“Все тот же благодатный город Навадвипа на земле.
Все тот же берег моря. Все тот же город Джаганнатха-пури.
Святые имена Кришны так же здесь. Увы мне!
Я нигде не вижу прежних фестивалей чистой любви к Господу Хари.
О океан милости, Господь Чайтанья, увижу ли когда Твою неземную славу вновь?”
[ Шрила Прабодхананда Сарасвати, “Шри Чайтанья-чандрамрита”, глава 12, стих 140 ]
Белые нити – это настоящий кусочек одежд, которые носил Шри Чайтанья Махапрабху. Его дал мне много лет назад Падманабха Госвами из храма Радхи-Раманы. На маленьком кусочке дерева – крошечная буква. Ее написал Шри Гададхара прабху, из Панча-Таттвы. Это из старого манускрипта, комментария на Бхагавад-гиту, который он записал, и который сейчас бережно хранится в одном храме в Бенгалии.
Киртан для Шрилы Прабхупады
Аиндра прабху: Когда Шрила Прабхупада приехал в Вашингтон в 1976, мы все ненадолго остановились в его квартире, прежде чем отправиться в храм приветствовать Божеств. Однажды утром каким-то образом мне буквально вложили мридангу в руки и попросили вести киртан. Думаю, что просто не оказалось рядом никого другого , и так я попытался играть, так хорошо, как только мог, очень по-простому. Я шел первым справа от Шрилы Прабхупады, и вдруг он повернулся ко мне, вскинул руки в своей типичной царственной манере, и сказал, взглянув на меня очень одобрительно и позитивно: «Джая!» И это было единственным словом, которое он сказал мне за всю мою жизнь в сознании Кришны.
Но одно это слово несло столько вдохновения и силы. Как же я получил «джая!» от Шрилы Прабхупады? Это было просто – я совершал харинама-санкиртану. Я тогда подумал: «Почему бы так и не продолжать харинама-санкиртану, если даже такое простое служение получило «джая!» от Шрилы Прабхупады?» С тех пор всецело это стало моей идеей.
Воспевание с чистотой
Аиндра прабху: Харинама-санкиртана означает громкое воспевание святых имен для блага других. Мы должны всерьез принять во внимание, до какой степени мы благословляем других, и до какой степени получаем благо сами. Есть киртан мнимый и настоящий киртан. Только санкиртан, в котором воспевается чистое имя, – настоящий санкиртан. Если кто-то совершает оскорбления имени, и просто произносит звуки «Харе Кришна», это не настоящий санкиртан. Поэтому надо внимательно обсудить оскорбления, которые надо избегать при воспевании.
Могли бы рассказать о разных типах воспевания?
Аиндра прабху: Есть бхукти-нама, оскорбительное воспевание, результат его – материальные приобретения; есть мукти-нама, тень воспевания, его результат – освобождение; и есть према-нама, чистое воспевание, результат которого према-бхакти, чистая любовь к Господу.
Бхукти-нама означает оскорбительное воспевание. Воспевая оскорбительно, вы можете дать благо другим, увеличивая их материальное благочестие. Поэтому Бхактивинода Тхакур утверждает, что чистый преданный не должен участвовать в киртане, возглавляемом оскорбителями святого имени. Кто эти оскорбители? Те, кто совершают киртан из скрытых, неявных мотивов – кто воспевают ради денег, или чтобы увеличить свою сексуальную привлекательность, или делают это ради славы и популярности. Результатом такого воспевания будет материальное удовлетворение.
Затем, есть мукти-нама или намабхас. Благодаря такому воспеванию человек не только постепенно освобождается от всех материальных загрязнений, но также освобождает других от материального существования. Другими словами, слушая кого-то, кто громко воспевает с намабхасой, можно обрести освобождение от материального существования. Неплохо звучит, правда? Это конечно лучше, чем оставаться связанным в материальном мире. Но одним таким киртаном вы не сможете вселить бхакти в сердца тех, кто слушает этот киртан, поскольку намабхас-киртан – лишь подобие святого имени, а не чистое имя.
Движение Господа Чайтаньи – это движение према-нама-санкиртана. Его цель – дать высочайшее благо, чистую любовь к Господу. Поэтому, если кто-то действительно хочет одарить себя и других высочайшим благом, он должен пробудить чистую преданность к Радхе и Кришне и к Господу Чайтанье. Для достижения этой цели мы воспеваем чисто.
Джагадананда Пандит в «Према-Виварте» поэтому рекомендует: если кто-то хочет возвысить свое воспевание до платформы чистого имени, он должен совершать санкиртан (а также джапу) в общении с теми, кто воспевает чистое имя. Только тогда санкиртан может дать высшее благо.
Чистота – главное, музыкальный стиль вторичен
Аиндра прабху: Самый важный компонент киртана – это настроение, в котором он совершается. Если кто-то воспевает имя с оскорблениями, или же воспевает ради освобождения, он не получит бхакти, так же как и не сможет предложить бхакти другим.
Не имеет значения, аккомпанируют ли киртану караталы, мриданги и гармоника, используется ли набор барабанов, электро-клавишные или бас-гитара, украшен ли киртан флейтой или скрипкой, или просто все хлопают в ладоши. Можно петь самые мелодичные классические раги, петь хрипло, петь как на тусовкe, петь хеви-металл, чтобы привлекать определенных людей. Можно поменять десять мелодий в час или петь одну мелодию по десять часов, использовать сложный ритмический узор или простой. Можно прыгать, танцуя на киртане, или киртан может быть медленный и созерцательный. Не имеет значения, что вы делаете, не имеет значения, как вы украсите киртан, – если воспевание не идет с чистой преданностью, оно никогда не сможет привить бхакти ни в чье сердце.
Главный вопрос: воспеваете ли вы шуддха-наму?
Аиндра прабху: С другой стороны, если вы воспеваете шуддха-наму, вы обретаете прему, величайшую необходимость души. Такое воспевание – это настоящий киртан, который дает подлинное, вечное благо, возвышает и свою душу, и души других. Это – реальная деятельность во благо, это не какой-то материальный альтруизм или освобождение от повторяющихся рождений и смертей. Эта деятельность означает помощь другим в восстановлении их изначальной, но дремлющей любви к Господу и возвышение их душ до платформы истинного удовлетворения, базирующегося на беспримесной чистой преданности.
Если у кого-то есть сила, по милости шуддха-намы, делать такое добро для других, тогда не имеет значения, насколько украшен киртан аккомпаниментом и мастерством.
Тогда вопрос, даете ли вы благо другим, воспевая не шуддха-наму?
Аиндра прабху: Вы имеете в виду, если воспевать на более низком уровне, то это не санкиртан? Нет, я такое не говорил. Просто мы должны знать, что в действительности не проявим настоящую форму киртана, пока воспеваем без желания, чтобы проявилась шуддха-нама.
Рага-киртан
Аиндра прабху: Также важно знать смысл рага-киртана. В музыкальном смысле рага означает «подходящая мелодия». Классическая индийская система раг поэтому, безусловно, приемлима на киртане, но настоящий рага-киртан находится выше музыкальных идей. Это киртан на платфоме бхавы, преданности со спонтанными чувствами.
Буквально рага означает «привлеченность» или «нежная привязанность». В киртане это относится к мелодиям, которые создают привлекательную атмосферу, чтобы тронуть сердце и усилить чувства. Это не значит, что рага предназначена, чтобы сделать музыку привлекательной для нас и других. Это значит – проводить киртан так, чтобы Кришна привлекся нашим киртаном. Вот это киртан, – когда Кришна привлекся выражением нашей любви, отраженной в атмосфере, которую мы создали для Его удовольствия.
И этот принцип притягательности – экспансирующий. Когда вы удовлетворите Кришну, вы удовлетворите всё творение. Так что каждый автоматически будет доволен и привлечен благодаря совершению санкиртана только для удовольствия Кришны.
Таким образом, применение инструментов в киртане можно уподобить множеству нулей. Нули, даже много нулей, имеют ценность, когда перед ними добавлена единица. Тогда вы получите десять, сто, тысячу или даже миллион. Подобно этому, и музыкальный талант в киртане не имеет ценности сам по себе, но экспансирует в геометрической прогрессии, когда единица – шуддха-нама – поставлена перед ним. И без единицы шуддха-намы, – настроения подношения киртана для удовольствия Кришны, – вся лучшая музыка и инструменты – всего лишь ноль.
Однако, надо заметить, что мы не увидим в «Говинда-Лиламрите» гопи, озадаченных Кришной, не признающим их сотни и миллионы нулей, – их безграничные музыкальные таланты в совершении киртана. Потому что их киртан – только для его наслаждения. Они никогда не подумают: «О, лучше мы не будем делать музыкальную аранжировку слишком хорошо, поскольку мы можем попасть в ловушку наших собственных чувств, будем сами наслаждаться музыкальной вибрацией, и тогда Кришна не примет наш киртан». Скорее, гопи использовали весь набор музыкальных и ритмических средств, найденных в музыке Господа Брахмы и жителей высших планетарных систем и даже выше, которые даже более сложны, чем музыкальные произведения Лакшми-Нараяны и жителей Вайкунтхи. Но какие бы музыкальные приемы они ни использовали, они это делали без какого бы то ни было оттенка скрытых мотивов.
В шастрах описывается, что, когда Кришна играет на флейте, это столь сложно и изумительно, что полубоги, такие как Господь Брахма, приходят в замешательство, а Господь Шива падает с быка Нанди без сознания. Так что, мы не надо надеяться, что совсем простые напевы и мелодии удовлетворяют Кришну. Кришна наслаждается множеством вкусов, многие из которых очень замысловаты. Если Кришна наслаждается только простыми презентациями, тогда зачем мы меняем Божествам одежды два раза в день? Это тот же Кришна, но новые одежды позволяют нам воспринять его по-новому. Точно также, когда мы видим Кришну, украшенного разными оттенками раг, эта привлекательная атмосфера усиливает наше влечение к красоте Кришны в форме его имени.
