Двадцать бусин беспричинной милости

, ,

Том 10, глава 17
сентябрь 2009

 

Когда я приехал в свой дом во Вриндавана-дхаме, нагрузки одиннадцати месяцев путешествий и проповеди дали о себе знать, и две недели я был даже не в состоянии куда-либо выйти. Я проводил время отдыхая, воспевая дополнительные круги и читая. Однажды вечером я решил, что следующим утром все же схожу в несколько храмов.

“Во Вриндаване больше пяти тысяч храмов, – думал я, – но сейчас посетить даже семь основных из них для меня слишком сложная задача. Я схожу только к Мадана-Мохану, Говиндаджи и Гопинатхе”.

За время отдыха я прочитал в Чайтанья-чаритамрите, что если преданный хочет погрузиться в настроение Вриндавана, ему нужно посетить трех Божеств в определенном порядке: служение Мадана-Мохану помогает обуздать материальные желания; служение Говиндаджи – очистить чувства; а служение Гопинатхе, повелителю гопи, – достичь совершенства жизни – чистой любви к Богу.

На следующий день с утра пораньше я вышел на парикрамную дорогу и направился к Мадана-Мохану. Когда забрезжил рассвет, древний храм засиял в мягких, золотых лучах солнца. Прочитав несколько кругов, я пошел в самадхи Шрилы Санатаны Госвами, который основал храм Мадана-Мохана пятьсот лет назад.

“Дорогой Санатана Госвами, – молился я, – пожалуйста, помоги мне разорвать материальные привязанности и восстановить утраченные взаимоотношения с Господом”.

За воротами храма я разбудил рикшу, договорился с ним о цене, и мы поехали в храм Радхи-Говинды, до которого было два километра. Там я повторил еще несколько кругов, почитал “Нектар преданности” и помолился Шриле Рупе Госвами, чтобы он даровал мне прибежище у лотосных стоп Говиндаджи, единственного, Кто способен уберечь от несчастий материального существования, вовлекая нас в сладостное трансцендентное служение Ему.

“Только обратившись к великим преданным, для которых эти Божества были жизнью и душой, мы можем обрести милость Господа”, – подумал я.

Когда я вышел из храма Радхи-Говинды, я попытался вспомнить, где находится храм Радхи-Гопинатхи. После часа безуспешных поисков, я решил пойти в Вамшиват, куда Господь созывал гопи звуками Своей флейты. Я вспомнил, что пятьсот лет назад именно в Вамшивате нашли Божество Гопинатхи.

В Вамшивате я принес поклоны, сел и закончил свою джапу.

“Прежде чем уйти, мне нужно помолиться о милости Гопинатхи преданному, нашедшему Гопинатху и установившему поклонение Ему, как я сделал в предыдущих храмах”, – подумал я.

Но я не мог вспомнить, кто именно нашел Божество. Около входа я увидел небольшой прилавок с книгами и брошюрами. Просматривая их, я увидел буклет с историей Гопинатхи. Он начинался словами:

шриман раса-расарамбхи
вамши-вата-тата-стхитах
каршан вену-сванаир гопир
гопинатхах шрийе ‘сту нах

“Шри Гопинатха, источник трансцендентной сладости танца раса, стоя на берегу Ямуны в Вамшивате, играет на Своей прославленной флейте, привлекая внимание девушек-пастушек. Пусть же все они даруют нам свои благословения”.

Затем я прочитал отрывок из “Бхакта-малы”, древнего вайшнавского текста, в котором рассказывалось, как Мадху Пандит нашел Божество Гопинатхи:

“Шрила Мадху Пандит, полностью погруженный в любовную преданность Кришне, бродил по лесам Вриндавана и повсюду искал Господа своего сердца. Он осмотрел все леса, обследовал все рощи и беседки, но, увы, так и не нашел Его. Однажды, на берегу Ямуны, под деревьями в Вамшивате, он увидел Его, цвета грозового облака, стоящим в позе, изогнутой в трех местах. Таким образом, Гопинатха явился по Своей собственной воле из любви к Своему дорогому преданному”.

“Ух ты! – подумал я. – Никогда раньше не читал эту историю”.

