Святая земля

, , ,

Том 14, глава 15

12 августа 2017, Вудсток

– Да я терпеть не могу ни вас самих, ни ваши убеждения! – кричал директор школы. – Ни за что и никогда, слышите, НИКОГДА, я не сдам вам больше школу на время Вудстока. – С этими словами он хлопнул дверью, оставив потрясенную Нандини даси застывшей на месте. Другого варианта размещения более чем семисот преданных, приезжающих на фестиваль, у нас не было.

Через пятнадцать минут ее четырехлетний сын Алекс, игравший с друзьями неподалеку, отправился к кабинету директора и, как ни в чем ни бывало, зашел к нему. «Я хочу вам кое-что сказать», – начал он. Директор, огорошенный смелостью пацанёнка, решил послушать, что же тот хочет ему сказать.

Спустя несколько лет после этого случая директор говорил Нандини: «Никогда в жизни я не слышал настолько внятной речи у четырехлетнего ребенка, что уж говорить о его убедительных аргументах, почему вам нужна эта школа». Тогда он разрешил нам пользоваться школой – Алекс убедил его, что это будет правильно!

Это было в 2013-м. С тех пор директор радушно встречает нас каждый год, когда мы приезжаем на Вудсток, и даже стал большим поклонником нашего Движения. Когда на прошлой неделе, за два дня до начала двадцать третьего Вудстока два наших автобуса с Украины и Молдовы прибыли к его школе, он, как всегда, лично встречал их.

– Ждите неприятностей, – предостерег он, здороваясь с Нандини.

Он даже не пояснил. Практически все в стране знали, что консервативное правительство не в восторге от Вудстока и намеревается сделать все, что только можно, чтобы помешать его проведению.

– Да я в курсе, – ответила Нандини. – В своей последней попытке прикрыть фестиваль они ввели столько ограничений из-за соображений безопасности, что затраты на его проведение возросли непомерно. Я слышала, организаторы обратились сегодня к общественности с отчаянным призывом о финансовой поддержке.

– Даже если они изыщут средства, – сказал директор, – ограничения настолько жесткие, что будет просто невозможно провести фестиваль нормально. Они планируют тщательно обыскивать абсолютно каждую въезжающую машину. Говорят, что опасаются террористов. Ходят слухи, что на холмах вокруг снайперы, и фестивальное поле будет под прицелом.

На следующее утро я попросил своего водителя Гуру Крипу даса подготовить микроавтобус для выезда на поле Вудстока, где уже трудилось много наших – две недели они монтировали нашу Мирную деревню Кришны.

– Мне нужно полчаса, – сказал он, – надо еще сбегать забрать спецпропуск и удостоверения, которые правительство выдало на нашу машину.

«Надо же… так это правда, – подумал я. – Вудсток в этом году явно будет напряженным».

Через час мы подъехали к грозного вида контрольно-пропускному пункту, установленному на единственной дороге, ведущей к фестивальному полю. Из заграждения внезапно появились шестеро полицейских в полной экипировке, подошли к нашему минивэну – руки на автоматах.

– Водителю остановить машину! – прокричал один из них в мегафон. – Вынуть ключ зажигания и медленно выйти из машины, руки за голову! Всем остальным в фургоне – то же самое. Быстро!

Пока мы стояли на дороге, они прохлопали нас с головы до ног, а потом обыскали машину.

– Теперь залезайте обратно, – сказал тот же офицер.

Немного растерянные от происходящего, мы поплелись обратно.

– Шевелитесь! – рявкнул офицер. Когда мы отъезжали, я встретился с ним взглядом и постарался улыбнуться. Он только зыркнул в ответ. Я отметил номер его полицейского значка, 44. Надо было предупредить остальных преданных, чтобы были осторожны, когда будут проезжать.

При въезде на территорию фестиваля я сказал ехавшим с нами парням: «Им так придется поменять девиз фестиваля с этого «Мир, любовь, рок-н-ролл».

Но лишь только мы добрались до нашей Деревни площадью в полгектара земли, напряжение спало. Парни проделали грандиозную работу, установив все наши яркие тенты, включая главный, более пятидесяти метров в длину.

– Нам повезло, – сказал помогавший преданный-новичок. – Синоптики предсказывали дождь каждый день, но не было ни разу.

– Это не везенье, – поправил я его. – Это милость Кришны. В книге «Кришна» царица Кунти говорит Господу: «Так что, мой дорогой Кришна, нет речи о везеньи или невезеньи; по Твоей милости мы всегда в благоприятном положении». Это было истиной тогда, это истина и сейчас – если только мы служим миссии Кришны, жизнь наша всегда благоприятна.

Прогуливаясь по огромной территории, выделенной для нашей Деревни, я всё удивлялся тому, что мы располагаемся на той же самой поляне уже в тринадцатый раз. «Она стала святой землей, – задумался я. – Чувствуется, что атмосфера поменялась. Ведь мы по многу часов пели здесь святые имена, днями напролет. И не только мы, но и тысячи людей с Вудстока пели вместе с нами Харе Кришна».

– Святая земля! – восторженно воскликнул я. – Воистину! – и все преданные, работавшие на поле, обернулись на меня в удивлении.

«Они друг с другом обсуждают игры Кришны непрестанно и воспевают имена Его, что дарят преданность чистейшую. Чтобы разрушить злодеянья века Кали, они, исполненные счастья, даруют миру знание о Харе Кришна мантре».

[Сарвабхаума Бхаттачарья, Сушлока-шатакам, текст 76]

На следующее утро было собрание всех семисот преданных. Я подчеркнул, что наше присутствие на Вудстоке – событие историческое, и что мы должны воспользоваться возможностью повлиять на молодежь Вудстока посредством святых имен.

– Carpe diem, – начал я. – Этот афоризм на латыни означает «лови мгновение». Семьдесят пять лет тому назад на этом самом месте, где мы сейчас сидим, шли военные действия, с массовым уничтожением населения армиями и союзников, и гитлеровского блока. Никому не было спасения: ни мужчинам, ни женщинам, ни детям. Но сейчас, в мирное время, преданные России, Германии и Америки могут собираться вместе, как братья и сестры, и свободно распространять наше послание. Мы должны делать это, чувствуя безотлагательность: как известно, история часто повторяется. Давайте же петь и танцевать, объединенные одной целью – дать миллиону молодых людей, приехавших на Вудсток, простое и радостное решение проблем на все смутные времена!

Преданные ответили на мои слова ревом одобрения. Вот тогда во мне и появилась уверенность, что Кришна, так или иначе, но позаботится о том, чтобы Вудсток продолжал проводиться.

По традиции день до официального начала фестиваля Вудсток – это «день Харе Кришна». К этому времени большинство народа уже заехало, и в одиннадцать утра мы открываем нашу Деревню. К всеобщей радости, в этом году полноценная раздача прасада в нашем тенте «Пища для мира» началась рано – несмотря на все сложности, связанные с доставкой прасада по перегруженной из-за полицейских проверок дороге. Я был поражен – люди буквально бежали к нашему огромному тенту, услышав, что прасадам у нас продается за символическую плату. Тогда же мы выкатили огромную колесницу Ратха-ятры на единственную дорогу территории фестиваля, и голоса ста преданных слились во вдохновенном киртане. Святая земля становилась всё священнее.

Грохоча, колесница прокладывала свой путь через людскую толчею. Я передал свою цветочную гирлянду какой-то девушке, тянувшей один из канатов. В одной руке у неё была банка пива, в другой – сигарета. Она посмотрела на гирлянду и в момент откинула и пиво, и сигарету.

– Нестыковочка, – сказала она. – Два разных мира.

«Минус один, осталось 999 000», – посмеялся я про себя.

Подходило много молодежи, и чтобы тянуть колесницу, и чтобы попеть с нами и потанцевать. Поначалу я удивлялся, что столько людей знает Харе Кришна мантру. Выхватив из киртана одного взъерошенного парня с диким ирокезом на голове, я спросил его:

– Откуда ты знаешь эту песню?

– Это ж Кали-юга, чувак! – крикнул он, перекрывая шум киртана. – Нет иного пути!

С этими словами он запрыгнул обратно в киртан и продолжил безудержно петь.

Мы специально напечатали привлекательные приглашения в нашу Деревню, и, кажется, никто от них не отказывался. За два часа были распространены все 10 000, что мы захватили с собой в тот день. Когда, обращаясь к ведущему киртана, я выразил свое недовольство тем, что мы не взяли больше, одна девушка услышала наш разговор.

– Вы не волнуйтесь, здесь все знают о Мирной деревне Кришны, – сказала она. – На прошлой неделе на официальном сайте Вудстока был онлайн-опрос, и на вопрос «Где на Вудстоке вы тратите больше всего денег?» – девяносто процентов ответило: «В тенте Харе Кришна «Пища для мира»!

Вечером тент мантра-йоги был набит битком. Махатма даса, Шиварама Свами, Б.Б.Говинда Махараджа, Бада Харидас и Мадхава прабху один за другим вели киртан. Когда в час ночи киртан закончился, я вышел на улицу и с удивлением обнаружил, что в палатке «Вопросы-ответы» до сих пор было около сотни человек. Я высказал свое удивление одному из наших охранников, и тот ответил: «Ну да, я вот тоже стою и смотрю: с киртана они идут в «Вопросы-ответы», потом – в книжную лавку, откуда в большинстве случаев уходят с «Бхагавад-гитой», кулинарной книгой или «Шрила Прабхупада-лиламритой».

Прежде чем вернуться на нашу базу, я подошел к тенту «Пища для мира».

– Как идут дела? – спрашиваю у Расикендры даса.

– 30 000 порций прасада за сегодня, – отвечает он, вовсю улыбаясь. – И мы уже начали готовить на утро.

– Как насчет того, чтобы немного отдохнуть? – спрашиваю я, пораженный.

– Слишком сильный поток нектара, – говорит он, уходя.

Потом оборачивается и добавляет:

– Ах, да! Мы даем маха-прасадам полиции на блокпостах, и они понемногу к нам смягчаются. Сейчас все фургоны с прасадом проходят контроль довольно быстро. Из всех четырех школьных кухонь до фестиваля добираемся всего за тридцать минут.

На следующий день позвонил организатор фестиваля Юрек Овщак и попросил нас быть на главной сцене к торжественному открытию. «Не мог бы ты захватить с собой нескольких своих артистов в их красочных костюмах?» – спросил он. В три часа дня мы подошли к входу на главную сцену, где нас встретили охранники и тут же провели по лестницам за кулисы. Начальник охраны сказал: «Вы следующие после Юрека и тех музыкантов. Проходите прямо в первый ряд. Так вас хорошо будет видно всей трехсоттысячной толпе».

Через несколько минут Юрек вышел на сцену и поблагодарил всех присутствующих за помощь в сборе средств на нужды детских больниц. Сказал, что фестиваль Вудсток – это его благодарность за все их старания. А затем объявил во всеуслышание, что никакая политика не сможет остановить этот фестиваль и что все мы одержали в этом году над оппозицией победу. Смягчив тон, он повернулся к нам с преданными и сказал: «Давайте поблагодарим Мирную деревню Кришны за то, что они с нами, снова со своей вкусной едой и программой!» 300 000 людей зааплодировали, а я помахал им рукой и тихо сказал: «Шрила Прабхупада, молюсь, чтобы вы видели нас сейчас и остались довольны».

Благодаря короткой фразе Юрека наша Деревня вскоре была заполнена до отказа. Там постоянно находилось порядка пяти-десяти тысяч человек: в главном тенте, в очередях за прасадом, в шатре, где рисовали узоры хной. Кто-то был на занятиях по йоге, кто-то – на семинарах, а кто-то просто прогуливался по нашей безупречно чистой территории.

Вечером из Нью-Йорка прилетела Ачьюта Гопи даси и завела всю честную компанию своим ночным киртаном в тенте мантра-йоги.

На следующее утро Нандини, размахивая газетой, бежала ко мне, пока я забирался в минивэн, отправляющийся на фестиваль.

– Гурудева, Гурудева! Смотрите! «Газета Выборча»*, одна из крупнейших газет страны, напечатала на первой полосе хорошую статью о Вудстоке, и на шапке – наш парад Ратха-ятры.

Мы в восхищении уставились на газету.

– Никогда бы не подумал, что мы получим такое признание, это при нынешней-то политической обстановке, – сказал я.

– Все благодаря служению столь многих замечательных преданных в этом году, – сказала она, – ну и, возможно, небольшому везению.

– Это не везение, – сказал я с улыбкой, повторяя сказанные за день до этого слова. – Жизни наши благоприятны из-за милости Кришны.

Когда полчаса спустя наша машина подъехала к контрольно-пропускному пункту Вудстока, я заметил, что полиция проверяла машины уже не так тщательно. Мы подъехали ближе, и полицейский просто посмотрел на нас и махнул рукой, чтобы проезжали.

– Снайперы, похоже, отправлены в отставку, – пошутил я, обращаясь к преданным в машине.

К моменту нашего прибытия раздача прасада уже шла полным ходом.

– Пойду немного пораздаю прасадам, пока не началась Ратха-ятра, – сказал я преданным в машине.

Зайдя в тент «Пища для мира» и выглянув на улицу, я не мог поверить своим глазам: восемь очередей растянулись метров на семьдесят каждая. Присоединившись к одной из команд раздатчиков, я стал раздавать последнее блюдо из всех – халаву. Она всегда пользуется спросом у участников фестиваля. Зачерпнув поварешкой из кастрюли, я положил щедрую порцию на пустую тарелку молодого человека, стоявшего передо мной.

