Wisdom Gained – Number Two / Стяжание мудрости – 2

, ,

https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10208294941874147&set=a.3707173840886.2134384.1321748113&type=3&theater

Yamaraja once asked Maharaja Yudhisthira, “What is the most amazing thing within this world?” Maharaja Yudhisthira replied:

ahany ahani bhutani gacchantiha yamalayam
shishah sthavaram icchanti kim ashcaryam atah param

“Hundreds and thousands of living entities meet death at every moment, but a foolish living being nonetheless thinks himself deathless and does not prepare for death. This is the most amazing thing in this world.” [ Mahabharata, Vana-parva 313.116 ]

 

Однажды Ямараджа спросил Махараджу Юдхиштхиру: “Что в этом мире самое удивительное?”
Махараджа Юдхиштхира ответил:

ahany ahani bhutani gacchantiha yamalayam
shishah sthavaram icchanti kim ashcaryam atah param

“Каждое мгновенье сотни, тысячи живых существ встречаются со смертью, тем не менее глупые существа не считают себя смертными и не готовятся к смерти. Это самое удивительное в этом мире”.

[ Махабхарата, Вана-парва 313.116 ]

Wisdom Gained – Number 1 / Стяжание мудрости – 1

, ,

“Uttara said: O Lord of lords, Lord of the universe! You are the greatest of mystics. Please protect me, protect me, for there is no one else who can save me from the clutches of death in this world of duality.” [ Srimad Bhagavatam 1.8.9 ]

 

Уттара сказала: “О Господь богов, о Господь Вселенной! Ты — величайший из мистиков. Умоляю, защити меня, ибо в этом мире двойственности никто, кроме Тебя, не сможет вырвать меня из когтей смерти”.

[ Шримад-Бхагаватам 1.8.9 ]

https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10208287175319988&set=a.3707173840886.2134384.1321748113&type=3&theater
 

 

Те когти, точно молнии

, , , ,

Да защитят нас дарящие благо вскинутые когти
Всевышнего со львиным ликом – Нрисимхадева
в сопровождении Его супруги Лакшми.

Те когти точно молнии: искусны в разбиваньи на куски
надменных – размером с гору – предводителей
опьяненных толп мощных – что слоны – асуров (недругов Индры).

На те же когти медитируют собранья девов.
Их ясные умы сосредоточены на Нем, и оттого тьма тамаса рассеяна,
насколько только видно, и недруги внутри* разодраны на части.

 

[ «Шри Накха Стути» Шрилы Мадхавачарйи, текст 1 ]

* похоть, гнев и т.п.

 

 

“May the wide-spread and auspicious nails of the lion-faced God, Narasimha, Who is in the company of His consort Laxmi, protect us. His nails are like thunderbolts and are highly skilled in tearing asunder the lofty mountain-like heads of the herds of strong and intoxicated elephants in the form of demons; the foes of Indradev. His nails are also meditated upon by the groups of devas with their broad minds which are concentrated upon Him and from which the darkness of ignorance is driven away to a great distance and the internal enemies of lust, anger, etc. are torn in twain.”

[ Sri Nakha Stuti, by Srila Madhvacarya, text 1 ]

https://www.facebook.com/photo.php?fbid=10206908070203222&set=a.3707173840886.2134384.1321748113&type=3&theater

Поющий санитар

, ,

Том 14, глава 7

Всякий раз, приезжая в Мумбай, я останавливаюсь в доме своего ученика Нароттам Даса Тхакур Даса и его жены Манджари Деви Даси. Сегодня Нароттам отправился со мной в больницу на ПЭТ-сканирование для контроля рецидива рака кожи, хирургически удаленного у меня в прошлом году.

– Что-то я в два раза больше нервничаю, – сказал я Нароттаму, когда мы уселись в зале ожидания. – Что, если рак вернулся? Придется пройти через еще одну операцию и все такое.

– Мы все молимся о вас, – сказал Нароттам.

– Из-за сканирования тоже нервничаю, – сказал я.

– Зачем это? – спросил Нароттам. – Сканирование безболезненно.

– Знаю, –  ответил я. – Но у меня мурашки по коже, когда меня укладывают на эту тележку и вкатывают в аппарат. Будто отдают на съедение какому-то монстру.

Я оглядел помещение и увидел санитара, толкающего по полу швабру.

– Только посмотри на этого парня, – проговорил я, – разговаривает сам с собой и сам себе смеется. И так все плохо, а тут еще и он.

– Может быть, он немного ненормальный, –  сказал Нароттам.