Следующий стих из “Бхакти-ратнакары” Нарахари Чакраварти описывал ликование местных жителей, когда Господь Гопинатха был обнаружен:

“Таким образом Шри Мадху Пандит стал слугой Гопинатхи, сияние тела Которого похищает ум каждого. Тысячи людей поспешили увидеть Его, известного как олицетворение сладости. Когда умиротворяющая сладость и прохлада Его очаровательной формы через глаза вошла в их сердца, они обнаружили, что бушующий пожар материального существования, который свирепствовал там, теперь угас”.

Сидя и размышляя о трансцендентных играх, проходивших в Вамшивате, я молился, чтобы однажды принять участие в этих вечных лилах. Я знал, что цель эта далека, но знал также и как достичь ее – служить миссии Господа Чайтаньи и предыдущих ачарьев. В конце я распростерся в поклоне перед большим деревом баньяна и взмолился Мадху Пандиту, чтобы он помог мне оставаться преданным наставлениям моего духовного учителя и вдохновил меня продолжать проповедовать сознание Кришны по всему миру.

По дороге домой я зашел в книжный магазин и купил более полную историю божеств Вриндавана. В книге говорилось, что более трехсот лет назад Божество Гопинатхи перевезли в Джайпур, расположенный в трехстах километрах на юг от Вриндавана, чтобы защитить от мусульман.

“Я бывал там раньше, – думал я, – но сейчас, когда я лучше узнал историю Гопинатхи, я бы очень хотел съездить туда снова”.

На следующее утро мой ученик Нароттама дас Тхакур дас зашел ко мне и сказал, что едет в Джайпур, чтобы заказать мрамор для реставрации своего дома в Мумбае.

– Я поеду с тобой, – сказал я. – Хочу получить даршан изначальных Божеств Вриндавана.

По пути в Джайпур Нароттам слушал, как я читал об истории перемещения Божеств Вриндавана в Джайпур во времена мусульманского правления:

“Большинство историков сходятся во мнении, что храм Гопинатхи в Джайпуре был построен человеком по имени Райшал (Raisal), который был военачальником армии Акбара. Райшал командовал полком численностью 1 250 солдат. Во время рейда на Джахангир ранг Райшала был повышен, и он получил под своё начало 3 000 солдат. Поколение за поколением его семья поклонялась Кришне, и в благодарность за одержанные победы на поле битвы он построил прекрасный храм для Божества Гопинатхи, когда Он прибыл в Джайпур”.

Мы с Нароттамом прибыли в Джайпур во время утреннего даршана Радхи-Говинды, главных Божеств Джайпура. Мое сердце переполнялось нежными эмоциями, когда я видел, как тысячи людей перед работой стремятся в храм, страстно желая увидеть только что одетых и украшенных Божеств.

После даршана мы поспешили в еще один из любимых моих храмов – храм Радхи-Дамодары, где увидели Божество Дамодары, собственноручно вырезанное из дерева Шрилой Рупой Госвами и подаренное им Шриле Дживе Госвами.

Пока мы быстро шли к нашему последнему пункту, храму Гопинатхи, мое сердце колотилось от нетерпения.

– Я читал, что куртка, которую носил Мадху Пандит, выставлена на обозрение в храмовом комплексе, – взбудоражено сказал я Нароттаму. – Она сделана из тысяч бусинок туласи.

– Не могу дождаться, когда увижу ее, – сказал Нароттам.

Когда мы зашли в храм, арати Господу уже подходило к концу. Большая группа пожилых женщин сидела перед алтарем, они пели красивый бхаджан, и лица их сияли от счастья.

“Вот так нужно прожить последние годы жизни, – подумал я, – собрав всю преданность Господу, которую накопил за всю жизнь. Это гарантирует нам билет домой, назад к Богу. Куда еще отправятся эти женщины?”

Перед тем как задернуть занавес, пуджари собрал огромную охапку листьев туласи со стоп Божества и раздал их паломникам. Затем он дал каждому чаранамриты и, к сожалению женщин, задернул занавес.

– Мы не увидим Его до полудня! – воскликнула одна из женщин.

Когда мы кланялись, я коснулся ее стоп с молитвой обрести однажды такое же сильное желание увидеть Господа.

– Идем со мной, – сказал я Нароттаму, когда мы встали. – Мы должны увидеть куртку Мадху Пандита, прежде чем они закроют храм.