Вместо того, чтобы надеть Кришне одну одежду на все время – например, красную, мы украшаем Его иногда голубой, или желтой, в контраст Его великолепному темному телу. А иногда одеваем Его в розовые одежды, и это придает красоте Кришны немного другой оттенок. Иногда Он в простых украшениях, а иногда в очень сложных. Простые украшения делают форму тела Кришны немного более сложной, в то время как сложные выявляют простую красоту и приятность Кришны иначе. Точно так же мы можем выявить исключительную красоту святого имени разными украшениями раг.
Почему мы предлагаем Кришне пир, а не просто кичри? Конечно, Кришна может быть доволен, съев пшеничные лепешки даже без соли, которые Ему предложил Санатана Госвами, потому что он предложил с любовью, но это все, что у него было. Вы же не думаете, что гопи предлагали Кришне каждый день кичри? Почему Радхарани никогда не готовит то же самое блюдо из молока дважды? Чтобы привлечь Кришну, увеличить Его аппетит, очаровать Его и сделать так, чтобы Он думал, как же Радхарани любит Его. Так и мы, когда готовим отличный пир для Кришны, то предлагаем так много всего.
Таков размах действий в сознании Кришны, – делать все первоклассно, и лучше чем первоклассно, и предлагать все эти сотни и тысячи нулей первоклассных средств для удовольствия Кришны. Поэтому, если обустройство киртана первоклассно, и он совершается лишь для удовольствия Кришны, без любых других соображений, – то это рага-киртан.
Нравится ли Кришне больше индийская классическая музыка?
Аиндра прабху: Да, почему нет, если главный принцип – удовольствие Кришны? “Говинда Лиламрита” описывает, что гопи использовали сотни раг, и они исполняли раги даже строго не учитывая время. Они исполняли все разнообразие раг, – дневные, по сезонам, любые другие, во время одной ночи раса-лилы. И это было не только все разнообразие общепризнанных раг, но они смешивали их, могли создавать новые, в сочетании с крайне сложными ритмами мриданг и очень сложным танцем. Описывается, как одна гопи вышла в центр арены и чуть стукнула стопой раз, потом другой, третий, чтобы показать аудитории, что ее ножные колокольчики звенят, и затем начала танцевать в столь небывалой манере, что назло всем ее замысловатым движениям стоп, колокольчики не издавали звука. Кришна, Радхарани и все сакхи восклицали: «Браво, браво, как искусно!» У нее был такой талант, но это было для Кришны и всех преданных.
Вместе с тем, когда Прабхупада увидел на тарелке Божеств у пуджари незнакомые сладости с орехово-кэробовым маслом, он не одобрил этого. «Не предлагай это Божествам. Я рассказал тебе о таком количестве сладостей, которые Кришна любит». Так что, есть вещи, которые Кришна предпочитает. И индийская классическая система раг – что-то вроде этого, музыкальная система, которую Кришна принимает. Но это не значит, что Кришна не примет новые раги, кроме старых основных, которые уже созданы для Его удовольствия.
Личная медитация
Аиндра прабху: И при джапа-медитации, и при проведении санкиртана я начинаю с медитации и поклонения Шри Шри Гауранге и Нитьянанде в Навадвипе. Затем понемногу из настроения и бхавы Шри Чайтаньи я перехожу в воспевание мадхурья намы, Харе Кришна маха-мантры, – в медитацию на Радху и Кришну. Гаура-нама – это аударья–нама, имя сострадательное, и Радха-Кришна нама – это мадхурья-нама, сама сладость. Аударья-нама-санкиртан может очень быстро поднять преданных на платформу шуддха-нама-санкиртана. И как мы уже выяснили, шуддха-нама-санкиртан может вселить бхакти-шакти в сердца людей, соприкасающихся с таким киртаном.
Кришна говорит в Бхагавад-гите: «Сначала предайся, и позже придет бхакти, или према». Однако Гаура так милостив, что говорит, не беря в расчет, соответствует человек этому условию, или нет: «Просто бери любовь Бога». Предашься позже. Но как же можно просто получить любовь Бога, – не получив прежде Гаура-намы?
В чем разница между джапой и киртаном?
Аиндра прабху: Известны два способа, как гопи погружаются в служение Радхе и Кришне. Один – это никунджа-сева, когда служат Радхе-Кришне в одиночку. Другой – раса-лила, танец и пение и служение Кришне со всеми гопи.
В точности как у всех гопи есть собственные кунджи для их личного служения, так и мы повторяем джапу, – как нама-севу, помогая своему личному сокровенному служению. Нама-джапа – это как личное содействие встрече Радхи и Кришны.
Итак, нама-джапа – это такое уединенное, личное дело. Вы можете даже накрыть чадаром лицо, чтобы никто не мог видеть ваших эмоций. Джапа – это ваши собственные отношения с Радхой и Кришной, без каких бы о ни было обсуждений с другими или рассказов другим о том, что вы чувствуете. И так можно позволить сердцу “войти в поток” и отображать свои безрассудства в вечном любовном служении святому имени. Этого не сделаешь на публичном собрании.
Но при этом надо заметить, что нама-джапа – не просто вопрос личных взаимоотношений с Радхой и Кришной. Также мы повторяем джапу, чтобы вдохновляться делиться нашей преданностью Радхе и Кришне с другими, в форме нама-санкиртана. Так что джапа никогда не эгоистична, – ее можно повторять и для удовлетворения Радхи и Кришны, и чтобы обрести духовный опыт, необходимый для развития истинного сострадания к другим. Другими словами, цель всегда не эгоистична, цель – не само-возвеличивание.
Практикующим преданным очень действенно повторять нама-джапу в настроении разлуки, особенно в том типе разлуки, который зовется пурва-рага и означает интенсивное, безнадежное ожидание встречи с Радхой и Кришной. Идея в том, что вы медитируете на все те виды служения, которые хотели бы делать сами для Радхи и Кришны и молитесь: «Когда же, когда наступит этот день?» Это пурва-рага.
Санкиртан, с другой стороны, можно совершать в духе раса-лилы Кришны. Раса-лила действует как подпитка аппетита Кришны к более сокровенным взаимоотношениям с гопи. Вместе с тем, в «Уджжвала-ниламани» описывается, как раса-лила вызывает у Кришны счастье, которое даже превосходит опыт Его самого близкого единения со Шримати Радхарани и гопи. Кто-то может спросить: «Как же раса-лила может быть выше, если наслаждения Радха-Кришны, когда Они одни в рощах Вриндавана, – это кульминация всех игр?» Ответом будет: благодаря випраламбхе, настроению разлуки. В раса-лиле, хотя Кришна так близок, в то же время Он так далек. Он танцует с гопи, но это не самое близкое общение. Раса-лила – это как закуска, подаваемая перед едой. Цель в действительности – еда, но закуска зачастую может быть более манящей, более пикантной и полной расы, чем сам пир. Подобно этому, самое яркое проявление нама-бхаджана – не в джапе, наедине с Кришной, а в проведении нама-санкиртана с другими.
Кроме того, в нама-киртане Кришна видит, что вы серьезно готовы пожертвовать своим эгоцентризмом ради того, чтобы помочь другим получить доступ к святому имени. Если это так, то такое настроение естественно являет Кришну в душе того, кто совершает эту ягью. И это настроение убеждает Его проявить больший интерес к этому преданному в еще более близком любовном взаимообмене в форме нама-джапы. Вот таким образом нама-санкиртан и нама-джапа всегда взаимосвязаны.
Нигде, однако, не говорится, что нама-джапа – это юга-дхарма, духовная практика для этого века. Юга-дхарма – это нама-санкиртан, громкое воспевание для блага других. Это и ставит нама-севу выше.
Юга-дхарма помогает получить должный результат всех других видов преданного служения, – без совершения санкиртана невозможно обрести высшее благо и глубокие реализации ни от чтения Бхагаваты, ни от воспевания нама-джапы, ни от первоклассной садху-санги, или от поклонения Божествам, или от посещения святой дхамы. Другими словами, занимаясь любой из практик преданного служения, высшего результата не обрести без уделения достаточного времени непосредственно нама-санкиртану.
Как же благодаря нама-санкиртану достигается высшее благо любой духовной практики? Когда Кришна видит, что кто-то помогает другим, предоставляя возможность услышать святое имя, Он изнутри и снаружи приподнимает завесу йога-майи над этой личностью. Он позволяет увидеть истинную природу Божества и постичь величайшую важность Бхагаваты, пути спонтанной преданности. И помогая гуру и Кришне на пути раги, или по крайней мере, привыкая служить им на этом пути, личность будет все дальше усиливать понимание Бхагаваты и привлеченность Божеством. Тогда все практики войдут в измерение раги и помогут личности развиться до уровня рагануга-бхавы, враджа-бхавы. Вот это настоящий санкиртан. Таков санкиртан Господа Чайтаньи и Его спутников – наслаждение враджа-бхавой при проведении санкиртан-ягьи.
В этом вся суть: чтобы преданные, действительно серьезно заинтересованные развитием в осознании Кришны, продвижением к совершенному уровню, пришли к совершению рага-майи-санкиртана, – киртана, исполненного духовных эмоций. Только тогда можно помочь другим пробудить глубокое понимание и ощущение Бхагаваты и всех даров, оставленных Шрилой Прабхупадой и всеми ачарьями.
Стиль Аиндры
Аиндра прабху: Я более или менее определил название моего стиля киртана – “нарастающий киртан” (progressive kirtan). Есть прогрессивный рок, и вот по аналогии с ним я назвал и свой способ ведения киртана. Он появился под влиянием северно-индийского классического стиля «кайял». Кайял, насколько понимаю, означает «фантазия, экспромт, импровизация». Очень уж глубоко я в него не погружаюсь, но использую его элементы в своих скромных попытках.