– Он нормальный, – сказал мужчина рядом с нами, – я здесь часто бываю и всегда его вижу. Он просто эксцентричен.

Санитар прошелся мимо нас, его худосочное тело было в форме цвета хаки, карие глаза бегали из сторону в сторону. Он резко толкал свою швабру, по всей видимости, нисколько не заботясь о пациентах в зале. Было заметно, что и другие им обеспокоены.

– Ну вот, теперь что-то запел себе под нос, – сказал я Нароттаму, – да еще и фальшивит.

Мужчина, сидящий рядом с нами, рассмеялся.

– По крайней мере, он хорошо здесь убирается, – сказал он, – и у него добрые намерения.

Регистратор за стойкой окликнула санитара:

– Махеш! Отнеси пакет д-ру Агарвалу. Четвертый этаж, кабинет шестнадцать.

Швабра Махеша грохнулась об пол – бросив ее, он поспешил к стойке.

– Да, мэм, – произнес он, – сию минуту, мэм.

Голос у него был высокий, гнусавый. Шагая к лифту, он громко оглашал адрес на свертке.

– Доктор Агарвал, четвертый этаж, кабинет шестнадцать. Ого! Сколько всего для доктора!

Двери лифта закрылись, скрывая его лыбящееся лицо, и я вздохнул с облегчением.

– Эксцентричен – это мягко сказано, – проговорил я Нароттаму. – Ну, по крайней мере, наконец-то тихо.

Однако спустя десять минут двери лифта открылись, и он вернулся.

– Сделано! – прокричал он и, поспешив к своей швабре, снова начал возить ею в своей манере, да еще при этом запел своим пронзительным голосом. Звук был тягостный, но у меня получилось отключиться и подремать насколько минут, пока я не услышал, как в репродуктор объявляют мое имя. Зайдя в смотровой кабинет, я увидел нескольких медсестер и, к своему удивлению, Махеша, деловито расставляющего предметы в медицинском шкафчике. «О нет! – подумал я. – Здесь-то он что делает?»

– Махеш, – сказала одна из медсестер через плечо, – будь добр, отнеси пакет доктору Рейнолдсу в 404 кабинет.

Махеш, не говоря ни слова, протанцевал через кабинет забрать пакет. Потом распахнул дверь, театрально отсалютовал и исчез в коридоре.

– Пока мы готовим раствор для вашего сканирования, – сказала мне медсестра, – пожалуйста, наденьте больничную накидку, и когда вернетесь, садитесь в это кресло.

Я вышел в другую комнату, переоделся и вернулся.

– Ай! – сестра ввела мне иглу в вену на запястье. Краем глаза я заметил, что в кабинет возвратился Махеш.  Внезапно кресло под моим весом накренилось и стукнулось о сестринский столик с медицинским оборудованием. Стекляная бутылка скользнула к краю, и медсестра, потянувшись ее подхватить, случайно выдернула иглу из моего запястья.

– Махеш! – крикнула она. – Сюда!

Махеш бросился через кабинет, подхватил бутылочку и вернул ее на стол. Медсестра подобрала шприц, оказавшийся на моих коленях.

– Махеш, – сказала она, – подержи, пожалуйста, кресло джентльмена, пока я делаю укол.

– Да, – сказал он с серьезным выражением лица и ухватил кресло обеими руками.

– Ай! – медсестра нашла другую вену. Махеш же наклонился ко мне и, к моему изумлению, заговорил на беглом английском.

– Сэр, – сказал он, – сегодня у меня очень благоприятный день. Верно, это из-за моих прошлых добрых дел мне посчастливилось послужить садху. Такая редкая возможность.

И он процитировал стих из Падма Пураны:

арадхананам сарвешам

вишнор арадханам парам

тасмат паратарам деви

тадийанам самарчанам

«Моя дорогая богиня, среди всех видов поклонения лучшее – это поклонение Господу Вишну, а лучше этого – поклонение Его преданному, Вайшнаву».

– Что? – оторопел я. – Откуда ты знаешь этот стих?

– Я изучал шастры, – тихо ответил он, все еще удерживая кресло.

– Ты преданный Кришны? – спросил я.

– Когда-нибудь.., – сказал он, – надеюсь, когда-нибудь я стану преданным Господа.

– Ты из семьи Вайшнавов?

– Нет, – ответил он. – Я сирота. Моя семья – это преданные Господа.

