ушам.

Через несколько минут телевизионная группа уже снимала раздачу пищи и брала интервью у гостей.

– Я приехал на Вудсток по трем причинам, – сказал в камеру парень с ирокезом на голове. – Музыка, пиво и еда Харе Кришна.

Журналистка взяла интервью у одного из наших поваров, Кршна Самбандхи даса. Камера медленно двигалась, пока он перечислял продукты, которые нам предстоит приготовить.

– 4 тонны риса, – говорил он, – 2 тонны манки, 2 тонны сахара, 2 тонны замороженных овощей и 2 тонны дала.

– И все это предлагается Богу, Кришне, – закончил он с улыбкой.

После съемки, принимая прасад, журналистка наблюдала, как кипит жизнь в нашей яркой Деревеньке.

– Здесь столько всего, о чем можно было бы написать, – сказала она своему оператору.

Этим же вечером репортаж вышел в эфир в вечерних новостях, и его увидели миллионы людей.

Джаятам рассказал мне об этом.

– Представляете, – сказал он, – Юрек переместил нас вниз, чтобы избежать огласки, но в результате мы добились большей известности, чем могли бы вообразить.

– Это ваша с Нандини заслуга, – сказал я с улыбкой. – Ведь именно вы поднялись на холм и нашли съемочную группу. Есть поговорка: если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.

Джаятам выглядел озадаченным.

– Гора? Магомед? – переспросил он.

– Объясню после фестиваля, – рассмеялся я.

Вечером Блэк Саммер Краш играли на главной сцене для 150 тысяч людей. Они привлекли публику своим необычным стилем игры рок-н-ролла и вызвали восхищение толпы, спев в конце Харе Кришна. Кармен, жена бхакты Скотта, вела киртан, а люди стояли пригвожденные к месту трансцендентной вибрацией.

Два последних дня Вудстока, мы выкатывали колесницу Ратха Ятры пораньше, в самом начале программы. Только мы начали тянуть ее по дороге переполненной людьми, как неожиданно появилась еще одна съемочная группа, и, сняв поющую и танцующую толпу, они стали снимать арати, которое предлагалось Божествам Джаганнатхи, Баладевы и Субхадры на колеснице.

– Кто это? – прокричал я польскому преданному.

– Второй канал, – крикнул он мне в ответ, – второй по величине телеканал в Польше.

Я посмотрел на колесницу и увидел гору фруктов, лежащую около Божеств.

– Харибол! – закричал я пуджари, – начинайте бросать фрукты в толпу.

– Так ведь арати идет, – крикнул в ответ мне один из них.

– Неважно, – проорал я. – Национальное телевидение снимает!

Все они застыли, озадаченно уставившись на меня.

Я подбежал к колеснице, запрыгнул на одно из больших колёс, перелез через ограждение и схватил несколько фруктов. Обернувшись, я стал бросать яблоки, бананы и апельсины в толпу. Толпа взревела от удовольствия, и все стали тянуть руки, стараясь поймать летящие фрукты. Некоторые демонстрировали чудеса акробатики, чтобы поймать фрукты. А другие, не столь ловкие, подбирали их с земли. Один парень, стараясь поймать летящий банан, поднял обе руки и банан, лопнув, перепачкал мякотью всё вокруг.

Куча подростков одновременно пели, танцевали и ели фрукты.

В тот же вечер эту чудесную сцену показали в новостях по Второму Каналу. На заднем плане было слышно громкое воспевание святых имен Кришны.

Позже в этот же день Расикендра даса, наш шеф-повар, уверил меня, что мы распространим больше прасада, чем в прошлом году.

– Мы раздадим больше 115 тысяч порций в этом году, – сказал он, уставший, но сияющий.

Днем, когда я проходил мимо палатки “Вопросы и Ответы”, там был Тришама даса, отвечавший на вопросы гостей. Увидев меня, он вышел поговорить.

– Качества молодых людей на Вудстоке выше, чем когда бы то ни было, – сказал он, – палатка “Йога” забита людьми с самого открытия. Эти люди жаждут получить сознание Кришны, как никогда прежде.

После обеда Ратха Ятра отправилась в свое шестое, заключительное шествие. Величественная колесница с красно-желто-белым куполом, колышущимся на легком ветру, казалось, плыла по океану людей.

Мне показалось, что эта Ратха Ятра была еще более милостива, чем та, свидетелем которой я был в Святой Дхаме в Джаганнатха Пури, потому что здесь Господь Джаганнатха давал Свои благословения парням и девушкам Запада, столь обусловленным материальной жизнью.