Мы спустились по ступенькам и пошли в угол дворика, где в стеклянном ящике в стенном проеме находилась куртка Мадху Пандита, сделанная из бусин туласи.

– Такая тонкая работа, – сказал Нароттам, – просто произведение искусства! Я никогда не видел ничего подобного. Действительно, целая куртка сделанная из маленьких бусинок туласи.

– Да, – согласился я, придвинув лицо к стеклу, чтобы лучше рассмотреть. – Но, к сожалению, как ты видишь, со временем она разрушается.

– Вы правы, – присмотревшись, ответил Нароттам. – Какая жалость, что они не могут заботиться о ней лучше.

В этот момент к нам подошел главный священнослужитель храма. Нароттам, всегда жаждущий узнать больше о нашей вайшнавской традиции, попросил его рассказать побольше об этой куртке.

– Это один из немногих личных предметов близких спутников Господа Чайтаньи, сохранившихся до наших дней, – сказал Госвами. – На самом деле, я не знаю о других предметах, столь же больших и еще целых, которыми пользовались Его спутники. Ее привезли в деревянной коробке вместе с Гопинатхом в 1739 году. Ее вытащили из коробки в 1902 и выставили в этой витрине, чтобы паломники могли видеть ее. С тех пор витрина не открывалась.

Госвами повернулся ко мне и спросил:

– К какой духовной организации вы принадлежите?

– Я из Международного общества Сознания Кришны, – ответил я. – Я ученик Шрилы А.Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады, который распространил культуру Вайшнавов по всему миру.

– Я знаю Бхактиведанту Свами, – сказал Госвами. – Какой Вайшнав не слышал о нем? Для нас большая честь, что вы посетили наш храм.

– Госвами, этот санньяси – мой духовный учитель, – сказал Нароттам. – Как думаете, можно ли дать ему небольшой кусочек этой куртки, чтобы вдохновить его на проповедь?

– Нароттам! – воскликнул я.

Госвами на мгновение взглянул на меня и Нароттама и ответил:

– Да, я буду счастлив дать вам кусочек куртки Мадху Пандита. Вы исполняете желание Гопода Чайтаньи, распространяя святые имена по всему миру.

Он достал из кармана связку ключей и протянул мне один из них, покрытый ржавчиной.

– Открывайте ящик, – шепотом сказал он, – и берите, что хотите.

Я был поражен невероятной милостью, мои руки дрожали, когда я вставлял ключ в замок. Я удивился, когда замок щелкнул и без усилий открылся, стеклянная дверь громко скрипнула. Через мгновение я стоял перед этой святыней.

– Может быть, я должен отдать вам куртку целиком? – спросил Госвами. – Вы сможете позаботиться о ней лучше, чем мы.

Какое-то время я боролся с искушением. Затем мне в голову пришла другая идея.

– Она должна остаться здесь, Госвами, – сказал я. – Мадху Пандит отыскал Божество Гопинатхи.

Я протянул руку, но не хотел ничего отрывать от куртки, поэтому поднял штук двадцать бусин, которые упали на дно ящика. Я бережно положил их в карман, и отступил назад, не способный до конца осознать свою удачу.

– У меня есть личная вещь спутника Господа Чайтаньи, – тихо сказал я сам себе. – Все это предназначено для того, чтобы я продолжал проповедовать в полную силу.

Затем я поклонился и коснулся стоп Госвами.

– Это было мне в радость! Это было мне в радость! – приговаривал он. – Ваш духовный учитель сотворил чудо.

От переизбытка чувств я не мог ему ничего ответить. Смог только вымолвить:

– Спасибо! Благодарю вас!

Мы с Нароттамом повернулись, чтобы уйти. Вдруг мне в голову пришла идея, и я вернулся.

– Госвами, – сказал я, – почему бы нам не воздвигнуть маленький мемориал в честь Мадху Пандита здесь, на территории храма. Если вы согласны, то мы могли бы разместить его в маленькой аркаде рядом с комнатой Божеств. Мы положим там мраморный пол и покроем все росписью. Мы разместим куртку Мадху Пандита в стеклянном ящике с системой поддержания постоянной влажности и температуры. Это сохранит ее для будущих поколений.

– Хорошая идея, – сказал он, – но у нас нет средств на это.