Что я выяснил о стиле кайял, так это что он оставляет пространство для импровизации больше, чем стиль «дхрупад». Стиль дхрупад более строгий. Он связан скорее с буквой закона музыкальных раг, тогда как стиль кайял более-менее подчеркивает дух закона музыкальных раг. В стиле кайал вы можете добавить ноту в рагу, скажем, для вдохновения или зарождения бхавы. Это похоже на то, как гопи смешивают раги или создают новые. Основной принцип раги остается нетронутым, но можно добавить какие-то дополнительные ноты, чтобы обогатить вкус. Так что мой стиль – это тенденция к украшению раги, тем или иным способом.
Навадвипа Бхава Таранга
Шрилы Бхактивиноды Тхакура
(стихи 35-40)
К юго-востоку отсюда Нрисимха Пури. Его также называют Дева-палли; увижу ли его чистейшее трансцендентальное очарование? Попав в обитель Господа Нрисимхи, я буду кататься по земле от экстатичной любви. Без капли двуличия в сердце, искренне моля Его о милости, я обрету Кришна-прему.
В моем грешном сердце обитают шесть врагов с главным из них, вожделением, и двуличие, и желание славы, плюс явное коварство. У лотосных стоп Нарасимхи храню надежду, что Он милостиво очистит мое сердце и одарит желанием служения Кришне.
Со слезами буду молить у лотосных стоп Нарисимхи о благословении поклоняться Радхе и Кришне в совершенно защищенной и лишенной препятствий Навадвипе. Когда же этот Господь Хари, которого боится сам страх, будет доволен мной и явит Свою милость?
Хотя греховных душ Нрисимха ужасает, преданным Кришны, возглавляемым Прахладой Махараджем, Он дарует великое благо. Когда же Ему будет в радость сказать слова сочувствия и мне, никчемному глупцу, и так сделать меня бесстрашным?
Он скажет: “Дорогое дитя! Располагайся, живи вольготно и счастливо здесь, в Шри Гауранга Дхаме. Хорошенько служи Божественной Чете, взращивай любовь и верность Их святым именам. По милости Моих преданных сметаются все преграды. Просто поклоняйся Радхе и Кришне с чистым сердцем. Такое поклонение переполняет чистым нектаром».
Говоря это, довольный мною, коснется ли Господь Своими божественными стопами моей головы? Неожиданно я испытаю безупречную любовь к Божественной Чете Радхи-Кришны и экстатичные изменения, зовущиеся саттвикой. Упав на землю, я буду кататься у дверей храма Шри Нрисимхи.
“О всеблагой Кришна! Да сопутствует Тебе победа!
У Тебя столько разных чудесных игр.
Когда Ты подсчитываешь сторонников Шри Радхи,
пусть и мое имя будет там, – это моя молитва…”
[ “Шри Никунджа-кели-вирудавали” – стих 67 ]
___________________
“O all-auspicious Krsna! May You be victorious! You perfom all kinds of sweet pastimes.
Let my name also be there when You count Sri Radha’s associates – this is my prayer …
[ Sri Nikunja Keli Virudavali – Verse 67 ]
Том 9, глава 20
4 октября – 14 ноября 2008, Вриндаван, Индия
Для большинства людей Новый год начинается первого января. Для меня же он начинается в начале октября, когда заканчивается мой ежегодный проповеднический тур по всему миру, и я отправляюсь во Вриндаван, чтобы восстановить свои духовные силы.
Перед тем как отправиться в Индию в этот раз, я сел и расписал свой план на 2009 год. Закончив, я обнаружил, что нет практически ни одного свободного дня между поездками по всем континентам, где меня ожидают около ста масштабных фестивалей в Польше, Англии, Южной Африке, Гонконге и Австралии.
Я посмотрел на свое расписание и покачал головой.
– Мой дорогой Господь Кришна, – произнес я вслух, – пожалуйста, дай мне вдохновение, духовную силу и энергию, чтобы выполнить всё это служение.
Хотя за последние 38 лет я уже много раз посещал Вриндаван, каждый раз, вновь приезжая туда, я ожидаю чего-то необычного. При посадке в Лондоне на рейс до Дели я так волновался, будто ехал во Вриндаван впервые в жизни.
Когда самолет взлетел, я стал размышлять над тем, какой была Индия в 70-е и 80-е годы. В те дни ее считали страной третьего мира, и на Западе я часто слышал выражение “голодные толпы”. Конечно, в Индии не было никаких голодных толп, но мало кто знал реальные факты, всё основывалось на слухах.
Когда самолет набрал высоту и на табло загорелась надпись, что можно расстегнуть ремни безопасности, я взял журнал “Интернешнл Геральд Трибьюн” и наткнулся на статью о том, что Президент Буш подписал соглашение с Индией о продаже ядерных технологий, что ознаменовало конец 30-летнего запрета.
Это открыло Индии доступ к технологиям использования атомной энергии в мирных целях и позволило ядерным корпорациям Америки и Европы заключить контракт стоимостью 27 млрд. долларов на строительство 18 или 20 атомных реакторов на территории Индии. “Как изменились времена”, – подумал я.
К сожалению, восхождение Индии к мировому господству отразилось даже на таких местах как Вриндаван. Сонный маленький городок, в который я приехал в 1973-м, превратился в мини-мегаполис с гостиницами, домами, магазинами, построенными за невероятно короткое время. Остались в прошлом те спокойные тихие дни, когда можно было пройти по Вриндавану, не продираясь сквозь огромную толпу и не уворачиваясь от моторикш, автобусов и машин.
Тем не менее, Вриндаван остается и всегда будет оставаться чистым благословенным местом, которого никогда не коснется мирская скверна. Чтобы углубить свое понимание дхамы, во время полета я прочитал несколько стихов из Шримад-Бхагаватам.
Сойдя с самолета, я взял такси до Вриндавана. Когда мы въехали в город, я попросил водителя остановиться, вышел из машины и по традиции простерся в пыли, к большому удивлению проезжавших мимо туристов.
Я вошел в свою комнату и достал компьютер, чтобы проверить электронную почту. И тут, поймав себя на мысли, что не для этого сюда приехал, отложил компьютер в сторону.
Расположившись, я достал мобильник, чтобы позвонить Джаятаму дасу в Польшу и узнать, как прошел его обед с послом Индии. И снова остановил себя. “Это может подождать”, – тихо сказал я.
Через несколько минут зашел преданный, чтобы поприветствовать меня.
– Добро пожаловать в святую дхаму, Махараджа, – сказал он. – Как прошло путешествие?
Я рассказал ему.
Затем он заговорил о мировых новостях.
– Что думаете о предвыборной гонке кандидатов в президенты США? – спросил он. – Как считаете, Обама сможет победить?
– Трудно что-то сказать в данный момент, – начал я.
И снова остановил себя. “Ну вот, опять”, – думал я.
И вежливо извинился, сославшись на то, что у меня много дел.
Когда мой друг ушел, я сел перед своими Божествами и стал молиться, чтобы Они показали мне, как достичь моей цели поездки во Вриндаван: углубить любовь к Господу и получить духовную силу, чтобы выполнить все то нелегкое служение, которое ждет меня в будущем году.
Позже вечером я решил совершить парикраму вокруг Вриндавана. Я взял четки и отправился босиком на двухчасовую прогулку.
За первым же поворотом я увидел, как один мужчина вышел из своего дома и сел на велосипед. Как только он тронулся, его дочка лет пяти, выскочив из дома, бросилась за ним по улице. Плача, она снова и снова кричала ему вслед. Через несколько мгновений он уже скрылся из вида. Малышка остановилась, упала на землю и разрыдалась.
“Спасибо, что показал мне это, мой Господь, – подумал я. – Если я смогу научиться плакать по Тебе так же неистово, как эта девчушка плачет по отцу, моя духовная жизнь увенчается успехом”.
На следующий день приехали преданные с разных стран мира, чтобы принять участие в парикраме, возглавляемой Б.Б.Говинда Махараджей и мной. На три недели мы погрузились в киртаны и лекции во Вриндаване, Джайпуре и Хришикеше. Приходя в каждый храм и самадхи, погружаясь в каждую святую реку и кунду, я усердно молился, чтобы в моем сердце пробудилась любовь к Радхе и Кришне и чтобы у меня была сила проповедовать в наступающем году.
И по милости Господа вдохновение не покидало меня.
Во время парикрамы вокруг Говардхана на полпути я почувствовал усталость. “Может быть, лучше сдаться?” – думал я.
Я тащился со скоростью улитки, думая о боли в мышцах и усталости в ногах. Неожиданно мимо меня быстро прошел паломник, повторяя молитвы, прославляющие холм Говардхан. Я присмотрелся к нему и с удивлением обнаружил, что он был абсолютно слеп.
“Несмотря на слепоту, он, как и все остальные, стремится совершить 16-мильное путешествие, – подумал я. – Как могу жаловаться я?”
Я догнал его и остаток пути следовал за ним по пятам. Слушая его молитвы, я сам молился, чтобы обрести ту же решимость.
Спустя несколько дней наша группа отправилась на парикраму на Варшану, где Шримати Радхарани жила со своими родителями, царем Вришабхану и царицей Киртидой Сундари. Утомленный предыдущей парикрамой, я проснулся поздно и, чтобы успеть вовремя, провел пуджу очень быстро.
А потом стал ругать себя. “Нельзя совершать пуджу впопыхах, особенно в дхаме”, – думал я.
В этот день, когда мы с группой преданных поднимались извилистыми дорожками к Варшане, я увидел, как одна пожилая женщина несла Божество Гопала в корзинке. В каждом святом месте она останавливалась и показывала Гопалу окрестности. Она так заботливо и нежно обращалась с Ним, что было очевидно, что она очень Его любит.
Вот она рассмеялась и стала покачивать корзину.
– Кришна, озорник, – сказала она Божеству, – вот место, где Ты остановил Радхарани и гопи и попытался взять с них налог за их молочные продукты.
“Спасибо Тебе за еще один урок, мой Господь, – сказал я тихо. – Я могу лишь надеяться, что однажды смогу поклоняться Тебе в форме Божества с такой любовью и преданностью”.