– Ты не берешь ни риса, ни овощей? – удивился я.

– Нет, – был ответ. Парень стоял, уставившись в тарелку.

– Пожалуйста, проходи! – настойчиво попросил один из раздатчиков, видя, что тот продолжает пялиться на халаву. – Тут люди ждут.

– Секундочку, – сказал он с улыбкой, зацепил халаву пальцем и отправил в рот. – Ммммм! – замер он еще на несколько мгновений. – Я ждал целых двенадцать месяцев, чтобы снова испытать этот вкус!

– Достойный ветеран нашего фестиваля, – сказал я ему, мягко намекая, чтобы он отошел в сторону.

Двадцать минут спустя я выбыл из линии раздатчиков, решив: «Надо пофотографировать эти длинные очереди».

Достав фотоаппарат, я сделал несколько снимков людей неподалеку, а затем подкрутил объектив и сфокусировался на тех, что стояли дальше. И, к своему удивлению, увидал в очереди троих полицейских.

Выдвинув объектив до предела, я разглядел их знаки отличия, должности, и тут – потрясающе – значок 44! Это был тот самый полицейский, что был так груб с нами в день нашего заезда на Вудсток.

Я сказал тихонько: «Вы только посмотрите, как меняются людские сердца от общения с преданными Господа!»

Десять минут спустя я уже шел перед колесницей Ратха-ятры, которая вновь не спеша прокладывала свой путь по оживленной дороге. У канатов было больше обычных людей, чем преданных. Прошло сорок пять минут, киртан набрал обороты, и тут внезапно подбежал молодой человек, одетый лишь в заляпаные джинсы и покрытый всевозможными странными татуировками – в буквальном смысле слова, с головы до пят. Он рухнул прямо передо мной на землю, лицом вниз, как будто предлагая дандаваты.

Колесница быстро продвигалась вперед, и я попросил нескольких мужчин убрать его с дороги.

– Аккуратно, – добавил я.

Лишь его подняли с земли, он пробрался вперед и крепко меня обнял. Судя по свежей и въевшейся грязи, а также запаху, исходившему от его тела, он не мылся неделями.

– Уведите его! – скомандовал один из парней преданному рядом с нами.

– Нет, – сказал я, – всё в порядке.

Еще минуту-другую я продолжал вести киртан, а парень висел на мне, но вот, наконец, он меня освободил и пошел рядом, качаясь из стороны в сторону, – очевидно, под влиянием алкоголя или наркотиков.

Двадцать минут спустя я остановился, чтобы петь на одном месте, и он снова упал плашмя на землю передо мной. На этот раз было слышно, как он что-то говорил. Мне даже показалось, что я расслышал слова «Кришна прештая бутале».

«Нет, не может быть», – решил я.

Поднявшись, он снова крепко меня обнял и – к ужасу всех преданных – поцеловал в щеку.

Охранники поспешили вмешаться.

– Всё в порядке, – сказал я. – Он не опасен.

Прошел час – а он всё еще был рядом. Когда, завершив киртан, я собирался передать микрофон другому преданному, этот парень внезапно выхватил его у меня из рук и принялся сосредоточенно, с закрытыми глазами, петь маха-мантру.

«Да как это возможно?» – думал я.

Он пропел несколько строф, и я забрал у него микрофон. Просто это выглядело слишком странно даже для Вудстока: человек, каждый сантиметр тела которого покрыт жуткими татуировками.

Я передал микрофон другому преданному и отошел в сторонку перевести дух. Краем глаза я заметил, что пьяный следует за мной.

– Простите, – сказал он по-английски и в очередной раз меня обнял.

На мгновение я потерял дар речи.

– Простить? – переспросил я.

– Да, – ответил он, понурив голову. – Я ваш падший ученик, бхакта Рафал. Много лет назад я жил на ферме Новый Шантипур на юге Польши. Когда вы приезжали, я вам служил. В сердце своем я принял вас духовным учителем. Вы не узнали меня из-за всех этих татуировок, – сказал он. – Пожалуйста, спасите меня, Гуру Махараджа!

– Всё хорошо, Рафал, – ответил я. – Не беспокойся. Присоединяйся ко всем нашим киртанам сегодня и завтра и ешь много прасада. Попробуй вернуть себе вкус к сознанию Кришны. Чуть позже мы с тобой поговорим подольше, но прямо сейчас – давай обратно на Ратха-ятру.

Мы шли, и он крепко держался за меня. Я мысленно помолился: «Шрила Прабхупада, прошу вас, спасите этого человека».

День в нашей Деревне прошел гладко. Ближе к вечеру Расикендра дас обратился ко мне:

– Шрила Гурудева, – сказал он, – мы потратили на приготовление почти двадцать шесть тонн продуктов. Я думаю, мы раздадим больше 150 000 порций прасада еще до окончания Вудстока. Сегодня утром у нас закончился рис. Я проехался по магазинам и скупил до зернышка весь рис в городе! Владельцы магазинов очень нами довольны!

– Да, всё благоприятно, по милости Кришны, – сказал я.

Я торопился в тент мантра-йоги, горя желанием поскорее присоединиться к киртану Б.Б. Говинды Махараджа, когда ко мне подошел молодой человек.

– Простите, сэр, могли бы вы уделить мне пять минут вашего времени? – взмолился он.

– Если честно, я спешу попасть в тент киртана.., – ответил я нетерпеливо.

– Прошу вас! – сказал он, удерживая меня за руку.

Видя его искренность, я остановился и уже спокойно сказал:

– Да, конечно. Что случилось?

– В прошлом году на Вудстоке мой друг обратился к вам с несколькими вопросами. Вы с ним говорили по-английски, а я не знал языка и ничего не понял. Но я вижу, что после фестиваля он на удивление изменился к лучшему, и все это, говорит, благодаря тому разговору с вами.

Что до меня, минувший год выдался очень сложным. От безысходности, чтобы справиться с тяжелой жизненной ситуацией, я обратился к духовности. Однажды вспомнил, как вы помогли моему другу. И знаете, что я сделал?

– Нет, а что ты сделал? – спросил я.

– Записался на курсы английского языка, чтобы свободно пообщаться с вами на Вудстоке в этом году. Почти что целый год я ходил на занятия по три раза в неделю, а потом даже съездил на две недели в Лондон попрактиковаться в английском.

– Ну тогда, – сказал я, взяв его под руку, – давай-ка присядем на травку и как следует побеседуем…

К последнему дню Вудстока все преданные выдохлись. Но служения своего не прекращали. Сил придавало то, что всем им было видно, насколько же люди любят Мирную деревню Кришны.

Когда в этот финальный вечер в тенте мантра-йоги начались киртаны, ко мне обратился один преданный из Хорватии.

– Махараджа, можно задать вопрос? – сказал он.

– Конечно, – ответил я.

– Я в Мирной деревне Кришны на Вудстоке впервые, – начал он. – И заметил некоторые вещи, которые никогда не видел на других фестивалях преданных.

– Какие, например? – спросил я.

– Ну, во-первых, у вас на большой сцене по вечерам играют непреданские рок-группы. Приходят тысячи человек. Но мне непонятно, какое отношение к сознанию Кришны имеет музыка карми,** звучащая в Деревне?

– Она, разумеется, не для преданных, – сказал я. – И мы не разрешаем песни непристойного содержания или с непристойной лексикой.

– Но.., – перебил юноша.

– Позволь мне задать тебе вопрос, – продолжил я. – Куда идут тысячи молодых людей после концертов?

Задумавшись на мгновение, он ответил:

– Большинство – к тенту «Пища для мира» поесть прасадам.

– А затем? – спросил я.

– Ну, после этого многие оказываются в тенте мантра-йоги.

– И чем они там занимаются? – продолжал я.

– Поют Харе Кришна и танцуют, как безумцы, часами напролет, – сказал он, улыбаясь.

– Да, – ответил я. – Все это соответствует стиху Рупы Госвами, который не раз цитировал Шрила Прабхупада:

йена тена пракарена манах кришна нивешайет
сарве видхи-нишедха сйур этайор эва кинкарах

«Духовный учитель должен найти способы, с помощью которых люди, так или иначе, придут к сознанию Кришны. Все правила и предписания подчиняются этому принципу». (Бхакти-расамрита-синдху 1.2.4)

– Проповедник должен проявлять изобретательность в распространении послания сознания Кришны, учитывать время, место и обстоятельства и при этом не идти вразрез с традицией, – подвел итог я.

– Хорошо, а как насчет девушек-преданных, показывающих танцевальные движения на сцене? – спросил он. – Вся толпа повторяет за ними. Я такого нигде больше не видел.

– Опять же, мы делаем это только на Вудстоке и на наших фестивалях на побережье, – ответил я. – Это помогает людям концентрироваться, и тогда они поют и танцуют с нами часами напролет.

Шрила Прабхупада хотел, чтобы мы изобретали новые способы распространения сознания Кришны. Однажды он даже сказал такую фразу: «Пораскиньте мозгами, как распространить это Движение».

Его духовный учитель Шрила Бхактисиддханта Сарасвати был очень изобретателен и делал все возможное, чтобы привлечь людей к сознанию Кришны.

Достав телефон, я покопался в заметках и зачитал ему одну из своих любимых цитат из книги Бхакти Викаши Свами о жизни и учении Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати:

“Выставка состояла из двух частей, духовной и светской, с экспонатами, собранными со всей Индии, и вся эта феерия занимала больше квадратной мили. ***
Мирская часть демонстрировала самые разные достижения общества – в медицине, образовании, заботе о детях, сельском хозяйстве, животноводстве, искусстве и ремеслах, спорте и развлечениях. Правительства нескольких провинций отправили для показа свои материалы. Были увлекательные спортивные выступления: гимнастика, борьба, бокс, поединки на мечах и палках и джиу-джитсу. Были музыкальные номера, постановки, киносеансы, цирк и, как написал «Harmonist», «другие невинные развлечения». Лучшим экспозициям и исполнителям вручали призы, медали и грамоты.
Духовная часть была устроена еще более продуманно. В музее были фигуры Вишну и Кришны, а также различные предметы религиозного культа, например, вещи, ранее принадлежавшие известным садху. На книжной выставке были издания разных религиозных сект**** на разных языках и редкие рукописи неопубликованных духовных трудов. Были фотографии и портреты разных святых мест и знаменитых садху. Главной достопримечательностью была огромная рельефная карта Индии, занимающая более трети акра*****, сооруженная из камней, цемента и кирпича и показывающая важные места паломничеств, расположение всех отделений Гаудия-матха и маршруты путешествий Господа Чайтаньи и Господа Нитьянанды. Диорамы в более чем пятидесяти палатках рассказывали о многообразии духовных практик Индии, с акцентом на учении Чайтаньи Махапрабху. Практику чистых Вайшнавов, псевдо-Вайшнавов и других религиозных сект иллюстрировали фигуры в полный рост, на фоне картин на подходящие темы по играм Господа Чайтаньи. Еще одним новшеством для многочисленных посетителей было яркое освещение всего поля недавно проведенным электричеством”.
[ Шри Бхактисиддханта-вайбхава, «Теистические выставки», стр. 355-356 ]

 

Киртан Мадхавы прабху, начавшийся поздним вечером, возвестил о восходе солнца на следующий день. Он стал «вишенкой на торте», достойным завершением лучшего за двадцать три года фестиваля Вудсток.

Проснулся я уставшим, в глазах туман.

«Надо вставать, – уговаривал я себя. – Надо наводить порядок, демонтировать сегодня всю Деревню, а через два дня возвращаться на побережье Балтийского моря, у нас еще три недели наших обычных фестивалей».

Когда около девяти утра я прибыл на поле, там уже суетились тридцать преданных, разбиравших Деревню. За воротами текли потоки людей, уезжавших с фестиваля домой на автобусах и поездах.

«Как только эти преданные выдерживают! – произнес я про себя. – Это возможно лишь благодаря Гаура-шакти, внутренней энергии Шри Чайтаньи Махапрабху».

Когда я проходил мимо тента «Пища для мира», уже почти полностью разобранного, несколько преданных подошли ко мне.

– Шрила Гурудева, – сказал один из них, – мы нашли кастрюлю риса и кастрюлю халавы, их почему-то не раздали. Что нам с ними делать?

Задумавшись на мгновение, я сказал:

– Давайте поставим столик там, на обочине дороги и раздадим отъезжающим. Найдите хорошую скатерть, приведите себя в порядок, найдите тарелки, ложки, поставьте небольшую табличку…

Уставшие и унылые, с мешками под глазами, преданные недоверчиво посмотрели на меня.

– Тут хватит лишь на тридцать или сорок человек, Шрила Гурудева, – сказал один из них. – За последние пять дней мы распространили 150 000 порций. Что изменится, если прасадам получат чуть больше людей?

– Подойдите поближе, сядьте, – сказал я, – и я расскажу вам небольшую историю.

«Однажды, после сильного шторма шли по берегу моря двое мужчин. Тысячи и тысячи мелких рыбешек, выброшенные на берег, беспомощно бились на песке. Они шли, и тут один из них наклонился, поднял трех рыбок и закинул обратно в воду.