– Я возьму на себя сбор средств и работу, – сказал я. – Очень важно сохранить наше наследие. Прежде чем покинуть этот мир, мой духовный учитель основал фонд “Бхактиведанта Свами Чарити Траст”, целью которого является реставрация храмов и Божеств Гаудия-Вайшнавов, а также сохранение древних писаний. Я уверен, он будет доволен. Пожалуйста, позвольте мне совершить это служение.

Госвами помолчал мгновение, а затем улыбнулся.

– Давайте, – сказал он, – и будьте уверены: Господь Гопинатха и Мадху Пандит благословят вас.

– Они уже сделали это, – сказал я, достав из кармана старые бусины туласи от куртки Мадху Пандита и посмотрев на них. – Какое еще вдохновение нужно проповеднику? Я в Индии всего несколько недель, но уже жажду вернуться к своему служению на западе.

мадху снеха сама юктам
према сактам махасаям
бриндабане расаратам
банде шри мадху пандитам

“Я приношу свои смиренные поклоны Шри Мадху Пандиту. Эта чрезвычайно великодушная душа привязана крепкими узами любви к Божественной Чете, и любовь, которую он ощущает, сладка как мед. Поэтому его звали Мадху (мед). Он всегда погружен в нектар высших рас во Вриндаване”.

[ Сакха Нирной, стих 34 ]

/0 Comments/by

Чувство разлуки

, ,

Том 10, глава 16
12 сентября 2009

 

Мой дорогой духовный брат Шридхар Махараджа,

Пожалуйста, прими мои самые смиренные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде!

Сегодня мы празднуем твое явление в этом мире, и те из нас, кто помнят твою доброту, собрались вместе, чтобы прославить тебя и выразить свою признательность за все, что ты сделал для нас.

Каждый из нас получил благо от святого общения с тобой пока ты был среди нас: твои ученики – отеческое руководство на духовном пути, твои друзья и доброжелатели – твою братскую любовь, а падшие дживы – твои лекции исполненные знания об Абсолютной Истине.

У меня была привилегия называть тебя своим другом. По крайней мере, ты считал меня им. Правда же состоит в том, что ты на световые годы опережал меня в сознании Кришны, но относился ко мне, как к равному, и старался поднять до своего уровня. Такова природа святых – они независтливы и всегда беспокоятся о духовном благополучии других.

Мы были друзьями в высшем смысле этого слова, потому что нам нравилось одно и тоже. С первой минуты нашего знакомства нас влекло друг к другу, потому что нам обоим нравилось обсуждать Бхагаватам, петь и танцевать в киртане. А также нам нравилось путешествовать и проповедовать сознание Кришны.

Будучи молодыми людьми, мы получали огромное удовольствие, когда вместе принимали прасад. Я всегда поражался твоему неуемному аппетиту. Но когда я наблюдал за тем, с каким вкусом ты наслаждался прасадом, я понимал, что это не вопрос удовлетворения языка. Ты понимал, что прасад – это милость Господа. Поскольку мы были проповедниками, эта милость была нам необходима, чтобы победить тех, кто бросал нам вызов.

И, возможно, качество, которое я ценю в тебе больше всего – это то, что ты был бесстрашным проповедником. Ты в совершенстве постиг философию и не терпел умозаключений, противоречащих ей. Ты проповедовал неистово и убедительно, не давая оппонентам ни лазейки. Если они признавали поражение, ты улыбался и предлагал им свою помощь на этом полном блаженства пути служения лотосным стопам Господа.
Но горе тем, кто решался спорить с тобой! Твой проницательный разум и остроумные замечания быстро раскрывали их глупость и не оставляли им никакого выхода, кроме как взять свои слова обратно.

Проповедник с готовностью принимает трудности в служении гуру и Гауранге. Он терпит тяготы путешествий, чтобы проповедовать славу Господа. Иногда он спит во дворце, а иногда на обочине дороги. Порой он терпит жару, а иногда холод.

Несмотря ни на что, он испытывает удовлетворение от того, что делится с другими удачей сознания Кришны. Ты же был не просто удовлетворен, но и с радостью делал все это. Ты всегда оставался Веселым Свами. Счастье и горе, почет и бесчестье, даже сама смерть не смогли изменить тебя. Сегодня мы чествуем тебя и поклоняемся тебе за это подкупающее качество.