Но мне хотелось все больше вдохновения, и я обратился к своему другу, Чатуратме дасу.
– Прабху, – сказал я, – можешь порекомендовать мне книгу с жизнеописаниями великих преданных, живших в дхаме?
– “Према Виласа” Нитьянанды даса, – ответил он. – Она наполнена играми великих преданных, таких как Джахнава Мата, супруга Господа Нитьянанды. И там в мельчайших подробностях описана жизнь Нароттамы даса Тхакура и Шриниваса Ачарьи.
– Она авторитетна? – поинтересовался я.
Чатуратма улыбнулся и ответил:
– Шрила Прабхупада цитирует ее в комментарии к 60-му стиху 13-й главы Ади-лилы “Шри Чайтанья-Чаритамриты”.
Я нашел экземпляр этой книги, изданной Ишвара дасом из “Тачстоун Медиа”, ИСККОН. Читая о предыдущих ачарьях и их любви к Вриндавану, я с каждым днем все больше преисполнялся энтузиазма.
Но когда месяц Картика подходил к концу, я обнаружил, что жажду еще больше милости. “Мне еще никогда не приходилось участвовать в ста фестивалях за год”, – думал я.
В последний день пребывания во Вриндаване перед своей последней парикрамой вокруг дхамы я простерся в ее пыли.
“Моя дорогая Радхарани, царица Вриндавана, – взмолился я, – пожалуйста, пролей на меня особую милость”.
Во время прогулки я старался сохранить в памяти образы всех храмов, Божеств и самадхи в надежде, что эти воспоминания будут со мной на протяжении всего года.
“Рупа Госвами говорит, что если не можешь все время жить во Вриндаване, – думал я, – то тогда постоянно помни о святых местах. И так будешь вдохновлен всегда”.
Перед завершением парикрамы я зашел в гости к своему духовному брату Кирану Прабху, пригласившему меня на обед.
Киран жил в Индии уже почти 30 лет, проповедуя большую часть времени в Западной Бенгалии. За это время он написал книгу о святых местах Бенгалии и об играх Господа Чайтаньи и Его спутников в тех краях.
После обеда мы заговорили об издании его книги. Перед уходом я зашел в его комнату, чтобы получить даршан Божеств. К удивлению своему на алтаре я обнаружил только рамку с небольшими тонкими дощечками из старого дерева внутри. Присмотревшись, я увидел, что на дереве есть поблекшие надписи.
– Что это? – спросил я Кирана.
Он с любовью посмотрел на рамку.
– Это написано рукой Гададхара Пандита, – сказал он, – Из Панча-Таттвы.
– Рукой Гададхара Пандита? – удивился я. – Воплощения Шримати Радхарани в играх Господа Чайтаньи?
– Да, – шепотом сказал он. – Это кусочек из “Бхагавад-гиты”, которую он переписывал.
Мои глаза расширились от удивления.
– Это упоминается в нашей Гаудия-Вайшнавской литературе, – добавил он.
– Как тебе удалось раздобыть это? – спросил я.
– Я занимался служением в фонде “Бхактиведанта Чарити”, основанном Шрилой Прабхупадой в 1970-х для восстановления старых храмов в Бенгалии, – ответил Киран. – Однажды я посетил храм в Бхаратпуре, в котором хранят эту “Бхагавад-гиту” и поклоняются ей. Раз в году в день ухода Гададхара Пандита ее выставляют на всеобщее обозрение. Я пришел как раз в тот момент, когда служитель храма доставал из коробки этот священный текст на тонких дощечках. Он повернулся и врезался в колонну, и несколько хрупких дощечек, расколовшись, упали на землю. Мы оба просто окаменели. Потом я осторожно присел и поднял несколько фрагментов с письменами. Так получилось, что священник не протестовал. С того дня я предлагаю бхогу и арати этим обломкам книги.
Я не мог совладать с собой.
– О Прабху, – выпалил я, – можешь дать мне маленький кусочек? Хотя бы одну букву?
– Как я могу отказать тебе? – ответил Киран. – Ты выполняешь столько служения на Западе.
Он взял рамку и открыл ее. Пинцетом взял кусочек дерева с идеально выведенной буквой и осторожно положил в мою трепещущую ладонь.
В тот вечер я лежал и читал заключительные главы “Према Виласы”. Я хотел дочитать книгу до отъезда из дхамы. Мне приходилось бороться со сном, пока я не наткнулся на следующий абзац, который подтверждал то, о чем рассказал мне Киран:
“О читатели, слушайте внимательно. Однажды, когда Гададхар Пандит переписывал “Бхагавад-гиту”, Господь Чайтанйа спросил:
– О, Пандит, что ты пишешь?
– Я переписываю Бхагавад-гиту, – ответил Гададхара Пандит.
Господь решительно отобрал у него письменные принадлежности, записал одну шлоку и вернул Гададхару. Когда Гададхара Пандит прочитал стих, он возликовал и стал возносить Господу молитвы. Господь Чайтанйа обнял Гададхара Пандита, и тот быстро закончил свою работу над “Бхагавад-гитой”.
Прямо перед своим уходом Гададхара Пандит позвал Наянанда Мишру и сказал: “У меня есть Божество Кришны, я носил Его на груди. Теперь ты должен поклоняться Ему со всем тщанием. Также заботься о Божестве Гопинатхи. И возьми эту “Бхагавад-гиту” и поклоняйся ей со всей преданностью. Господь Чайтанйа Сам записал там шлоку”.
Сказав это, Гададхара Пандит покинул этот мир. Наянанда Мишра провел все необходимые ритуалы после ухода духовного учителя и переехал в Бхаратпур.
“Желая служить лотосным стопам Шри Джахнавы и Вирачандры, я, Нитйананда дас, повествую “Према Виласу”.
[ Нитйананда дас, “Према Виласа”, 22 виласа ]
Когда я дочитал этот абзац, чувства переполняли меня.
“Я получил ответ на свои молитвы, – думал я. – По милости Шримати Радхарани теперь у меня есть маленький кусочек этого священного текста. Ведь это написано Её собственной рукой. Разве может проповедник, пытающийся служить священной миссии Шри Чайтанйи Махапрабху, желать большего вдохновения и милости?”
На следующий день я покинул святую дхаму, полностью восстановленный и готовый к служению и трудностям, которые ждали меня впереди.
“О всеблагой Кришна! Да сопутствует Тебе победа! У Тебя столько разных чудесных игр. Когда Ты подсчитываешь сторонников Шри Радхи, пусть и мое имя будет там. Это моя молитва. И хотя материальное сознание покрывает меня, все же я стремлюсь к этому. О Господь, пусть мое желание исполнится”.
[ Вишванатха Чакраварти Тхакур, “Шри Никунджа-кели-вирудавали”, стих 67 ]
джая шубха лила мрита раса лила
майя бхавад али париджана палим
анугананайам ахам апийайам
ити бхава паса врита матир асам
апи рачайейам пхалату мамейам натха
Том 8, глава 2
16 января – 16 февраля 2007
Я приехал в Индию уже второй раз за последние несколько месяцев, надеясь найти новых артистов для нашего ежегодного фестивального тура в Польше. В этом году мы проведем уже 18-й фестиваль на побережье Балтийского моря, и поскольку снова придет много людей, мы должны поддерживать высокий стандарт наших программ.
Сначала я посетил ежегодный фестиваль традиционных индийских танцев в Дели, в котором участвовало 45 ярких коллективов со всей страны, представляющих свою программу Президенту Индии.
После отправился на юг, в Мумбай, где Сура дас, ответственный за все культурные мероприятия в нашем храме на Джуху-бич, собрал множество классических певцов, танцоров и артистов, чтобы показать их мне.
И теперь у меня был длинный список кандидатов на участие в нашем летнем туре. Я позвонил Джаятаму и Нандини.
– Думаю, в этом году наше шоу будет лучше, чем когда бы то ни было, – сказал я.
– Это хорошо, – ответила Нандини, – потому что мы буквально завалены заявками на проведение летних программ.
“Времена изменились, – подумал я. – Помню, как нам приходилось выгрызать и выцарапывать каждое разрешение на проведение наших мероприятий”.
Я размышлял о том, что фестивали пошли нам на пользу. И действительно, Шрила Прабхупада однажды сказал, что мы можем завоевать весь мир с помощью культуры:
“Люди жаждут этой культуры, культуры Кришны. Поэтому вы должны быть готовы представить “Бхагавад-Гиту как она есть”. И тогда Индия завоюет весь мир с помощью культуры Кришны. Остальное приложится”. [ Мумбай, лекция в пандале, 31 марта, 1971 ]
После этого я полетел в Мангалор (это в Южной Индии) на свадьбу Дридха-враты даса, сына моего духовного брата Дхарматмы даса и моей духовной сестры Двиджаприи даси.
Церемония должна была проходить на следующий день в курортном местечке в нескольких часах езды от города. Меня встретил местный преданный ИСККОН Суджал.
– Вы уже бывали в этой части Индии, Махараджа? – спросил он меня по дороге к побережью.
Я огляделся.
– Кажется да, – сказал я. – Вроде бы знакомые места. Этот район называется Парашурама-кшетрой, не так ли?
– Точно, – подтвердил Суджал. – Миллионы лет назад, после того как Парашурама 21 раз полностью уничтожил деградировавших кшатриев, Он попросил Варуну выделить брахманам землю на дне океана. Он присоединил ее к горам вдоль побережья,пригласил брахманов жить здесь и благословил их на счастливую гармоничную жизнь в этом прекрасном месте.
Температура воздуха здесь приятна в течение всего года – разница ее зимой и летом всего 8 градусов. Земля плодородна и богата всем разнообразием трав и специй. Местные говорят, что раз в год целебные свойства всех лекарственных растений входят в одно дерево, расположенное неподалеку. Если выпить его сока в тот благоприятный день, то весь год будет хорошее здоровье.
Мы проезжали через большую деревню.