Удивленный, друг его остановился и спросил:

– Зачем ты это сделал? Здесь тысячи рыб на берегу. Какая разница, ну забросишь ты трех обратно в море.

Тот улыбнулся и ответил:

– Для них – большая разница!»

Выслушав историю, преданные вскочили, вдохновленные и, собрав все необходимое, принялись раздавать людям Вудстока последние капли милости.

***************

«Мои поклоны Гауре, прекраснейшему сыну Шачиматы. В век Кали поклонение Ему – свершенье харинамы. Он – бриллиант сверкающий Земли, Он – вновь пришедший сын Махараджи Нанды. Дух Его проповеди идеален для мира рождений и смертей. В своей обители Шри Навадвипа-дхаме Он погружен в медитацию на Собственный образ Враджендра-нанданы Шри Кришны».

[ Сарвабхаума Бхаттачарья, «Шри Шачи-сута аштакам», «Восемь молитв, прославляющих сына Шри Шачи деви», стих 7 ]

 

 

__________________________

* польская ежедневная общественно-политическая «Газета избирателя» (прим. пер.)
** карми – см. Шримад-Бхагаватам 2.1.3, 8.5.47; Чайтанья-Чаритамрита Ади 7.46 (прим. ред.)
*** полтора квадратных километра
**** в изначальном смысле слова – «философско-религиозная школа» либо «ответвление» (прим. ред.)
***** более тысячи квадратных метров

 

на английском http://www.dandavats.com/?p=49735
на сайте https://traveling-monk.appspot.com/sacred-ground/

/0 Comments/by

Lord Caitanya Leads Kirtan / Господь Чайтанья ведет киртан

, ,

“The Master sang joyfully in accents astonishingly sweet and charming to the ear, as He moved in the midst of a circle made by His intimate devotees. The ornament of the three worlds, Lord Gauracandra Himself, of all attractive persons the most attractive, dances, in the supreme abode of Nilacala, the temple like a blue mountain.”
[ Sarvabhauma Bhattacarya, Susloka-Satakam, verse 14 ]

 

Учитель счастливо поет в удивительно приятной для слуха манере,
переступает посередине круга Своих ближайших спутников.
Самый привлекательный из всех привлекательных личностей,
Господь Гаурачандра – украшение всех трех миров – танцует
в высшей обители Нилачалы, в храме, подобном голубой горе.

[ Сарвабхаума Бхаттачарйа, Сушлока-шатакам, стих 14 ]

https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10209795484906785&set=a.3707173840886.2134384.1321748113&type=3&theater

/0 Comments/by

I Shall Not Pass This Way Again / Ведь не пройти той же дорогой дважды

, ,

Том 14, глава 13

23 июля 2017, Польша

Я знаю, что пружина моих биологических часов постепенно раскручивается. Бесполезно это отрицать. Это реальность. Мало того, что мне уже под семьдесят – я перенес две смертельные схватки с раком. Вероятность рецидива остается, и я ценю каждое мгновение на вес золота. Годы, что я провел, тренируясь в сознании Кришны, подготовили меня к приходу старости и болезней и приучили не скорбеть по их поводу. Более того, симптомы старости стали для меня мощным стимулом улучшать качество воспевания – главной деятельности в сознании Кришны – как в личной садхане, так и на людях. Как никогда прежде я осознаю, насколько мне повезло служить миссии моего духовного учителя и, как следствие, замечаю за собой, что, повторяя джапу, сосредотачиваю на каждом слоге маха-мантры все свое внимание. Я также вкладываю свое сердце и душу в воспевание на улицах разных городов по миру.

Десятилетия сменяют друг друга – и с ними приходит ощущение безотлагательности. Количество лет, которое мне осталось прожить, скорее всего, будет числом однозначным, а не двузначным. Так что каждое утро, просыпаясь, я благодарю Шрилу Прабхупаду за возможность представлять – и преданным, которых я обучаю, и людям, которых встречаю –  нашу величайшую* преемственность духовных учителей.

Мы отправились рекламировать шестую по счету фестивальную программу (в городе Мендзыздрое на Балтийском побережье Польши), и я с радостью присоединился к поющей группе харинамы. Пока ответственная за монтаж сцены и тентов команда устанавливала их на лужайке главного городского парка, всего в нескольких метрах от переполненного пляжа – семьдесят преданных стали спускаться к песку. Мы прошли мимо троих одетых в черные кожаные куртки потертых мужчин с татуировками, слезавших со своих мотоциклов. Один из них сделал в нашу сторону угрожающий жест и непристойно выругался, двое других прошлись немного за харинамой, издеваясь над нами.

– Не смотрите в их сторону, – сказал я преданным. – Просто продолжайте идти. Ничто и никто не в праве ослабить наш энтузиазм.

Спустившись на пляж, мы стали петь, танцевать и раздавать красочные приглашения. Как всегда, люди были счастливы видеть нас, улыбались и махали в ответ. Было очевидно, что многие из них бывали на наших фестивали раньше.

Одна девчушка, когда мы проходили мимо, подскочила с места и взволнованно спросила свою маму:

– Мамочка, если я заговорю с ними, они меня поймут?

– С ними надо говорить на Харе Кришна, – отвечает мама.

– Это как на французском или немецком? – спрашивает девочка.

– Совершенно верно, – серьезно говорит мама. – Придется тебе учить Харе Кришна.

Наша процессия шла по многолюдному пляжу, и тысячи приглашений разлетались направо и налево. Большинство людей брали их, улыбаясь или обмениваясь с нами рукопожатиями, но одна женщина сердито прикрикнула на своего сына, когда тот взял пригласительный.

– Дай мне сюда! –  вскрикнула она. – Это опасные люди.

– Опасные? – переспросил он недоуменно, отводя от нее приглашение подальше. – Они красиво одеты, они поют и танцуют, они улыбаются и приветствуют всех. Что это в них опасного?

– Опасные и все тут! – громко заявила мать. – Все это знают.

– Да все машут им в ответ, – сказал мальчик, – и все улыбаются. Вон кто-то книги у них покупает. Вроде никто не считает их опасными, кроме тебя.

– Ты должен меня слушать! – прикрикнула она. – Выкинь в море.

– Эх, мама.., – протянул мальчик и покачал головой. Она отвернулась. Он улыбнулся мне и сунул приглашение в карман.

Мы шли по пляжу и пели уже около часа. В одном из самых переполненных мест остановились. Я немного рассказал собравшимся вокруг людям о фестивале, а также объяснил, почему мы поем. Они внимательно слушали, хлопали, где надо, и одобрительно кивали. Я подумал: «В древней Индии набожные люди пошли бы в храм или ашрам, чтобы услышать ведическое знание из уст садху или священнослужителя. А я тут в Восточной Европе посреди пляжа делюсь той же самой Абсолютной Истиной с загорающими людьми в купальных костюмах, многие из которых при этом держат банку пива. И они еще аплодируют и соглашаются со многими моими словами! Невероятная милость Шри Чайтаньи Махапрабху».

Я закончил говорить, и несколько преданных пошли в толпу, предлагая книги Шрилы Прабхупады.  Я улыбался, глядя на заинтересованных людей, приобретавших наши книги. Киртан и философия тронули их сердца. Отметил одну женщину в окружении по меньшей мере шестерых детей. Она сомневалась, покупать ей книгу или нет и, в конце концов, помотала головой. Мы двинулись дальше.

Полчаса спустя один из ее сыновей догнал нас.

– Мама все-таки решила купить книгу, – выговорил он, запыхавшись. – Вот деньги.

Он взял «Бхагавад-гиту» и, все еще пытаясь отдышаться, продолжил:

– Мама сказала, что вы ушли слишком далеко, и если бы один из нас даже побежал, то не догнал бы вас. Мы так боялись вас упустить, что…

Он показал рукой на пляж. Его братья и сестры выстроились метрах в пятидесяти друг от друга, как эстафетная команда.

– Вот как она хочет эту книгу! – пояснив, он побежал и передал книгу брату, который, в свою очередь, пробежал следующие пятьдесят метров и отдал книгу сестре. Девочка растворилась в толпе, и явно нашла там следующего своего брата или сестру, а первые двое братьев шли обратно по берегу уже не спеша.

Мы пели на протяжении уже нескольких часов. Преданные подпрыгивали и кружились между людьми, пока те купались, загорали и ели мороженое. Одни преданные размахивали цветными флагами и вымпелами, другие раздавали вкусное печенье. Все находившиеся в пределах слышимости киртана восхищенно смотрели на нас. И тут я увидел троих байкеров. Скинув свои кожаные одежды, они расслаблялись на песочке в плавках.

«О-о, – подумал я. – Приближаются проблемы».

Но к моему изумлению, и они стали танцевать с нами, смеясь и пытаясь повторить мантру. Я, было, решил, что они издеваются, но нет, они явно сами получали от этого удовольствие. Ведущий киртана хотел было уже закончить петь, но я прокричал ему на ухо: «Продолжай! Не останавливайся!» Он посмотрел на меня вопросительно, будто говоря: «Да я совсем выдохся!» Он вел киртан уже более двух часов.

Я покачал головой:

– Продолжай, пока не скажу остановиться.

Святые имена растопили сердца мужчин, которые совсем недавно вели себя так непочтительно. Они всё танцевали – а я улыбался всё шире и шире. Наконец, они повалились от изнеможения на песок, и я показал жестом в равной степени уставшему ведущему киртана, что он может остановиться. Мы пошли дальше, и когда я оглянулся, то один из байкеров улыбнулся и поднял вверх большой палец в знак одобрения. Мне же вспомнился один из моих любимых стихов, написанных Сарвабхаумой Бхаттачарьей:

 «C тех пор как Гауранга, сама святая форма любви к Шри Кришне, стал раздавать Свои дары из премы**, все –  грешники, аскеты, пьяницы, бандиты, негодяи, воры – вдруг стали столь признательны Ему, что отвергли наслажденье чувств, как будто это яд смертельный, и в опьяненьи громко пели святые имена Шри Кришны, пока без сил не потонули в волнах океана Кришна-премы». [ Сушлока-шатакам, текст 49 ]

Когда мы вернулись на территорию фестиваля, команда монтажников наносила последние штрихи на сцене и в тентах. Группа харинамы с трудом нашла время, чтобы успеть почтить прасадам, пока места у сцены не начали заполняться зрителями. Я видел, как преданные торопились приступить к своему служению.

«Они настоящие бойцы, – думал я. – Ежедневно на харинаме по пять часов, потом еще пять часов служения на фестивале: и на сцене, и в ресторане, и на выставках. И так два месяца без остановки. Освобождение им гарантировано!»

джалпанти хари намани

чайтанйа гьяна рупатах

бхаджанти ваишнаван йе ту

те гаччханти харех падам

«Кто воспевают имена Хари, при этом постигая знанье и следуя порядкам, что передал Чайтанья, а также те, кто поклоняются Вайшнавам – те непременно вступят в обитель Шри Хари». [ «Сушлока-шатакам», текст 80]

Лишь только я присел посмотреть первую часть представления на сцене, как на территорию на велосипеде въехал молодой человек. Попетляв какое-то время среди толпы, он остановился напротив меня.

– Учитель, учитель, – обратился  он, – я вернулся! Проехал двести километров, чтобы попасть сюда. Вы же меня помните?

– Помню, – сказал я, улыбнувшись. – Мы встречаемся на этом самом месте в этом городе каждое лето.

– Точно, – ответил он. – Вы же знаете, почему я приезжаю. Один вечер, проведенный с вами, помогает мне весь оставшийся год. Серьезно. Представление, пение, ваши счастливые улыбающиеся лица – этого достаточно для того, чтобы у меня появились силы перенести все испытания жизни. Потому что я знаю – всеблагой Господь со мной.

– Удивительно, – сказал я.

– А вы не забыли, – с хитрецой произнес он, – об очередной вашей особой ежегодной милости ко мне, учитель?

Мне пришлось напрячься.

– Об угощении! – воскликнул он. – Я ведь человек бедный, потому и на велосипеде. Не могу купить даже билет на автобус! Представьте, как я голоден.

Улыбнувшись и взяв его за руку, я отравился с ним в ресторан.

– Этому моему другу я лично разрешаю есть всё, что он хочет и сколько хочет, – сказал я преданной на кассе.

На другой стороне ресторанной палатки я увидел крупного мужчину со шрамами и синяками на лице. И узнал в нем еще одного необычного ветерана наших фестивалей.

Подойдя поближе, тот сказал:

– Я месяцами жду возможности поговорить с вами, на календаре подсчитываю, сколько же осталось до приезда фестиваля в город. Жизнь у меня все такая же трудная, едва свожу концы с концами. Стараюсь следовать вашему совету отнестись более серьезно к духовной жизни, но в последнее время дела идут совсем плохо. Только и думаю, что о своих бедах. Знаете, они ведь конфисковали мой дом.

Он разрыдался.

– Давайте поговорим на свежем воздухе, – предложил я.

– Такая вот жизнь… ни жене, ни детям не в радость, – сказал он, когда мы вышли из ресторана. – Сплошная борьба за существование. В один прекрасный день я сдался. Решил повеситься на дереве у дороги, да проезжавший мимо мотоциклист остановился и перерезал веревку.

– Жаль это слышать, – сказал я. – Помните, что я говорил вам в прошлом году?

– Да, помню, – тихо ответил он. – Вы говорили, что все мы страдаем или наслаждаемся из-за своих прошлых дел. И что мы должны переносить печали и радости так же, как терпим смену времен года.