Твое веселый характер и чувство юмора помогали нам преодолевать взлеты и падения этого мира. Ты учил нас легко относиться к материальной жизни, ты говорил, что этот мир – объект насмешек, и не стоит воспринимать его всерьез.

И мы благодарны тебе за это.

С другой стороны, мы благодарны тебе за то, что ты помог нам стать серьезными в сознании Кришны. Твой пример садхаки, практикующего сознание Кришны, достоин подражания. Ты всегда повторял свои круги и Гаятри-мантру.

Ты с верой посещал утренние программы, общался с духовными братьями и сестрами, и с энтузиазмом поклонялся Божествам. Просто вспоминая тебя таким, мы обретаем силу, даже когда тебя нет рядом.

Мы сильно скучаем по тебе, Махараджа. Поговорка “время лечит раны” не работает в преданном служении. В действительности, наоборот – с течением времени мы скучаем по тебе все больше и больше. Это причиняет боль тем из нас, кто любит тебя. Трудно жить без тебя и других духовных братьев и сестер, уже покинувших этот мир.

Преданным служением наслаждаются в обществе других преданных. Когда мы стареем, и преданные начинают уходить, даже жизнь в преданности кажется лишенной счастья. Единственный способ вернуть его – снова присоединиться ко всем вам и Шриле Прабхупаде, где бы не проходили ваши игры.

Тем временем мы продолжаем наше служение здесь в настроении разлуки. Я верю, что это чувство разлуки поможет нам встретиться снова, поскольку в итоге мы идем туда, куда зовет нас сердце. Поскольку ты полюбил меня братской любовью, ты навсегда в моем сердце. И поэтому я уверен, что однажды мы с тобой снова хорошенько посмеемся в сознании Кришны и, возможно, также неплохо подеремся, когда будем побеждать наших оппонентов где-нибудь в какой-нибудь из вселенных в служении Господу Чайтанье.

Счастливой охоты, мой друг, пока мы не встретимся снова.
Твой слуга, Индрадьюмна Свами.

/0 Comments/by

Йог

,

Том 10, глава 15
24 августа – 1 сентября 2009

 

На следующий день после нашего последнего фестиваля в Польше, я сел на самолет до Индии и на следующее утро уже был в Дели. Я спускался по лестнице, направляясь к таможне и службе иммиграционного контроля, как вдруг мои колени подогнулись, и я начал падать. Крупный мужчина сзади подхватил меня в последний момент.

– С тобой все в порядке, приятель? – спросил он, помогая мне преодолеть последние ступеньки.

– Спасибо, – ответил я. – Все в порядке. Скорее всего, это из-за долгого полета.

Это было не так. Я знал, что это два с половиной месяца тура фестивалей в Польше брали свое. Я закончил последнюю харинаму раньше, чем обычно, и сказал всем возвращаться на фестивальную площадку. Впервые за 38 лет я был не в состоянии сделать хотя бы еще один шаг. И именно тогда я решил не ехать в Россию, как планировал раньше, а отправиться во Вриндаван и там поправить свое здоровье, а также читать и повторять мантру.

Я продолжил свой путь к службе иммиграции и таможне.

“Такова жизнь, – думал я, приходя в себя. – Я старею”.

Шрила Прабхупада так говорил о старости во время прогулки с учениками по пляжу в Джаганнатха Пури:

“Здесь я прыгал, – он рассмеялся. – Я приезжал сюда в 1920 или 1921… Я приехал после того, как сдал экзамены. Я был очень рад и поэтому прыгал. Прошло 57 лет… Теперь я хожу с палочкой… тело изменилось”.
[Шрила Прабхупада-лиламрита, Том 6, Глава 7]

В аэропорту меня встретил мой ученик Нароттама Дас Тхакура дас.

– Еще рано, – сказал я ему, – но мне не хочется сидеть в машине еще четыре часа по пути во Вриндаван. Я бы лучше погулял по парку в Дели и почитал джапу. Кроме того, мне нужно кое-что купить, прежде чем мы поедем.