– Этот городок называется Малки, – сказал Суджал. – Это пример того, как работает благословение Парашурамы. В Малки индусы и мусульмане – лучшие друзья.
– Неужели? – удивился я.
– Да, – ответил Суджал. – Несколько столетий назад купец-мусульманин вез на лодке свои товары по реке неподалеку отсюда. Неожиданно судно село на мель. Шли дни, и купец все больше и больше впадал в отчаяние.
Неожиданно перед ним появилась Мать Дурга и сказала, что под этой песчаной косой захоронено ее божество. Если купец освободит ее, она освободит его лодку. Он быстро выкопал из песка божество, и лодка мистическим образом снялась с мели.
Продав весь свой товар, он вернулся в Малки и построил огромный храм для божества Дурги, которое передал местным индусам. С тех пор индусы и мусульмане мирно живут здесь бок о бок. Иногда они даже ходят в гости друг к другу домой на религиозные церемонии.
Я посмотрел в окно и увидел, как девочки-мусульманки, одетые в черное так, что видны только одни глаза, идут по улице, держась за руки с девочками-индусками в сари.
– Ничего подобного раньше не видел, – сказал я.
Мы продолжали наш путь, и я разглядывал пейзажи и деревни, которые мы проезжали.
– Здесь чисто, – сказал я. – Не валяется мусор, нет открытых сточных канав, которые часто встретишь в деревнях на севере Индии. Немногие преданные ИСККОН бывают в этой части Индии.
– Здесь проходило множество игр, описанных в Пуранах, – сказал Суджал. – Неподалеку есть пещера, в которой Сита деви, похищенная Раваной, оставила Свое кольцо, надеясь, что Господь Рамачандра найдет Ее. Также воплощение Мохини-мурти оставила мир в этих краях. Точное место сейчас отмечено цепью цветных скал.
Ко всему прочему, у вашего духовного брата Таттва-даршаны даса неподалеку фермерская община. Там есть холм, на вершине которого великий Шанкарачарья долгие годы совершал аскезы, благодаря которым обрел все свои мистические силы. В долине у подножия этого холма Господь Ришабхадева оставил этот мир. А неподалеку находится священный город Удупи, где жил Мадхвачарья.
“Удупи?”- подумал я и выпрямился. Поток воспоминаний нахлынул на меня.
– Удупи? – переспросил я. – Мы недалеко от Удупи? Суджал, теперь я вспомнил. Я совершал паломничество по этим местам 27 лет назад.
– 27 лет назад! – удивился Суджал. – Я тогда еще даже не родился.
– Это было в 1979, – продолжал я. – Я только что принял санньясу на фестивале в Маяпуре, в Бенгалии и хотел совершить паломничество по святым местам Индии, чтобы получить вдохновение на служение, которое меня ожидало.
Я не очень хорошо знал Индию в то время, поэтому расспрашивал индийских преданных, куда бы мне поехать. Один из них предложил отправиться в Южную Индию. Он сказал, что многие великие ачарьи, такие как Мадхвачарья и Рамануджачарья родились на юге. Он предложил мне начать с Удупи, поскольку Мадхвачарья жил и бесстрашно проповедовал здесь сознание Кришны, освободив множество обусловленных душ из плена иллюзии и невежества. На следующий день я уже ехал в поезде в Удупи. Так мы будем проезжать Удупи?
– Да, будем, – ответил Суджал.
Я выглянул в окно.
– Тогда мы должны там остановиться, – попросил я. – Я должен навестить старого друга.
– Конечно, – согласился Суджал.
Через несколько мгновений Суджал повернулся ко мне.
– Если не секрет, Махараджа, – обратился он, – кого именно вы хотите навестить?
– Удупи Кришну, – шепотом сказал я.
– Божество Мадхвачарьи? – спросил Суджал. – Простите меня, но не слишком ли фамильярно называть Божество другом? Обычно мы обращаемся к Божествам с благоговением и почтением.
– Это так,- согласился я, – но в “Нектаре преданности” Рупа Госвами говорит, что преданный также должен считать Божество другом. Это одна из 64 анг преданного служения.
Я устал после долгого путешествия, поэтому откинулся, закрыл глаза и попытался вспомнить свое первое посещение Удупи. Я вспоминал, как приехав туда после многодневного путешествия на поезде, сразу же отправился в храм, вошел внутрь и тихо предложил поклоны. Божество на алтаре было с пастушьим посохом в одной руке и шариком масла в другой.
Я вспоминал, как ко мне подошел пожилой пуджари и как милостиво рассказал, что Вишвакарма, зодчий полубогов, 5000 лет назад сделал Божество для Рукмини, главной жены Кришны в Двараке. Прошли годы, и Божество спрятали в озере, наполненном слезами гопи, страдавших от разлуки с Кришной. Пуджари рассказал, как тысячи лет спустя моряк, подняв большой кусок глины со дна озера, стал использовать его как балласт корабля. В том куске глины и было спрятано Божество. Однажды, когда корабль проплывал по морю мимо Удупи, начался шторм, и судну пришлось нелегко. Мадхвачарья, случайно оказавшись в то время на берегу, использовал свою шафрановую одежду как маяк для корабля. В благодарность капитан предложил Мадхвачарье любой товар с корабля, который он пожелает. Мадхвачарья попросил священный кусок глины, использовавшейся как балласт. Моряки пытались поднять его, и он развалился, явив прекрасное Божество Кришны. Несмотря на то, что Божество было тяжелым, Мадхвачарья, будучи воплощением Вайю, бога ветра, сам поднял и принес Его в Удупи, где и установил в храме.
Слушание рассказов об играх Удупи Кришны от пуджари усилило моё восхищение Божеством и я вспомнил, как молился Ему, чтобы всегда быть занятым в миссии санкиртаны Господа Чайтаньи Махапрабху. Также я вспомнил, как молился о защите и помощи в исполнении новых для меня обязанностей санньяси. Мне было 29, я был преданным всего 8 лет. Я знал, что многие стойкие преданные пали, соблазненные женщинами, богатством и ложным престижем.
– Махараджа, – неожиданно услышал я голос Суджала, – мы въехали в Удупи.
– О, здорово! – сказал я и выпрямился.
Мы ехали по улицам города, и я достал ручку и бумагу и стал делать записи.
– Делаете заметки для своего дневника? – спросил Суджал.
– Нет, – ответил я. – Пишу отчет для Удупи Кришны.
– Отчет Божеству? – удивился он.
Когда мы подъехали к храму, сердце мое заколотилось. Я выскочил из машины, пробился сквозь плотную толпу людей и оказался перед Божеством на том самом месте, где стоял 27 лет назад. Я быстро принес поклоны, так как знал, что у меня будет немного времени перед Божеством. Затем выпрямился и трепетно посмотрел сквозь зарешеченное окошко, через которое паломники смотрят на Божество.
– Он так прекрасен! – громко воскликнул я.
Собравшись, я стал зачитывать свой отчет.
– Мой дорогой друг, – начал я. – Миллионы паломников приходят к Тебе каждый год, поэтому я не ожидаю, что Ты помнишь меня. Я был молодым преданным, когда встретился с Тобой впервые. Я только что принял санньясу, и вся жизнь, исполненная преданного служения, была у меня еще впереди. Сейчас я на склоне лет, у меня осталось лишь несколько коротких лет служения Тебе в этом мире. Сегодня я стою перед Тобой несколько смущенный. Мне кажется, я не слишком продвинулся в своей духовной жизни со дня нашей первой встречи. Но я горжусь тем, что могу сказать: “Я все еще Твой преданный, и надеюсь остаться им до конца своих дней”. Я очень благодарен, что Ты защищал меня на протяжении всех этих лет. Благодарю Тебя снова и снова за то, что Ты благословил меня, дав столько замечательных возможностей служить миссии Господа Чайтаньи Махапрабху. И я бы считал себя самым удачливым, если бы Ты продолжал занимать меня в этом служении до моего последнего вздоха.
В этот момент паломники в очереди за мной потеряли терпение и некоторые попросили меня отойти.
– Не буду больше отнимать Твое время, мой Господь, – продолжал я. – Другие паломники ждут. Но такие моменты как этот, когда преданный может открыть Тебе свое сердце в столь благоприятных обстоятельствах, очень редки. Как долго я не помнил о Тебе – а Ты никогда не забывал меня, даже на мгновение. Твое высшее проявление доброты проявилось в том, что Ты привел меня к духовному учителю, моему спасителю, который милостиво учит меня искусству любить Тебя. Пожалуйста, помоги мне действовать так, чтобы он всегда мог гордиться мной.
Теперь паломники уже настойчиво толкали меня, но я не отступал.
– И, наконец, мой Господь, – сказал я, – молю, чтобы служение Тебе очистило меня от эгоистических желаний. Надеюсь, что однажды вернусь в Твою обитель в духовном мире и буду служить Тебе в экстатической любви, вместе с Твоими самыми близкими слугами. Приношу свои смиреннейшие поклоны Твоим лотосным стопам. Вся слава Твоему возлюбленному Мадхвачарье! Вся слава моему дорогому духовному учителю, Шриле Прабхупаде! Только по его милости я смог найти Тебя снова в этом далеком месте.
Я положил листок в карман курты и принес поклоны. Кто-то споткнулся об меня, но я воспринял это как милость Господа.
Пока мы с Суджалом шли к машине, я сказал ему, что этот визит стал важной вехой в моей жизни.
– Я забыл об этой удивительной части Индии, – сказал я. – и почти забыл своего старого друга. Но как всегда, Господь все устраивает так, чтобы мы могли получать даршан Его лотосных стоп снова и снова.
Шрила Бхактивинода Тхакур написал:
“Восьмым аспектом бхакти является сакхьям, дружба с Господом. Как друг Господа, преданный всегда нежно заботится о нуждах Господа. Считается, что сакхьям (дружбу и привязанность к Господу) преданный развивает, поклоняясь Божеству”.