– Да, – сказал я.

– Еще что в трудные времена надо искать прибежище у Бога. И если жена у меня набожная католичка, я должен ходить с ней в церковь и просить Бога о руководстве.

– И вы это делаете? – спросил я.

– Вообще-то, нет, – ответил он, сконфузившись.

– Но если вы не слушаете  моего совета, что я могу поделать? – спросил я. – Это в ваших собственных интересах.

– Да, – сказал он. – Пришло время стать серьезным и делать, что вы говорите. Я обещаю начать ходить в костел. Еще раз, как звучит молитва, которую вы тогда сказали мне повторять?

Я написал Харе Кришна мантру и отдал ему.

– Это имена Бога, – сказал я. – Самая могущественная молитва для нашей эпохи.

– А это ничего, если я буду произносить их в костеле? – спросил он.

– Почему бы нет, – ответил я. – Это воззвание к Господу всех религий.

Когда мы прощались, он протянул мне пачку злотых.

– Я не могу их взять, – сказал я.

– Нет, пожалуйста! – настаивал он. – Я зарабатываю их по выходным в кулачных боях. Отсюда у меня все эти синяки и шрамы. Каждый год откладываю часть денег для вас. Прошу, пожалуйста, возьмите.

Я взял деньги с намерением передать их на распространение книг Шрилы Прабхупады.

Подошло время моей лекции. Я отправился к сцене, и сердце мое было полностью удовлетворено еще одним днем служения Господу.

****************************

«Мне бы хотелось пройти по миру лишь однажды. Поэтому буду делать прямо сейчас все то хорошее, что только могу и выкажу любому встречному всю доброту, что только могу выказать. Да не отложу я ничего и не пренебрегу ничем, ведь не пройти той же дорогой дважды».

[ Стивен Греллет, миссионер-квакер (1773-1855) ]

_______

* в оригинале «our august succession» – «нашу августейшую преемственность» (прим. ред.)

** према (санскр.) – любовь к Кришне (прим. ред.)

 

https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10209762271876480&set=a.3707173840886.2134384.1321748113&type=3&theater

/0 Comments/by

Та необычная песня

, ,

Том 14, глава 12

18 июля 2017, Польша


Я проснулся в 3:30 утра, как только первые лучи восточно-европейского летнего солнца заглянули в окно. Я был в замешательстве. Где я? Всё в комнате казалось незнакомым. Поскольку в путешествиях я оказываюсь в разных городах и странах каждые несколько дней, такое часто случается со мной при пробуждении на новом месте. Поднявшись, я выглянул в окно, чтобы сориентироваться.

«Ах да! – сказал я тихонько, увидев преданных с багажом, прибывших на нашу базу летнего фестивального тура. – Я вернулся на Балтийское побережье Польши».

В предвкушении начала тура я быстро принял душ, оделся и вышел на улицу, окунувшись в утреннюю прохладу. Повторяя джапу, я поймал себя на том, что не могу сосредоточиться и все переживаю, как пройдет этот тур. Нам не хватило финансирования, несколько грузовиков сломалось, система электрики на нашей громадной сцене работала с перебоями, но хуже всего было то, что местные фермеры предсказывали холодное, дождливое лето.

Я решил не тратить время на пустое беспокойство. «Кришна – Верховный контролирующий, – напомнил я себе. – Он может устранить все эти препятствия в одно мгновение. Он проделывал это для нас неоднократно за эти двадцать восемь лет».

И это факт. Проповедуя и распространяя святые имена, преданный порой может с легкостью ощутить вмешательство Господа в разрешение трудных ситуаций. Один такой случай уже произошел. Только я приехал на нашу новую школьную базу, Нандини даси сообщила мне, что мы не сможем арендовать ту школу в другом городке, которую занимали многие годы: ее собрались ремонтировать. Нандини объехала все, что только можно, в поисках места, которое отвечало бы нашим требованиям: размещение трехсот преданных и наличие кухни. Времени уже было в обрез и, так и не найдя ничего подходящего, она обратилась в школу, в которой мы останавливались на время одного летнего тура 13 лет тому назад. Однако теперь арендная плата была астрономической, нам совсем не по карману. Нандини несколько дней пыталась сбить цену, и, в конце концов, снизила ее наполовину. На следующий день вся наша команда из 300 человек заехала.

Уже подписав договор, Нандини обнаружила, что нас поддерживает весь город. Какая-то женщина ей сказала: «Когда много лет тому назад вы останавливались здесь, то каждый день выходили петь на улицы. И все помнят те яркие и радостные шествия. Нам их не хватало! Пообещайте, что приехав, найдете время, чтобы снова петь в городе ту необычную песню, которую вы всё поете, поете и поете».

Ближе к полудню провели собрание преданных. Я обратил их внимание на то, что мы унаследовали от предыдущих ачарьев огромную ответственность. На протяжении многих поколений Вайшнавы в Индии развивали и структурировали сознание Кришны, чтобы в один прекрасный день оно распространилось по всему миру.

В XIX веке Шрила Бхактивинода Тхакура писал:

«Когда же наступит тот день, когда светлокожие иностранцы приедут в Шри Майяпур-дхаму и вместе с Вайшнавами Бенгалии станут воспевать «джая Шачинандана, джая Шачинандана!»  В ближайшее время воспевание Харинама-санкиртаны распространится по всему миру. О, когда же наступит тот день, когда люди из Америки, Англии, Франции, Германии и России, взяв караталы и мриданги,  станут петь в своих городах Харе Кришна?»  [ из «Саджджана-тошани» ]

Я обратил внимание преданных на то, что время это наступило, и мы должны поддерживать традицию и распространять святые имена в каждом городе и деревне. Это одновременно и тяжелая, и радостная обязанность. А мы особо удачливы, наш вклад – особо привлекательный: проведение фестивалей в сознании Кришны на протяжении всего лета в приморских городках Балтийского побережья.

На следующий день отправились на харинаму рекламировать первый фестиваль. Вскоре мы уже в полном восторге воспевали, шествуя по тротуарам со всеми нашими барабанами, цимбалами, трубами, стягами и флажками. Красивая, яркая, радостная и энергичная процессия киртана сильно контрастировала с холодной, не по сезону дождливой погодой и серыми тучами, зловеще нависшими над нами. Преданные ровными рядами шли сквозь толпы народа, раздавая красочные содержательные приглашения. В них цитировались слова посла Индии в Польше, вдохновляющие посетить наш фестиваль, по его мнению – «само воплощение духа индийской культуры».

Пока мы шли вперед, ко мне подбежал мальчик лет двенадцати. Глаза его были широко распахнуты от изумления.

– Индрадьюмна Свами! – воскликнул он в волнении. – Вы меня помните?

Я не знал, что ответить. Каждый год я встречаю тысячи мальчиков его возраста – я не мог его помнить. Но и не хотел его разочаровать. Так что я как-бы задумался на мгновение, надеясь, что, быть может, он освежит мне память.

– Впервые я встретил вас, когда мне было шесть месяцев, – продолжал он.

На это я уж точно не знал, что сказать.

– Вот моя фотография на маминых руках на вашем фестивале 12 лет назад.

Я глянул на картинку – и действительно, там был малыш на руках у мамы, которая стояла рядом со мной на нашем фестивальном поле.

– Замечательно! – сказал я.

Oн вытащил другое фото:

– Это я с вами на фестивале, когда мне было пять.

Я пригляделся: он был точно, старше, впрочем, как и я.

Показывая мне фото за фото, он комментировал:

– Вот здесь мы вместе, когда мне было 7, 8, 9 и 10!

– Что же, наше общение и вправду хорошо задокументировано, – улыбнулся я.

– Да, вы мой герой, – сказал он. – Я никогда не был в храме Харе Кришна и прочел только одну тоненькую книжку о Кришне. Но я хочу быть таким как вы, когда вырасту. И знаете что? Я уже давным-давно перестал есть мясо, и я не курю. Друзья говорят, что я спятил. А мне все равно.

– Я счастлив, что могу быть примером для тебя, – ответил я. – Придешь вечером на фестиваль?

– Конечно, – сказал он. – И мама возьмет с собой фотоаппарат!

Харинама прокладывала свой путь по городу, и многие люди улыбались и махали ей вслед. Я мог лишь предположить, что возможно и они знали нас, так как бывали на наших фестивалях, подобно тому парнишке, что подошел ко мне.

 

«Это фестивали поменяли то неприязненное отношение, что было у людей о нас несколько лет тому назад, – думал я. – Тогда католическая церковь открыто заявляла, что мы опасная секта. Теперь они не осмеливаются так говорить: уже миллионы людей прошли через фестивальные программы и хорошо нас знают. У нас бывает по 5000 человек в день, с июля месяца по август. Умножаем на 40 фестивалей за лето, потом на 28 лет, и получается поразительное число людей, которые соприкоснулись с нами в самом что ни на есть позитивном ключе».

Улыбаясь, я размышлял: «Именно церковь бесстрашно свергла коммунизм в этой стране, но они не смогли повергнуть нас». Мне вспомнился стих из «Бхагавад-гиты»:

«Где бы ни находился Кришна, повелитель всех йогов и мистиков, и где бы ни находился Арджуна, непревзойденный лучник, там всегда будет изобилие, победа, необычайная сила и нравственность». [ Бхагавад-гита, 18.78 ]

Поведанные 5000 лет тому назад, слова Господа в Бхагавад-гите при правильном их применении остаются актуальными и в наши дни. Абсолютная Истина значима во все времена: минувшие, настоящие и будущие.

Спустя несколько часов, уставшие, но очень довольные, мы направились к нашей площадке неподалеку от берега. Фестиваль только-только начинался, а все триста мест у сцены были уже заняты. Еще несколько сотен людей прогуливались по территории: одни были в ресторане, другие смотрели представление фокусника или кукольный спектакль, участвовали в уроках по йоге или кулинарному искусству, сидели в палатке «Вопросы – ответы» или где разукрашивают лица. Всё было на высшем уровне, привлекательно,  профессионально. Преданные, участвовавшие в харинаме, быстро заняли свои места на сцене, в палатках и ресторане. Все 300 преданных были полностью задействованы.

Прогуливаясь и следя за происходящим на территории, я по ходу подбирал и отправлял в мусорные контейнеры обрывки бумаги, какие-то тряпки и все такое. В скором времени началась первая наша театральная постановка – обновленный вариант прошлогоднего спектакля «Кришна во Вриндаване». Преданные месяцами упорно трудились над ним, и в конце представления труды их были сполна вознаграждены громкими аплодисментами зрителей.

Подошел черед моей лекции. Я поднимался по ступеням на сцену, размышляя о том, что я читаю вводные лекции на нашей летней сцене вот уже 28 лет. Я думал, как бы сделать более интересной и свежей вводную лекцию – для тех, кто приходит сюда из года в год.

Начав говорить, я обратил внимание на четверых молодых людей лет двадцати с небольшим, не проявлявших никакого уважения к моим словам. Они начали ерничать, имитируя меня и подшучивая над выступлением. Это меня отвлекало, и тогда я сделал то, что часто делаю в подобных ситуациях: перевел внимание на того из слушателей, кто был внимателен и выказывал интерес. Время от времени я поглядывал на нарушителей спокойствия. Их продолжавшиеся выходки только усиливали мою решимость представить возвышенное учение “Гиты”, используя убедительные примеры, аналогии и стихи. Тут произошло нечто удивительное. Где-то в середине лекции, посмотрев в их сторону, я увидел, что парни слушали с нескрываемым интересом. Я подумал, что это, быть может, очередная их выходка, но спустя какое-то время заметил, что они кивали головами, соглашаясь с тем, что я говорю. В конце лекции они аплодировали вместе с остальными.

«Мощная философия», – думал я, спускаясь по ступенькам, чтобы подписывать экземпляры «Бхагавад-гиты», которые я вдохновлял людей приобрести в своей речи.

В очереди ожидавших оказался старик, с новой «Бхагавад-гитой» в руке. Также он держал маленькое издание «Бхагавад-гиты» в переводе и с комментариями моего духовного брата Ранчора даса из Англии. Мы предлагаем его простую и легкую для восприятия польскую версию как дополнение к переводу «Бхагавад-гиты» Шрилы Прабхупады, чтобы люди сначала прочли ее и лучше усвоили «Бхагавад-гиту как она есть».

– Могли бы подписать мне книги? – спросил он.

Я начал подписывать, и он сказал:

– Хотелось бы поблагодарить вас за выступление. За все свои восемьдесят лет я ни разу не слышал, чтобы духовное знание излагали так ясно и логично, как это сделали вы.

– Благодарю вас, – ответил я. – Я научился всему у своего духовного учителя, который перевел книгу большего размера, которую вы держите, и написал комментарии к ней. Духовная жизнь также логична.

Крепко прижимая книгу к груди, он сказал:

– Да, не терпится поскорее ее прочесть.

Отметив его безупречный внешний вид, я поинтересовался, кто он по профессии.

– Я на пенсии, – был его скупой ответ.

– А кем вы были, когда работали?

– Политиком, – ответил он весьма неохотно.

– О… а что представляет собой эта работа? – спросил я, надеясь вовлечь его в разговор и рассказать ему о сознании Кришны больше.

– Вы не захотели бы знать, – ответил он. – Давайте не будем об этом. Просто продолжайте делать то, что делаете. Вы можете сделать мир лучше. Я это всерьез говорю.