Через час мы гуляли по живописному парку. Уже целую неделю шел дождь, поэтому все было свежим и зеленым. Повсюду порхали экзотические птицы, а в прудах цвели желтые и розовые лотосы. Кто-то прогуливался, кто-то совершал пробежку, а некоторые выполняли групповые упражнения.

– На западе этот парк назвали бы Ботаническим садом, – сказал я Нароттаму, – и на его содержание уходили бы сотни тысяч долларов. А здесь это просто частичка природной красоты Индии.

Через некоторое время мы подошли к небольшой рощице. Я взглянул на нее мельком, а потом пригляделся.

– Нароттама, кто-то занимается медитацией в той рощице? – спросил я.

Нароттама прищурился.

– Похоже на то, Шрила Гурудева, – ответил он.

– Классическая картина, – сказал я, доставая фотоаппарат, – старые деревья, озеро с лотосами.

Когда я навел резкость и скомпоновал кадр, я увидел, что это не обычный практикующий, а серьезный йог. Асана, которую он делал, была чрезвычайно сложной, а выглядел он как мудрец древности. Он был худой с белыми волнистыми волосами, а взгляд его пронизывающих зеленых глаз, казалось, был обращен вглубь себя, а не вовне.
Застыв в позе, он не двигался ни на дюйм, казалось, что он забыл обо всем вокруг. Он медленно менял асаны, выполняя свой ежедневный комплекс. Сделав несколько фото, я дождался, пока он, как мне показалось, закончил свои упражнения, и подошел к роще.

– Простите, сэр – обратился я к нему, когда он медленно открыл глаза. – Вы занимаетесь здесь йогой каждый день?

– Да, – ответил он, – 8-10 часов в день.

– Как давно вы это уже делаете? – спросил я.

Он задумался на мгновение, а затем ответил:

– Сорок лет.
– Поразительно, – удивился я. – Сорок лет по десять часов в день. Вы работаете?
– Это и есть моя работа, – ответил он, – освободиться из самсары, круговорота рождения и смерти.
– Понимаю, – сказал я, – но в основном йоги живут в Гималаях, а не в таких больших городах, как Дели.
– Когда уходишь в себя, это не имеет значения, – пояснил он.
– А вы бывали в Гималаях, в Хришикеше или Харидваре? – спросил я.
– Нет, – ответил он. – Я никогда не выезжал из Дели.
– Интересно, – сказал я и взглянул на Нароттама, который стоял рядом со мной, открыв рот. – А как вы начали заниматься йогой?
– Я встретил своего гуру в этом самом месте, когда мне было девять, – сказал он. – Он спустился с Гималаев и направлялся на Кумбха-мелу в Праяг. Я играл со своими друзьями и увидел, как он медитирует. Мои друзья стали смеяться над ним, а мне стало любопытно. Когда они ушли, я сел рядом с ним, и мы обсуждали духовные темы. Я всегда интересовался подобными вещами, даже когда был совсем маленьким.
Он милостиво провел здесь несколько недель и научил меня многому из того, что знал. Я быстро освоил многие йогические асаны. Это было естественно для меня. Он сказал, что если я буду серьезен и продолжу практиковать, то однажды я увижу Параматму, Господа находящегося в моем сердце. С тех пор я каждый день прихожу сюда и медитирую.
– А вы закончили школу? – спросил я.
– Нет, – рассмеялся он. – В школу я так и не вернулся. Я живу в маленькой комнате поблизости. Иногда я хожу в другие районы Дели и обучаю йоге.
– Вы увидели Параматму? – поинтересовался я.
– Еще нет, – ответил он и закрыл глаза, возвращаясь к медитации.
– Простите, – сказал я. – Мне интересно…
Он снова открыл глаза.
– Какие писания вы изучаете? – спросил я.
– Йога-сутры Патанджали, – ответил он.

Он расслабился на мгновение.

– А вы? – спросил он. – Какие писания изучаете?
– Бхагавад-гиту и Шримад-Бхагаватам, – ответил я.
– Можете что-нибудь процитировать? – попросил он.
– Да, конечно, – я задумался на мгновение, подбирая текст, подходящий теме разговора, а затем процитировал следующий стих:

ваданти тат таттва видас
таттвам йадж гйанам адвайам
брахмети параматмети
бхагаван ити шабдйате

“Сведущие трансценденталисты, познавшие Абсолютную Истину, называют эту недвойственную субстанцию Брахманом, Параматмой или Бхагаваном”. [Шримад-Бхагаватам 1.2.11]

– Я читал его недавно, – сказал он.
– В Йога-сутрах Патанджали? – спросил я.
– Нет, – ответил он, – в Бхагаватам.