И он процитировал стих из Бхагавад-гиты:

мач-читта мад-гата-прана

бодхайантах параспарам

катхайанташ ча мам нитйам

тушйанти ча раманти ча

«Мысли моих чистых преданных сосредоточены на Мне, их жизнь полностью посвящена Мне, и они испытывают большое удовлетворение и блаженство, просвещая друг друга и беседуя обо Мне».

Неожиданно я понял, насколько же я был увлечен критикой – до того, что не заметил его умиротворенного лица и увлажненных сияющих глаз.

– Сэр, – сказал Махеш, чуть улыбаясь, – когда я увидал вас в приемной, то сердцем почувствовал, что это Господь послал вас, чтобы дать надежду всем тем несчастным, что страдают здесь. Одно ваше присутствие доставляет радость.

Голос медсестры вернул меня к реальности.

– Инъекция сделана, – сказала она. – Пройдите, пожалуйста, в соседнюю комнату и ждите сканирования.

– Да-да, – ответил я. – Но позвольте мне сначала спросить Махеша, если.., – я обернулся к нему, но он исчез.

– Куда он ушел? – спросил я сестру.

– Прибираться, наверное, – откликнулась она, не глядя.

Ожидая в соседней комнате, я ощущал, как на меня накатывает волна стыда. «Я недооценил этого человека, – думал я. – Насмехался над ним про себя, а он больше преданный, чем я. Я совершил серьезное оскорбление. Надо будет попросить у него прощения».

Вскоре на табло высветилось мое имя – подошла очередь на ПЭТ. Медсестра пригласила меня и помогла улечься на аппарат сканирования.

– Вытяните руки за голову, – сказал она. – Десять минут вам надо будет лежать совершенно неподвижно.

Я нервничал из-за монстра, но расслабился и понемногу задремал. Очнулся я, когда кто-то коснулся моих стоп. Я услышал голос, тихо напевающий: «Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна,  Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе».

Я открыл глаза – это был Махеш.

– Махеш, – прошептал я, – мне надо с тобой поговорить.

Но он снова исчез так же внезапно, как появился. Сканирование закончилось, и чувство стыда снова накрыло меня. «Да я просто оскорбитель», – думал я, переодеваясь в свою одежду. Я дошел по указателям до приемной, теперь здесь было в два раза больше народа. Подписывая бумаги за стойкой регистрации, я услышал высокий голос поющего Махеша, поднял взгляд – и увидел его, машущего шваброй в глубине холла и пританцовывающего.

Я бросился через приемную.

– Махеш, Махеш! – окликнул я его. – Мне надо с тобой поговорить!

Но прежде чем я до него добрался, он скрылся за стекляной дверью. Пританцовывая, он удалялся по коридору в другую часть больницы, я же опустился на колени и стал молиться о прощении:

ванчха-калпа-тарубхйаш ча  крипа-синдхубхйа эва ча

патитанам паванебхйо  вайшнавебхйо намо намах

 «Предлагаю свои почтительные поклоны всем Вайшнавам, преданным Господа. Они в точности подобны древам желаний, которые могут выполнить желания каждого и полны сострадания к падшим обусловленным душам».

[Шри Вайшнава-пранати]

Вставая, я вдруг вспомнил, что нахожусь в переполненном помещении. Все смотрели на меня.

«Пусть смотрят, – думал я. – В худшем случае подумают, что я ненормальный, в лучшем – что я эксцентричен. Но я-то знаю, что предлагаю почтение удивительному Вайшнаву, которого мне довелось сегодня повстречать».

***********************

Шрила Прабхупада писал:

«Вы сетуете на то, что встретили в Калифорнии двух моих юных учеников, и Вам показалось, что у них «очень недоброжелательное отношение к людям, с которыми они встречаются».  Конечно, мне неизвестны детали этого случая и все его обстоятельства, однако простите великодушно моих возлюбленных учеников, если они проявили некоторую недоброжелательность или обошлись с Вами неучтиво.

В конце концов, полностью отказаться от своего образа жизни ради служения Господу – нелегкое дело, и майя (иллюзорная материальная энергия) особенно настойчиво старается снова поймать в свою ловушку тех, кто отказался служить ей, чтобы стать преданным.

Поэтому, чтобы противостоять натиску майи и оставаться твердыми, несмотря на любые искушения, молодые или неопытные преданные, новички в преданном служении, иногда занимают враждебную позицию по отношению к тем вещам или людям, которые, возможно, могут оказать на них пагубное влияние или повредить их еще не окрепшие ростки преданности.