Он удалился, и я заметил, как оживленно переговариваются люди в очереди.

– Знаете, кто это был? – спросил следующий подошедший за автографом.

– Нет, не знаю, – ответил я.

Он почтительно произнес какое-то имя и немного удивился отсутствием реакции с моей стороны – я никогда раньше не слышал это имя. Тем не менее, мне было очень приятно, что важный политический деятель купил «Бхагавад-гиту».

В очереди было человек двенадцать с «Бхагавад-гитами» в руках. Я сидел и подписывал книгу за книгой, практически не поднимая глаз. Когда подошел черед последнего, я встал и взглянул на него, собираясь спросить, понравилось ли ему представление. И узнал в нем одного из тех парней, что потешались надо мной во время лекции. Он чуть склонил голову и, глядя на меня, мягко сказал:

– Простите.

– Без проблем, – ответил я. – Давай твою книгу. С удовольствием ее подпишу.

И я крепко пожал ему руку, попросив прийти и завтра.

– Непременно, – сказал он. – Во сколько вы будете выступать?

Я ответил  с улыбкой:

– На том же месте, в тот же час.

Подписав книги, я отправился присесть на одну из скамеек в последнем ряду у сцены. Тут же подошла женщина лет сорока.

– Можно вас на минуту? – спросила она. – Не хотелось бы занимать много вашего времени.

– Конечно, – ответил я.

– Просто хотела поблагодарить вас за лекцию. Она в буквальном смысле спасла мне жизнь.

– Спасла вам жизнь? – переспросил я, думая, что, наверное, она говорит иносказательно.

– Да, – сказала она. – Два года назад мой единственный ребенок, шестнадцатилетний сын, погиб в автокатастрофе, лобовое столкновение. Я была опустошена. Из-за этого отношения с мужем стали быстро ухудшаться. Ругань, ссоры – в итоге расстались. Полгода назад мы развелись. Я была так расстроена, что не могла сосредоточиться на работе, и несколько месяцев назад потеряла и ее. Друзья меня не выдерживали и один за другим оставляли. Я никак не могла во всем этом разобраться. Постоянно думала: «Почему все это со мной происходит?»

Она сделала паузу и продолжала:

– Казалось, не было смысла жить. На прошлой неделе приехала на побережье, думая покончить жизнь самоубийством.

– Как жаль это слышать, – сказал я сочувственно.

– Но сегодня я шла по набережной мимо фестиваля – а вы только поднялись на сцену, чтобы дать лекцию. Было очевидно, что это духовное мероприятие, я решила присесть и послушать, в надежде как-то утешить свою скорбь. Но кроме утешения нашла ответ на свой вопрос, почему жизнь пошла под откос. Ваше ясное и логичное объяснение кармы привело меня в чувство. Мы получаем плоды наших прошлых поступков. Но главное, вы предложили альтернативу моим страданиям. Ваше описание духовного мира было убедительно: я тотчас осознала, что возвращение туда – вот настоящее решение моих проблем. Собираюсь пойти и купить теперь «Бхагавад-гиту». Я лишь прошу, чтобы мне можно было оставаться с вами на связи.

Она помолчала мгновение и заключила:

– Благодарю, что спасли мне жизнь и, главное, дали новую.

Это было испытанием на смирение, и я молча поблагодарил Шрилу Прабхупаду, что он спас всех нас.

 

Тут подскочил начальник нашей охранной команды, воскликнув:

– Шрила Гурудева, будьте начеку! На территории большой крепкий мужчина, расспрашивает, где гуру. Подходил к нескольким нашим. Сейчас заглядывает во все палатки. Не беспокойтесь, мы рядом, если что.

Внезапно метрах в десяти от меня показался здоровенный мускулистый дядя, одетый в шорты и футболку, вскричал: «Махараджа!» и, вовсю улыбаясь, бросился ко мне. Не успели охранники вмешаться, как он приподнял меня и закачал, приговаривая: «Я так по тебе скучал!»

Поставив меня на землю, он продолжил:

– Ты меня помнишь? Вудсток-1997, в Жарах, в Польше. Я дал тебе напрокат свой фургон для перевозки оборудования на поле.

Я вспомнил.

– A! – сказал я. – Мы тогда еще несколько часов проговорили «за жизнь».

– В моем городе все скучают по вам, ребята, – сказал он более приглушенно. – Народ всё еще обсуждает те песенные тусовки, которые вы изо дня в день устраивали на нашем рынке. Они же были сверхъестественны!

– Да, – повторил я, – сверхъестественны.

– Приехал на побережье в отпуск, – он продолжал, – и сегодня утром на пляже получаю приглашение к вам. Подумал «Может быть, и Махараджа там будет» – и ты здесь! Я просто счастлив – снова тебя повидать!

– И я счастлив видеть тебя, – сказал я, хлопнув его руку.

Тут он приостановился и произнес:

– Нет, серьезно, Махараджа, когда вы со своей командой вернетесь в Жары и споете нам на рынке ту необычную песню? Вот это было бы для всех нас счастье.

*********************

три бхувана каманийе гаура чандре ватирне
патита йавана муркхах сарватха спхотайантах
иха джагати самаста нама санкиртанарта
вайам апи ча кртартхах кришна намашрайад бхох

«Когда Гаурачандра, кого красивее не сыщешь в трех мирах, явился во Вселенной, все души падшие воздели руки к небесам, святые имена взволнованно запели вместе. Мы также были полностью довольны, приняв прибежище тех же имён Шри Кришны. О мой Господь!»

[ Шри Сарвабхаума Бхаттачарйа, «Сушлока-шатакам» – сто прекрасных стихов, сложенных во славу Шри Чайтаньи Махапрабху, текст 44 ]

 

https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10209719388364419&set=a.3707173840886.2134384.1321748113&type=3&theater

/0 Comments/by

Я мог бы делать это вечно

, , ,

Том 14, глава 9

Я заселился в тихую классную комнату школы, которая снова должна была стать базой нашего летнего фестивального тура. Стены были заставлены пробирками, микроскопами и разноцветными бутылками с растворами. Гуру Крипа дас, оглядев помещение, рассмеялся.

– Гурудева, вы последние пятнадцать лет каждое лето на три месяца останавливаетесь в этом кабинете. То есть, вы прожили в этой лабораторной целых четыре года! Вы когда-нибудь замечали мозг обезьяны в сосуде с формальдегидом?

– Ну конечно, – ответил я. – Но я старался не смотреть. Шрила Прабхупада как-то сказал: иногда проповедник живет во дворце, а иногда в обычной хижине. Но вот научной лаборатории он никогда не упоминал!

На следующее утро мы провели собрание с 250 преданными, которые присоединились к нам на летний тур. Было много новых лиц; большинство ветеранов прошлых лет в этом году не приехали: кто из-за работы, кто только что женился, кто по причине иных обязательств. Осматривая собравшихся, я вдруг понял, что из присутствующих преданных я оказался единственным, кто был на первом польском туре двадцать шесть лет тому назад.

Я приветствовал преданных и в своей речи попросил их на следующие три месяца полностью предаться движению санкиртаны Господа Чайтаньи. Я объяснял, что тур – уникальный тип фестиваля в миссии Шрилы Прабхупады. Праздники в храмах предоставляют возможность преданным насладиться киртанами, катхой и прасадом, а наша фестивальная программа – специально для непреданных. И это наша забота – создать такой фон, который дал бы им шанс пережить тот опыт киртана, лекций и прасада, которым наслаждаемся мы. Это означает жертвовать собой ради команды – и в награду увидеть, что кто-то еще стал счастлив, впервые соприкоснувшись с сознанием Кришны.

– Наш фестиваль – часть движения санкиртаны, – подытожил я, – и потому он часть игр Господа Чайтаньи наших дней. Когда Господь оставил планету, Его миссия осталась не завершена. Он Сам предсказал, что святые имена Кришны однажды станут слышны в каждом городе и деревне мира. Так что смотрите, не будут и в наши дни прямо среди нас случаться чудеса. Это поможет вам оставаться вдохновленными на протяжении всего нашего трехмесячного жертвоприношения.

– Вы имеете виду, посматривать, не начнут наши гости ходить по воде? – спросил один преданный.

– Другие чудеса, – ответил я с улыбкой. – Просто наблюдайте за переменами в сердцах тех людей, что придут на фестиваль. Вот где настоящее чудо. Получить реальный духовный опыт – очень необычная вещь в век Кали.

Преданным не пришлось ждать слишком долго, чтобы увидеть эти перемены в сердцах. На следующий день, лишь только группа харинамы, афиширующая первый фестиваль, ступила на переполненный пляж, какой-то джентльмен принялся вдохновенно нас фотографировать. Само по себе то, что он фотографировал, не было необычным; необычно было то, что он не мог остановиться. Сорок пять минут он следовал за нами, делая снимок за снимком: ярко одетых матаджи, преданных, играющих на мридангах и преданных, синхронно танцующих. В конце концов я подошел к нему.

– Сэр, отчего так много фото? – спрашиваю.

– Моя дочь недавно начала практиковаться в вашей вере, – ответил он, продолжая щелкать. – Она пыталась мне объяснить, я не очень-то понял ее выбор, и это ее весьма расстроило. Но когда я вас увидел – так много народу явно из разных стран и культур, счастливо поющих в унисон и танцующих всех вместе – то понял, что с вашим движением уж точно всё должно быть в порядке. Вот, делаю снимки, отправлю ей в знак моего одобрения.

Он пожал мне руку и, когда мы двинулись дальше, помахал вслед.

Несколькими минутами позже одна женщина дальше по пляжу, вскочив со своего полотенца, подошла ко мне.

– Добро пожаловать, добро пожаловать, – сказала она. – Очень рады вас видеть! Как всегда, если вы появились в городе, значит, лето наконец-то пришло!

Вечером люди хлынули на нашу фестивальную площадку. Я смотрел, зачарованный: даже спустя двадцать шесть лет это зрелище все еще изумляло меня.

Я всё смотрел: одни зашедшие усаживались, чтобы насладиться непрерывным представлением на сцене, другие расходились между рестораном, магазинчиками, книжными прилавками, палатками с классами по йоге, с росписью на лицах и другими развлечениями.

«Вот они, драгоценнейшие моменты моей жизни, – думал я, начиная свой привычный обход территории фестиваля. Гуру Крипа и Матхуранатх держались по краям. – Столько усилий и планов надо объединить ради всего этого, но когда я вижу сотни и тысячи людей, наслаждающихся сознанием Кришны, то чувствую, что совершенно доволен».

Прогуливаясь, я заметил на границе территории женщину за двадцать. В лице ее сквозило уныние, в руках была большая корзина цветов.

– Что случилось? – спрашиваю.

– Девять часов пытаюсь продать розы, – говорит она. – Проголодалась, устала, а продала только две. Босс меня убьет. И пока я тут такая расстроенная, на вашем фестивале все отлично проводят время. Я бы тоже зашла, да не могу. Я очень завишу от этой работы и не могу позволить себе не продать эти цветы.

– Сколько они стоят? – спрашиваю.

– Каждая по две злотых, – отвечает она.

– Я с вами заключу сделку, – говорю я. – Покупаю всю корзину, если вы обещаете зайти на фестиваль и остаться до самого конца.

Повисла долгая пауза. Она изумленно смотрела на меня распахнутыми глазами.

– В самом деле? – произнесла она наконец. – Вы не шутите?

– Вовсе нет, – ответил я. – Я попрошу кого-нибудь отвести вас в палатку моды, вы сможете подобрать сари на вечер. Потом можете разрисовать лицо красивыми цветочками, пойти в ресторан и бесплатно поесть. А потом просто садитесь в первый ряд и смотрите представление.

Пока я доставал 100 злотых и забирал цветы, на глаза ее навернулись слезы. Я передал цветы Матхуранатху:

– Пуджари днем искали хорошие для Божеств. Можем передать розы им.

Одна из преданных повела девушку-цветочницу к палаткам. Гуру Крипа повернулся ко мне.

– Гурудева, – говорит, – фестиваль-то бесплатный, а вы только что заплатили, чтобы девушка зашла. Необычно.

– На санскрите есть такая пословица, – сказал я. – Пхалена паричийате. Означает: судят по плодам. Посмотрим, что она будет делать в конце фестиваля.

Я продолжил прогулку по фестивальной площадке. На сцене вовсю шла новая театральная постановка «Вриндаван», аудитория была захвачена игрой тридцати двух актеров. Все шестнадцать тентов вокруг территории фестиваля были полны людьми, впитывающими разные аспекты Ведической культуры. В книжной палатке гости просматривали книги Шрилы Прабхупады и задавали вопросы преданным за прилавком. Какая-то пожилая женщина около кассы завершала свою покупку Бхагавад-гиты.

– Замечательная книга, – говорю я ей.

– О да, я знаю, – отвечает она. – Я уже несколько раз читала это издание. Каждый год прихожу на ваш фестиваль и приобретаю четыре-пять копий.

– Зачем? – спрашиваю я.

– Что ж, мне 85, и многие мои друзья стали уходить, – говорит она. – Когда это случается, я даю Бхагавад-гиту их родным, чтобы понимали, что такое смерть на самом деле… что душа перерождается.

«А вот и маленькое чудо, – сказал я сам себе. – Старушка никогда не жила в храме и формально не обучалась сознанию Кришны, а делится с другими мудростью Бхагавад-гиты Шрилы Прабхупады!»