Он взял книгу, которая лежала рядом с ним.

– Мне ее дал один садху несколько месяцев назад. Она мне очень нравится. На самом деле, прошлой ночью мне приснился Господь Кришна.

Он рассмеялся, а затем добавил:
– А сейчас ко мне пришли преданные Господа Кришны.
– Баба, как вас зовут? – спросил я.
– Ом Пракаш, – ответил он.

И тут на меня снизошло вдохновение.

– Ом Пракаш, Почему бы вам не поехать с нами во Вриндаван? – предложил я ему. – Мы выезжаем через несколько часов. Вриндаван – одно из самых святых мест в Индии, и он расположен всего в девяносто милях отсюда по пути в Агру. Я не могу представить себе, что за все эти годы вы там ни разу не были.

– Здесь или там, нет никакой разницы, – сказал он, готовясь продолжить свои упражнения.

– Это так, – согласился я. – Можно получать духовное вдохновение, если знать как, но в тоже время, место, где Верховный Господь явился и являл Свои игры, наполнено духовной энергией, особенно Вриндаван. Любой с легкостью может обрести там любовь к Богу.

Густые седые брови Ом Пракаша поползли вверх.

– Я там о вас позабочусь, – добавил я. – Сделаю это как служение садху.

Он встал.

– Хорошо, – сказал он. – Я готов отправляться сейчас же. Куда идти?

– Как? Прямо сию секунду? – изумился я. – Если вы не можете подождать нас, то вот вам триста рупий. Здесь около дороги есть автобусная остановка.

Он взял деньги своим чадаром.

“Наверное, не хотел касаться их руками”, – подумал я.

– Нам еще нужно кое-что сделать в Дели, прежде чем мы поедем, – сказал я. – Встретимся там после обеда. Вот номер телефона Нароттама. Позвоните нам с таксофона, когда приедете.

Я записал номер телефона Нароттама на листке из блокнота и протянул ему. Он наклонился, собрал свои вещи, аккуратно завернул их в ткань и направился к выходу из парка.

– Это Индия, – сказал я Нароттаму, и мы посмотрели ему вслед. – Только здесь можно встретить таких людей, как он, которые в одну секунду могут собраться и неожиданно поехать куда угодно. Это невероятно.

Когда в десять утра магазины в Дели открылись, мы отправились за покупками. Через час телефон Нароттама зазвонил. Это был Ом Пракаш.

– Он уже во Вриндаване, – сказал Нароттама. – Он поехал прямо туда.
– Он целеустремленный человек, – улыбнулся я.
– Он звонит из телефонной будки напротив храма ИСККОН, – продолжил Нароттама. – И спрашивает, что делать дальше.
– Отправь его к дереву Кришна-Баларамы на парикрамной дороге, пусть ждет нас там, – сказал я.

Мы встретились с Ом Пракашем во Вриндаване после обеда. Как я и ожидал, он был погружен в медитацию.

– Сними ему комнату в той же гостинице, где ты живешь, и обеспечь прасадом, – попросил я Нароттама.
Я позвонил Нароттаму на следующее утро.
– Как дела? – спросил я.
– Мы встали еще до рассвета, – ответил Нароттама, – и уже побывали в семи главных храмах Вриндавана.
– Великолепно, – сказал я. – Ом Пракашу нравится во Врадже?
– Он испытывает благоговение. А сейчас мы идем совершать омовение в Ямуне, – сказал Нароттама.

В тот же день за обедом Ом Пракаш внимательно изучал меня.

– Вы не в очень хорошей форме, – сказал он, – выглядите изможденным, сутулитесь, круги под глазами. Почему?

Я на мгновение задумался.

– Вы сидели на одном месте и занимались йогой сорок лет, – сказал я. – А я все это время путешествовал на западе, проповедуя Бхагавад-гиту.

– Тогда я научу вас йоге, – сказал он. – Это заметно улучшит ваше состояние.

У меня никогда не было желания заниматься йогой, но когда Ом Пракаш предложил научить меня, я согласился.