В этом они могут даже перегнуть палку, только чтобы оградить себя, и потому некоторым непреданным, которые сами еще целиком находятся под властью материальной энергии, майи, они могут иногда показаться нигилистами или пессимистами. Но в сущности этот материальный мир и есть место, полное страданий и опасностей, подстерегающих нас на каждом шагу, он – духкхалайам ашашватам, юдоль смерти, рождений, болезней и старости, пристанище страданий и боли, где все преходяще.

[…] Прийти к этому уровню понимания вещей такими, как они есть, совсем не просто, и о тех, кто достиг его, говорят как о великих душах».

[ письмо Шрилы Прабхупады Линни Людвиг, 30 апреля 1973 ]

Занятия преданных / Activities of Devotees

, , ,
“In the midst of the age of quarrel, devotees of Sri Caitanya Mahaprabhu hear songs glorifying the bonefide spirtual master. With much enthusiasm they sing the maha mantra of Lord Hari’s names. They adore their spiritual masters and all saintly devotees of the Lord.”
[ Srila Sarvabhauma Bhattacarya, Sri-Susloka-sloka-satakam, sloka 81 ]

 

“В самый разгар века раздоров бхакты Чайтаньи слушают песни во славу их гуру.

Полные счастья, поют маха-мантру имен Шри Хари.

Так почитают они своих гуру, а также иных – всех святых преданных Богу”.

[ Шрила Сарвабхаума Бхаттачарья, “Шри-сушлока-шатакам”, шлока 81 ]

Нарасимха-анустубха мантра

, , ,

Разъяренному Маха-Вишну
самосветящемуся вездесущему
Нрисимхе в явлении страшному и всеблагому
как смерть самой смерти – поклоны.

[ Нарасимха-анустубха мантра ]

Swift Deliverer / Скорый Избавитель

, , ,

 

“For one who worships Me, giving up all his activities unto Me and being devoted to Me without deviation, engaged in devotional service and always meditating upon Me, who has fixed his mind upon Me, O son of Partha, for him I am the swift deliverer from the ocean of birth and death.”

 

“Тех же, кто поклоняется Мне, безраздельно предавшись Мне и посвящая Мне все свои действия, кто занимается преданным служением и постоянно размышляет обо Мне, сосредоточив на Мне свой ум, — таких людей, о сын Притхи, Я без промедления вызволяю из океана рождения и смерти.”

[ Бхагавад-Гита 12.6-7 ]

 

 

 

Совершенство жизни / The Perfection of Life

,

“Те, кто действительно продвинуты в знании, признают ценность этого века Кали. Они, просветленные, поклоняются Кали-юге, поскольку в этом падшем веке совершенства жизни можно с легкостью достичь, совершая санкиртану”. [ Шримад-Бхагаватам 11.5.36 ]

 

“Those who are actually advanced in knowledge are able to appreciate the essential value of this age of Kali. Such enlightened persons worship Kali Yuga because in this fallen age all perfections of life can easily be achieved by the performance of sankirtana.” [Srimad Bhagavatam 11.5.36]

В массы / Into The Masses

“В наши дни сплошь одни стихийные бедствия, но, привнося в массы сознание Кришны, мы можем в значительной степени изменить ситуацию.”

[ Шрила Прабхупада, письмо Рупануге дасу, 18 декабря 1974 ]

“At the present moment there is nothing but calamity, but by injecting Krsna consciousness into the masses we can change the situation greatly.” [Srila Prabhupada, letter to Rupanuga dasa, December 18, 1974]

С его собственных слов

, ,

Том 13, глава 12

10 июня 2013

Анатолий Федорович Пиняев (Ананта-шанти даса) был первым советским преданным Харе Кришна. За свою активную проповедь по всему СССР и из-за того духовного  влияния, которое он оказывал на многих людей, его на протяжении пяти с половиной лет подвергали жестокому обращению в разных советских спецпсихбольницах. Ниже выдержки из его интервью февраля 1988 года.

                                                 

Я начал проповедь сознания Кришны после приезда Шрилы Прабхупады в Москву в 1971. Постепенно оно стало широко распространяться, и люди Советского Союза все больше им привлекались. Власти беспокоило, что многие представители интеллигенции заинтересовались сознанием Кришны. Духовность тогда считалась преступлением – начались репрессии.