Подошло мое время выходить на сцену и давать лекцию.

– Сколько уже таких лекций я провел? – спросил я Гуру Крипу.

– По меньшей мере, 108, – ответил он.

– Скорее, по меньшей мере 1008, если не два раза по столько, – ответил я.

Взяв Гиту, я поднялся на сцену и прошел вперед, сбоку была моя переводчица Мандакини даси. Юношей я стеснялся выступать на публике, однако, давая лекции по сознанию Кришны, страха я никогда не испытывал. Причина проста: совершенная, безупречная философия. Для того, кто ее изучает и живет по ней, эта философия привлекательна тем, что объясняет духовную жизнь логически, а также дает позитивную альтернативу для решения всех проблем – путем возвращения в духовный мир.

По окончании лекции я спустился по ступенькам вниз; небольшая группа людей с Бхагавад-гитами в руках ждали, чтобы я их подписал.

Первой подошла шестнадцатилетняя девушка, сказав, что это ее восьмой летний фестиваль.

– С самого первого мне очень понравилась ваша еда. Театральные постановки мне тоже нравятся. Я посмотрела всё, что вы показывали; больше всего мне нравится про Господа Раму. А сегодня слушала вашу лекцию, и до меня дошло, что наступило время изучать философию, так что я побежала в книжную палатку и купила Бхагавад-гиту.

Она смутилась и опустила взгляд.

– Простите, что у меня заняло восемь лет, чтобы придти к этому.

– Тут не в чем извиняться, – ответил я. – Процесс именно так и работает.

Подошли следующие две девушки с Бхагавад-гитами.

– Это для наших родителей, – сказала одна. – У нас в семье сейчас трудные времена. Послушав лекцию, мы поняли, что ваша философия решает множество проблем, так что надеемся, мудрость этой книги выведет нашу семью к более счастливым временам.

– Уверен, что выведет, – сказал я.

Когда я уже подписал с десяток Бхагавад-гит, подбежали двое мальчишек.

– А когда вы будете выступать? – спрашивает один, еле отдышавшись.

– Так я уже выступал, – говорю, – около часа тому назад.

– Ну вот! – говорит он, поворачиваясь ко второму. – Ты свой десерт ел слишком медленно. Я же говорил тебе, что опоздаем!

– А вам сколько лет, мальчики? – спрашиваю.

– Мне двенадцать, – говорит тот, что повыше, – а брату десять.

– И вы пришли послушать мою лекцию?

– Да! – говорит старший. – Мы уже три года приходим на фестиваль, и наша любимая часть – ваша лекция. Столько знаний!

– Ага, – говорит младший. – Как вы всегда говорите: «Из 8 400 000 видов жизни человеческая форма – самая важная».

Я удивленно покачал головой.

– Да, я так и говорю.

– На каждой лекции, – сказал старший, и оба они рассмеялись.

– Но всегда бывает и что-то новенькое, над чем можно подумать, – сказал младший. – Мы очень вам благодарны.

– А почему бы нам не пойти и не поговорить в ресторанчике? – предложил я. – Раз уж вы, парни, пропустили лекцию, можете выбрать поесть все, что захотите.

У них глаза засветились:

– Идея супер!

Направляясь с ребятами к ресторану, я восхищался тем, насколько движение Шрилы Прабхупады притягательно для людей всех возрастов. «Даже для самых юных философов» – думал я.

У книжной палатки я заметил вовсю улыбающуюся девушку-цветочницу, она выходила с одной из книг Шрилы Прабхупады в руках.

– А вот и результат! – произнес я вслух.

– Что вы сказали? – спросил младший из братьев.

Я одарил его широченной улыбкой.

– Я сказал, что мог бы делать это вечно!

****************************

анека джанма крита мадж джато`ндхау
сиддхим курушва прабху гаура чандра
самудж джвалам те пада падма севам
кароми нитьям хари киртанам ча

Луна златая, мой господин! Господь мой, о Гаура-чандра.
Я жизнь за жизнью погружался в пучину смерти и рождений.
Если даруешь мне непрестанное служение лотосам стоп Твоих
Сияющих – тогда я вечно стану петь во славу Шри Хари.

[ Сарвабхаума Бхаттачарйа, Сушлока-шатакам, текст 99 ]

/0 Comments/by

На берегу океана любви / In the Shore of the Ocean of Love

, , ,
“O friend of the world! O Ocean of love! The populace has become full of deceit and bereft of knowledge. O my master! Kindly give them shelter at Your lotus feet, for the holy name, uplifter of the fallen, has become manifest from You.”
[ Sarvabhauma Bhattacarya, Susloka Satakam, verse 21 ]

 

 

“О друг мира! Океан любви! Люди теперь полны лжи, лишены знания.
Господин мой! Милостиво даруй им приют Твоих лотосных стоп,
ведь святое имя, спасающее падших, изошло от Тебя”.

[ Сарвабхаума Бхаттачарйа, Сушлока-шатакам, стих 21 ]

/0 Comments/by

Занятия преданных / Activities of Devotees

, , ,
“In the midst of the age of quarrel, devotees of Sri Caitanya Mahaprabhu hear songs glorifying the bonefide spirtual master. With much enthusiasm they sing the maha mantra of Lord Hari’s names. They adore their spiritual masters and all saintly devotees of the Lord.”
[ Srila Sarvabhauma Bhattacarya, Sri-Susloka-sloka-satakam, sloka 81 ]

 

“В самый разгар века раздоров бхакты Чайтаньи слушают песни во славу их гуру.

Полные счастья, поют маха-мантру имен Шри Хари.

Так почитают они своих гуру, а также иных – всех святых преданных Богу”.

[ Шрила Сарвабхаума Бхаттачарья, “Шри-сушлока-шатакам”, шлока 81 ]

/0 Comments/by

Апрель-июль 2014

,

“From the time that the name of Hari became manifest on the earth, Vaisnava folk were seen everywhere, adorned with faultless tiloka, neckbeads and equipped with the maha-mantra. In the midst of Kali Yuga they purified the atmosphere chanting, ‘Hari! Hari!’ So indeed it came to pass.” [ Srila Sarvabhauma Bhattacarya, Susloka-satakam ] 13 апр 2014

 

“Out of Lord Caitanya’s spontaneous compassion, He restored the people back to consciousness and through the means of His holy names enabled them to pass beyond the impassable ocean of the age of quarrel. Thus by the golden moons of Lord Hari and the Vaisnavas the news of the names of Krsna was told from […]
11 апр 2014

 

“The mlecchas who are born from mixed countries ruled by descendants of Kasyapa (demons) and the sudras will become brahmanas by initiation. They will wear sikhas and brahmana threads and will be well versed in the uncontaminated fruit of the Vedas ( Srimad Bhagavatam ). They will worship Me by the yajna prescribed by the […]
15 июн 2014

 

“I surrender to merciful Śrī Caitanya, astonishing in His activities, who revived the world covered with ignorance and made it mad with the abundant nectar of His prema.” [ Govinda Lilamrta, Chapter One, Text Two ]
18 июн 2014

 

http://planetiskcon.rupa.com/index.php/author/h-h-indradyumna-swami/page/9/

/0 Comments/by

Знаки перемен

, ,

Том 11, глава 18
5 июля 2011

Мы собирались начать первую харинаму нашего летнего тура. Преданные разбирали музыкальные инструменты и флаги, когда ко мне подошел молодой русский преданный.

– Махараджа, – обратился он ко мне, – меня зовут Славик. Мне двадцать лет, и я впервые на вашем польском туре. Признаюсь, я немного нервничаю из-за харинамы, потому что читал обо всех тех трудностях, с которыми вы здесь сталкивались несколько лет назад.

– Времена изменились, – ответил я, повернулся и протянул пачку приглашений кому-то из преданных.

– За двадцать три года, – продолжил я, – мы заставили замолчать большую часть оппозиции. Теперь люди в этой стране хорошо нас знают, многие интересуются. Это результат нашей стойкости все эти годы.

– Что-то не выглядят они заинтересованными, – сказал Слава, оглядывая идущих мимо прохожих.

– Это проявится, когда мы начнем петь, – сказал я. – Святые Имена быстро очищают атмосферу. Будь рядом со мной сегодня, и я покажу тебе признаки перемен.

Я взял микрофон и оглядел группу из семидесяти пяти преданных.

– До пляжа достаточно далеко, – сказал я, – поэтому, чтобы не терять времени, быстро дойдем туда и уже там начнем киртан.

Не прошли мы и тридцати метров, как нас окликнул уличный торговец фруктами.

– Эй, ребята! Почему это вы не поете и не танцуете, как обычно? Давайте! Осветите мой день!

Я подмигнул Славику и сказал:

– Вот тебе первый знак, – и повернулся к Трибхуванешваре дасу. – Начинай киртан.

Через мгновение святые имена наполнили пространство, а люди, принимая приглашения на наш вечерний фестиваль, стали улыбаться и махать в ответ. Когда мы проходили по центральной улице, один преданный окликнул меня:

– Махараджа, посмотрите на этот магазин!

Я не поверил своим глазам. Прямо на улице продавались большие красочные плакаты с Господом Кришной, играющим на флейте. Какой-то человек покупал один из них.

– Вот второй знак, – сказал я Славику.

Преданные, вновь оказавшись на харинаме и распространяя милость святых имен, были воодушевлены. Когда мы приблизились к широкому пляжу, заполненному отдыхающими, киртан стал громче. Издалека я видел, как люди вставали с песка, чтобы посмотреть, что там за шум. Лишь мы ступили на берег, к нам побежал десятилетний мальчик.

– Мама, смотри! – кричал он. – Это же Рама Рамы!

– Надо же, впервые слышу, – сказал я Славику. – Я слышал, нас называли «Харе Кришна» или просто «Харе», и никогда не слышал, чтобы кто-то звал нас «Рама Рамы».

Когда мы остановились, чтобы скинуть обувь, какая-то женщина прокричала нам:

– Не двигайтесь!

Я прошел вперед, чтобы посмотреть, что происходит.

– Пожалуйста, – надрывалась она. – Вот вы все, стойте! У вас очень красивая группа, такая яркая, привлекательная. Просто постойте минуту, чтобы мы могли полюбоваться!

Несколько преданных взялись, было, за музыкальные инструменты и флаги, чтобы вновь начать киртан.

– Стойте, ребята, – сказал я. – Дама хочет хорошенько рассмотреть группу санкиртаны Господа Чайтаньи. Мы не можем ей отказать.

Преданные, очаровательно улыбаясь, застыли недвижно, а люди все подходили и подходили посмотреть на них. Я выждал целую минуту.

– Хорошо! – воскликнул я. – Двигаем!

– И это явный знак, что времена изменились, – сказал я Славику.

Пока мы, слажено ступая, танцевали, идя по берегу, и пели, сопровождающие группу киртана пятнадцать преданных, раздающие приглашения, разошлись веером. Оглядываясь, я видел, что практически у всех на берегу в руках были приглашения.

За три часа мы прошли по пляжу восемь километров. Я окликнул Кинкари даси, которая была с другой стороны группы киртана.

– Сколько приглашений уже раздали? – крикнул я.

– Около двенадцати тысяч, – прокричала она в ответ.

– Отлично, – прокричал я. – Продолжайте также, синхронно с киртаном.

Внезапно с песка вскочил крупный мужчина с татуировками по всему телу.

– Прекратите! – заорал он. – Что это за чушь? О чем вы здесь поете? Это христианская страна! Кто вообще такой этот Кришна?

Славик съежился. Я дал знак группе киртана двигаться дальше. И тут какая-то женщина стала распекать его в ответ:

– Эй ты, олух! – закричала она. – Что, никогда не был на их фестивалях? Гуру в своих лекциях всегда говорит, что Кришна – это еще одно имя Бога. Как солнце называют по-разному на разных языках, так и у Бога разные имена в разных частях света. А теперь сядь и помолчи! Просвещаться надо! Вечером сходи на их фестиваль.

Мужчина, оторопев, замолчал.

– Интересная аналогия с солнцем, – сказал Славик.

– Это из моей лекции на сцене, – сказал я.

Через еще добрый час киртана я повел преданных на фестивальную площадку. Наша команда как раз закончила пятичасовой марафон по установке массивной сцены и многочисленных палаток.

– Выглядит, как духовный мир, – сказал Славик.

– Это и есть духовный мир, – сказал я.

Киртан завершился. Ватага из двенадцати тинэйджеров бежала к нам.

– Мы хотели узнать, а где можно записаться на завтрашний парад? – спросил один.

– Да, – добавил другой. – Мы видели вас на пляже и пошли в городской центр информации для туристов, узнать, будет ли завтра такой же парад.

– Ясно, – ответил я и улыбнулся Славику.

– Там нам сказали, чтобы мы нашли вас и спросили сами, будет ли парад каждый день, – добавил третий. Я улыбнулся.

– Мы здесь на три дня, – сказал я. – И каждый день будем проводить парад. Добро пожаловать в наши ряды.

– Мы не знаем, как играть на таких инструментах, – сказал мальчик. – Но флагами махать мы любим.

– Конечно, – ответил я. – Для этого учиться не надо. А песне мы вас научим. Это самое важное. Будьте здесь завтра утром ровно в одиннадцать.

– Ладно, – ответили они и унеслись в сторону города.

– Еще нужны доказательства? – спросил я Славика.