Тем же вечером на веранде моего дома состоялось наше первое занятие. Вскоре стало очевидно, что он хочет поделиться со мной знанием об аштанга-йоге также сильно, как я с ним – бхакти-йогой. Одну за другой мы проходили классические йогические асаны. Но я не мог угнаться за ним. Он выглядел обеспокоенным.

– Будьте терпеливы, – сказал я ему. – Вы начали заниматься йогой в девять лет, а я в шестьдесят.

Позже, когда мы отдыхали после прасада, я заговорил с ним.

– Ом Пракаш, вы достигли совершенства в йоге, – сказал я, – но в Гите Кришна говорит:

йогинам апи сарвешам
мад-гатенантар-атмана
шраддхаван бхаджате йо мам
са ме йуктатамо матах

И из всех йогов, тот, кто, обладая непоколебимой верой, всегда выполняет Мои указания, думает обо Мне в глубине своего сердца и служит Мне с любовью и преданностью, самым тесным образом связан со Мной в йоге и превосходит всех прочих трансценденталистов. Таково Мое мнение. [Бхагавад-гита 6.47]

– С помощью гьяна-йоги и аштанга-йоги можно обрести божественное знание и мистическое могущество, – продолжил я. – Но этого недостаточно для того, чтобы достичь умиротворения. Душа жаждет любви или бхакти, а Кришна – высший Возлюбленный. Поэтому паломники приезжают сюда, во Вриндаван, чтобы найти Кришну.

Ом Пракаш сидел в йогической позе с закрытыми глазами.

– Ом Пракаш, понимаете? – спросил я.

Он открыл глаза и посмотрел на прекрасные виды Вриндавана. Раздавался звон храмовых колоколов, кричали павлины, а поблизости садху пели бхаджаны.

– Будьте терпеливы, – ответил он улыбаясь. – Вы начали заниматься бхакти в молодости, а я – в пятьдесят.

На следующий день Нароттам снова водил Ом Пракаша по святым тиртхам Вриндавана. Они посетили много храмов, а также Раса-стали, место где проходит танец раса, и Вамшиват, где Кришна созывал гопи, играя на флейте. Когда вечером они вернулись, я почувствовал, что это паломничество оставило у Ом Пракаша неизгладимое впечатление.

Но на утро во время прасада он не проронил ни слова. После завтрака я попросил его зайти ко мне в комнату. Мы сели, я взял его за руку и сказал:

– Ом Пракаш, вы уже в преклонном возрасте. У вас нет ни семьи, ни имущества. Вы отречены, аскетичны и достигли совершенства в йоге. Я бы хотел помочь вам найти комнату во Вриндаване, где вы могли бы жить и стать сознающим Кришну. Вы сможете общаться с преданными Кришны и воспевать святые имена. Это естественный шаг для вас. Я буду поддерживать вас и помогать.

К моему удивлению Ом Пракаш начал повторять Харе Кришна и делал это нескольько минут. Потом замолчал.

– Мне понадобится какое-то время, – сказал он.

Затем он встал, собрал свои вещи и направился к дверям также решительно, как когда покидал Дели.

– Ом Пракаш! – позвал я его. – Вы куда?

– Назад в парк, – ответил он, даже не повернув головы в мою сторону. Потом он остановился и посмотрел на меня через плечо. – Но однажды я вернусь. Ваш Вриндаван – особенное место. Я никогда не видел ничего подобного.

гьятам канабхуджам матам паричитаиванвиксики шикшита

мимамса видитаива санкхья шаранир йоге витирна матих

ведантах паришилитах са рабхасам кинту спхуран мадхури

дхара качана нандасуну мурали мач читтам акаршати

“Я постиг философию параманавада Канады. Я изучил философию ньяя Гаутамы. Я знаю философию карма-мимамса Джаймини. Я уже прошел путь философии санкхья псевдо-Капилы. Я занимал свой ум философией йоги Патанджали. Я с рвением изучал философию Веданта Вьясы. Ничто из всего этого не привлекло меня. Мое сердце пленил сладостный поток из флейты Господа Нандасуну.”

[Шри Сарвабхаума Бхаттачарья, цитата из “Падьявали” Шрилы Рупы Госвами, стих 100]

/1 Comment/by