[ Джайва Дхарма, Шрила Бхактивинода Тхакур, глава 9, часть 7 ]
Том 7, глава 13
8 – 25 августа 2006
В течение финальной части нашего летнего тура приходило всё больше и больше людей, иногда до 6.000 в день. Мэр пляжного городка сказал нам, что перед наступлением лета его секретаря засыпали звонками, спрашивая, приедет ли наш фестиваль. К тому времени, как мы должны были прибыть туда, в городе не осталось ни одной свободной комнаты для аренды.
“Все гостиницы говорят, что люди приезжают специально на ваш праздник, – сказал мэр. – Даже мне пришлось принять в свой дом одну семью, которая приехала на ваш фестиваль, но не смогла найти, где остановиться”.
Но, как обычно, наш успех вызывал зависть наших противников, которые развернули кампанию, чтобы дискредитировать нас. Местный священник городка, в котором мы остановились, продолжал ежедневно вывешивать объявления на городской доске, иногда выходя за всякие разумные границы: “Внимание, граждане! Секта Харе Кришна начала выращивать рис на футбольном поле, чтобы кормить своего гуру”.
Но против нас принимались, также, и серьезные меры. Созданный недавно Национальный Комитет по защите от сект распространял на побережье десятки тысяч брошюр, объясняя людям, как оберегаться от сект и где найти помощь, если понадобится. “Если мы не будем бороться с сектами в Польше, – заявил глава Комитета средствам массовой информации, – то у нас произойдёт настоящий Армагеддон”.
-Я думал, нас больше к сектам не причисляют, – сказал я Джаятаму дасу.-
-Это так, – ответил он, – но вред уже нанесён, и созданный образ останется на много лет. Кроме того, Церковь по-прежнему считает нас опасными.
МВД, начав кампанию “Лето против культов”, послало полный отчёт в каждое отделение полиции в стране, прося их (и вооруженные силы!) наблюдать за всеми группами, воспринимаемыми как секты, включая нас.
-В особенности нас, – уточнил Джаятам.
В результате начальник полиции города, в котором мы устроили базу, появился на одном из наших фестивалей.
-Я тут по делу, – грубо ответил он, когда Нандини даси поприветствовала его, – мне нечего с вами обсуждать.
В течение часа он обходил площадку фестиваля, а потом, вероятно в поиске хоть какого-то другого занятия, присел на скамейку среди огромной толпы, смотревшей преставление на сцене. Когда все одобряюще зааплодировали в конце танца острова Бали, он выглядел удивлённым. Ведущий, Трибхуванешвара дас, позвал всех детей на сцену чтобы петь с ним, и отозвалось больше шестидесяти. И когда они начали петь песенку про Кришну, всё время смеясь и хихикая, я увидел, что сердце начальника полиции растаяло.
Но coup de grace, последний удар, был нанесён в конце спектакля Рамаяны. Актёры кланялись, толпа бешено аплодировала. Когда несколько человек рядом с начальником полиции стали аплодировать стоя, он встал вместе с ними, громко хлопая в ладоши и крича “Браво! Браво!”
“Это упрощает дело, – тихо сказал я. – Если и желать иметь на своей стороне начальника полиции, то, лучше, безусловно, местного”.
Но победа в битве – ещё не конец войны, так что я сохранял бдительность, стараясь заметить следующий ход оппозиции. И мне не пришлось долго ждать.
Следующим вечером я давал лекцию на фестивале в Колобжеге, когда к передним рядам подошёл Тришама дас и подал знак, чтобы я немедленно заканчивал. Это было необычно, но я откликнулся на его сигнал и свернул лекцию. Когда я сел, чтобы начать завершающий киртан, он поднялся на сцену и подошёл ко мне.
“Махараджа, – прошептал он, – поговаривают, что банда бритоголовых будет здесь через несколько минут, чтобы разгромить фестиваль. Полиция уже в пути, но охрана говорит, что нам надо остановить программу немедленно”.
Хотя мой ум метался, я поднялся и спокойно попрощался с нашими гостями. Пока я стоял, наблюдая, как они уходят, Джаятам подбежал и схватил меня за руку.
-Гуру Махарадж, – сказал он, – Вы должны немедленно сесть в машину.
В сопровождении нескольких охранников он проводил меня к нашему микроавтобусу, открыл дверь и усадил туда.
-А как же остальные преданные? – сказал я.
-Мы не говорим им, что происходит, – сказал Джаятам, – не хотим, чтобы они паниковали. Мы собираем их и рассаживаем по автобусам быстро, насколько это возможно.
-Что? – гневно сказал я, выпрыгивая из микроавтобуса. – Не думайте, что я буду тут сидеть, когда преданные всё ещё на поле.
Через 10 минут все были в автобусах, и мы уехали. Вскоре к нашим восьми охранникам присоединилось 2 автобуса полиции, готовой к схватке.
-На туре никогда не было подобной угрозы, – сказал я Джаятаму, – всегда было очень спокойно. Что происходит?
– Вероятно, кто-то их послал.
-Кто? – спросил я. Он просто посмотрел на меня. Отвечать не было нужды. У нас обоих было одинаковое подозрение.
-Ну да, – пробормотал я. – Наверное, они хотят собрать весь рис на футбольном поле.
Я пристально осмотрел границы фестивальной площадки, в поисках возможных неприятностей.
Как на войне, – сказал Джаятам.
-Да, – кивнул я, – но я никогда не ждал её здесь, на Балтийском побережье.
Вернувшись на базу, мы с нетерпением ждали звонка от Ракшаны даса, главы охраны преданных. В итоге он позвонил Джаятаму.
-Скины не пришли, – сказал Джаятам. – Должно быть, увидели, что не справятся с нашей охраной и полицией.
-А преданные поняли, что произошло? – спросил я.
-Некоторые, – ответил он.
-Не рассказывай об этом, – сказал я. – Преданные счастливы на этом туре. Я не говорил им про плохие публикации.
-Что мы теперь будем делать? – спросил Джаятам.
-Продолжать проповедовать, – сказал я, – людей, которые любят этот фестиваль, гораздо больше, чем тех, кто ему противостоит.
Джаятам кивнул. Удаляясь в свою комнату, я понял, насколько сильно эти угрозы влияют на меня. Я становился слишком обеспокоенным. Меня стали раздражать даже небольшие проблемы. В частности, мне действовал на нервы нанятый водитель автобуса. Антони был низеньким, толстеньким пожилым человеком с красным носом (вероятно из-за выпивки), всегда в раздражённом настроении. Он кричал на преданных из-за любой мелочи.
-Он водит слишком медленно, – однажды сказал я Джаятаму, когда мы ехали за автобусом. – Это опасно. Посмотри на череду машин за нами.
-Проблема не только в этом, – добавил Джаятам, – ещё он часто сбивается с дороги. Также, преданные жалуются, что он курит в машине.
Я был поражён.
-Когда приедем, скажу ему пару слов, – сказал я.
Прибыв на место, я быстро вышел из машины и пошёл к автобусу.
-Где водитель? – спросил я у преданного.
-Он только что умчался из автобуса, – последовал ответ. – Он поругался с одним преданным и ушел, бранясь. Проблема в том, что у него ключи от багажного отсека. Мы не можем достать инструменты.
-Это последняя капля! – сказал я. По мере того, как мы сидели и ждали его, я злился всё больше и больше. Через полчаса Антони появился. Пока преданные доставали инструменты, я готовился его отругать.
“Вот бестолковый, – думал я. – Никаких мозгов”.
Я подошел к Антони.
-Я хочу поговорить с тобой, – жёстко начал я.
Он выглядел удивленным.
-Аа, – сказал он, – я тоже хотел поговорить с тобой.
“Хорошо, – подумал я, – пусть он говорить первым. Тем хуже для него”.
-Прежде всего,- заговорил он,- мне не нравится ваши театральные представления и танцы этих балийцев мне тоже не нравятся.
“Продолжай, продолжай, – думал я. – Сейчас вылетишь с работы”.
“Мне также не нравится ваша еда, – продолжал он, скривившись. – И я терпеть не могу, когда все эти дети забираются на сцену.
“Ну все, хватит! – подумал я. – Настало время его отругать”.
-Теперь послушай меня.., – сказал я, повышая голос. Но прежде, чем я мог сказать что-либо еще, он прервал меня.
-Но вот что мне действительно нравится.., – сказал он, – это когда в конце фестиваля ты поёшь на сцене. Что-то происходит со мной, когда я слышу, как ты поёшь эту красивую песню про Кришну.
Я потерял дар речи.
-Знаешь, – продолжил он, – я старик с очень скверным характером, но, как ты говоришь в своих лекциях, во мне есть более глубокая, духовная природа.
Он вытащил из кармана потрепанную карточку.
-Я всегда молюсь Марии о помощи, – проговорил он. На одной стороне карточки я увидел изображение Девы Марии, а на другой – две молитвы на польском.
-Я молюсь каждое утро и каждый вечер, – тихо сказал он, глядя на изображение. – Оно у меня с детства. Мне дала его мама. Это самое дорогое, что у меня есть.
Он бережно положил изображение обратно.
-Что, сегодня вечером опять будешь петь ? – спросил он. – Вчера пел кто-то другой. Это было не то.
-Ну, вообще-то, дело не во мне, – сказал я. – Это природа этой песни. Поверь мне.
Он рассмеялся.
-Ты никогда меня не переубедишь, – сказал он. – Ладно, что ты хотел мне сказать?
-Э… нет, ничего. Я имею в виду, что это может подождать.
Возвращаясь к своему микроавтобусу, чтобы подготовиться к харинаме, я чувствовал себя глупцом.
“Такой благочестивый человек, – думал я, – а я не видел в нём ничего хорошего”.
По дороге на базу я молчал. В какой-то момент Амритананда дас повернулся ко мне:
-Гуру Махараджа, – спросил он,- все в порядке?
-Уже да, – ответил я – Я только что понял, кто на самом деле является противником.
Амритананда засмеялся.
-Церковь или правительство? – спросил он.