– Чем больше, тем лучше, – ответил он.

После обеда каждый из двухсот пятидесяти преданных команды занял свое место, на сцене или в палатках. Время открытия приближалось, и вот появился первый гость – с большим стаканом пенящегося пива в руках. В десяти шагах от меня он вдруг остановился.

– Оп-па, – сказал он. – Сюда это заносить нельзя. Это священное место.

Он развернулся на сто восемьдесят градусов, дошел до края фестивального поля, забросил свое пиво в кусты, вернулся и сел в центре одной из скамеек перед сценой, ожидая начала представления.

Я прогуливался по фестивальной площадке, подошла женщина.

– А где магазин с товарами из Индии? – спросила она.

– Там, – ответил я, показывая на палатку «Стиль».

– Я ищу кое-что особенное, – сказала она. – Посмотрим, смогу ли я там это найти.

– А что именно вы ищите? – спросил я.

– Ну, один из вас показал мне, что вы носите в маленьких мешочках вокруг шеи, – сказала она.

– Вы имеете в виду наши четки? – спросил я.

– Да, – ответила она. – Хочу купить один такой мешочек в магазине.

– А зачем? – спросил я.

– Для моего розария*, – ответила она и достала красивые красноватые четки из дамской сумочки. – Хочется хранить их в таком же мешочке и повторять на них, как и вы.

Я посмотрел на Славика.

– А это что-то действительно новенькое, – сказал я.

Моей последней остановкой была палатка «Книги», где люди уже покупали книги Шрилы Прабхупады, хотя фестиваль ещё не начался.

– Гуру Махараджа, – сказала Чайтанья-лила даси, – могли бы вы подписать несколько книг, пока не ушли? Люди помнят, что вы делали это в прошлом году.

Тут же подошла безупречно одетая женщина и на английском попросила подписать ей экземпляр Бхагавад-гиты. Я сделал дарственную надпись и написал свое имя.

– А кто вы по профессии? – спросил я, возвращая ей книгу.

– Я декан факультета философии в одном из крупнейших университетов Польши, – ответила она. – Я была на вашем фестивале здесь же в прошлом году. Вы в лекции говорили о Бхагавад-гите, но у меня с собой не оказалось кошелька, и я не смогла ее купить. В этом году приехала на фестиваль пораньше, надеясь купить экземпляр. Целый год ждала, чтобы прочитать эту книгу.

– А я купила в прошлом году, – вступила в разговор женщина рядом, – но мне не удалось ее подписать у вас. Я читала ее на протяжении восьми месяцев. Вы могли бы написать пожелание и подписаться на этом листке? Дома я его обрежу и вклею в мою Бхагавад-гиту.

Потом подошел мужчина.

– Вот уже пятнадцать лет подряд смотрю, как вы поете летом на пляже, – сказал он, – это еще с тех пор, как я был ребенком. Меня никогда особо не интересовало, чем вы занимаетесь, но, видно, эффект от слушания вашего пения как-то накопился и привел меня сюда. Я час назад забрел в эту палатку, увидел Бхагавад-гиту и вот, не могу оторваться от чтения. Так что решил купить. Можете мне подписать?

Пока я подписывал, он взял «Учение царицы Кунти» и стал перелистывать.

– Возможно, эту книгу тоже куплю, – сказал он. – Выглядит действительно интересно.

Я протянул ему Бхагавад-гиту, и он удержал меня за руку.

– Душа трепещет, – произнес он и повернулся, чтобы уйти.

Мы со Славой направились к выходу из палатки.

– Вот они, истинные плоды нашей проповеди, – сказал я. – Люди приходят и покупают книги Шрилы Прабхупады. Прабхупада как-то написал в письме:

«Если он прочтет хотя бы одну страницу, вся его жизнь может измениться».

На скамейках не было свободных мест, так что множество людей столпились позади них. По расписанию первый бхаджан должен был петь я, но нам со Славиком оказалось непросто пройти к сцене. У самой сцены стояла девушка в необычном сари и с подобием бинди на лбу. Было видно, что она не из преданных тура.

Я обратился к ней.

– Прошу прощения, – сказал я, – Ты впервые на нашем фестивале?

– Вовсе нет, – ответила она. – Я живу неподалеку. Прихожу каждое лето, вот уже одиннадцать лет, начиная с той поры, как мне исполнилось восемь.

– Просто удивительно, – сказал я. – Это наши фестивали познакомили тебя с культурой Индии?

– Не совсем, – ответила она. – Моя бабушка всю жизнь занималась йогой. А когда мне исполнилось пять, стала учить и меня. Когда мне исполнилось шесть, она сама сшила мне это сари, сделала бинди и дала браслеты. Пока я была девочкой, я каждое лето носила это сари. Однажды, катаясь на велосипеде, я и заехала к вам на фестиваль. Я не могла поверить своим глазам. Всегда говорю бабушке, что это мой фестиваль, это мое.

Я потерял дар речи. Слава тоже.

– Родителей немного беспокоит мое увлечение, – продолжала она, – особенно мое ежедневное повторение шестнадцати кругов. А бабушка говорит, что я смогу присоединиться к фестивальному туру, когда мне исполнится двадцать один год.

– Тебе здесь кто-то дал четки и показал, как повторять? – спросил я.

– Нет, – ответила она. – Я очень стесняюсь и ни с кем из ваших не разговаривала. Просто несколько лет назад купила четки в магазине и прочла в книге, как повторять на них. Я люблю эти книги. Кроме тех, что по школьной программе, эти книги – единственные, что я когда-либо читала.

Ведущий программы позвал меня.

– Поторопитесь, Махараджа, – сказал он. – Ваш выход.

Я посмотрел на сцену: преданные, рассевшись, ждали меня, чтобы начать бхаджан.

– Славик, – попросил я, – возьми e-майл этой девушки.

И я забежал за кулисы, поднялся по ступенькам и вышел на сцену. Я осмотрелся: на нашей фестивальной площадке было более пятнадцати сотен человек.

Через двадцать минут я подвел киртан к завершению и ушел со сцены, – чтобы началось основное представление. Через мгновение аудиторию ослепили пятнадцать участников танцевальной группы «Санкхья», которую мы привезли из Индии. Дина-даял дас, окрыленный, со сверкающими мечами, стоял в ожидании своего выступления с боевыми искусствами Южной Индии в сопровождении мощного саундтрека.

Когда я спускался со сцены, ко мне бегом направился какой-то мужчина.

– Махараджа, вы меня помните? – спросил он.

– Простите, нет, – ответил я. – Вам нужно меня простить. Я каждый день встречаю столько людей.

– Я из города Жары, – сказал он, – где раньше проходил Вудсток. Я приходил в «Деревню Мира Кришны», чтобы поесть вашу пищу и посмотреть представления.

– А больше всего, – продолжал он, – мне нравилось ваше пение. Сейчас мы с женой и двумя дочками прогуливались по берегу с той стороны леса, и услышали, что вы поете. Жена говорит: «Это Махарадж!», и мы все побежали. Прибежали как раз, когда вы заканчивали петь.

– Спасибо, – ответил я. – Вы меня смутили своей похвалой.

Он крепко сжал меня в объятиях и заплакал.

– Это все равно, что повстречать старого друга, – проговорил он.

Я обнял его в ответ.

– Почему бы вам не пройтись по фестивальной площадке, – предложил я. – Здесь как в старые добрые времена в Жарах, только все немного меньше.

Мы со Славиком продолжили нашу прогулку. Тент «Ресторан» был заполнен посетителями, в классы по йоге была длинная очередь, множество людей бродили по палаткам с выставками. Люди толпились, чтобы войти в тент «Вопросы и Ответы».

Хорошая погода добавляла очарования фестивалю, все шло гладко, непрерывно одни люди подходили, другие уходили. После своей лекции я снова подписывал книги в тенте «Книги», потом мне посчастливилось раздавать прасад.

Ближе к концу вечера преданные представили публике наш кукольный спектакль «Игры Кришны во Вриндаване». Даже издалека я видел кукол в человеческий рост. Недавно переделанная кукла Кришны была особенно красива: огромные лотосные глаза, чудная улыбка на красных губах и длинные черные локоны. Зрители одобрительно зашумели, когда представление началось, а дети побежали сесть поближе к сцене, чтобы лучше видеть происходящее.

Я подошел ближе, посмотреть, как Баларама, играя, убивает двухметровую гориллу Двивиду. Через минуту-другую я заметил женщину, стоящую неподалеку и, повернувшись, понял, что это наша старая знакомая, мэр города.

– О, госпожа мэр, – сказал я. – Какая честь для нас, что вы пришли на фестиваль.

– Не такой уж это и сюрприз, – сказала она. – Я прихожу каждое лето уже десять лет. Как и все горожане, и отдыхающие.

Она осмотрелась.

– Столько народу в этот раз, – сказала она. – Не меньше двух тысяч человек.

– Да, – сказал я. – Это радует.

– Это уже стало традицией в нашем городе, – сказала она. – Но давайте сейчас не будем говорить. Просто сядем, посмотрим представление. Старым друзьям не обязательно разговаривать. Они могут радоваться, и просто находясь рядом друг с другом.

Заметив, что это мэр ищет себе место, чтобы сесть, люди тотчас же потеснились, освободив нам места. Слава пошел с нами. Прошло сорок минут, и мы посмотрели практически все представление. Тут она наклонилась ко мне.

– Махараджа, – прошептала она. – Вот уже несколько лет я хочу у вас кое-что попросить.

– Правда? – прошептал я в ответ. – И что же это?

– Можете дать мне духовное имя? – спросила она.

– Что? – удивился я.

– Я знакома с вашими людьми уже больше десятилетия, – сказала она. – Все, что связано с вами, очень красиво. Я делала все, лишь бы продвинуть ваш фестиваль. Однажды даже ходила в суд, чтобы защитить его. Помните?

– Да, помню, – сказал я. – Если бы не вы, нас бы сегодня здесь не было.

– После всех этих лет я чувствую себя частью семьи, – сказала она. – Вот почему мне хочется духовное имя. Я попрошу, чтобы и моя семья, и горожане называли меня этим именем. Мне нравится имя Радхика.

– Откуда вы узнали об этом имени? – удивился я.

– Радхика – подружка Кришны, – ответила она. – Я много лет смотрю ваши кукольные спектакли. Но одну из участниц вашего тура уже зовут Радхика. Так что, может быть, вы дадите мне имя, связанное с Радхикой.

– Хорошо, – сказал я, – мы назовем вас Радха-лила.

– И в конце чего-то не хватает, – сказала она.

– Вы имеете в виду «даси», – сказал я. – Ваше имя – Радха-лила даси, служанка игр Радхики.

– Подходящее имя, – сказал Слава. – Мэр столько сделала для продвижения фестивалей.

– Я знаю, что это не совсем посвящение, – сказала мэр, – но я отношусь к этому с полной серьезностью. И кто знает? Может быть, однажды я получу посвящение.

Тут кукольное представление закончилось, и волна детей хлынула к сцене, где куклы вышли на поклон. Внезапно с первого ряда скамеек раздался пронзительный крик. Мы с мэром подскочили и побежали на звук. Пробравшись ближе, я увидел, что кричала маленькая девочка.

– Мама! Мама! – кричала она – Я хочу Кришну! Хочу Кришну, синего мальчика!

Все собравшиеся сосредоточились на девчушке.

– Мама, пожалуйста! – продолжала она кричать. – Хочу синего мальчика! Я хочу Кришну!

Мама, смущенная, поглядывала на зрителей.

– Прошу прощения, – сказала она. – Никогда ее такой не видела. Не знаю, что это с ней такое.

Заговорила одна пожилая дама.

– Да дайте вы ей Кришну, – сказала она. – Дайте ей куклу.

– Да, – произнесла другая. – Дайте ей синего мальчика.

– Да конечно, – сказал мужчина. – Отдайте Его ей.

Я повернулся к преданному.

– Сбегай, принеси куклу Кришны, – сказал я.

Через мгновенье кукла Кришны уже была здесь. Девчушка рванула вперед, обняла куклу, почти с нее ростом, и успокоилась. «Кришна, я Тебя люблю», – снова и снова повторяла она игрушке. До конца вечера с куклой ее не мог разлучить никто.

Отходя, я повернулся к Славе и сказал: «Чтобы вернуться домой, к Богу, нам нужна такая же сила любви к Кришне, что у этой девочки к кукле».

Не успел я закончить фразу, как оглушительный раскат грома напугал нас. Молнии расчертили небо, и полил дождь. Люди бросились под укрытие палаток. Мы со Славиком побежали укрыться на сцену. И к удивлению своему я увидел море зонтов над скамейками зрителей.

– Они не хотят уходить, – сказал Нитай дас, один из рабочих сцены. – Они под зонтами, но нам придется отменить заключительный киртан. Дети будут расстроены. Конкурса ждут многие.

– Какого конкурса? – спросил Слава.

– Танцевального, – сказал я. – Во время последнего киртана мы приглашаем всех детей танцевать перед сценой. После киртана выбираем десять лучших танцоров, приглашаем их на сцену и дарим сари девочкам и сладости мальчикам. Это всегда просто хит.

– В этот раз его не будет, – сказал Нитай.

– У меня идея, – сказал я. – Я объявлю, что из-за сильного ливня мы отменяем киртан. Но приглашу всех детей на сцену, и каждому вручим сари или сладость. И все будут довольны. Давайте так закончим программу.