Вообще в Советском Союзе это было похоже на взрыв сознания Кришны. Потому власти были напуганы и старались дискредитировать движение, представляя его как группу ненормальных преступников. Из-за того, что я был первым проповедником и единственным учеником Шрилы Прабхупады, меня пытались подавить и выставить  преступником, потерявшим рассудок. Суд обвинил меня с моими духовными братьями в обучении вегетарианству, про которое говорилось, что оно вредно для организма, и в обучении мантрам и молитвам, которые объявлялись пагубными для психического состояния человека. По этим нелепым пунктам нам и предъявили обвинение.

Меня посадили в тюрьму, а каждого последователя сознания Кришны в стране старались выставлять сумасшедшими. Позже меня перевели  в психбольницу тюремного типа. Врачи там говорили, что их учили тому, что верующие люди ненормальны, что только душевнобольные могут думать, что есть Бог, есть дух, что мы являемся духовными искрами, а не телами.

На протяжении многих месяцев мне проводили курсы лечения, препараты вводили три раза в день. Было настолько плохо, что единственное, что я мог делать – это лежать. Это были средства, делающие человека неспособным сконцентрироваться на чем бы то ни было. Если бы я попытался петь, мне бы ввели такую дозу, что я бы умер. Лежать было очень дискомфортно; эти средства делают беспокойным и вынуждают непрерывно менять положение тела. Я ощущал огромную слабость и дискомфорт. Эти походило на пытки на протяжении долгих месяцев и лет. Единственным перерывом в пытках было время, когда я засыпал ночью.

Как только психиатры признали меня сумасшедшим, то перевели из обычной тюрьмы в тюрьму особого типа в Смоленске. Это было там же, где и обычная тюрьма, но это были специальные камеры, для психических заключенных. Одновременно и тюрьма, и психбольница. В маленьких камерах жило примерно по двадцати человек, не хватало даже свежего воздуха. Купались нерегулярно, иногда меньше чем раз в три недели. У многих были вши.

Само место было очень грязным. Еду готовили отвратительно. У людей выпадали зубы, кровоточили десны. Я ел очень мало. Все там было проблематично, даже охранники были из преступников. Это было место для умалишенных заключенных, и между ними были постоянные драки. Давление шло и от врачей, и от охранников, и от заключенных, – от всех. Все были очень беспокойны. Родственникам моим сказали, что меня теперь уже никогда не выпустят.

Заключенных наказывали по любому поводу. Я старался стирать одежду и каждое утро хотя бы частично омываться. За это меня не раз наказывали. Им это не нравилось. Охранники несколько раз пытались меня избить.

Психологическое давление было все время. Препараты давали по любому поводу и под любым предлогом. Так или иначе, но врачи решили, что меня можно перевести из спецпсихбольницы в обычную тюрьму. Однако КГБ это не понравилось, их целью было продержать меня там всю жизнь.  И меня переправили в другую психбольницу тюремного типа, в Орле.

Там все поражались тому, что меня посадили за проповедь религии. Говорили, что власти ко мне невероятно жестоки, и никто не понимал, почему.

От мамы я узнал, что по всему миру мои духовные братья начали кампанию за освобождение меня и других преданных, сидящих в тюрьмах Советского Союза. Ситуация понемногу менялась. За последние полгода в Орле произошли кое-какие изменения, так что я начал больше проповедовать.

В Смоленске я был в камере у доктора, известного своими садистскими наклонностями. Но орловский доктор сказал мне, что мой рассудок в полном порядке и что по его мнению я нахожусь в спецпсихтюрьме по политическим мотивам. До перестройки в нашей стране подавлялись все проявления духовной и интеллектуальной жизни. Доктор сказал: «Время работает на вас. В стране перемены, к тому же вам помогают из-за границы, так что рано или поздно вас отпустят». Он мне сочувствовал, и я ему проповедовал. Я очень благодарен моим духовным братьям и людям со всего мира, кто делали хотя бы что-то, чтобы освободить меня.

Освобождение мое из спецпсихбольницы в Орле было очень странным и необычным. Однажды мой врач, подозвав меня, сказал, что потрясен: из Москвы пришли бумаги о моем освобождении. И что должен приехать московский профессор для участия в медицинской комиссии для разрешения моего освобождения.

Приехав,  профессор долго разговаривал с доктором без моего присутствия. Под конец он сказал ему: «Да, он совершенно нормален. Мы его выпустим, но диагноз оставим как сейчас, потому что его состояние  может снова проявиться в будущем». Когда доктор рассказал мне об этом, я попросил его спросить профессора: «А кто даст гарантию, что и вы не помешаетесь через какое-то время?» Доктор ответил: «Да, я спросил его об этом, и он ответил, что нашел симптомы психического заболевания также и у себя самого».