-Ни то, ни другое, – сказал я. – Это грязь в моём сердце. Однажды Шрила Прабхупада сказал, что у него есть план, как завоевать мир за 18 дней. Когда ученик спросил, что это за план, Шрила Прабхупада ответил: “Вы, юноши и девушки, пока не готовы”. Теперь я понимаю, что он имел в виду”.
Фестивали продолжались без особых происшествий.
Однажды Нандини даси получила звонок от главы “Шоу Мисс Вселенная”, которое должно было состояться в Варшаве через месяц.
“Недавно я посетила ваш фестиваль на Балтийском побережье, – начала она. – Там было замечательно. В этом году мы хотим открыть наше Варшавское шоу вспышкой индийских красок. Мы бы хотели, чтобы вы открыли его своим пением, танцами и спектаклем. Трансляция будет на весь мир”.
“Большинство наших преданных – иностранцы, – сказала Нандини, – и их визы истекут до начала вашего шоу. Но я посмотрю, что можно сделать”.
Однажды вечером я попросил Амритананду пригласить Антони посидеть с нами на сцене на финальном киртане. Вернувшись, Амритананда смеялся.
– Он сказал, что ни за что не выйдет на сцену, и через миллион лет. Он нервничает вблизи толпы. Поэтому большую часть фестиваля проводит в автобусе. Он выходит лишь, когда вы начинаете петь, и даже тогда садится в самый конец, где нет освещения.
Настал последний фестиваль сезона. Для всех преданных это был день смешанных эмоций. С одной стороны, все 230 преданных очень устали. Мы провели 46 фестивалей почти без перерывов. С другой – мы не могли представить свою жизнь без радости распространения миссии Господа Чайтаньи. Все преданные чувствовали себя очищенными и вдохновлёнными таким служением. Я слышал, что даже у Антони произошла перемена в сердце. Теперь он был вежливым с преданными и помогал им, когда было нужно. Каждый вечер он продолжал свой ритуал, сидя позади толпы, почти в темноте, и наблюдая завершающий киртан на сцене.
Когда я сидел в микроавтобусе, отдыхая перед последним киртаном, ко мне подошёл Амритананда.
-Антони попросил меня передать это вам, – сказал он. – Он слишком стесняется подойти сам. Сказал, что это сюрприз.
Амритананда протянул мне потрепанное изображение Девы Марии.
-Что? – удивился я. – Это же самое ценное, что у него есть!
Амритананда улыбнулся.
-Да, – ответил он, – и именно поэтому он отдаёт её вам.
Я долго смотрел на изображение. Когда настал момент прощального киртана, я вышел на сцену перед огромной толпой. Глубоко задумавшись об Антони, я не знал, что сказать. После нескольких секунд молчания я начал:
-Дамы и господа, как все вы знаете, это последнее представление нашего вечера, а также завершающая часть нашего фестивального сезона.
Я помолчал несколько секунд.
-Сейчас, – объявил я, – я хочу посвятить этот последний киртан дорогому другу, который значит для меня очень много. Он научил меня видеть хорошее в других. Он научил меня смирению. Он дал мне веру в то, что святые имена Господа могут очистить сердце каждого.
Я опять сделал паузу и сказал:
-Это водитель нашего автобуса, Антони.
Толпа взорвалась аплодисментами. Я достал из кармана изображение Девы Марии и поднял его вверх, показывая всем.
-И он подарил мне самый лучший подарок, который мне когда-либо дарили, – сказал я, – подарок от всего сердца.
Я окинул толпу взглядом.
-Антони, – сказал я, – если ты там, – этот киртан для тебя.
Все преданные присоединились ко мне на сцене, и я начал киртан. Через 15 минут все мы пели и танцевали в блаженстве. Перед сценой танцевала большая группа детей.
Я пел с закрытыми глазами. Когда я их открыл, то увидел что Антони пробирается сквозь толпу к сцене. Он сел в первом ряду, закрыл глаза и стал сосредоточенно слушать. Через несколько секунд по его щекам катились слёзы.
“Мой дорогой Господь, – тихо сказал я, – только посмотри на силу Своих святых имён”.
Через 45 минут я подвёл киртан к завершению. Я встал, чтобы последний раз попрощаться этим вечером – и в этом сезоне – и увидел, что Антони все ещё сидит в переднем ряду, с опущенной головой.
-Дамы и господа, прежде чем мы расстанемся, я хотел бы, чтобы вы попросили подняться на сцену человека, который подарил мне сегодня вечером этот особый подарок: Антони.
Люди зааплодировали, и Антони поднял глаза. Несколько мгновений он нервно ёрзал, потом посмотрел на меня и улыбнулся. Он медленно встал и пошел к сцене. Чем ближе он подходил, тем громче звучали овации. Когда он взошел на сцену, мы обнялись.
На этот раз сюрприз был у меня. Я достал из-за спины коробку в подарочной упаковке и протянул ему.
-Сегодня, – сказал я в микрофон, – я купил подарок моему любимому водителю автобуса.
Публика засмеялась, а Антони открыл подарок. Его глаза широко раскрылись, когда он увидел внутри плейер для компакт-дисков. Там же был диск со всеми бхаджанами, которые мы пели на протяжении тура. Его глаза снова наполнились слезами, он повернулся и расцеловал меня в обе щеки.
-Дамы и господа, – сказал я, – какой удачный момент для завершения нашего фестивального тура. Мы прощаемся с вами и надеемся снова встретиться следующим летом на этом фестивале любви.
Я сам с трудом сдерживал слёзы.
Когда богатства или знания из мириадов всех вселенных и станут собраны все вместе,
то и тогда им не сравниться с крупицей славы Кришна-намы.
Святое имя Кришны – и жизнь моя, и назначенье жизни.
Оно – то средство, которым я достигну цели жизни.
[ Шрила Рупа Госвами, “Падьявали”, текст 23 ]
Том 6, глава 18
26 сентября 2005
Вскоре после сезона наших летних фестивалей Нандини даси и Джаятам дас предложили организовать для меня отдых, чтобы я смог восстановиться после нагрузки от 61 фестиваля, проведённых за три месяца.
Несомненно, в отдыхе я нуждался, но предложение отклонил. “Мне нужно сохранять активность, – подумал я, – в противном случае боль разлуки с фестивалем будет слишком сильна”.
Джаятам был недоволен. “Шрила Гурудева, – сказал он, – вам почти 57. Вам следовало бы начать заботиться о себе получше. Недавно вам понадобилось много времени, чтобы справиться с гриппом”.
Позже пришло приглашение посетить фестиваль на Чёрном море в Украине, в Одессе. Я ухватился за эту возможность.
– По крайней мере, найдите время поплавать, – сказал Джаятам. – Это сотворит с вами чудо.
– “Хорошая идея, – ответил я и бросил в чемодан пару плавок.
Трёхдневное мероприятие превратилось в лекции и киртаны, шедшие один за другим, и море я видел только на расстоянии. Но к вечеру второго дня тело подало мне сигнал.
Я выступил, чтобы вести арати в главном пандале. Туда набилась тысяча преданных, жаждущих киртана. Нагнувшись, чтобы взять мридангу, я почувствовал приступ острой боли в правом боку. Я выпрямился, и боль постепенно утихла.
“Слишком плотный обед”, – подумал я и начал петь.
Когда киртан усилился, я отдал микрофон и начал танцевать вместе с преданными. Через час все мы высоко прыгали. Неожиданно я почувствовал ту же острую боль в животе. Я продолжал танцевать, пытаясь игнорировать ее, но она стала слишком сильной. Мне пришлось сбавить темп. Я снова взял микрофон и начал петь, но боль становилась сильнее. Мой голос начал сходить на нет, и мне пришлось завершить киртан.
“Киртан! – кричали преданные. – Киртан!” Пытаясь выдавить улыбку, я повернулся и направился к ближайшему стулу.
Ко мне подскочил брахмачари.
– Всё в порядке? – спросил он. – Вы выглядите бледным.
– Всё хорошо, – сказал я. – Нет проблем.
Через несколько минут старший преданный начал на сцене лекцию, а я вернулся в свою комнату.
“Завтра со мной всё будет в порядке”, – подумал я, засыпая.
На следующее утро я должен был давать лекцию по Шримад-Бхагаватам. Как только я сел играть на гармони и запел перед началом лекции, я снова почувствовал боль в боку.
“Да что происходит?” – подумал я и быстро закончил бхаджан.
В полдень, перед отъездом в Польшу, я инициировал в своей комнате 10 учеников. Садхумати даси, 85-летняя ученица, вошла для получения гаятри-мантры.
В ее глазах были слезы: “Этого момента я ждала долгие годы, – сказала она. – Гуру Махараджа, у меня была трудная жизнь, но Господь всегда приглядывал за мной и защищал”.
Когда я читал гаятри-мантру в её правое ухо, боль в правом боку появилась снова. Я вздрогнул и приложил усилия, чтобы сохранить концентрацию.
Мне было интересно, как Садхумати смогла сохранить сильную веру в Господа на протяжении всей своей жизни, и я попросил её рассказать о себе.
“Я родилась под Николаевым, на Украине, – начала она, – и была младшей из шестерых детей. Моя семья была очень бедной, а жизнь суровой. Даже будучи детьми, мы работали так тяжело, что едва находили время посещать церковь.
Мне было около двадцати лет, когда началась Вторая Мировая. Меня послали в Саратов шить шинели для солдат. Это были трудные времена. Нам выдавали только по 500 грамм хлеба на день. Иногда я плакала от голода. Помню, как я молилась Богу, чтобы не умереть.
Я подумала, что любые условия будут лучше, чем те, в которых мы жили, и решила пойти на фронт добровольцем. Так как я была женщиной, местный военком сначала отказал, но я настаивала, и он, в конце концов, согласился. В ту войну наша армия потеряла много людей. После трехмесячной подготовки меня послали помогать защищать от фашистов Петербург.