– Понадобится сто сари и пятьдесят сладостей, Махараджа, – сказал Нитай.

– Ничего, один раз можно, – сказал я. – Мы же не ожидаем от детей танцев под таким дождем. Родители разозлятся.

Я повернулся к преданному, стоящему неподалеку.

– Принеси сотню сари из палатки «Стиль», – сказал я, – и поднос сладостей из ресторана.

Я взял микрофон и вышел вперед.

– Дамы и господа, мальчики и девочки, – произнес я, – минуту внимания. Нам было приятно разделить с вами сегодня этот праздник, но, к сожалению, из-за внезапной грозы придется отменить последний номер, когда мы поем на сцене, а дети танцуют перед сценой. Вместо этого все дети могут сейчас подняться на сцену и бесплатно получить сари или сладость.

Толпа детей хлынула к сцене, многие из них просто вырвались от своих родителей.

– Нет, нет, – кричали они сквозь дождь. – Мы хотим петь! Мы хотим танцевать! Пожалуйста, разрешите нам петь.

Я смотрел на Нитая.

– Что происходит? – произнес я.

– Не знаю, Махараджа, – ответил он. – На сцену никто не поднимается.

– Мы хотим петь, – кричали дети, и их становилось все больше и больше. – Мы
хотим танцевать.

– Но ведь льет дождь, – сказал я в микрофон.

– Петь, петь, петь, – кричали дети хором. – Петь, петь, петь.

Я сел за фисгармонию, остальные участники бхаджан-группы тут же заняли свои места. Начиная киртан, я повернулся к Мангала-вати даси: «Надо снять это на видео, – сказал я. – Иначе никто не поверит».

Дети пели и танцевали вместе с нами. Они мгновенно промокли, но даже в сумерках я видел их счастливые улыбки. Площадка перед сценой быстро превратилась в грязь, но их уже ничто не могло остановить. Время от времени кто-нибудь из них кричал «Харе Кришна», а потом они стали бегать «паровозиком» то к сцене, то назад к скамейкам. И к моему изумлению, родители подбадривали их.

Когда я завершил киртан, дети одобрительно закричали, а родители зааплодировали. Я пригласил всех детей на сцену получить их сари и сладости. Вскоре после этого дождь стал затихать.

Вечером я стоял и смотрел на семьи наших гостей, покидавших фестивальную площадку. Что это было за зрелище! У многих родителей в руках были книги Шрилы Прабхупады, сыновья счастливо жевали сладкие шарики, а дочки с гордостью показывали свои элегантные сари. Это милость Господа Чайтаньи Махапрабху, заставившая весь мир танцевать в экстазе под звуки Его святого имени. И мы часть этих игр. Как мы удачливы!

***********************

«Он сложил песню из имен «Харе», «Кришна» и «Рама» и, даровав ее людям, разрушил преграды, – печали, обман, скупость и страданья. Он даровал преданное служенье множеству душ, что стремились к приюту лотосных стоп Господа Кришны. Без промедленья склоняюсь и простираюсь в поклоне пред Господом в Его золотой форме, держащим нить четок для медитаций».

[ Шрила Сарвабхаума Бхаттачарья, Сушлока-шаштакам, текст 23 ]

_________________

* розарий – молитвенные четки католиков (прим. перев.)

/0 Comments/by

История недовольства

, ,

Том 9, глава 18
22 – 23 сентября 2008, Адыгея, Россия

 

За несколько недель до поездки в Россию я позвонил Уттама-шлоке дасу и попросил его организовать программу на юге России перед ежегодным российским фестивалем на Чёрном море. Когда я прилетел в Москву, он встречал меня в аэропорту.

– Мы должны поспешить, – сказал он. – У нас пересадка на рейс в Адыгею в другом аэропорту, до которого еще нужно добраться.

– Адыгея? – переспросил я. – Первый раз слышу. Где это?

– Это маленькая автономная республика в предгорьях Кавказа, – говорил он, пока мы усаживались в такси. – Население – всего 500 000 человек, но при этом – собственный президент, законодательные органы и законы. Трое представителей от Адыгеи заседают в российском парламенте. Власти внимательно следят за обстановкой в республике, потому что 90 процентов населения – мусульмане, и в истории региона были случаи проявления недовольства существующим порядком.

– Если так, то что мы будем там делать? – спросил я.

– Ваша ученица Мадира даси и ее семья творят чудеса проповеди в этой самой республике, – услышал я в ответ.

Двумя часами позже мы вылетели в Краснодар. Перелет занял три часа, и по прибытии мы сразу отправились на машине в столицу Адыгеи – Майкоп. Местность вокруг была довольно живописной: густые леса, небольшие села с деревянными домиками, напоминающими Россию 18-го века. На многих домах красовались флаги Адыгеи – зеленые полотнища с золотыми звездами и тремя перекрещивающимися стрелами.

– Сорок процентов территории республики покрыто лесами, – сказал Уттама-шлока, – и почва очень плодородна. Но люди, в основном, разводят свиней и овец, а на земле выращивают табак, и это один из беднейших регионов России.

После долгой езды мы, наконец, прибыли в Майкоп. Он мало чем отличался от других российских городов, разве что не было видно церквей, – лишь одна большая мечеть в центре города. На улицах было полно людей: одни спешили по магазинам, другие неторопливо прогуливались.

– Отличное место для харинамы, – сказал я. – Может, выйдем все дружно на часок-другой..?

– Не стоит, – сказал Уттама-шлока, – это рискованно. Люди здесь очень религиозны. Нас могут задержать, или еще что похуже… Сейчас обстановка особенно накалена из-за недавних событий в соседних Южной Осетии и Абхазии. И хотя Абхазия провозгласила независимость еще в 1999 году, Грузия по-прежнему считает ее своей частью, пусть и мятежной. Недавно и Южная Осетия захотела независимости, и Грузия напала на неё. А Россия пришла на помощь Осетии и отразила грузинское нападение.

– Я слышал, – сказал я. – Это было во всех новостях.

– Республики этого региона недолюбливают Грузию, поскольку чувствуют угрозу с ее стороны, – добавил он, – а другая причина в том, что Грузия – христианская страна.

– Западные СМИ рисуют несколько другую картину, – заметил я.

– Так всегда бывает, – сказал Уттама-шлока.

– Это политика, – подытожил я, – а мы здесь для того, чтобы поделиться сознанием Кришны с каждым, кто готов слушать.

В этот момент мы как раз подъехали к дому Рамазана и его жены Мадиры. Приняли нас очень тепло: собралось много народу, слышался негромкий киртан.

– Не хотим привлекать лишнего внимания соседей, – смущенно пояснил Рамазан, провожая нас в дом.

Как только за нами закрылись двери, преданные устроили поистине мощный киртан. Я сел и осмотрелся: в убранстве дома, наряду с картинами на темы сознания Кришны и прочей атрибутикой, проглядывали черты исламского декора. Но главным украшением комнаты, без сомнения, был прекрасный алтарь как раз напротив того места, где я сидел.

– Прошу прощения, что не говорю по-черкесски, – обратился я к присутствующим преданным и гостям. – С вашего позволения, я буду говорить по-английски, а Уттама-шлока переведет мои слова на русский.

И я прочел небольшую лекцию о явлении Господа и Его представителей в материальном мире.

– Иногда Господь приходит Сам, – начал я, – или посылает Своих представителей, таких как Мохаммед, Иисус и другие святые личности. Но цель всегда одна и та же: напомнить нам, что все мы – дети Бога, вне зависимости от места рождения и национальности. Главное то, что Бог – Отец. Здесь в Адыгее вы говорите: “Аллах Акбар!” – “Господь велик!” А в сознании Кришны мы обращаемся к Отцу, называя Его другим именем: Кришна. Почему наше движение становится все более популярным во всем мире? Потому что мы даем исчерпывающую информацию об Отце. Цель религии – любить Его, но чтобы кого-то полюбить, нужно его узнать.

Собравшиеся внимательно слушали, а я старался представить нашу философию в таком свете, чтобы привлечь их и, вместе с тем, не оскорбить. У меня уже был опыт общения с мусульманской аудиторией, так что я чувствовал себя вполне комфортно. Похоже, лекция им понравилась, насколько я мог судить по тому, с каким энтузиазмом они воспевали Харе Кришна в киртане.

Затем Мадира и ее дочь Вишну-прия даси представили мне по очереди всех гостей, многие из которых регулярно посещают их еженедельные нама-хатты.

Я поздравил Рамазана и Мадиру со значительными успехами в распространении сознания Кришны в регионе.

– В таких обстоятельствах это не самая легкая задача, – сказал я.

– Моего мужа дважды забирали на допрос в ФСБ, – сказала Мадира. – Они интересовались, почему он проповедует чуждую религию здесь, в Адыгее. Ему как-то удалось убедить их в том, что мы не представляем угрозы, и они оставили нас в покое. Хотя, подозреваю, что мы все еще находимся у них под наблюдением.

Подошло время прасада. “Мужчины почтут прасад на втором этаже, – сообщил мне Рамазан, – здесь такой обычай.”

Наверху же беседа вскоре свелась к конфликту между Грузией и ее мятежными регионами.

– Грузины уничтожили 1600 человек при обстреле Цхинвали в Южной Осетии, – начал один из гостей. Ему вторил другой:

– Если бы все это затянулось, мы бы отправились туда и вступили в схватку с грузинами, как это было в 1992-93 годах в войне за независимость Абхазии.

По мере того, как мужчины продолжали обсуждение последних событий, я чувствовал, что у сознания Кришны здесь есть серьезные соперники – национальные и религиозные проблемы, управляющие эмоциями местного населения. Теперь я понимал, почему Уттама-шлока отговаривал меня от харинамы. Я четко осознал, что в некоторых уголках планеты нашему движению нужно подождать подходящего времени, чтобы развернуться в полную силу, но тем энергичнее нужно проповедовать там, где обстановка этому благоприятствует.

Пора было менять тему, а потому я повернулся к Мадире, раздававшей прасад, и спросил:

– Сколько лет прошло с тех пор, как Рамазан сделал вам предложение?

Она покраснела, а Рамазан от души расхохотался.

– Я не делал ей предложения, – сказал Рамазан, – я украл ее.

Я чуть не выронил ложку.

– Здесь такая традиция, – пояснил он. – Если тебе нравится девушка, и ты хочешь взять ее в жены, ты должен ее украсть.

– Понятно, – сказал я, предусмотрительно опуская ложку на стол.

– Ну да, – продолжал он, – однажды ночью я залез в дом ее отца через окно и унес ее. За нами гналась вся ее семья, но я был быстрее!

– А потом они разве не преследовали вас? – спросил я.

– Нет, – ответил он, – ведь на следующее утро она уже была моей женой.

Мадира кивнула.

– Вот почему мы запираем все окна и двери на ночь, – добавила она, – чтобы не похитили нашу дочь, которой уже 22. Мы, конечно же, хотим, чтобы она вышла замуж за преданного.

– А как вы все вообще стали преданными? – спросил я. – Ведь здесь так сильны исламские традиции.

– В 1991 году мы с Вишну-прией приехали в Москву, – рассказала Мадира, – и случайно увидели по телевизору программу о сознании Кришны. Преданные там с энтузиазмом пели и танцевали. Мне так понравилось! Следующие несколько дней я пыталась выяснить, как мне их найти, но никто не знал. Целых два года я молила Господа помочь мне разыскать преданных. Однажды я просто шла по улице здесь, в Майкопе, и ко мне подошел преданный санкиртаны с книгами. Я не могла поверить своей удаче. Я знала, что Господь услышал мои молитвы. И я купила “Бхагавад-Гиту” и “Источник вечного наслаждения”. В конце книг было приложение, где описывалась практика сознания Кришны в домашних условиях. С того дня мы с Вишну-прией стали повторять по 16 кругов в день.

– А Рамазан? – спросил я.

Она рассмеялась:

– Он с головой ушел в свой бизнес и как-то раз сказал мне: “Пока ты будешь практиковать от моего имени. Я присоединюсь позже”. И только недавно он принял решение повторять 16 кругов. Десять лет назад мы начали проводить нама-хатты каждую неделю, а сейчас многие жители в округе повторяют мантру. И пусть мы не можем проповедовать открыто, но слава сознания Кришны передается из уст в уста, от дома к дому. Мы знаем, что это единственное решение всех проблем для жителей кавказского региона. Здесь по-прежнему много разногласий, а сколько крови пролито за эти годы..! Сознание Кришны – единственный путь к миру, поскольку мы считаем все души равными по своей духовной природе. Пока результаты проповеди невелики, но мы полны решимости продолжать ее.

– Вы являете собой замечательный пример для всех преданных, – сказал я.

Позже вечером, лежа в кровати, я подумал о двух стихах:

йаванто ваишнава локе
паритранасйа хетаве
ратанти прабхунадишта
деше деше грхе грхе

“Все вайшнавы мира по велению Господа
чтобы спасти падшие души,
прославляли Его имена
от дома к дома, из страны в страну”.

джагад бандхор джагат картур
джагатам трна хетаве
йатра татра харех сева
киртане стхапите сукхе

“Мир воцаряется там, где широко
распространено служение Господу,
творцу и защитнику Вселенных,
и совместное воспевание Его имен”.

[ Шрила Сарвабхаума Бхаттачарья, Сушлока-шатакам, тексты 47-48 ]

/1 Comment/by