 

“Шрила Вишванатха Чакраварти Тхакур писал, что также как огонь светильника не так заметен при солнечном свете, как в тени, или бриллиант не так сверкает на серебре, как на тарелке из синего стекла, так и игры Господа Говинды в трансцендентной обители Вайкунтхи не столь удивительны, как в царстве Майи. Господь Кришна приходит на землю, и в темноте материального существования эти сияющие, дарующие освобождение игры доставляют безграничное наслаждение преданным Господа”.     

[Шримад-Бхагаватам 10.14.37, комментарий]

 

Пока мы шли по дороге среди тысяч молодых людей, последний раз воспевая на этом фестивале, многие кричали нам:

– Харе Кришна!

– Замечательная еда!

– Нам нравится ваша Деревенька!

В какой-то момент я остановил колесницу и взял микрофон. Я стал вести киртан и быстро довел его до апогея. Вдруг  молодой человек в состоянии алкогольного ступора, покачиваясь, вошел в киртан. Его вид навевал ужас: неряшливые волосы, грязное тело, рваная одежда, одна рука в гипсе, нож за поясом… С диким взглядом он остановился передо мной, что-то бессвязно бормоча.

Моей первой реакцией был страх, потом шок. Затем я успокоился. “Узрим же силу святых имён”, – подумал я.

Я взял его за руку и стал танцевать. Когда мы начали танцевать с ним перед Джаганнатхой, господом Вселенной, его полузакрытые глаза расширились от изумления. Глядя на нас, преданные стали танцевать с еще большим энтузиазмом, и скорость киртана нарастала. Мы с моим новым другом стали безудержно отплясывать. Он изо всех сил пытался повторять слова маха-мантры, и на его лице расплылась большая улыбка.

Будучи сильно пьяным, он быстро выдохся. Я стал петь: “Нитай Гаура Хари Бол!”

Вдруг он развел руки и бросился меня обнимать. Преданные неистово зааплодировали, а он поцеловал меня в щеку, схватил микрофон и запел сладким голосом: “Нитай! Нитай! Нитай!”

Затем он взял церемониальную метлу и стал подметать дорогу перед колесницей Господа Джаганнатхи. Приняв это как знак Господа, я дал преданным сигнал тянуть веревки, и мы продолжили движение, а наш друг подметал дорогу всю оставшуюся часть пути. Мы были очарованы играми Шри Чайтаньи Махапрабху в наши дни.

Как только мы повернули за угол, я, к своему удивлению, увидел группу человек в 400 христиан, возглавляемых несколькими священниками. Они пели, танцевали и размахивали флагами. Наши пути должны были пересечься метров через 50.

– Что же нам делать? – подумал я. – Повернуть, чтобы избежать столкновения или замедлить движение и пропустить их вперед?

Преданные смотрели на меня в ожидании знака. Я улыбнулся.

– Момент примирения, – сказал я сам себе, махнул рукой, и мы продолжили путь.

Через несколько минут две воспевающих группы соединились. Двигаясь вместе по широкой дороге заполненной гостями фестиваля, мы продолжали воспевать славу Господа. Была дружеская и уважительная атмосфера. Пока мы шли вместе, я обменялся несколькими улыбками со священниками. Многие молодые люди, проходящие мимо, видели эту дружеский атмосферу и одобрительно поднимали большой палец. Через 15 минут группа христиан свернула в сторону.

Это была столь разительная перемена по сравнению с прошлым, что мне хотелось бы, чтобы Юрек и многие другие увидели это.

Считаю, правда, что Господь выполнил мое желание, потому что этим же вечером в крупнейшей газете Польши, Gazeta Wyborcza, была опубликована статья, озаглавленная “Харе Кришна и Иисус – Терпимость на фестивале Вудсток”.

Последний параграф подвел итог встречи:

“В среду колесница Господа Кришны, которую тянули по главной дороге Вудстока его преданные, встретилась с процессией христиан. “Харе Кришна!” – пела одна группа. “Иисус Господь!” – отвечала другая. Когда они встре-тились, два радостных танцора – католический священник и преданный Кришны – вышли вперед. К изумлению толпы, они стояли лицом к лицу, улыбаясь и покачиваясь, каждый в ритм своей мелодии. Это продолжалось минут 20, хотя мы надеялись, что это будет длиться вечно”.

Возвращаясь и воспевая в наш фестивальный городок, и на протяжении последних часов Вудстока, я вспоминал слова Юрека, которые он произнес перед началом фестиваля: “Они согласились работать в духе примирения и сотрудничества. Теперь все зависит от вас обоих”. Был ли это Господь Кришна, пасущий коров, или юный Иисус Христос, пасущий овец, похоже, великий фестиваль Вудсток был очищен от всякой вражды, и обе группы могли свободно делиться своим посланием любви.

 

“Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их”.

[ Библия, Ветхий завет, Книга пророка Исайи, 11.6 ]

 

/0 Comments/by