Несмотря на то, что я была коммунисткой, я сохранила веру в Бога. Во время войны я видела столько ужаса. Я часто молилась: “Мой Господь, если меня сегодня убьют, пожалуйста, забери меня к Себе”.
Однажды мне пришлось забраться на телефонный столб, чтобы починить провода. В этот момент два самолета-истребителя столкнулись в небе, и падающие обломки сбили меня вниз. Я была тяжело ранена, но выжила.
После войны я вышла замуж за военного, и у нас родились трое детей. Когда мой старший сын вырос, он попал в дурную компанию, начал пить и принимать наркотики. Чтобы продолжать, он стал воровать и, в конце концов, ушел из дому. Так жизнь потеряла для меня смысл, и я отчаянно молилась Господу о помощи.
Однажды сын зашёл домой, и я заметила в нём замечательные перемены. Он отказался от дурных привычек, стал мирным и спокойным. Он сказал, что это благодаря его вере в Бога и рассказал, что присоединился к духовному движению из Индии. Он предложил мне посетить его храм, и когда я туда пришла, то была поражена духовной атмосферой.
Я посещала храм регулярно и была счастлива в доме Бога, чистя овощи и моя полы.
Через несколько лет вы приехали навестить нас, и после вашей первой утренней лекции я спросила, могу ли стать вашей ученицей. Сейчас я получаю второе посвящение и чувствую себя в такой безопасности в руках Кришны”.
Я был поражён. “Вот милость Господа, – думал я, – пожилая женщина из украинской деревни, служившая в Советской Армии, стала брахмани-вайшнави.”
Я задал ей последний вопрос:
– Несмотря на свои 85, Вы выглядите достаточно здоровой. В чём секрет?
Улыбнувшись, она ответила:
– Я слежу за собой.
Её ответ вторил совету Джаятама и Нандини несколько дней тому назад: лучше заботиться о своём здоровье.
“Через неделю буду в Венгрии, – подумал я, – и встречусь с доктором на предмет боли в боку”.
По прибытии в Будапешт преданные сразу же организовали мне встречу с хорошим доктором.
Доктор хотел, чтобы сначала я сдал кровь и прошёл УЗИ брюшной полости. Во время сканирования медсестра-практикантка задохнулась от удивления.
– О Господи! – не сдержалась она. – Печень очень увеличена!
Старшие медсестры, строго взглянув на неё, сделали замечание.
– Вот оттуда и идёт боль, – сказал я.
Через несколько часов снимок изучал доктор.
– Как долго у вас такое состояние? – спросил он обеспокоенно.
– Я почувствовал боль десять дней назад, – ответил я.
– Десять дней? И пришли только сейчас?
Я промолчал.
– А раньше были проблемы с печенью?
– Десять лет тому назад в Индии у меня был гепатит А, – ответил я.
Преданный, который пришел со мной, сказал:
– А ещё он помогал старшему преданному нашего движения Шридхаре Свами в его последние дни. У Шридхары Махараджа был гепатит C. Индрадьюмна Свами доедал что-то за Махараджем.
Доктор выглядел встревоженным.
– Гепатит C можно получить только через заражение крови, – сказал я преданному.
– Или пищу, заражённую от крови изо рта больного, – ответил преданный. – Десны Махараджа кровоточили до последнего момента.
Внезапно я осознал, что я, быть может, серьёзно болен. Меня бросило в жар. “Гепатит C может убить”, – подумал я и почувствовал слабость.
– Завтра посмотрим результаты анализа крови, – сказал доктор профессиональным тоном. – До тех пор нет смысла это обсуждать.
На обратном пути к храму я молчал. Вернувшись в свою комнату, я присел на кровать.
“Это что, начало продолжительной болезни? – подумал я и тряхнул головой. – Нет, нет. Слишком рано начинать думать так. Доктор сказал, что мы должны подождать результатов анализа крови”.
Но постоянная боль, беспокойство на лице доктора и слова преданного повлияли на меня.
“Если действительно окажется, что я серьёзно болен, – думал я, – то я буду продолжать проповедовать, сколько смогу, и в то же время постараюсь углубить свое сознание Кришны. Предприму серьёзные усилия и отвергну всё, что не нужно для пробуждения любви к Кришне”.
Я осмотрел комнату и усмехнулся. “Сомневаюсь, что в этих удобствах будет смысл, когда смерть будет у порога”, – подумал я.
Покачав головой, я тихо сказал сам себе: “Как тебе не стыдно – ты, похоже, больше осведомлён об урагане Катрина и войне в Ираке, чем об играх Кришны во Вриндаване.”
“И прибавил в весе”, – добавил я, увидев своё отражение в зеркале.
Я достал ручку и бумагу. “Есть в меру”, – записал я.
“А как я тратил своё свободное время?”
“Занимаясь общественной жизнью, – сказал я тихо, отвечая на собственный вопрос. – Но лучше использовать это время для обучения, повторения святых имён и молитвы”.
Кто-то постучал в дверь, и я очнулся от самоанализа.
– Войдите, – сказал я.
Преданный приоткрыл дверь и заглянул внутрь:
– Махараджа, что сказал доктор?
– Не многое, – ответил я. – Он ждёт результатов анализа крови, но это может быть чем-то серьёзным.
– Очень надеюсь, что это не так, – сказал он и закрыл дверь.
– Я тоже, – сказал я, выдыхая. – Но что, если это начало конца?
Вечером, когда я лёг спать, боль вернулась, и я долго ворочался, пытаясь найти удобное положение.
Спустя некоторое время я сел. “Готов ли я умереть? – спросил я себя. – Я должен быть готов. Вся жизнь преданного – подготовка к этому финальному моменту.”
Я вспомнил бенгальскую пословицу:
бхаджан кара садхана кара-мурте джанле хой
“Любой баджан и садхана, которые человек практикует в течение жизни,
будут проверены во время смерти”.
[ лекция Шрилы Прабхупады, Мумбай, 11 января 1975 ]
Я снова лёг и, пока не погрузился в сон полностью, дал себе слово: “Чем бы это ни кончилось, я постараюсь стать ещё лучшим преданным”.
Я проснулся через пять часов, думая, что мне приснился кошмар о том, что я болен. Но боль в боку возобновилась – и я вернулся к суровой реальности.
Медленно тянулось утро, я ждал поездки обратно в клинику. Наконец пробило 10 утра, мы вошли в кабинет врача, и я увидел результаты анализа крови на столе. Он говорил по телефону с серьезным выражением лица. Я занервничал. Наконец (казалось, прошла вечность!) он закончил разговор и взял результаты анализов. Он медленно повернулся в своём кресле.
Это был очень напряженный момент.
Он посмотрел на результаты. Затем улыбнулся.
– Я вижу, что страшного ничего нет, – сказал он. – Нет вируса, инфекции или опухоли.
Меня окатило волной облегчения.
– Моё мнение таково, что ваша печень была ослаблена гепатитом несколько лет назад, а ваше теперешнее истощённое состояние, продолжительный грипп, и, вероятно, лекарства, которые вы принимали, привели к тому, что печень увеличилась.
В течение месяца воспаление будет постепенно уменьшаться, но только в том случае, если вы будете сохранять полный покой, правильно питаться и выполнять умеренные физические упражнения.
Как только мы вышли из кабинета, преданный, сопровождавший меня, издал вздох облегчения:
– Звоночек был близко, Махараджа.
– Да, больше похоже на будильник, – подтвердил я.
– Чтобы подстраховаться, наверное, лучше позаботиться о себе? – спросил он.
– Да, и серьезнее отнестись к сознанию Кришны.
Его лицо просветлело:
– Скоро с вами всё будет, как раньше.
Я, было, собрался согласиться, но вдруг вспомнил свои реализации прошедшей ночью.
– В действительности, не думаю, что дела пойдут так же.
Его улыбка исчезла:
– Что вы имеете в виду? Ведь доктор сказал, что через месяц всё будет в порядке”.
– Прошлой ночью я дал себе обещание, и чувствую, что оно остаётся в силе, как и когда я думал, что столкнулся с продолжительной болезнью.
Преданный поднял брови.
– Придет момент, когда анализы не будут не столь же хороши, – пояснил я. – И, несомненно, однажды придётся умереть. Я должен внести кое-какие поправки в свою духовную жизнь. Санньяси должен быть символом отречения.
Рыба может плавать в воде, но если попытается плавать в молоке – она утонет. Также и тот, кто находится в отречённом укладе жизни, должен жить просто. Если он принимает слишком много удобств, он может пасть.
Выздоравливая, я буду использовать время для того, чтобы увеличить слушание и воспевание о Господе. Это поможет мне, и это поможет проповеди. Садху не должен быть подобен корове – всегда давать нектарное молоко, но при этом питаться лишь травой.
– Куда поедете лечиться? – спросил преданный.
– Для пользы тела, я сейчас же отправлюсь в Дурбан, в Южную Африку, и отдохну там месяц в нашем храме. Но для души я поеду во Вриндаван на время Карттики. Там приму прибежище у преданных и постараюсь помнить о трансцендентных играх Господа.
свантар бхава виродхини вьявахртих сарва санаис тйаджйатам
свантас чинтита таттвам эва сататам сарватра сандхийатам
тад бхавекшанатах сада стхира чаре нйа дрк тиро бхавайатам
вриндаранья виласинор ниш дасйотсаве стхийатам
svantar bhava virodhini vyavahrtih sarva sanais tyajyatam
svantas cintita tattvam eva satatam sarvatra sandhiyatam
tad bhaveksanatah sada sthira care nya drk tiro bhavayatam
vrindaranya vilasinor nisi dasyotsave sthiyatam
“Одно за другим оставь дела, что не твои по духу.
Думай о том, что прочно утвердилось в сердце.
Считай что все – и движущиеся, и неподвижные, –
живые существа Вриндавана погружены в мысли о Радхе-Кришне.
Так радостно живи во Вриндаване, в служеньи юной Божественной Чете”.
[ Шрила Прабодхананда Сарасвати, Шри Вриндаван Махимамрта, Шатака 3, текст 1 ]